Остаться

Кэрри проснулась в предрассветный час. Она лежала на постели, устремив взгляд в сторону окна, завешенного смятыми жалюзи. Сколько ей удалось поспать? Час, два, самое большое — три. Кэрри привыкла просыпаться рано, хотя сегодня была такая ночь, когда можно и нужно было позволить себе поздний подъем. Рука онемела, и она осторожно поменяла положение, но через пару секунд вновь уставилась в окно. Приятный полумрак в комнате располагал ко сну, но Кэрри понимала, что скорее всего не уснёт. Взгляд упал на часы, которые она забыла снять — ещё бы, ведь им с Элом было не до этого. «Могла бы ещё поспать» — подумалось ей, и Кэрри, немного поёрзав, прикрыла глаза. Может быть, получится заснуть, может быть, удастся обмануть сознание. Через несколько минут она все-таки поняла, что можно попрощаться со сном — перед глазами, словно фильм, стали появляться воспоминания их времяпрепровождения с сестрой. Сердце Кэрри сжалось, она тяжело задышала — в её способности помнить всё была и негативная сторона. Часто она пыталась представить, какой была бы сейчас Рэйчел, как она бы выглядела, кем бы стала… Кэрри шмыгнула носом, зажмурилась, ощущая, как выступили слёзы. Она совсем стала расклеиваться, и ей это не нравилось. Потому что запуталась. Ей казалось, что они с Элом вновь были так близко к разгадке, она была уверена, что этот человек и есть убийца, но в последний момент всё поменялось слишком резко, и им опять придётся все начинать сначала. Вернее, ей. Кэрри хрипло выдохнула, и это получилось слишком громко. Через пару секунд она почувствовала, как рука Эла соскользнула с её талии, а потом он сам проснулся и приподнялся. — Кэрри? — прошептал он, наклонившись к ней, — что такое? Она промолчала, потому что не хотелось снова на него всё вываливать, она итак, скорее всего, достала его Рэйчел, своими воспоминаниями. В глубине души Кэрри боялась, что снова станет одержимой, и тогда Эл не выдержит и оставит её уже навсегда. Но сдержаться не получилось — слёзы снова ее душили, и Кэрри всхлипнула в очередной раз. — Как же я хочу всё это забыть, — надрывно прошептала она, потом сжала простынь пальцами и содрогнулась, утыкаясь носом в подушку, прерываясь на бессвязные, глухие рыдания. Эл вздрогнул, потом попытался развернуть её к себе, но Кэрри намертво вцепилась в простынь, не желая отпускать, не желая смотреть на него. — Кэрри, то, что мы снова проснулись вместе, — мозг Эла все еще был немного затуманен сном, — это… Она в очередной раз захлебнулась слезами, потом резко развернулась, тяжело дыша. — Какой же ты идиот, Эл, — рявкнула она, вложив всю свою боль в его имя, — я не про это… ладно, — снова почувствовала неловкость от того, что опять досталось ему, — не обращай внимания, я сейчас успокоюсь, и всё пройдёт, — Кэрри сделала судорожный вдох, — спи дальше, ладно? Последние слова Элу совершенно не понравились. Во-первых, спать, когда рядом кто-то надрывается от плача невозможно. Во-вторых, он понимал, что Кэрри снова бежала, бежала, почти до финиша, но в итоге резко споткнулась, упала, и теперь не может оправиться от всего этого. Он посмотрел на часы, потом покачал головой и обнял Кэрри покрепче, не позволяя ей вырваться, хотя она попыталась ударить его ладонью. — Прости меня, — прошептала она, закрыв глаза, а слёзы продолжали струиться по щекам и смачивать постельное белье, — я… мне нужно это принять, понимаешь? Что я уже никогда не найду того, кто это сделал. Но, — Кэрри выдохнула, потом развернулась к Элу и посмотрела на него заплаканными глазами, — я не могу смириться с тем, что этот маньяк на свободе. Он же продолжает убивать, понимаешь? Кого он убьёт в следующий раз, а? Я должна этому помешать, но, — она всхлипнула, потом задрожала, — у меня ничего не получится, — Кэрри уткнулась лицом в сухую часть постели и снова горько-горько заплакала. Эл выдохнул, потом осторожно погладил её по спине, вновь обнял и поцеловал в макушку. Он понимал, что говорить что-либо сейчас бессмысленно, потому что это будут заученные слова, которые Кэрри слышала сотню раз. Вместо этого Эл медленно перебирал между пальцев её темно-рыжие волосы, укрыв ее одеялом, потому что-то ли из-за утра, то ли из-за осени было прохладно. Кэрри всхлипывала и бормотала что-то бессвязное еще примерно полчаса. Иногда её волнами накрывала яркая истерика, иногда тихий плач сковывал всё тело, заставляя содрогаться. Эл предпочитал молчать, только изредка что-то шептать ей на ухо, потому что очень хотел, чтобы ей стало легче. Однако слишком хорошо помнил, что Кэрри научилась справляться сама. Она последний раз шмыгнула носом, оторвалась от заплаканной подушки и сощурилась, смотря на часы. — Ну вот, — пробормотала Кэрри, переводя взгляд на Эла, — я не дала тебе выспаться… прости. Эл позволил себе улыбнуться, потом подпер голову рукой, изучая взглядом Кэрри. — Тебе стало легче? — тихо спросил он, наблюдая за тем, как она переворачивает подушку сухой стороной к себе. Кэрри выдавила улыбку, потом снова улеглась и прикрыла глаза — разболелась голова. — Не особо, если честно. У меня опускаются руки, Эл, — прошептала она, потом нащупала его ладонь и сжала, — но я понимаю, что не имею права так поступить… вот представь, — она шмыгнула носом, потом улеглась на спину, изучая трещину на потолке, — живёт сейчас маленькая девочка, которая даже не подозревает, что может стать жертвой маньяка. И я, детектив Кэрри Уэллс, ничего не могу с этим сделать, — Кэрри села на постели, сжав губы — её моральное состояние превратилось в качели, — ничего не могу сделать. Вот поэтому я и ушла, чёрт подери, Эл, — она развернулась к нему, тряхнув волосами, — потому что я ничего не могла сделать! Эл немного резко притянул её к себе, заставляя посмотреть в глаза, взяв её лицо в свои ладони. — За этот год, который ты провела в отделе, мы распутали десятки преступлений, и ты прекрасно понимаешь, что многие из них — исключительно благодаря тебе и твоей способности помнить каждый мой косяк. Ты уже продвинулась дальше, чем могла, понимаешь?! Вспомнила этого мужчину, вспоминала нашивку на куртке… Кэрри молча лежала и слушала его, разглядывая. Она прекрасно понимала, что сможет вспомнить эту сцену в любой момент и переслушать то, что говорит Эл, но сейчас ей нужно было побыть с ним, потому что столько раз себя одёргивала. Сначала была Эйлин, потом Стив, а дальше… а дальше они, как два барана, ходили друг вокруг друга и ждали, пока кто-то сделает первый шаг. — Или ты продолжаешь бороться, или принимаешь как факт, что твою сестру убил маньяк, и ни ты, ни она в этом не виноваты, — продолжал распыляться Эл, не обращая внимания на то, что Кэрри его не слушает, — это ужасно само по себе, ужасно, что произошло именно с тобой, но тебе нужно понять, чего ты хочешь, Кэрри. Кэрри? Ты опять в свои воспоминания ударилась, а? Я с тобой разговариваю, между прочим. Кэрри через пару секунд внимательно посмотрела на него, потом снова улыбнулась и покачала головой. — Слышу, слышу, — она прижалась к нему покрепче и закрыла глаза, уткнувшись в шею, — прости меня, пожалуйста. Я знаю, я всё знаю… и, ты же видел, я стараюсь держаться, даже успешно, но меня прорывает, понимаешь? У меня столько всего в голове, это копится, копится… но не стирается, — Кэрри тяжело вздохнула, потом нежно поцеловала его куда-то в подбородок, — спасибо тебе за то, что ты сейчас рядом со мной. Я, — она улыбнулась, поймав его взгляд, — скучала по этому месту, если честно. — Правда? Я же здесь соблазняю молодых сотрудниц, — усмехнулся Эл, потом провёл ладонью по её виску, убрав прядь волос, разглядывая каждую черточку лица Кэрри. Она рассмеялась, потом взяла его за свободную руку. — По крайней мере здесь… иди сюда, — поманила его пальцем, — кое-что скажу на ушко. Элу не понравилось выражение ее лица, но наклониться все-таки пришлось. Кэрри невероятно нагло улыбнулась, потом обвила его шею рукой, слегка приподнялась на постели, и ее горячие губы коснулись его уха. — Диван-кровать, —произнесла Кэрри, потом