Ещё один шаг

Катя откинула плед с ног и села на диване. В комнате было темно, только слабый свет от уличного фонаря робко проникал сквозь легкие шторы. Вани не было уже двое суток, и девушка вздрагивала от каждого шороха. Обняв себя за худенькие плечи, она прошла в кухню. Почувствовав острый голод, она нерешительно открыла холодильник. Желудок скручивало болью. Катя достала заветривший кусок колбасы, отрезала ломтик, проглотила, практически не разжевав. Не испытав ни малейшего удовлетворения, подошла к окну и приоткрыла штору. Мелкая снежная крошка, гонимая ветром, билась в стекло. Девушка поежилась. Находиться в пустой квартире было некомфортно. Она достала из кармана свой мобильный и набрала номер. -Такси? Назвав адрес, накинула на плечи легкую куртку и, прикрыв дверь, выскользнула на площадку. Автомобиль летел по ночным улицам города. Соколовский щурился от света пролетавших навстречу таких же запоздалых автомобилей. Рука на руле, машина слушается каждого движения. Игорю всё равно, куда ехать, лишь бы только ехать. Мысли в голове лавиной, в ушах гул, в груди тяжесть, от скорости в кресло вдавливает… Машина, словно живая, поворот за поворотом по памяти. Резко вдавив педаль, Соколовский притормозил. Автомобиль качнуло. Еще немного посидел в салоне, собираясь с мыслями и духом. Сколько времени он здесь не был? С той ночи, когда разбил урну и нашел документы, кажется, прошла целая вечность. Знакомой дорожкой быстрым шагом. Под ногами хрустит примороженная за ночь слякоть. Чем ближе, тем короче и осторожнее шаг. Ноги тяжестью налились. Мама… Губы слипшиеся не слушаются… Мамочка… Игорь коснулся рукой холодного камня, провел ладонью по фотографии. Лицо нежное, молодое, открытый взгляд. Пожалуй, именно такой он и запомнил маму, по старой фотографии… По сердцу лезвием боль острая, от напряжения зубы сводит… Игорь опустился коленом на мокрую землю…. За воротник ветер пробирается, по спине мороз… Слова в горле застряли, комом поперек встали… Влага глаза застилает, горячей дорожкой стекает по холодной небритой щеке… Игорь глубоко вздыхает, шершавой рукой по лицу вниз до мокрого подбородка. В голове вопрос: «Почему, мамочка?» Порывом ветра по волосам… Нет ответа… Сзади ветка хрустнула, снежная пыль облаком вниз осыпалась. Соколовский глаза прикрыл, горячий воздух через ноздри выпустил. -Здравствуй, папа… - с колен поднялся, - как же так? С фотографии напротив холодный ироничный взгляд. -Как же так, папа? Ведь все могло быть совсем иначе…Как же так? Угол рта вниз судорогой опустился… Сердце метрономом секунды отсчитывает… Ноги к земле приросли, не сдвинешь…. -Не сужу, пап… - на выдохе, - понять хочу…Как же теперь жить-то с этим? Соколовский поднял вверх голову, в ночном небе, в свете тусклых фонарей снежная крошка кружит, лица касаясь, тает. Игорь дышит глубоко. Голова уже кружится, и тело слабеет. Оторвав ноги от стылой земли, Соколовский побрел к выходу, ускоряя шаг. Идти… Идти… Идти… У него есть силы, есть цель… Быстрее… Быстрее… Еще быстрее… Катя вышла из такси, задворками прошла к дому, немного постояла, оглядываясь. В соседних домах темно. Тихо так, как бывает в самый ранний предрассветный час. Девушка пробежала через узкую дорожку между домами и замерла. Задняя калитка открылась, Катя отпрянула назад. Прижавшись спиной к соседнему забору, сделала несколько шагов в темноту. Молодая женщина с ребенком на руках в сопровождении мужчин в черном