Сад кроветворения

На этом непоседа оставила в покое строника заварушек и смиренно обходит стороной, сосредоточившись на свои дела. Как бы. С негодующим пристальным взглядом, прежде чем уйти из его поле зрения. –«Хм. Наказана. А по чьей вине я наказана? Не надо было меня кусать на пробу под предлогом защитить от Райто, подлец. Что это за права такие, в котором нельзя проявлять свои? Возомнил себя безнаказанным? Я тебе устрою "безнаказанность", Бревно!» И начала на ходу строить в своей шаловливой голове козни против нахального, белобрысого бездельника. Так углубилась в своих размышлениях, что не заметила во время ходьбы перед собой проходящего и столкнулась об его торс в пиджаке. –Что за невоспитанность, недисциплинированая простолюдинка? – зачитывал недостатки Рейджи в своём репертуаре. – Идёшь и никого перед собой незамечаешь. –…! –этой внезапностью не на шутку застал её врасплох. – «А и правда, как же я не заметила?» – ведь казалось впереди никого не было. –В любом случае, раз мы пересеклись, следуй в мою комнату. –Зачем? –Как прилежная горничная, не обязана задавать вопросы. Просто выполняй, что велят хозяева. –Эх…. Зайдя снова в его лабораторию, эстет подходил к своему столу с препаратами и пробирками. Недолго стоя спиной к девушке, развернулся, а в его руке пузырёк. Содержимое, что внутри, должно пройти пробу через испытуемую, а испытуемая естественно – Хитоми. –Рейджи-сама, может не надо? На что вам эти эксперименты? –Никаких вопросов и пей. –Обьясните, зачем вам эта лаборатория? Что вы пытаетесь создать? Меня уже сжирает любопытство. –Выбирай выражения. Если хочешь быть пригодной горничной, делай, что тебе велят. Или твой человеческий мозг настолько слаборазвитый, что надо повторять раз за разом? –Нет. Просто…. Без лишних слов он схватил за её подбородок и заставил открыть рот большим пальцем на подбородке, тем самым залил туда жидкость из пузырька. Сама подопытная только-только рефлекторно приподнимает руки, чтобы защититься, но сдержалась и позволила учёному напоить. Ещё один образец, который в результате опять получился ядовитым, от чего Рейджи разочарованно вздыхает, пока та корчится от действия и горького вкуса химии. По нему видно, что чего-то он своими экспериментами добивается. Раз пристально наблюдает за испытуемой, даже помогает встать. Если грубо хватать за запястье и насильно поднимать над головой, это можно называть "помогает". –Ты ещё жива здесь, потому что я нахожу природу твоей крови весьма занятной. Думаешь, я бы принял твоё жалкое предложение в горничные? Тут и без тебя всё справляется, а ты только всё усложняешь. Но…. Именно из-за этого я и позволил остаться здесь. –…Что? Кх…. Вы на мне опыты ставите? –Надеюсь, ты продержишься до того, как сделаю тебя пригодной для пищи. –Ах…? Нет…. –Теперь за работу и смотри куда идёшь, или придётся напомнить, что бывает с теми, кто не подчиняется правилам. –…. «Он здесь химичит из-за меня? Не похоже, что только от моего появления здесь столько записей. Что же он готовит?» – приметила серьëзно. На свою "мыльную" голову захотелось посмотреть на записи до её появления в его ежедневниках и потому замешкалась покидать комнату, вместо того, чтобы пойти к себе и оклематься от действия яда. Рейджи заметил её любопытный настрой, за что даëт знать, что не хочет делиться записями, чуть ли не прогоняет под предлогом "отлежаться". Тогда сдалась лишь на этом реванше, но когда придёт в себя, обязательно вернётся к начатому.

