Игра в одни ворота

Я тебя никому не отдам: Величайшая в мире ложь. Всё, в итоге, придёт к одному: И отдашь, и передашь, и уйдёшь. Получается, все обман? Только слов ты, увы, не вернёшь. Я. Тебя. Никому. Не. Отдам Величайшая в мире ложь.

<      — Всем всё понятно? Работаем! — Антон уходит, а следом за ним расходимся по своим делам и мы. До матча с «Краснодаром» остаются считанные дни. План мероприятий проработан до мелочей, осталось только, как обычно, воплотить его в жизнь. Для этого нас поделили на группы. Мне, как всегда, досталась Лариса и пара парней-снабженцев, которые были призваны выполнять «черновую работу»: это принеси, это унеси и тому подобное. — О чём задумалась? — один из парней, кажется, Илья, хлопает меня по плечу. — О том, что ты сейчас получишь в лоб, если ещё раз так сделаешь. — Ладно-ладно, ну так что, сюда? — мы с ним разглядывали схему стадиона, прикидывая, в какие зоны и что «воткнуть». — - Да, диджея сюда, как обычно. — А сувенирку? — По идее, на улицу, но, пока холодно, давай сюда, — показываю карандашом на нужное место. — Понял. Остается только что? — Фото-зона, её лучше вот здесь, где классный вид на стадион. А микст-зона — это подтрибунье, как обычно, её не перемещаем. — Окей, тогда грузимся и едем. Часа через два, идёт? — Да, давай, — помахав ему рукой, достаю из кармана телефон и убираю обратно. Экран пуст. С Сашей нам так толком и не удаётся ни встретиться, ни поговорить. Судя по всему, тут не обошлось без этой, неизвестной мне, девушки. Ревную ли я? Да, но ему-то что с этого? Закатывать истерики — только себя не уважать. Конечно, с ней, наверное, проще, чем со мной. Когда долгое время толкаешь тяжелый камень, а потом тебе дают выбор: продолжать или отнести куда-то один лист бумаги, что ты выберешь? Несмотря на такие, почти ежедневные, аутотренинги, я всё равно злилась на него. После матча с ЦСКА я пыталась его поздравить, подбодрить, но, услышала только: «Спасибо, давай не сейчас». Уровень доверия не тот, что ли? Этот олень опять своими руками рушит все то нестабильное, что наладилось между нами. Я заводилась, бесилась, успокаивалась и все по кругу. Даже работа не лезла в голову. Проклятый матч с ЦСКА выдался безумно тяжёлым и для ребят и для нас. Я порывалась сбежать со стадиона раз двести, но, смотрела на Сашу, который, после первого дополнительного времени почти лежал на газоне от перенапряжения и усталости, и снова оставалась. И вот она, благодарность. Противная малолетка. Интересно, ему кто-нибудь объяснял, что с девушками… кхм…ладно, со взрослыми девушками, так нельзя? И, даже хорошо, что он не попадался мне на глаза и не искал возможности поговорить, а то огреб бы по полной программе. Словесно, и, не исключаю, что и физически. В конце концов, я немного успокоилась. Само пройдёт, по себе знаю. Антон, кажется, был только рад внезапно проснувшейся, моей трудоспособности. Я пропадала на работе, уезжая домой лишь помыться и переночевать. Учитывая ещё и недавний кубковый матч, это было весьма кстати. И, за что я ему была очень благодарна, он не брал меня на стадион, когда там предполагалось нахождение команды. Однако, видео я по-прежнему смотрела, так как это было частью работы. Меня позабавила игра в «липучие» карточки. Илюша Гапонов у нас мальчик простоватый и восхитительный в своей простодушности и тупости, а вот Максименко…откуда у него появился такой злой взгляд и надменность? Впрочем, комментаторы предположили, что: «Рановато надел корону», о чём я мстительно сообщила пиарщикам для учета замечаний и реакции народа в будущем. А ещё, когда ему попался Матвей, он намеренно не назвал его, хотя было очевидно, что понял, о ком речь. То ли это было вызвано неприязнью к конкуренту — они с ним и на сборах-то толком не общаются, то ли неприязнью по другому поводу, то ли, всё вместе, сказать сложно. Как бы то ни было, моя жизнь возвращалась на круги своя. Конечно, по мере приближения матча, я волнуюсь по поводу Матвея, но, он тоже меня не беспокоил. Причём, ещё со времени сборов. Но, хоть чуть-чуть, но уже зная его, я не обманываюсь, что он просто так отступиться. Лариса, правда, предположила, что ему я нужна в качестве любовницы, и предлагает мне расслабиться и получать удовольствия, не мороча никому голову. Но, что-то как-то я сомневаюсь. Тем более, он мне такого уж точно ни прямо, ни завуалированно не предлагал. Позависав перед схемой в кабинете, иду собираться: пора на стадион, оформлять зоны.