села в автомобиль. Машина плавно тронулась и скрылась за поворотом. Постояв еще немного, девушка вышла на дорогу. Калитка легко поддалась и, щелкнув замком, открылась. Катя скользнула в проем. Пройдя вдоль дома, открыла ключом дверь и нерешительно переступила порог. В доме тихо и темно. Легко ступая, осторожно прошла в гостиную. Пахло кипяченым молоком. Девушка коснулась рукой чайника, стоящего на плите, и резко отдернула руку. Кто же был здесь? И что они здесь делали? Катю передернуло. Она тихонько прошла вглубь дома, в темноте проступали знакомые очертания. В доме было довольно прохладно, по телу пробежал озноб. Девушка куталась в свою куртку, обнимая себя за плечи. Немного осмелев, она подошла к окну в спальне. Чернота ночи за большим стеклом… Катя не стала включать свет. Она осторожно приоткрыла шкаф. Хотелось переодеться, просто снять с себя грязную, не раз промокшую одежду. На ощупь стала вытаскивать белье и стягивать с себя прилипшие джинсы и колючий свитер. Внезапно до уха дошел звук. Девушка замерла, прислушиваясь. На секунду ей показалось, что это паранойя. Она немного постояла, цепенея от страха. В тишине где-то лязгнуло, Катя сгребла одежду, в прыжке подлетела к окну. В темноте проступали силуэты. Девушка отпрянула к стене, в висках гулко застучало. Она сглотнула. Шаги за стеклом… Совсем рядом… Катя скользнула в дверь, в одном прыжке к стене под лестницу. Дверцу легонько толкнула. Маленькая кладовка сразу под лестницей с узкой дверцей, предмет бесконечных споров родителей. Девушка спиной проникла вовнутрь и замерла. Сквозь узкую щелку видела, как двое вошли в гостиную, один из них поднялся по ступенькам на второй этаж, другой пошел по первому этажу, грохая дверями и роняя стулья. Катя вжалась спиной в холодную стену и, кажется, перестала дышать. Мужчина заглянул под лестницу. В щель между панелями видела, как он высматривает вокруг. Его взгляд остановился. Катя закрыла глаза и прижала к себе свою одежду, которую захватила с собой из комнаты. Ей казалось, что он слышит стук ее сердца. Мужчина, ударил по перилам. -Никого… Перила задрожали, Катя вздрогнула. Выругавшись и отшвырнув от себя ни в чем неповинный стул, один из мужчин, скомандовал на выход. Хлопнула входная дверь. Катя сползла по стене в кладовке. Дверца приоткрылась, и она вывалилась наружу. Сидя на полу, тяжело дышала и вытирала внезапно выступившие слезы. Дрожа всем телом, прошла в ванную. Под всхлипы стянула с себя грязную одежду и, переступая через разбросанные по полу вещи, погрузилась в ванну. Под горячей струей, глотая слезы и воду, дала волю эмоциям. Спустя некоторое время, завернувшись в большой махровый халат и соорудив тюрбан на голове, она стояла в гостиной. Чайник вскипел, выпуская клубы пара через узкий носик. Катя потянулась за чашкой. Внезапно сзади послышались шаги… Девушка резко развернулась, чашка из тонкого фарфора выпала из рук и, ударившись о кафельный пол, вдребезги разлетелась на множество мелких осколков. Взгляд остановился… -Игорь… - выдохнула… Соколовский вошел в гостиную. Катя смотрела на парня широко раскрытыми глазами. Игорь обвел глазами комнату. По его темному, заросшему щетиной лицу, пробежала судорога. Он подошел ближе, так близко, что Катя видела, как дрожат его ноздри. -Где моя дочь? Катя закрыла лицо руками. Рассказав Соколовскому обо всем, что сама видела и что пережила около часа назад, она сидела на диване и слегка