***

После как вздремнула на пару часов и проснулась с лёгким головокружением, первым делом решила снова навестить господина. Появившись в его рабочее место, отпирая дверь со стуком для предупреждения, попробовала ему что-нибудь предложить. –Рейджи-сама, не хотите горячего чая? – спросила, сложив руки вниз и перебирав ноги в узкий крест. –Гм, да, сделай на милость. – не отрываясь от работы, сказал он, стоя спиной к ней. –Хорошо. Пока суетилась с чайным сервизом из фарфора, кипячением воды и подбором сушеных трав, параллельно таращилась глазами по сторонам в поисках способов тихонько стащить его запись. Его ежедневник лежал очень близко с хозяином. Очень опасно. Делая вид, что не имеет за собой задумки, продолжает заваривать чай. Когда напиток был готов к подаче, взяла в обе руки на тарелочку и осторожно несëт. –Вот, наслаждайтесь. Рейджи посмотрел на мирную подачу, молча принял это в руки и сделал маленький глоток на пробу. –Благодарю. – впервые это адресовано девушке. – Теперь ступай. –А, может я бы смогла помочь в этом? –Не собираюсь тратить силы и время, чтобы ещё и науке обучать. Мне бы самому разобраться, а ты будешь только мешать. Тебе ещё учиться и учиться манерам и искусству горничной. – и развернулся от своего рабочего стола, уходя к другому с персональным креслом для отдыха. Этот момент Хитоми не прогадала, ловким движением стащила этот распахнутый ежедневник и сложила себе в карман белого фартука. –Ясно. Поняла. Простите за навязчивость. – и поскорее покидает его владения. Взяв то, что нужно, только хотела покинуть его помещение, как помимо химии на столе увидела баночку с чернилами и кисть. Вот тут и возникает идея как отомстить Сю. Пока Рейджи наслаждается чаепитием с закрытыми глазами, она незамедлительно, незаметно взяла и это, и ускользнула. –«Фух, это было просто. Ну держись….». – в конце хитро заулыбалась. После столько пройденного времени, Сю должен полностью уйти в себя, чтобы никого не замечать, или вздремнуть прямо сейчас для лучшего момента. Но самое сложное в этом – не спалиться, ведь это же вампир. Охотник на людей от природы. Высокая чувствительность: слух; обоняние; зрение. Ещë скорость, сила. Всё это в комплекте обычного гражданина, чтобы ещё больше сбить с толку наивных людей – их добычу. Так что, пытаться не дать Сю понять, что Хитоми рядом – бесполезно. Даже если он в наушниках, обоняние не отменено. Придётся всё-таки позволить ему знать, что она будет рядом, но для работы по гостиной, ведь это горничная. Так синеволосая и поступила. Поставив баночку за вазой, взялась за кисточку, окунувшуюся в черниле. Проходит туда-сюда, распространяя свой аромат, как её нескрываемое присутствие. Делает вид, что стряхивает пыль маленькой метёлкой и очень тихо подходит к блондину с кисточкой в свежих чернилах в другой руке. Подходя к столу, типа его прибирает, лёгким движением кисти проводит пару полосок по его левой щеке – нуль реакции с его стороны. Только горничная старается не задерживаться на одном месте, чтобы не вызывать подозрения, и продолжает симулировать уборку в гостиной. Пройдя с другой стороны, медленно на ходу рисует спираль на его подбородке и шагает дальше. Ничего не заметил. И на третий раз подошла к нему, нависла ближе и начала вертикально писать иероглифами на правой щеке "бревно". Тут Сю начал морщиться и вот-вот распахнёт синие глаза, как шалунья молниеносно прячет кисточку за спиной, выпрямилась и выставила вперёд метёлку от пыли. –Ой, прости! Просто ты так долго лежишь, что на тебя пыль легла~. – сказала улыбаясь закрытыми глазами, махая этой самой метёлочкой, намекая что именно ею проводила по его лицу, а не кисточкой. –Если так ревнуешь, что надумала лечь на мне вместо пыли, валяй. –Неплохое предложение. Я подумаю. Достаточно накрасив белобрысого, Хитоми довольная собой оставляет одного и уходит готовить ужин, второпях совсем позабыв о ежедневнике.

