Игра в одни ворота

— Вы испытываете боль когда Вас предают? — А как меня могут предать? — Нельзя? — А как? У меня нет ожиданий. Если вы, например, захотите меня предать, то я буду не против, потому что я и не ожидаю, что вы будете мне верны.

       — Так, кажется, всё, — застегиваю чемодан и сажусь на него сверху. — Не надорвешься? — Лариса скептически оглядывает мою небольшую поклажу. — Принцип минимизации. Там жарко, так что, и вещей не вагон. — Повезло тебе, покайфуешь на халяву, за счёт фирмы. — Если б ты работала в снабжении, ты бы так не говорила, — встаю и беру с кровати паспорт со вложенным билетом. — Давай, не вешай нос и постарайся выжить среди бывших коллег, мечтающих утопить тебя в море, — она обнимает меня, — удачи, крошка. Сев в самолёт, выключаю телефон и откидываюсь на спинку кресла, пытаясь унять дрожь в коленях. Время отпуска пролетело незаметно. Я привела в порядок себя и квартиру, отоспалась, как сытый барсук, в первый раз в жизни тупо проспала Новый год. А потом позвонил Антон, с просьбой приехать. Суть его задания была в том, чтобы помочь снабженцам. Половина не вышла ещё из отпуска, а из оставшихся лишь немногих не свалил грипп. И теперь требуется помощь. Я, так работала раньше в снабжении, разумеется, первый кандидат. А я и не против. Тысячу лет не была на море. Последний раз с родителями, когда ещё в институте училась. И то, в Сочи, а тут Эмираты. Мечта. Главное, чтобы время выбраться на пляж было. А ещё я надеюсь, что мой вызов в команду — не дело рук Максименко. С сестрой мы, вроде, даже наладили переписку. Раз в неделю она проявляется у меня в воцапе, чему я тоже, очень рада. Надеюсь, новый год будет лучше, чем предыдущий, банальность, но иначе не скажешь. Единственное, что немного меня тревожит, это Матвей. Он подозрительно притих, и мне не верится, что он мог просто так взять и отлипнуть. Да и от воспоминаний о той ночи, у меня мурашки бегут по коже. Он меня цепляет, и пока я ничего с этим поделать не могу. За своими мыслями я сама не заметила, как уснула, и, лишь лёгкий толчок самолёта о землю меня разбудил. Кажется, прилетели.

