***
— Представляешь, что сказала моя мама? — подруга выжидающе посмотрела на Кёсан. — Не пойдёшь ты завтра гулять, у тебя дополнительные курсы по английскому. Думай об учёбе, а не о гулянках! — передразнивала она слова женщины, вытащив язык для комичности. — Госпожа Ким права, самое главное – учёба, а остальное так, второстепенно, — Кан черпнула ложкой мороженое и поднесла его ко рту. В стекле витрины отразился смутный силуэт, но Кёсан сразу поняла кто это. В школе он кажется тихим, но со своими друзьями распускается, словно цветок весной. Чонгук шёл впереди, смеялся и о чем-то говорил с Намджуном и Тэхёном. Их знали абсолютно все, от детсадовцев до старушек района Ходэ. — Знаешь, что я не пойму? Девушка все ещё следила за Чонгуком. Он ей не нравится, лишь немного интересовал. — Почему у тебя нет парня? Ты же знаменитая Кёсан! К тебе за советом приходят с других школ, ещё и физрук просил помощи с его женой. А парня у тебя нет, — Сонмин облокотилась на спинку стула и стала молча ждать ответ. — У меня проблемы с учёбой. Нужно что-то с этим делать, потом, если будет время, найду парня, — Кёсан стала собирать вещи. Она накинула джинсовую куртку, достала деньги и протянула обиженной Сонмин. — Бывай! — Посиди со мной! — крикнула вслед Сонмин. Девушка допила свой молочный коктейль, обиженно смотря на Кёсан, шагающую на дополнительные курсы в воскресенье. Как она может столько учиться?! Сонмин позвала официанта, прося счёт. Пока она ждала, ей написала уже другая подруга, восторженно сообщая, что их план скоро можно будет осуществить.***
Кёсан зашла в класс. Вечернее солнце заходило, его рыжие лучи прятались за занавесками. Передние парты уже были заняты, и Кёсан присела на самый последний ряд. На удивление, учеников на дополнительных занятиях оказалось много, особенно парней. Кёсан приготовилась, ожидая преподавателя. И почему же она удивилась, что мальчиков много, ведь сегодня ведёт занятие СонИнг. Преподавательница зашла в класс, цокая своими каблучками, поприветствовала всех своей фирменной пленительной улыбкой. Кёсан слышала различные возгласы восхищения вокруг. Да, СонИнг одна из самых молодых и привлекательных преподавателей в школе. Всего год назад она сидела за учебниками педагогики, а сегодня стоит перед учениками и пытается объяснить, что такое презент симпл. Кёсан достаёт тетрадь и начинает вести конспект, полностью сосредотачиваясь на уроке. Время летит так незаметно. СонИнг останавливается, смотрит на часы, находящиеся на её тонком запястье. Она невинно улыбается, убирает выбившийся волосок за ухо. Учительница прекращает урок и извиняется за задержку. Она сама невинность. Ангел в теле человека. Как только её не называли. Кёсан собирает вещи. Её мысли заняты расчётами времени: во сколько она приедет домой, сколько ей нужно минут, чтобы поесть, и не успеет ли она подготовиться к завтрашним занятиям. Пока формулы летают у неё в голове, складывая дебет с кредитом, к ней подходит кто-то и еле слышно говорит: — Эй, Кёсан, у тебя будет время поговорить? Кан отрывается, формулы растворяются, и она уже забыла, сколько у неё осталось времени на подготовку. Плавно подымая свои глаза на вопрошавшего, она не скрывает лютое удивление: рот открывается, а брови взлетают вверх. Чонгук мнется с ноги на ногу, сжимает кончик куртки в руках, пряча пунцовое лицо в тени капюшона куртки. — Эм, есть, конечно. Только недолго. — Хорошо. Буду ждать тебя возле магазинчика! — Чонгук вылетает из класса, оставляя девушку в одиночестве . Она побыстрее все кидает сумку, спускается по лестнице вниз. Чонгук стоял возле магазинчика, как и обещал. Неоновые краски падали на асфальт, смешивались, рисуя с размытыми границами радугу. На город опустилась темнота, фонари мегаполиса освещали головы шагающих туда-сюда людей. А Чон, словно тень, стоял, держа в руках два бумажных стаканчика дымящегося кофе. Кёсан подошла к нему, напряжённо сжимая лямку сумки. Она не боится одноклассника, совершенно, он не пугает её, лишь очень странно ведёт себя. Раньше они никогда наедине не говорили. Тот раз, когда она спросила его, почему он не уходит – наверное, первый их разговор один на один. А теперь она подходит к нему сквозь толпу людей. О чем он хочет поговорить? Парень молча протягивает Кёсан кофе, а после идёт по улочкам. Девушка не отстаёт, на ходу отпивая напиток, стараясь не облиться. Чон выводит её на детскую площадку, где не горит ни один фонарь, ни одно окно в многоэтажке. Они садятся на лавочку, и Кёсан замечает луну. Серебряный диск, висящий где-то далеко над их головами. Иногда, ей хочется спрятаться в одном из её кратеров и посидеть там во тьме, тогда бы её никто не трогал, да и учёбы бы не было. — Кёсан, ты могла бы мне помочь в одном деле? — мямлит Чонгук. Он сжимает стаканчик и опускает голову. — Помочь СонИнг закадрить? — вырвалось у Кан. Вокруг темнота, хоть глаз вырви, а света исходящего от луны оказалось слишком мало, чтобы хоть что-то хорошо рассмотреть. Но Кёсан может поклясться, что Чонгук сейчас залился с головы до пят краской и полыхает от смущения. Она привыкла говорить прямо, ничего не скрывая, поэтому от такой реакции одноклассника ей ни холодно, ни жарко. Лишь опять назойливые формулы, расчёты времени плавают в голове. — Ты же. Просто. Говорят, что ты можешь с этим помочь. Ну, эм, отношения наладить. Я не... как бы, не встречаюсь с преподавателем Ю, но... это... она мне нравится. И я подумал, что, ну это, ты могла бы мне помочь, — Чонгук запинается, чешет то шею, то нос. Ведёт себя как болван. — Я помогу. Но мне нужна плата. Ты хорош в математике? По-моему, ты был в топе по ней на прошлой неделе. — Да, математика мне хорошо даётся. — Отлично. Надеюсь на твою помощь, — Кёсан встаёт с лавочки, кидает допитый кофе в мусорное ведро. — Давай бумажку и ручку. Чонгук копошится в рюкзаке, достаёт тетрадь и карандаш. Он все протягивает Кёсан, пока та стоит перед ним. Странно, все получилось даже лучше, чем он мог себе представить. Чон думал, что она взбесится, откажет ему или потребует деньги, которых у него нет, но Кёсан оказалась лучше, чем он думал. Теперь за такие мысли ему стыдно перед одноклассницей. — Это моя почта. Пишешь туда лишь по очень срочным вопросам. Так, давай после уроков оставаться в школе? — она нахмурилась, думая над местом их встреч. — В классе музыки будет отлично, там после трех никогда никого не бывает. Кёсан отдала обратно тетрадь и ручку, по обычаю закинула сумку на плечо, развернулась и пошла. На полпути, когда её тельце стало меньше, она повернулась к Чонгуку полубоком, подняла руку над головой, махая ей, крикнула: «Бывай!». И на секунду, на небольшую долю секунды, ему показалось, что Кёсан улыбнулась, так добродушно, что фонари вокруг неё помрачнели, а её фигура стала отливать серебром.