Часть 1
15 октября 2019 г. в 12:19
Земля на газоне была подходяще увлажнённой. Она проверила. Оставалось только вырыть ямку и посадить цветок. Правильно ли будет посадить его? Она улыбнулась, вспоминая, как этот ребёнок, выглядящий взрослым, говорил ей:
— Этот цветок такой же, как и я, — без корней.
На душе стало невыносимо тяжко, когда она вспомнила детскую непосредственность, с которой он провёл рукой под цветочным горшком — видишь, никакого обмана, корней точно нет.
В её короткой женской жизни было двое детей.
Братик и Леон.
Все остальные были взрослыми монстрами, которые могли ударить, побить, порвать и надругаться над ней только потому, что она была ещё маленькой и слабой женщиной.
Взрослые монстры убили её братика.
Взрослые монстры убили её Леона.
Все вокруг монстры — кроме женщин и детей.
Она копнула грунт палкой, попавшейся под руку, и сняла верхний шар воспоминаний.
Матильда вспоминала, как кажущийся взрослым монстром Леон быстро раскрыл перед ней свою детскую сущность. Ведь если ребёнок умел управляться с опасными взрослыми игрушками, это не делало его автоматически взрослым. Зато это дитё даже читать не умело. Он не знал ни одной актрисы, не смотрел фильмов. И он пил молоко! Какой же он взрослый после этого?
А она была взрослой. Ей пришлось рано повзрослеть — и вырасти. Хотя все считали её ребёнком. Но именно она ходила за покупками, убиралась в доме и стойко переносила смерть братика, пока Леон не научил её обращаться со взрослыми игрушками.
Она продолжала копать.
Вспомнила, как этот ребёнок поливал сначала цветок, а потом её. Вспомнила, как он не знал, куда деться, когда она, лёжа на кровати, сказала ему, что у неё бабочки порхают в животе.
Вспомнила тот первый день, когда Леон, пытаясь её успокоить, принёс с кухни прихватку для сковородок, выполненную в виде свиньи, и хрюкал, оживляя “свинку”.
Матильда снова копнула.
Вспомнила, как она напилась шампанского. Да, иногда и взрослые совершают ошибки. Тогда она разделась догола и попыталась соблазнить Леона. Он сначала лежал как каменный, не зная, как отреагировать, а потом укутал её в покрывало, как младенца, да так туго, что она не могла и шелохнуться. А утром он даже не устроил ей взбучку. Как и братик, который никогда не ныл и не плакал, даже когда Матильда ошибалась.
Она копнула ещё глубже.
Себе она могла признаться: ей хотелось поцеловать Леона и на трезвую голову. Ну и что в этом такого, взрослые иногда целуют детей. Иногда даже в губы. Но, с другой стороны, она не хотела его торопить взрослеть и принимать себя как равную. Думала, потом ещё будет возможность.
Судьба распорядилась иначе. Другого шанса у неё никогда не будет.
Матильда не выдержала. Столько всего накопилось...
Она осталась одна во всём мире.
Она, ставшая сильной женщиной, и ребёнок-цветок, получивший свои корни.
— Я думаю, что тебе будет здесь хорошо, Леон.
Подняв голову, она закричала на небо, на солнце, на весь мир.
Крик стих, оставив после себя зловещую тишину.