***

Когда приготовила всем ужин и накрыла на стол, а братья садятся за стол, как вдруг все уставились на Сю, точнее на то, что у него на лице. Сам блондин на автомате присаживался и никаких пристальных взглядов не замечал, пока голос не подал Аято. –*сдержанный смешок* Сю, чё это у тебя на лице? –Хм? Что ты имеешь в виду? –На тебе какие-то каракули. Вон, даже надпись: бре-вно. – прочитал он, наклоняя голову, дабы точно разглядеть. Пацифиста застали врасплох. За пару секунд – буквально одна нога здесь, другая там – он успел телепортировавшись побыть в ванне перед зеркалом и увидеть подтверждение. –«Так вот чем пахло. Чернила». – и вернулся к столу с ужином. Вернувшись обратно за секунду, посмотрел на подозреваемую с недовольным выражением разрисованного лица. –ХИТОМИ-и-и… – сдержанным тоном растянул её имя. –А? А что я? Я даже не знаю где лежат у вас чернила. – и повернула голову направо, посмотрев наверх. –Не умеешь ты врать. Ты даже свой почерк оставила. – указал он на правую щеку, где была надпись, которую произносила только она однажды. –Какой почерк? –И…. – добавляет Рейджи. – все знают, где находятся чернила, а ты сегодня проводила время в моей комнате. Их проницательность пронзило насквозь до глубины души, аж поëрзала, а остальные вампиры, кроме Субару, ехидно наблюдали за напряжённой, интригующей, забавной сценой детектива на минималке. –Да как вы догадались? – признав поражение, спросила она. –И я всё видел~. – сказал Райто. – "Прости, ты так долго лежал, что на тебя легла пыль"~. – передразнивая повторил то, что ляпнула горничная, демонстрируя жестом руки, будто чем-то помеж пальцев машет. Сю, благодаря Райто, вспомнил эту картину и сам догадался, когда она успела это сделать. –Надеюсь, это смываемые чернила? – спросил блондин. –Не знаю. Какие попались, такие и взяла. –Хитоми…. –Лучше иди и смой поскорее, пока не засохли до несмываемости. Как пацифист, он не стал отвечать на моральный ущерб его внешности и удалился поскорее отмываться. Планирует ли он месть за это – вопрос. А вот Рейджи умолчал о своём негодовании и надумал, что после этого с ней делать. А пока просто приступил, как и все, к еде, будто ничего не было.