не выдержала и рассмеялась, уткнувшись носом в его плечо. Эл глубоко вздохнул, перебирая в голове все возможные способы тихого убийства, пока Кэрри смеялась (возможно, истерика её еще не до конца отпустила) на всю комнату. — Ты мне это до старости будешь припоминать? — обозлился он, наблюдая за её улыбкой. Кэрри согласно закивала, потом откинула одеяло, обнажив свои стройные ноги. — Именно так, — улыбнулась она, потом поднялась, не утруждая себя закутыванием в одеяло, — пойду, умоюсь… чувствуя себя отвратительно, конечно, — она снова издала какой-то истерический смешок, потом посмотрела на Эла, — ложись спать, сейчас приду. Ванная комната была размером с сам номер, что Кэрри порадовало. Она оперлась ладонями о столешницу, потом посмотрела в мутное зеркало на свое отражение. Потом сдула прядку со лба и улыбнулась сама себе — привыкла так делать каждое утро с того момента, когда осталась одна. Кэрри покачала головой, потом опустила взгляд на облезлый кран. Она никогда не будет одна, потому что воспоминания всегда будут рядом. И Кэрри ничего не может с этим поделать. Сколько бы она не получала адреналина, их становится только больше. Её дар и проклятье одновременно. Кэрри включила воду, которая полилась далеко не сразу — судя по всему, этот отель особо не пользовался популярностью. Она покачала головой, потом умылась холодной водой и вновь посмотрела на себя. Больше всего на свете ей хотелось сейчас вернуться в тёплую постель и остаться с Элом до утра и наконец побыть с ним не только в своих воспоминаниях. Дверь тихонько отворилась, но Кэрри даже не стала на неё смотреть через зеркало. Она выпрямилась, когда почувствовала его горячее дыхание на своей шее, а через секунду Эл отбросил волосы ей на грудь, начиная целовать шею. — Я тебя жду, а ты не идёшь. Кэрри улыбнулась, потом прикрыла глаза, позволяя Элу целовать себя и наслаждаясь этим. Скучала, что уж тут сказать. Через пару секунд она развернулась, уложив ладони ему на плечи. — Нет, Эл, — серьезно заявила Кэрри, смотря ему в глаза, — это я тебя здесь все жду, жду… а ты не идёшь, — наклонила голову влево и причмокнула губами, — подумала уже, что и не дождусь. Эл улыбнулся, разглядывая её, следя за каждым движением. Он знал, что Кэрри понимает, как на него действует, но ему хотелось сейчас быть с ней. Чёрт, да ему хотелось этого еще с первого дня, когда они встретились после разлуки. Он взял её за руку и осторожно поцеловал тыльную сторону ладони, скользнув губами по шраму от скальпеля, оставленному той сумасшедшей. Кэрри приподняла бровь, потом самодовольно улыбнулась на такую галантность. Она ощущала себя кроликом перед удавом, и это ей очень нравилось. Тем более, что в скором времени они, как всегда, поменяются ролями. — Ты разбудила меня среди ночи и ещё ко мне предъявляешь претензии? — усмехнулся Эл, опустив ладони на её тонкую талию, — Кэрри, тебе когда-нибудь говорили, что нельзя быть такой наглой, а? Кэрри рассмеялась, потом подарила ему быстрый поцелуй в губы, прижалась всем телом поближе и бросила взгляд на ванную, которая стояла позади Эла. — Как ты думаешь, — томно прошептала она, чуть выгнувшись, чувствуя его губы на шее, — сколько будет наливаться эта ванная, м? Эл цокнул языком, слегка приподнял Кэрри, усаживая её на мраморную столешницу, от чего та охнула, прикусив кожу на его шее. — Ну… — пробормотал он, глядя в её глаза и ведя ладонями по мягкой коже бёдер Кэрри, — она… большая, — улыбнулся. Кэрри снова рассмеялась, потом продолжила его целовать — сладко, нежно, желая его прямо сейчас, в первую очередь, желая раствориться в этих ощущениях, раствориться в Эле, позволить себе отпустить вечные мысли, хотя бы на некоторое время. Эл прикусил её губу в отместку, потом всё-таки нащупал ладонью кран, начиная наполнять ванную. — Послушай меня, — Кэрри усилием воли оставалась в реальности, внимательно смотря на Эла, гладя его лицо ладонями, — я… Эл прервал её поцелуем, потом внимательно посмотрел на Кэрри, а его глаза как будто сверкнули. — Я прекрасно знаю, что ты мне хочешь сказать. Ты ещё не поняла, что я готов слушать всё, что ты мне скажешь, а? Что я готов тебя выслушать и всегда тебе помочь Кэрри, только если ты этого захочешь… да даже если и не захочешь, то, — усмехнулся, — у меня просто нет выбора. Ты спасаешь Америку, а я тебя люблю. Кэрри дернулась, потом ненадолго опустила взгляд. Она так давно не слышала от него этих слов, но они оставались в голове, в воспоминаниях. Она выдохнула, потом вновь посмотрела на Эла, сцепив позади его шеи руки в замок. — Я знаю, — дрогнувшим голосом проговорила она, — я тоже. Но, что с этим делать? — Ты спрашиваешь, что делать с этим в принципе, или что делать с этим сейчас? — с улыбкой поинтересовался Эл, потом пожал плечами и поцеловал её, слегка пододвинув к себе, — просто если второе, то я знаю ответ, — он держал её за подбородок, смотря в эти наглые глаза. Кэрри несколько секунд просто смотрела на Эла, а потом рассмеялась и закусила губу, чувствуя, как скоп мурашек пробегает по телу и концентрируется где-то внизу живота. — Может быть, — она рассмеялась, поцеловала его в плечо и кивнула на ванную, — дождёмся, пока нальётся вода, добавим пены и… Эл! — гневно вскрикнула Кэрри, когда поняла одну вещь, — ты забыл заткнуть её! Эл глубоко вздохнул, но, вместо того, чтобы действительно заткнуть пробку в ванной, начал целовать Кэрри: ярко, горячо, с желанием, подхватывая её под бёдра. Он очень сильно скучал по ней, и не хотел терять не минуты времени, которое желал провести рядом с ней. Кэрри глухо простонала ему в губы, потом ответила на поцелуй, прикусывая, прижимаясь ближе и хрипло выдыхая, наслаждаясь его движениями, прикосновениями. Она прикрыла глаза, чувствуя, с каким остервенением, так не похожим на него, целует её Эл. — Мне так хорошо с тобой, — она уловила момент, чтобы прошептать это, а потом снова вернулась к его нежным, сладким поцелуям. — Не говори очевидных вещей, — съязвил Эл, спустившись губами к её шее, продолжая движения, слыша тихие, хриплые стоны Кэрри, ощущая, как она стискивает пальцами его спину, а потом царапает, но не сильно — один раз он уже сделал ей маникюр. Стоит ли говорить, что оставил пол зарплаты на новый? Кэрри захотела улыбнуться, но предпочла отдаться в плен его поцелуям, ласкам, она уже с трудом соображала, где сейчас его губы, потому что тело горело от них, но одновременно с этим требовало Эла всё больше. Зеркало позади неё запотело, а они оба уже даже не слышали шум воды, который отражался от бетонной ванны — настолько сильно были погружены друг в друга. Кэрри ощущала, как по телу пробегают электрические разряды, а имя Эла в очередной раз сорвалось с её губ, когда она почувствовала ласку. — Останься со мной, — хрипло прошептал он, вернувшись поцелуями к её груди, потом к ключицам, — Кэрри. — Не смей останавливаться, Эл, — зашипела она, обняв его ногами и оставив красный след на шее, — не смей, — Кэрри аж хрипела от желания и смотрела на него затуманенными глазами, — потом, всё потом, ну, пожалуйста… пятое д… Эл цокнул языком, потом поцеловал её и продолжил двигаться, продолжая периодически покусывать ее нежную кожу, от чего Кэрри дернулась, что-то ему шептала, но итог был один — им было хорошо вместе. И всё-таки получилось хоть ненадолго, но отпустить всю боль, которая копилась. Когда они вернулись в кровать, то Кэрри поняла, что снова очень хочет спать. — Не смей меня будить, понял? — она зевнула, поцеловала его в щеку и улеглась поудобнее, — я серьёзно, Эл. Тот рассмеялся, обнял Кэрри, поудобнее лёг на спину, позволив ей лечь на себя. Кэрри улыбнулась, прикрыла глаза, забравшись под одеяло. Эл хотел что-то еще сказать, но передумал, чтобы не портить момент. Сейчас ему было спокойно на душе, как никогда раньше. Солнце уже показалось из-за линии горизонта, но это совершенно не волновало пару, которая спала, прижавшись друг к другу на маленькой постели в старом отеле. Им было тепло, уютно и невыносимо хорошо рядом.