Полнолунный хищник

      Сегодняшняя ночь была поистине прекрасной. Облака не закрывали полную луну, что освещала все не спрятанное в тени; мириады звезд были подобны песчинкам рассыпанным на небосводе. Полнолуние в маленьком городке всегда было чарующим видом, который вдохновлял многих и придавал некую загадочность. Однако девушке сейчас было некогда любоваться ночным небом, а если бы и хотела сделать это, то не смогла — ветви высоких сосен пропускали лишь мелкий просвет. Спотыкаясь об корни деревьев и практически ничего не видя, Люси проклинала свое идиотское решение сократить путь и пойти через лесную тропу, так еще в придачу телефон разрядился, и она не могла воспользоваться фонариком.       Люси всегда нравился лес, что окружал их маленький городок, ограждая от бешеной суеты, присущей мегаполисам. Она никогда не упускала возможность пройтись по лесу, слушая музыку, или просто наслаждаясь витавшей атмосферой спокойствия и умиротворения. Вот только, сейчас родной лес нагонял ужас, даже выученная за всю жизнь тропинка была такой незнакомой, не зря старшие запрещали гулять тут ночью. Днем это безмятежное место, отдушина для многих, с наступлением темноты кардинально изменялось, и ты понимал, что ощущение безопасности лишь иллюзия, которая исчезала, как только солнце теряло свою власть.       Ночь — время хищников и беззащитной девушке тут делать нечего.       Иногда в город могли зайти дикие животные, без страха гуляя по городским улицам и даже нападая на людей. Если подобные нападения, хоть и редко, происходили в городе, то в лесу, когда человек находится на их территории, навряд ли животные будут медлить. Если захотят напасть на нее, их ничто не остановит. Поэтому любой шорох, звук ломающихся веток и вой где-то вдалеке, заставлял сердце биться с двойной силой и напряжение сковать мышцы. От холода руки замерзли, пальчиками Люси натягивала рукава байки и вжимала голову в плечи. Рассмотреть что-либо в тьме было невозможно, и Хартфилия молилась всем богам, что не заблудилась — слишком долго она шла, а нигде не виднелись тусклые огни фонарей, что освещали ночью городок. Даже вдалеке ни единого просвета.       Она всего лишь-то хотела сократить дорогу, чтобы отец не отругал, что опять засиделась у подруг. Люси поступила глупо, решив, что лесную тропинку до дома она знает наизусть и сможет дойти с закрытыми глазами. А ведь Леви говорила ей не идти через лес. Вот теперь она расплачивалась за свою самоуверенность. Все чего хотелось — попасть в теплый дом и выпить горячего чаю, даже наказание от родителей сейчас не казалось таким страшным.       Хартфилия осторожно ступала по земле, стараясь не создавать слишком много шума и не наступить на что-то или кого-то. Единственное, что хоть немного радовало: змеи уже легли в спячку, и она не наткнется на этих противных ползучих тварей.       Она пыталась успокоиться и начать думать рационально. Хоть и надеялась, но Люси понимала, что каким-то невероятным образом она сошла с выученной за всю жизнь тропинки, а прибывая в хорошем настроении после посиделок с подругами, заметила это слишком поздно. Она пыталась вспомнить данные указания на уроках в школе на подобный случай. Однако паника накатывала с каждой минутой все больше, мысли и уроки превращались в пустоту.       Надо было лучше слушать, а не болтать и сидеть в телефоне!       Вслушивалась в каждый звук ночного леса, ведь неизвестно кто окажется рядом, безобидный зайчик или дикий зверь. А ночью встретить хищника очень и очень вероятно! На самом деле Люси осознавала, что это уже паранойя — ненормально из-за любого шороха представлять, как на тебя нападет волк, а то и медведь!       Голова сжималась в тисках, подкатывала тошнота. Хотелось упасть на землю и расплакаться, громко крича, чтобы сорвать голос. Только остатки здравомыслия не давали сделать этого, но и совсем скоро они, наверно, тоже исчезнут.       Копыта оленя ударялись о землю, стремительный бег сопровождался шелестом листьев, ломающимися ветками и кустами, что были на пути. Не оборачиваясь, животное неслось по лесу, огибая столбы деревьев и прибавляя скорости насколько было возможно, лишь бы спастись от хищника, который с каждым мигом достигал своей цели все ближе и ближе. Хищник слышал, как быстро бьется сердце в живой туше, как его кровь разгоняется по венам, чувствовал его страх, упиваясь им. Он знал, что олень не убежит от него, он поймает животное, как только ему надоест эта игра в догонялки, иначе охота была бы слишком скучной.       Остановившись, Люси посмотрела в сторону. Где-то со стороны послышались звуки, чем-то похожие будто бежит лошадь, вот только, в лесу не могло быть лошадей. Стоя на месте, как вкопанная, Люси не знала, что ей делать. Остаться или бежать?       Топчась на месте и делая нерешительные шаги то вперед, то назад, Люси растерянно смотрела в сторону откуда исходил шум, который становился все ближе и четче. Она молилась богу, чтобы животное свернуло куда-то в сторону. Тело начинало дрожать все сильнее, а сердце было готово сломать грудную клетку в любой момент. Люси не могла контролировать себя, только смотреть в сторону шума и часто хлопать ресницами, чтобы хоть как-то согнать поступающие слезы.       Стук копыт становился все ближе и ближе, а вместе с ними и хищник.       Неожиданно из кустов, перед самым носом выскочил олень. Он был так близко, что Люси сумела заметить его испуганный взгляд. Не устояв на ногах, она упала на холодную промерзшую землю, больно ударившись пятой точкой. Однако Люси совершенно не беспокоилась о боли. Смотря в сторону оленя, она с ужасом осознавала, что животное не будет бежать так быстро и стремительно просто так.       Он бежит от кого-то.       Только эта мысль пронеслась в голове, как из тех же кустов выскочило огромное животное, если его можно было назвать таким. Люси видела его с доли секунды, но огромная фигура больше человеческого роста, покрытая мехом, чей цвет нельзя было определить в темноте, и кровожадные глаза янтарного цвета, отпечатались в ее памяти. Волчья морда и строение тела говорило о принадлежности к данному виду, но здравый смысл твердил, что волки не бывают таких огромных размеров.       Когда их взгляды на момент встретились, Люси была готова провалиться в беспамятство от поразившего ее страха.       Она ничтожна перед хищником.       Он не ошибся, когда учуял человеческий запах, что было весьма странно, учитывая что он в глубокой чаще леса. И запах был ему несомненно знаком. Олень хотел свернуть и убежать в другую сторону, но хищник решил не бегать по лесу, а поймать двух зайцев сразу — словить добычу и убедиться в нахождении человека здесь. Побежав в сторону, он сбил оленя, чтобы тот бежал в нужное ему направление. Чем ближе они приближались, тем ярче становился запах с нотками ванили, которые придавали духи.       Выскочив из зарослей, он на миг взглянул на человека. Хищник испытал немалое удивление увидев сидящую на земле блондинку, что ошарашенными глазами смотрела на него.       Они оба не ожидали этой встречи в чаще ночного леса.       Немало вопросов возникло, ответы на которые он мог получить только от обладательницы светлых волос. Однако так легко отпускать добычу, за которой он столько гонялся нельзя было. Теперь начав бежать по-настоящему быстро, меньше чем за полминуты хищник нагнал жертву. Повалив животное на землю, он впился острыми клыками в шею. Крепкими челюстями разрывал плоть, ломал кости и хрящи. По морде и бордовому меху текла все еще горячая кровь. Без всякой жалости хищник терзал мертвое тело оленя. Голод был силен и оторваться от желанной плоти было невозможно. Он достаточно долго терпел, чтобы теперь вдоволь насладиться хоть и жестким, зато лакомым мясом, особенным вкусом крови и такими деликатесами, как внутренние органы, которые нигде не подадут.       