***

      В ночь перед матчем я никак не могла заснуть, хотя, поводов к тому не было. Я не поеду на стадион, останусь на базе, парни не беспокоят, в чём же дело? Пришлось прибегнуть к тому, что я не очень люблю: выпить снотворное. И утро мне за это отомстило: сонным состоянием и «тяжелой» головой. Полностью разбитая я приехала на работу ко времени, когда уже скоро должен был начаться матч. Я планировала посмотреть его в кабинете. Даже работа в этой системе не убила во мне болельщика. Но, едва я, заварив себе восхитительно крепкого и горячего чаю, сажусь в своё кресло, мне приходит сообщение от Антона, суть которого такова: я ему нужна на месте, не хватает людей. Болельщиков «Краснодара» ужасающе много, и все они, не менее ужасающе, активны, поэтому, задействован весь персонал. Похихикав над сообщением, сопровождённым смайликом со стоящими дыбом волосиками и выпученными глазами, я вызываю корпоративное такси и, прихватив фирменную ветровку и бейдж, выезжаю.

***

      Антон, определенно, не ошибся, вызвав всех, кто есть. Почти все зоны были битком забиты народом. Выставив возле каждой из них по парочке волонтеров, и, убедившись, что все работают, иду строить стюартов. Естественно, они стояли, как попало, вместо четко и спиной к полю, кто-то лицом, кто-то, вообще, сидел на, невесть как появившемся, складном стульчике. Абзац. Преодолев слабое сопротивление, выставляю нижних правильно и, погрозив кулаком верхним, заставляю их встать нормально. Закончив, кидаю взгляд на табло: надо же, пятнадцать минут до начала матча. Надо найти Антона, он обещал отдать мне несколько списков для сверки наружных зон, и их закрытия. Созвонившись, мы договорились встретиться недалеко от основных помещений. Только затуманенным снотворным сознанием можно объяснить то, что я не подумала выбрать другое место встречи и путь к нему: там как раз обычно и толпятся игроки, до выхода в коридор, ведущий на поле. — Привет, — приветствие Матвея слышу почти сразу, как подхожу к ним. Он почти не изменился — всё такой же симпатичный, и всё такой же хитрый лисий взгляд с прищуром. Форма на нём сегодня голубая. Логично, форма Максименко на домашних матчах, как правило, жёлтая. — Привет, — невольно останавливаюсь. Впереди столпились футболисты. Саша здесь же, в нескольких шагах, и делает вид, что ему всё равно. — А ты похорошела, отпуск пошел на пользу, а? — он улыбается и перекладывает перчатки из одной руки, в другую. — Ага, которого толком и не было. Ты как? Ещё не женился? Хотя нет, все спортивные порталы бы об этом трубили. — А тебе, я смотрю, это не даёт покоя? — он смеется, а я слабо улыбаюсь. Не верится, что пока мы беседуем мирно. Впрочем, атмосфера не та, народу вокруг полно. — Переманиваешь наших? — у Максименко просто талант подходить незаметно и пугать меня этим. Поворачиваюсь к нему и понимаю: дело плохо. Он напряжен, в глазах злость, в отличие от расслабленного Матвея, и, что самое плохое, я нахожусь сейчас между ними. — Расслабься, — тот пожимает плечами, — захочет, сама перейдёт. — Вы что, «Спартак» не отпустит такой ценный кадр, — тупо, но я пробую разрядить обстановку. И ведь, по-близости нет никого, кто бы помог: все заняты разговорами или настраиваются на матч, не замечая, как между двумя игроками сгустилась атмосфера, как перед грозой. — А тебе какое до неё дело? — ох, Саша, выражение в стиле ростовской братвы. — А тебе? — Матвей пожимает плечами. — Спокойно, — поднимаю руки между ними. — Да ладно, всё нормально, расслабься, — Матвей кладёт мне руку на левой плечо и слегка прижимает к себе. — Я-то расслаблюсь. А вы? Саша, успокойся! Нашли, из-за чего отношения выяснять за пару минут до матча! — Понятно, — по выражению лица Саши стало ясно, что именно понятно. Тут разозлилась уже я. — Понятно? Вот и отлично! Иди, приставай к своей легкой и доступной девочке. Искатель легких путей, блин! — толкаю его в плечо. — Сама будь проще, может, люди к тебе потянутся! — Проще, в твоем понимании, это бежать по первому свистку? Говорю же, это не ко мне, — вот умеет же выбесить своей тупостью! — По ходу, ты не только играть не умеешь, но и с девушками общаться, — насколько неуместен комментарий Матвея к происходящему я сначала поняла, а через секунду увидела: Саша бросается к нему, я едва успеваю сделать шаг с его пути, и толкает его в грудь, едва не отшвыривая к стене. Матвей резко отталкивает его руки и бросился бы в драку, если бы, наконец, футболисты сообразили, что происходит что-то не то. Они, силой и уговорами оперативно растолкали их друг от друга. — Отвали от неё, понял? — Саша уже не делает попыток подойти, но и от товарищей по команде пытается отвязаться. — Это не тебе решать, — Матвей куда более спокоен, но видно, что тоже взбешен. — А меня спросить никто не хочет? — мне бы сейчас промолчать, но, язык мой, враг мой. — Вика! — наш капитан метнул на меня угрожающий взгляд. — Знаешь что, Максименко, избавься сначала от своего раздутого самомнения, а потом, может, и поговорим. Матвей, я хочу перейти к вам, поможешь? — тот молча кивнул. — Отлично, спасибо, — продираюсь сквозь остальных и, почти бегом покидаю место конфликта.