раскачивалась. Игорь стоял спиной на широко расставленных ногах, сжав кулаки. В комнате повисла тишина, были слышны только тихие судорожные вздохи девушки. -На какой машине уехала женщина? -Кажется, на «Субару»… Я не разглядела… Соколовский отошел, что-то говорил в трубку. Катя не слышала, до нее долетали лишь обрывки фраз. Убрав мобильный в карман, быстрым шагом заторопился к выходу. -Игорь! – голос сорвался, - Игорь,… мне страшно… Соколовский остановился на мгновение. Он спиной почувствовал, как девушка подошла и тихо встала у него за спиной. -Не уходи… -Тебе нечего бояться… -Игорь… Что мне делать? Соколовский развернулся. Под взглядом его прищуренных глаз, она попятилась. -Жить… -Как… жить? -Жить,… просто жить… Катя почувствовала, как в висках застучала кровь. -Игорь, ну ведь всё же еще можно исправить… -Хм, - уголок рта взлетел вверх, - исправить? Пожалуй, ты права… Всё еще можно исправить! - Его взгляд блуждал по раскрасневшемуся лицу девушки, - жаль, что мы понимаем это слишком поздно… -Игорь? -Мы совершаем ошибки, мы не видим ничего и не слышим тех, кого любим, и в итоге теряем самое дорогое в жизни… -Ты сейчас о чем? -Скорее, о ком… -Хм… хм…хм… На лице девушки появилась чуть заметная улыбка, больше похожая на гримасу. Игорь вновь повернул к выходу. -Ты когда это понял- то, Соколовский? – голос прозвучал с надрывом в темноту коридора. -Только что… Входная дверь хлопнула на ветру. Катя вздрогнула и прикрыла рот ладонью, подавив всхлип… Черный ротвейлер подошёл к хозяину и положил свою крупную голову ему на колени. Пес тяжело дышал, он как никто другой в этом большом доме чувствовал настроения своего человека. -Ну, ладно… Всё… Всё… Генерал плеснул себе в широкий бокал виски. Алкоголь не помогал расслабиться. Напротив, в теле появился какой-то странный озноб. Корнилов прекрасно понимал, что сейчас вряд ли кто сможет ему помочь, ему придется, как и обычно, решать все свои проблемы самому. В его жизни еще ни разу не было такой ситуации, с которой не удалось бы справиться. Владислав Сергеевич опрокинул жгучую янтарную жидкость себе в горло и закашлялся. С Перовым все получилось. Это был единственный человек, владеющий информацией о нем… Скользкий и неприятный, Перов был всегда чересчур осторожен. Но довольно крупные финансовые вливания делали свое дело. Но сейчас он стал не нужен и, более того, опасен. Этой ночью автомобиль полковника службы собственной безопасности Перова Виталия Павловича, несколько раз перевернувшись на дороге, съехал в кювет и загорелся. Водитель не справился с управлением. Корнилов не мог не понимать, что будет служебное расследование. Но это уже другая история, и у него еще есть время. Сейчас он мог сосредоточиться на другой своей проблеме. Казалось странным, что этот дерзкий молодой человек, стал препятствием для него. Корнилов сразу понял, что просто не будет. Всё непросто, но решаемо. Да, Соколовский прав… Пора ставить на этом большую жирную точку. Корнилов привстал из кресла и подошёл к окну. Пёс послушно заковылял следом. Владислав Сергеевич приоткрыл плотную штору. Высокая женщина в белой шляпе с полями, перекинув сумку на руку, бодро спускалась по ступенькам. -Тамара! Женщина обернулась. Её рука замерла у дверцы нового белого «Инфинити». «Опять машину поменяла» - пронеслось в голове у Корнилова. -Тамара, поговорить надо… -С чего бы это? – её глаза смеялись, а лицо вытянулось от удивления. -Хорошая машина, - Корнилов