Дыхание сперло. Даже часто дыша, Люси не хватало воздуха. Она думала, что ей до этого было холодно, но теперь она ощущала его даже внутри, пробирающий до самых кромок души и леденящий все. Выпала из реального мира и больше не ощущала свое тело, бешеный стук сердца стал для нее безмолвным. Надо встать и бежать отсюда как можно дальше, ведь хищник заметил ее. Сквозь пелену страха она слышала, как острые зубы вонзаются в тело бедного оленя и разрывает его на куски. Вот только, собственное тело пронзил паралич, и Люси не могла пошевелить ни одной конечностью, пока разум кричал.       Спустя пару секунд или минут или часов сидя и не шевелясь, Хартфилия, наконец, взяла себя в руки и решила сделать хоть что-то для своего спасения. Волк, если его можно таковым назвать, был увлечен пищей, поэтому надо уйти или спрятаться, что угодно лишь бы остаться живой.       Однако она просчиталась. Крупно просчиталась. Она слишком долго была скована страхом и как только решила предпринять действие, хищник вышел на ту же тропу. Обратно осев, Люси испуганными, такими же, как и у того оленя глазами, смотрела на него. Сквозь сучья деревьев на хищника падал лунный свет, освещая его огромную фигуру. Теперь Люси полностью понимала всю мощь хищника и свою беззащитность перед ним. Янтарные глаза смотрели прямо в упор, с морды капали капли крови. От страха девушка сжалась и зажмурила глаза, стараясь не дышать и мечтая о том, чтобы он обошел ее стороной. Люси понимала, что сейчас с ней произойдет тоже самое, что и с тем бедным оленем.       Чувствовала на себе взгляд хищных глаз и отчаялась. Ей конец.       Слышала звук приближающихся к ней шагов, и слезы ручьями безмолвно стекали по щекам.       Чужое дыхание становилось ближе, Люси прощалась со всеми близкими и родными.       Она думала о том, почему он так медлит. Наслаждается ее страхом? Хочет устроить с ней такую же игру?       Готовая уже упасть в обморок, Хартфилия неожиданно услышала знакомый голос:       — Люси?       Не веря в то, что вместо грозного рычания слышит растерянный и смутно знакомый голос, она распахнула глаза, чтобы убедиться, что она не сошла с ума. Хартфилия увидела парня, на чье лицо падал просвет. Миндалевидные серо-зеленые глаза, на которые спадала челка розовых волос, четко очерченный подбородок и низкие скулы — она определенно знала его. Он удивленно смотрел на нее, даже рот приоткрыл, видимо не зная что спросить сначала.       Затуманенный мозг Люси совершенно не осознавал странность этой ситуации, она просто радовалась тому, что не одна в этом проклятом лесу. Она не потерялась и все еще жива!       — Нацу! — воскликнула Хартфилия, моментально подскочив на ноги и бросившись в объятия парня, чуть не сбив их двоих с ног.       От облегчения она вновь заплакала, но в этот раз от радости. Прижимаясь ближе к парню, она руками оплела его торс. Оголенная смуглая кожа, в отличии от ее, была не просто теплой, по истине горячей, не меньше сорока градусов точно, что приятно обжигало кожу пальчиков, которые смело можно было назвать ледяными. Ощущения кого-то другого рядом, не только согревало Люси, но и давало чувство защищенности.       Это было оправданно, ведь учась только несколько месяцев в их школе, Драгнил не раз показывал свои атлетические качества, так что с ним она явно была в безопасности. Однако ее больше радовало, что она не одна.       В начале учебного года он и его семья, если ее так можно назвать, поселились в старом большом коттедже, что находился не в самом городке, как почти все дома тут, а на окраине, что обросла деревьями, сливаясь с остальным лесом, и где уже лет двадцать-тридцать никто не живет. Да и его семья была крайне странной: шесть мужчин и одна девочка лет четырнадцати. При чем все они носили разные фамилии и не было ни одной схожей черты во внешности. Двое мужчин постарше работали в местном участке и поликлинике; девочка — Венди, как Люси знала — училась в средней школе; двое парней, что вечно ходили друг с другом и являлись полными противоположностями, были на класс младше Хартфилии, а вот Гажил и Нацу попали в ее класс. Даже на примере этих двоих нельзя было сказать, что у них есть что-то общие: Гажил апатичный, грозный и вечно держался от остальных в стороне, а Нацу открытый и веселый, на первой же неделе со всеми подружился, однако, как подметили многие, тоже не подпускал кого-то ближе, ограничивая дружбу школой и хорошим общением. Что уже говорить про разнообразие остальных членов этой «семейки»?       Сколько же слухов ходило и до сих пор изредка можно было услышать в городке про них — загадочны, живут вдалеке от остальных, их ничего, как кажется, не связывает. Хартфилия, конечно же, знала обо всех разговоров вокруг — слухи в маленьком городке разносятся быстро, да и она тоже любитель посплетничать с подругами.       Драгнилу пришлось поднапрячься, чтобы немного отодвинуть от себя девушку, что сжимала его в своих тисках. Сделав это, Люси стала одной рукой вытирать слезы, второй все еще касаясь парня, будто боясь, что он исчезнет. Она никогда не думала, что будет так рада видеть его, видеть хоть кого-то.       — Люси, что ты здесь делаешь? — обеспокоенно спросил Нацу, внимательно разглядывая девушку и слегка хмурясь. Продолжал держать ее за плечи, за что Хартфилия была благодарна ему — она еле стояла на ногах, была изнеможена и готова свалиться в обморок в любой момент.       — Здесь? — озадаченно переспросила она, слегка охрипшим голосом, и тут же отвела стыдливый взгляд, понимая как же это глупо и безрассудно, а ведь в классе она самая ответственная. — Я была в гостях у Леви, решила сократить путь через лесную тропинку и заблудилась…       — Заблудилась? Но ведь она идет вдоволь города, как можно было сойти с нее и заблудиться?! — недоуменно и несколько возмущенно спрашивал парень, продолжая что-то еще говорить.       Вот только, заблудшая не слышала его упреков и удивленных возгласов, ее внимание привлекли ушки. Стоячие, как у немецких овчарок, но более большие и пушистые. С милым пушком, который она с трудом удерживалась не потрогать, не тактично ведь.       Все же, женское любопытство сильнее. Не удержавшись, Люси потянулась к ушкам, которые не сильно выделялись из лохматых волос парня, однако луч лунного света позволял разглядеть их, более темные розового цвета волос. Драгнил, все еще негодующий и высказывающий это все девушке, заметил к чему потянулась ее рука. Отступив на шаг, он замолчал и мотал головой, нахмурившись, но это не могло остановить очарованную Хартфилию, которая, кажется, забыла что хэллоуин уже прошел. Быстро настигнув цели, тонкие пальчики ощупывали ушки, и вправду оказавшиеся мягкими.       Драгнилу это оказывало не столько дискомфорт, сколько неловкость. Он хотел убрать руки девушки, но заметив как она повеселела и, подобно маленькому ребенку, широко улыбалась, восхищенно смотря на него, он оставил эту попытку и немного смутился. Люси, если бы могла увидеть легкий румянец на щеках парня, без сомнений подумала бы, что с ним и этими ушками он безумно милый. А еще бы непременно удивилась, ведь никто до сих пор не видел смущенного Драгнила.       Не то, чтобы Нацу ей нравился, просто… Просто было очень необычно видеть его не таким каким всегда показывает себя в школе: он умеет не только смеяться и валять дурака, но злиться, волноваться, смущаться. И хоть у Хартфилия не было к нему романтических чувств, однако ей льстило, что она, наверно, единственная из класса, кто видел Нацу Драгнила немного другим. Будто она особенная. А еще и эти ушки!       Не прекращая умиляться Нацу, который говорил «прекрати» и «хватит», но не давал никакого сопротивления, Люси заметила движение сзади, после того, как начала поглаживать и чесать кожу за ушком, как всегда делала своему японскому шпицу Плю. Выглянув через плечо, у нее глаза засветились ярче — у него еще и хвост есть, что быстро вилял из стороны в сторону. И как маленькому ребенку, ей всенепременно захотелось и его потрогать. Когда такое увидишь?!       Вот только, для самого Нацу это было уже слишком. И стоило шаловливым ручкам девушки потянуться к хвосту, как Драгнил сделал резкий шаг назад, отчего девушка ударилась подбородком о плечо.       — Извини, — пробормотал Нацу, поражаясь ее беззаботному поведению. Как она ни до чего не докапывается?       — Ничего страшного, — простодушно улыбнулась Люси и машинально облизала пересохшие губы, на которых появилась какая-то влага.       Солоноватый, металлический привкус, что обычно чувствуется во рту, когда разбил губу. И Хартфилия не обратила бы на это внимание, если бы не осознание того, что губу она не разбивала. Еще раз проведя языком по губам, она не почувствовала никакую ранку или царапину на них. Значит это была не ее кровь.       Эти действия привлекли внимание Драгнила, она чувствовала на себе его взгляд, серьезный и подозрительный. Почему-то только сейчас она заметила, что по подбородку и щекам парня размазано что-то темное, будто грязь. Опустила взгляд ниже, точно такие же разводы были на шее, ключицах, немного на плечах. До нее дошло, что Нацу стоит перед ней без одежды.       Нахмурившись, Люси вновь коснулась ушей, аккуратно ощупала их, осознала, что там нет никого ободка или повязки, они росли прямо из кожи.       Расширив в ужасе глаза, она вмиг прижала к себе дрожащие руки. Маленькими шажками отходила от парня, перестала нормально дышать, оно опять участилось и душило.       Пелена сошла и вернулся здравый рассудок, совсем на чуть-чуть, чтобы вновь окунуться во страх, еще более глубокий и сильный, чем когда-либо. В животе разлился холод, поглотивший сознание и сковавший тело. Сердце больно билось в груди, в ушах слышался шум кровотока. Только сейчас в ее голове появлялись вопросы, что должны были возникнуть еще в самом начале: Откуда в лесу появился Нацу? Что не так с его видом?       Где хищник?!       — Люси, — сказал Нацу ровным голосом.       Посмотрев на парня, чья фигура растворилась в тени и лунный свет больше на него не падал, Люси не смогла его увидеть, если бы не светящиеся кровожадные глаза янтарного цвета. Она не знала как это возможно, но сознание говорило, что хищник никуда не исчезал, он все время был перед ней.       Хартфилия отступала все дальше под его прожигающий взгляд. Предостерегающие «стой», вызвало табун мурашек по коже. Инстинкт самосохранения сработал и, не послушав Драгнила, Люси сорвалась с места и со всех ног понеслась прочь. Ничего не видела, темнота окружала со всех сторон, лишь мелкие просветы сквозь густые кроны высоких сосен не давали ей врезаться в столбы и подсказки куда бежать.       Не обращая внимания на бьющие ее лицо ветки, ямки и мелкие горки, она не останавливалась, не сбавляла скорость. Нельзя, ведь хищник бежит за ней и дышит в спину. Она не могла так легко сдаться, как в прошлый раз, смириться и даже не попытаться выжить. Она хочет сходить в пончиковую вместе с подругами, пойти в понедельник в школу, обнять маму с отцом! Хочет жить!       Накатывающая усталость ухудшала ее состояние, а острое покалывание в боку явно не способствовало этому. Горло саднило, дышать становилось все труднее и больнее, было желание упасть и отдохнуть от всего этого, но наступающая опасность разгоняла адреналин в крови и придавала немного сил. Еще пару минут назад она видела как от этого хищника спасался олень, а теперь на его месте она. Интересно, ее он сожрет так же безжалостно?       Сначала Драгнил пытался поймать ее в человеческом обличье, однако девушка, кажется, решила сделать спринт. Бегать босиком по лесу даже ему было больно, поэтому ему не оставалось ничего другого, как принять другую ипостась, хоть и понимал, что спугнет Люси. Нагнать ее не составило труда.       Хищник перегнал и встал прямо перед Хартфилией. Его светящиеся в темноте глаза и открытая пасть, в которой можно было увидеть множество острых клыков, заставили испуг накатить новой волной, но не остановить. Повернув в сторону, Люси хотела продолжить бег, но земля будто ушла из-под ног. Не устояв, она упала и покатилась вниз по рву.       Тело ударялось о твердую землю, где потом обязательно останутся синяки. Сильная боль появилась в ноге и все тело ломило, как от побоев. Она окончательно выдохлась, сил не было встать, а сознание постепенно уходило. Перед тем, как упасть в обморок, Люси увидела, как к ней приближался хищник.