***

— Спокойно, зая, — Лариса забирает из моих трясущихся рук пластиковый стакан с чаем, — разберемся. — Да пошли они, — меня ещё не до конца отпустило. — Ну они и пошли, играть. И теперь фиг знает, как сыграют, когда оба на нервах. — Блин, — отбираю у неё чай обратно, — видит Бог, я не хотела такого. — Не знаю, кто первый начал, но, надеюсь, никто никому не доложит. — А вариант, что Максименко сам потребует меня вышвырнуть, не рассматриваешь? — Ты серьёзно? — Видела бы ты его глаза в тот момент. — Ну, в этом во всем есть только один большой плюс. — Какой? — Их ворота в противоположных концах поля, глядишь, не переубивают друг друга. — О, ну да, хоть это хорошо, — скидываю плед, — ну что, пошли работать, по крайней мере, пока меня ещё не уволили. После первого тайма я заставила себя пойти в коридор, перед выходом на поле. Надо было подстраховать снабженцев. — Что ты здесь забыла? — Джикия цепляет меня под руку и отводит подальше от входа. — Работать пытаюсь, а ты мне мешаешь, — они сегодня сговорились, меня бесить? — Не нарывайся на то, чтобы я попросил твоё руководство сейчас тебя убрать со стадиона. Уйди, пока не начнётся второй тайм по-хорошему. Не нервируй их. — Давай, вперёд, — выдергиваю руку и, назло ему, иду обратно. И натыкаюсь на практически на всех, кто был готов выйти на поле. Похоже, перерыв заканчивается. Быстрым шагом я прохожу мимо, не поднимая головы. — Вик, — судя по голосу, это Наиль, кладёт мне руку на плечо, — все нормально? — Лучше некуда, — выдавливаю из себя улыбку. Если бы он хоть что-то знал о неотложных состояниях, то мог бы подумать, что у меня случился инсульт. — Классная татуировка, правда, только часть видно, что это? — он явно пытается меня отвлечь, за что я ему очень благодарна. — Цветочный дракон, — едва ли не на весь коридор произносит Матвей, — очень крутая татуха. Лицо Саши нужно было видеть. На секунду, я испугалась, что Матвею не жить, но, он лишь отворачивается от него. Воспользовавшись этим, быстро покидаю, наконец, это проклятое подтрибунье. Пенальти я смотрела с полузакрытыми глазами. Сашу жалко до слез, опять подвели защитники. А ещё я чувствую свою вину. Эмоционально он очень нестабилен, а я ещё и усугубила.

***

Матч окончен. Я без сил валюсь на сиденье нашего буса. Общее недомогание наложилось на психологическое состояние, и я совершенно опустошена. Думать ни о чем уже не могу, анализировать-тем более. С татуировкой он просто добил Сашу. Откуда бы ему знать, какая она? Самое обидное, что Матвей её рассмотрел совсем не во время секса. А что подумал Саша, понятно. Ему вот её единственный раз рассматривать было некогда. И ведь крыть-то мне и нечем, по сути. Бус мягко останавливается: надо же, сама не заметила, как мы приехали на базу. Отсюда все уже разъезжаются по домам. Выйдя из салона на, качающихся от слабости ногах, замечаю на парковке и автобус футболистов. Что ж, надо вызывать такси и ехать домой, а то, лягу спать прямо здесь, на асфальте. Мимо «Мерседеса» Саши прохожу почти бегом, он в это время копался в багажнике и, надеюсь, меня не заметил. — Что у вас было? — его голос настигает меня уже в метрах двух от машины, заставляя замереть на месте. И что ему ответить: «Прости, слаба на передок?» — Какое твоё дело? — грубо, но, может, он обидится и перестанет меня терзать? — Понятно, — он с таким грохотом захлопывает багажник, что его слышно, наверное, на всей базе. — Ничего тебе не понятно, впрочем, как всегда. Да, я плохая, я шлюха, продолжай так считать и, не подходи ко мне больше. Глупость я выпалила, скорее, от отчаяния. Мне хотелось кричать от безнадёжности ситуации. Всего ведь не объяснишь, да и не захочет он ничего понимать. Матвей для него далеко не друг, а злейший конкурент за место в сборной. А теперь, когда между ними встала я, ситуация стала — хуже некуда. Впервые, за полгода, мне захотелось сбежать домой к папе, закупаться в одеяло, забиться в угол кровати и уснуть, чтобы забыть это всё, как страшный сон.

***

Выйдя из такси, я копаюсь в рюкзаке, в поисках ключей, которые вечно от меня ускользают. Найдя, наконец, связку, поднимаю глаза на подъезд и вижу, как с лавочки поднимается Матвей. — Повторяешься, — первое, что мне пришло в голову. — Хреново выглядишь, — произносит он, неожиданно, серьёзно, — все ж, Макси редкостный мудила. — Спасибо, зато ты сегодня просто красавчик, — прохожу мимо него, к двери подъезда. Мне, честно говоря, уже пофиг, зайдёт, не зайдёт, я устала и почти не способна сопротивляться происходящему.