сам быстро спустился по довольно крутым ступенькам, - тебе очень идет белый цвет. Женщина развернулась лицом к своему супругу, в глазах пробежал огонек искреннего удивления. -Корнилов, ты не заболел? -Да, нет, здоров… Просто соскучился… -Ах-ха-ха-ха… - женщина на секунду стала очень серьезной, - чего тебе надо? «Сука» - пронеслось в голове. -Давай съездим куда-нибудь отдохнуть… Как тебе Мальдивы? Женщина сделала несколько шагов навстречу. -А с чего это ты взял, Корнилов, что я с тобой куда-то поеду? – в голосе послышались насмешливые нотки. Корнилов ухватил женщину за плечо и повернул к себе. -В паспорт загляни… - его голос стал низким и глухим. -Не смеши, - Тамара дернула плечом, пытаясь освободиться из цепких рук, - с певичкой своей езжай… А меня отпусти… -Забыла, в чьем доме живешь? - мужчина опустил руку. Он чувствовал, как изнутри поднимается волна гнева. -Нет… Это ты забыл, на чьи деньги ты построил этот дом… - процедила сквозь зубы. Женщина резко повернулась, поправила воротник легкой шубки и перекинула ремень сумочки. Автомобиль, повинуясь хозяйке, покачиваясь, выплыл за ворота. Гнев захлестнул с головой, Корнилов быстро взбежал по ступенькам. Сегодня раздражало всё. Генерал чувствовал, что не справляется со своими эмоциями. Он плеснул в стакан остатки виски и залпом выпил. Жидкость обожгла горло, разливаясь горячим в желудке. Корнилов поднес к лицу свой телефон, немного помедлил и набрал Соколовского. Соколовский торопился. Одна бесконечная река, тянущаяся из Москвы в область. Автомобиль бился в истерике, то срываясь вперед, то наглухо увязая. Белов ждал его в парке на канале. Съехав со МКАДа, Игорь, наконец-то припарковался. Вода на канале черным пятном на белом фоне. Неожиданным снегом припорошило всё вокруг, зима словно напомнила о себе. Соколовский вышел из машины. Чуть поодаль сквозь деревья запульсировал свет от фар. Игорь двинулся на свет, увязая ногами в снежной жиже. -Что за спешка такая? – Белов подался навстречу. -Моя дочь… -Тебе не стоит волноваться за неё… -Хм… - Игорь резко выдохнул, - мне как-то не совсем понятны такие многоходовки… -У тебя всё? – Максим Сергеевич перебил, не дослушав. -Нет… Я хочу… отдать документы… Корнилову… - выдавил из себя, - Виктория Сергеевна… Вика… Корнилов удерживает её… Белов поднял глаза и исподлобья взглянул на стоящего перед ним Соколовского. -Только не надо делать вид, что это неожиданность для Вас… - голос сорвался в хрип, - Вам тоже нужны эти бумаги… Я знаю,… Но я не могу изменить прошлого… А вот сейчас… - Соколовский сглотнул и облизал обветренные губы, - Для меня сейчас есть только одно… Вика… Слова давались с трудом. Белов молчал, он стоял, заправив руки в карманы своей куртки. Ветер обжигал сыростью и холодом. В кармане у Соколовского завибрировал телефон. -Корнилов… Белов кивнул. -Трубку бери… -Да… - коротко, глотая воздух и глядя на Белова. -Я принимаю твое предложение, - голос Корнилова звучал резко, - встретимся сегодня... -Время потяни… - Белов подошел вплотную и одними губами, - время… -Встретимся сегодня… Время и место уточню позже… -Так не пойдет… В трубке тяжелое дыхание… -Так не пойдет… Я хочу быть уверен, что с Викой ничего не случится… -Если будешь меня слушать, то я тебе гарантирую… -Ты сам должен быть…Слышишь? Сам… Из рук в руки… -Всё! Жди звонка… Соколовский опустил руку с телефоном и посмотрел на Белова. -Ну, вот, Игорь,… Значит, пришло время отдать документы…