***

      Под розовым теплым одеялом лежала девушка, сильнее кутаясь в него. Медленно открыв глаза, Люси оглядела помещение и закрыла глаза, собираясь продолжить сон. Через пару секунд, еще раз более резко раскрыв глаза, она машинально оглядела комнату. Голубые обои, белая мебель и напротив доска с различными вырезками. Люси с радостью разглядывала свою комнату. Улыбка расплылась на лице — это был всего лишь кошмар, очень реалистичный кошмар.       Хартфилия хотела подскочить, обнять родителей и что-нибудь съесть, однако не все вышло так гладко. Стоило ей просто привстать на локтях, как мышцы сразу же заныли, от чего Люси поспешила лечь обратно. Истома проходила по телу, голова немного закружилась. Со второй попытки Люси все же смогла встать, однако поднявшись, по ноге прошла боль, где она увидела белые бинты. Шевелить ногой тем не менее можно было, значит не перелом. Со страхом Хартфилия приподняла рубашку, в которой спала, и заметила в некоторых местах синяки.       Неужели это не было сном?!       С недоверием Люси осматривала себя и не верила, что это реально. Если бы все это было взаправду ее бы скорее всего убили или бросили в лесной чаще, но она была дома, в своей комнате, в своей кровати. Сердце билось чаще, все внутри похолодело — она отказывалась верить в это! Однако эти раны не могли просто так появиться.       Придерживаясь о стену, Люси вышла из комнаты. Ей еще никогда не было так тяжело идти, и дело не только в поврежденной ноге, но и просто ходьба приносила ей неудобство — ноги гудели, движения сковывала легкая боль. В последний раз такое состояние у нее было, когда ее заставили пробежать пять километров на уроке спорта. Вьющийся под ногами Плю, как бы она не была рада видеть его радостную мордочку, мешался.       Спускаясь по лестнице, девушка услышала из кухни чьи-то голоса, а вскоре и смех. Один из голосов принадлежал Лейле, ее маме, но второй различить не могла. Преодолев пару ступенек, Люси раскрыла дверь на кухню. В ту же секунду замерла, встретившись с серо-зелеными глазами.       — Люси! — воскликнула миссис Хартфилия, увидев в проходе дочь. Подскочив, женщина сразу же стала осматривать дочь и целовать ее лицо, приговаривая, как она рада, что с ней все хорошо, отчего Люси немного смутилась. Вот только, радость матери не длилась долго. Усадив дочь на стул, начала ее отчитывать:       — Люси, сколько я раз тебе говорила не гулять в этом лесу, да и еще и в ночное время! Совсем из ума вышла! Ты хотя бы представляешь, как мы с отцом переживали за тебя?! А что бы было, если бы Нацу не принес тебя посреди ночи?! Что бы с тобой было?!       Мама продолжала ей что-то говорить, но Хартфилия слушала ее только в пол уха. Устремив взгляд на парня, который спокойно попивал чай и ел печенья, она пыталась хоть что-то понять:       — Принес?       — Ага, — взглянув на нее и, отложив сладкое в сторону, качнул головой Драгнил. — Я ночью услышал какой-то странный крик, подумал, что как обычно, зверек рядом ошивается, но решил проверить на всякий случай. И хорошо, что сделал это, в овраге неподалеку от дома, ты лежала без сознания.       Мама продолжала говорить, однако Люси до сих пор пыталась переварить сказанное, всматриваясь в парня, будто пыталась найти в его лохматых волосах волчьи уши или следы крови на смуглой коже. Нацу продолжал есть, иногда незадачливо поглядывая в ее сторону, будто не понимая причину ее пристального взгляда.       Лейла отошла позвонить мистеру Хартфилия, сказать, что дочь проснулась, Плю, так и не вошедший в кухню, поплелся вслед.       — Кто ты? — резко и холодно, без прежнего страха.       Люси не поверит в эти бредни. Воспоминания ночи были свежи, и она помнила абсолютно все, ее так легко не одурачить. И пусть ее считают сумасшедшей, она не отступит от своих слов.       — Ты о чем? — простодушно спросил Нацу, не отрывая глаз от окна, без особого интереса рассматривая улицу. Для вида вопросительно выгнул бровь.       — Не строй из себя дурака, — зло высказала Хартфилия, прожигая взглядом одноклассника, стараясь надавить на него и вытянуть правду. — Я все помню, Хищник.       — Как жаль, — от такого прозвища на лице Драгнила расплылась кровожадная улыбка. Оно определенно подходило ему.       Пронзительные янтарные глаза смотрели на нее. Сердце Люси тут же замерло, мышцы напряглись. Вся смелость, что была пару секунд назад, испарилась. Она опять стала его жертвой. Даже то, что он оставался в обличье человека, не улучшало ничего, он был все тем же хищником для беззащитной девушки.       На грудь лег груз, резко стало тяжело дышать. Теперь Нацу смотрел на нее пристальным взглядом, перед которым держаться было крайне сложно, хотелось опустить голову или убежать к маме. Его голос резко прозвучал в напряженной тишине, отчего Хартфилия вздрогнула и попыталась проглотить вставший в горле ком.       — Неужели не догадываешься кто я?       Слушая его вкрадчивый голос и смотря на хитрую улыбку, что можно было заметить клыки, Люси думала только об одном: куда она, черт возьми, вляпалась?!