***

После как все поужинали, брюнет ждал этого, когда все разойдутся, и может договориться наедине с синеволосой. –Спасибо за приготовиление. – холодно говорит он, зная манеры. – Когда закончишь прибирать, зайдёшь ещё раз ко мне. Не забудь. –Эм…. Ладно. На этом он тоже удалился, а прибирать после ужина осталось ей самой. Собрав посуду, помыв и прочее, смиренно направляется в лабораторию по приказу аристократа, как вдруг…. –Голубика, где эти чернила? По приказу этого голоса пошла за бутылочкой с кистью, которую спрятала за вазой в гостиной, и принесла "Его Высочеству". –Думаешь, это смешно? – будто бы включил в себе надзирателя он, заступаясь за брата. –Ну, судя как ты первый отреагировал, едва сдерживая улыбку, вышло… комичненько. –Хм, вот как ты думаешь? А знаешь, как можно сделать это ещё смешнее? – берёт из её руки чернила и макает кисть. – Тоже самое, только на твоём лице. – пытается направить этой же кистью к ней и оставить чернильный след. Но Хитоми испугавшись его намерений, отстраняется сначала нагибаясь назад, затем пошагово. –Нет! Нет! НЕТ!! Не смей! – и разворачивается убегать. Но Аято проявил смекалку, оставил баночку на столике с вазой, а кисть стороной ручки взял в рот, чтобы держать без рук. Он без труда догнал непоседу, та в истерике перепутала ноги и свалилась на пол спиной. Тот схватил её за руки, прижал к полу и давай кистью изо рта, мотая головой, мазать по лицу беззащитной жертвенной невесты. Хитоми в панике пищала, вопила, ворочалась ногами и головой, пока на её животе сидел этот изверг. Райто прибыл на сцену со стороны задорно смеялся, даже вынул мобильник и снимает на камеру в своём сотовом их художественный балаган. –А-а! Не надо! Прекрати! –Ха-ха-ха! Канато тоже наблюдал за этим, но ему было впервые жаль девушку. Вернее, жаль за то, что эти двое не ценят её красоту и так беспечно пачкают симпатичное личико. От чего возмущённо сжимает своего мишку, но так и ничего не сказал. Секундами позже, садист закончил пытку, выплюнул кисть в сторону, и отпустил, слезая с неё, но на ноги не встал и продолжил сидеть рядом. Пострадавшая поднялась и, сидя на полу, накрыла ладонями лицо. –Ну заче-е-ем? – жалобно растянула. –Хе, а по-моему весело. Не хуже горячего воска. Хитоми снова охватила навязчивая идея, сквозь свои пальцы хищно взглянула на обидчика и резко взялась руками за его щёки. Этим застала врасплох, заставив замереть в недоумении, но потом отпустила и выставляет ему на показ свои, испачканные в чернилах, ладони. Тут он всё понял. –*возмущенный вздох* Ах ты…! – вроде возмутился, но в тоже время напряжённо улыбнулся зубами. – Ну всё, нарвалась! Он встал, схватил её за талию, поднял и положил себе на плечо, от чего её волосы свалились на чернильное лицо. Синеволосая, убирая взлохмаченные, длинные волосы с лица, снова вопила со страху и истерично передёргивалась. –Эй! Отпусти! Пусти сейчас! Куда ты меня…?! –Идём умываться! –Зачем меня таскать?! Я могла бы и сама пойти! Я на это не подписывалась! – в конце даже протестующе руками махала. Аято насильно притащил в ванную и вместе готовили мокрые полотенца с мылом. Только Хитоми хотела преподнести к своему лицу полотенце, как парень, схватил за её запястье, которым собиралась отмыть. –Куда? Ты меня испачкала, ты это и смоешь. А я тебя. –…? Потом отпустил и принялся отмывать её щёки слегка грубыми движениями, держа другой рукой за её затылок, от чего та зажмурилась, боясь мыла в глаз. Девушка немного остолбенела от его действий, но не стала зацикливаться на этом. Открывая один глаз, прицелилась и тоже стала тереть его лицо своим полотенцем, но нежно и аккуратно. От её движений Аято смягчил свои, лишь бы та не корчилась. –«Мы что, правда друг другу лица отмываем? Это… нормально? Не проще ли самим за себя? ….… Значит, мне не показалось, что он улыбнулся, когда возмущался на мой проступок? Он был… рад этому? Он рассчитывал, что я так поступлю? Порой Аято кажется мне таким странным. Но не такой странный как Канато. Или это я его не понимаю? …. Стоп. Мне это кажется или его лицо стало ближе к моему?». Так глубоко задумалась, что действительно не заметила расстояния между ними, но ничего особенного после не случилось. Разве что, только лучше разглядели черты и старались не пересекаться глазами, а один из них даже пристально смотрел в губы. В итоге они отмылись после чернильной истории и разошлись, будто бы ничего не было. От неловкой ситуации у Хитоми чуть не вылетела из головы просьба господина навестить в лаборатории, как вдруг, задумалась. А по какой причине, если не вопрос о ежедневнике? На самом деле причин у аристократа найдётся даже по пустякам, например, складка на одежде, выпавший волос или пятнышко диаметром с блохи. –«Может сначала пока прочесть, прежде чем оправдываться? Да. Так надёжнее». Девушка решительно поднялась наверх в свою комнату. Зайдя туда, заперлась и быстренько села на край кровати, достаëт книжку из кармана фартука и заглядывает что там написано. Стоило на миг взяться за чтение, как кто-то сзади, ползая по кровати, заглядывал через её плечо. –И что это мы читаем? –А?! – вскочила и увидела конечно же лисий взгляд шляпника. – Как ты тут…?! –Что ты со мной делаешь, Сучечка? Для чего ты заигрываешь с моими братьями? Ты пытаешься заставить меня ревновать? –Чего?! Не понимаю, что ты несёшь, но всё вовсе не так! – старается отвлечь внимание от ежедневника. –Хм? Где я видел эту книжечку? Дай посмотреть. – протягивает руку. –А может не будем? – оттягивает от него. –А что ты мне предложишь, Сучечка?~ Просто отказы я не принимаю~ –Да сколько можно?! – устало взбесилась. Отмахиваясь от его репертуара, убегает к двери, выходит, а за дверью, тут как тут, поджидал строгий образ Рейджи. Он опустил взгляд в её руки к груди и нашёл свою пропажу. –Так я и думал, негодная простолюдинка! Ахнув воровка сбегает от напасти и, как можно быстрее, открывает книжку во время бега, пытаясь что-то прочесть между строк, параллельно избегая вампиров, что ловят её. