Пять минут на жизнь

Вечер. Кое-где уже включили фонари, в преддверии весенних праздников отовсюду доносилась ненавязчивая музыка. Она, то сливалась с шумом улиц, то причудливо перекликалась с пением птиц. Иногда пропадала на пару мгновений, но потом раздавалась с новой силой. Никто никуда не торопился, люди наслаждались этими мгновениями счастья. Когда не надо не о чём думать, когда можно просто отдохнуть. Атмосфера праздника была везде, кроме дома одной особы. - Хару-чан, - Сасагава наблюдала за подругой, которая куда-то собиралась. - Тебе не зачем завтра туда идти. - Он просил меня прийти туда. Приходить каждый год. Это традиция. – Ответила шатенка. Вот уже не первый год она ходила на могилу к своему покойному мужу, и проводила там почти весь день, ведя философские разговоры сама с собой. Кому-то это покажется странным, но для неё это уже стало непоколебимым обычаем. - Ты не исправима, - вздохнула Киоко. – Ты ведь понимаешь, что слезами ничего не исправишь? Как бы ты сильно этого не хотела. Ответа не последовало. Миура лишь опустила глаза в пол и в правду, зачем она приходит туда каждый год? Ведь уже ничего не изменишь. Он никогда больше не войдёт в их дом, никогда больше не улыбнётся ей. Теперь он никогда не назовёт её «глупой женщиной». Никогда. Волны нахлынувших воспоминаний сбили Хару с толку. Ей хотелось разреветься прямо тут, сетовать на судьбу и ждать перемен. Но ведь ничего не изменится, и она это понимала. Она больше никогда не увидит их улыбки. Ни улыбку застенчивого неудачника Тсуны, ни добродушную улыбку Такеши, ни даже хмурую не на что не похожу улыбку Облака Вонголы. Всё это в прошлом. Их больше нет. Они погибли, и казалось, что можно уже научиться жить с этой ношей, но у неё это не получалось. - Киоко-тян, - Шатенка на миг замялась, будто обдумывая то, что решила уже давно. – Я не могу нарушить своего обещания.