***

— Тренировка давно закончилась, у них до утра свободное время. Ты тоже отдыхай, сходи на пляж, осмотрись тут, — Денис, на удивление, вменяемый, инструктирует меня. — Хорошо, спасибо, — выхожу из холла на улицу. По прилёту я заселились, познакомилась с Аней, соседкой по номеру, которую, если я правильно поняла, взяли на моё место. Смотрела она на меня очень подозрительно. Видимо, слухи бурно циркулируют в снабжении. Узнав, что мне снова предстоит работать под руководством Дениса, я, слегка испугалась, в основном, за него. Максименко его просто ненавидит. Но, Антон меня заверил, что всё будет нормально. Судя по первой встрече, так и есть. Надеюсь, ему не «снесет крышу» снова. Я во второй раз в жизни оказалась в другой стране. В первый раз, когда летала делать татуировку, и во второй — вот сейчас. Я тот турист, про которых шутят: увези его в соседний город, и он такой: «Вау, а у вас бордюры не такие, как у нас! Круто!» Всё, что не моё город для меня удивление и масса впечатлений. Пока мы дружно, всем персоналом идём на пляж, я усиленно оглядываюсь: как же чисто и красиво! Страна вечного лета. Пальмы, дорогие автомобили, неторопливые прохожие. Пляж и впрямь, рядом с отелем. Скинув одежду, сразу бросаюсь в море: вода моя стихия. И по знаку зодиака, и, как следствие, по жизни. Я могу плавать часами, до синих губ и ледяной кожи. Вот и сейчас, я долго плескалась, прежде, чем выползти на берег, совершенно без сил. — А мы уж думали, ты утонула, — съехидничал кто-то. — И не вызвали полицию? Вот негодяи! — настроение у меня, после купания, просто отличное, и тупыми шутками его не испортить. Накидываю на плечи полотенце и надеваю темные очки. — О, смотрите, наши золотые мальчики пришли, — слышу хихиканье и, обернувшись, вижу футболистов, располагающихся недалеко от нас. Мои надежды не сбылись — Максименко среди них я замечаю сразу. А вот меня они вряд ли узнали: я же в пляжном, «непотребном» виде, к тому же, в очках. — Часто они сюда приходят? — спрашиваю у лениво развалившегося справа от меня парня. — Они, как и мы, тут второй день, вывод сама сделаешь? — он пожимает плечами и углубляется в свой телефон. Понятно. Я тут чужая и блатная. И ещё непонятно, что хуже. — Не обращай на него внимания. Зануда, — Аня, так же завёрнутая в полотенце, подходит ко мне, — пошли лучше пофоткаемся. Надеваю белую футболку, и мы отходим подальше от остальных, где меньше народу. — Так, ты что, поз не знаешь нормальных, что ли? — увидев первую она делает большие глаза. — Представь себе, — ну не говорить же ей, что у меня миллион комплексов, «благодаря» которым я не люблю фотографироваться. — Так, ладно, у меня идея, — она ищет что-то в телефоне, — повернись ко мне спиной и просто смотри на море. — Офигеть, — увидев фото, я поворачиваюсь к ней. — Только попробуй не выложить. Хоть сейчас в «Плэйбой» отправляй. — Знаешь, я слишком хорошо воспитана, чтобы такое выкладывать. Ладно, вставай теперь сама, но, предупреждаю, из меня фотограф не очень. «Не стреляйте в фотографа, он работает, как умеет.» — Ничего, фильтры и фотошоп «рулят».       Когда мы возвращаемся на пляж, то единственное, что я хочу — это сбежать в море, освежиться и отдохнуть от моей новой соседки — она меня бесконечно измотала своей «фотосессией». Надеюсь, ей до конца отдыха хватит. Снимаю футболку и иду к морю. — О, привет, — наш капитан выходит из воды, смешной и мокрый. — Привет, — как-то я смущаюсь от полуголых футболистов в непосредственной близости. — Как дела? — а его, похоже, ничего не смущает. Словно, в коридоре «Открытия Арены» столкнулись. — Как могут быть дела в Дубаи? Просто отлично! — пора бежать в воду. — Слушай, давно хотел уточнить кое-что. Но не сейчас. Ты в каком номере живешь? — В триста первом, — интересно, зачем бы ему наведываться ко мне? — Договорились! — он улыбается и уходит к своим. — Привет, — Боже, а можно я прямо сейчас нырну? Поворачиваться и смотреть на Максименко у меня нет сил — меня ж потом никто назад не соберёт. — Ты иди, а я передумала, водичка холодная, — разворачиваюсь, с целью свалить с этого места как можно скорее, но, ощущаю, как мои ноги стремительно отрываются от земли. Мгновение — и я лечу в воду. Откашливаюсь и всплываю на поверхность, чудом не пойдя ко дну: вода залила мне уши, рот и прочие места, где есть отверстия. Ещё немного мне понадобилось, чтобы понять, что этот придурок просто бросил меня в воду. — Спокойно, — он подаёт мне руку, к счастью, глубина тут мне по грудь, иначе, исход моего погружения был бы печален. — Тебе сколько лет? Ощущение, что пятнадцать. — А тебе тоже можно задать этот вопрос? — он ехидно щурится. — А я и не скрываю, что я взрослая тетенька, а ты придурок, — легонько толкаю его в грудь, и зря — он хватает мою руку, и, перехватив по-удобней, просто поднимает меня на себя. Теперь между нами нет свободного пространства, а его руки очень хорошо устроились на моей попе. И, кажется, я ощущаю его напряжение где-то внизу живота, — осторожно, а то тебе придётся искать холодное течение, — я пытаюсь незаметно выскользнуть, но, это не так-то и просто сделать: профессиональный вратарь, привык держать всё в руках очень крепко, и, к тому же, Саша очень крепкий и высокий парень, настоящий «медведь». Куда моим пятидесяти пяти килограммам до него! Даже не шелохнулся. — На фига ты «отмораживаешься» вечно? — интересуется он. — На фига ты творишь всякую хрень? Я не собачка, чтобы «Иди ко мне», «Пошла вон!». Пора бы это усвоить и запомнить. — Сама пойми, что ты хочешь. Даже шанса не даешь, — он, неожиданно, ставит меня на дно. — На себя посмотри, — кричу ему уже в спину и погружаюсь в воду. Беда с этими незрелыми, горячими мальчиками. Я не могу понять его, он не может понять меня. Но, он с упорством барана, продолжает на меня давить. Ну, Саша, не худший вариант. Матвей вообще, как бронетранспортер — вижу цель, не вижу препятствий. И только упоминание о том, что он, вообще-то, не свободен, его чуток тормозит. Но, интуиция подсказывает, что это ненадолго. Когда я, вдоволь наплававшись и в воде, и в своих мыслях, выхожу на берег, меня встречает гробовая тишина. Впору звук сверчков включать. Теперь, если они и не верили в слухи про меня и Сашу, они могли удостовериться в этом лично. Захотела спокойно поработать, блин…

***

      Придя в номер, я приняла душ, и завалила на кровать с телефоном. Пара заданий от Дениса на завтра, сообщение от Ларисы. Ладно, потом разберусь. Открываю Инстаграм. Прежде, чем начать разбирать личку, задумываюсь: а может, и правда, хоть иногда да делиться своей жизнью. Раньше и делиться то было, по сути, нечем. А сейчас… В окне добавления фото появляется крайняя фотография в галерее — та, что сделана соседкой. Интересно, а что будет, если я её выложу. Может, правда, катастрофы не произойдёт? Прогнав через пару фильтров, и, толком ничего и не поменяв, выкладываю с геолокацией. Первой, что попадается мне на глаза — письмо от Матвея. Он вообще предпочитает проявляться как-то странно: при наличие у него моего номера телефона, то пишет в мессенджеры, то в директ. «Начала раскрепощаться? Мне нравится.» «Кто бы сомневался.» — помедлив, всё же, отвечаю. От него всё равно просто так не избавиться. Остальные сообщения, как всегда «ни о чём и обо всём». Закрываю приложение и откидываюсь на подушку. Вхождение в работу, благодаря Саше, даётся тяжело. Может, прав был хозяин клуба, включая в наши контракты этот пункт? Ни мне нормально работать, ни ему нормально тренироваться и играть. Среди галереи телефона нахожу одно фото, сделанное фотографом сборной России: Матвей и Игорь, лицом к лицу, в рукопожатии. Да, я бы сказала, на этом фото точно пойман характер кипера «Краснодара»: он далеко не милый лапочка, каким кажется в интервью. Будущее сборной России, блин. Однако, несмотря ни на что, единственным кандидатом в ворота его не называют. Звучат всегда только две фамилии: Сафонов, Максименко. А мне бы лучше их вообще только слышать, и, желательно, не видеть. Стук в дверь прерывает мои плавные и ленивые мысли. Кажется, ко мне пожаловал капитан команды. Надеюсь. — Открыто, — сажусь на кровати в «позе лотоса». — Давно не виделись, — он садится на стул напротив меня, а я чувствую себя немного странно: один на один мы с ним ещё не оставались. Да и что ему от меня понадобилось? — Не заполучила солнечный удар? Классная фотка, кстати. — Всё хорошо, спасибо. Что-то случилось? Требуется помощь? Могу стать твоим ВИП-разносчиком полотенчиков и бутылочек с водой. — Нет, я думаю, пацаны удивятся. — Мягко сказано, — мы смеемся. Но, вряд ли он пришёл чисто пошутить и поболтать? — Слушай, такое дело, — он касается пальцами своего затылка, — ты бы по-мягче с Сашкой, а? Он ведь не со зла, молодо-зелено. — Слушай, меньше всего я хочу иметь какое-то отношение к нему. Из-за него страдает моя работа, а из-за меня — его, — я удивлена, но подходящие слова подбираю, — я не знаю, чего он хочет от меня, но пусть лучше сам научится разговаривать, чем подсылать старших товарищей. — Ты не поверишь, но он никого не подсылал, — он пожимает плечами, — я же не слепой, вижу, что происходит. — Правда? А может, мне расскажешь, что происходит? А то все, кроме меня знают, а я нет. — Он привык к девушкам другого рода и другой…скажем так, доступности. А ты его цепляешь, он пытается что-то сделать, чтобы тебя удержать, но плохо представляет, что, — он вскакивает со своего места и меряет шагами комнату. Надо будет у него потом, ради интереса, спросить, сколько там намерил. — Говоришь, прямо как, Лариса, — он останавливается, — я всё понимаю. Не волнуйтесь, капитан, постараюсь выровнять ситуацию в команде. Мой телефон, в унисон моим словам, зазвонил. Отлично, другого времени, чтобы позвонить, Матвей выбрать не мог. Как назло, телефон лежит на кровати, экраном вверх. И, не заметить, кто звонит, Джи, конечно, не мог. Надо было его подписать не «Матвей», а как-нибудь, типа «Маша», чтобы не было вот таких вот ситуаций. — Понятно, — он качает головой, но, комментировать не желает, видимо. Ну, а что тут скажешь? Проводив Жору, выключаю кондиционер и открываю балкон. Телефон снова требовательно зазвонил. Хоть в черный список кидай этого человека, честное слово. — Слушай, вот что тебе надо от меня, а? — у меня нет настроения с ним разговаривать. — Я соскучился, — неожиданно раздаётся в ответ. Хорошо, что кровать была рядом, и я присела не на пол, а сразу на неё. — Не сбивай меня с настроя поругаться, — надо и его сбить с толку. — Я только позвонил, и уже в чём-то виноват? — а, нет, сбить его с толку может, разве что, какой-нибудь испанский клуб, забивший ему пять мячей, и то не факт. — Я тебя просила меня не трогать, а ты делаешь вид, что этого не слышал, — ещё один плюс Матвея — с ним можно не церемониться. — Да ладно, только не говори, что тебе не нравится. — Сказала бы я тебе, что мне нравится, но не буду. Он смеётся, а значит, я ляпнула лишнее. Блин, как ему это удаётся? — Как дела в жарких странах? — Отлично. Как и у тебя, видимо. — Через пару недель обратно летим, потом три дня отпуска. Может, и пересечемся. — И что за утвердительный тон? Меня спросить не забыл? — Твой ответ я знаю. Мне пора на тренировку, не скучай. И он просто бросает трубку, «съезжая» с темы. Вот козёл! Других слов нет. Что ж, придётся следить за новостями «Краснодара» и ночевать несколько дней у Ларисы. Другого выхода у меня нет. Как только мы останемся наедине, от меня самой не останется ничего. В замкнутом пространстве нам с ним находится просто опасно.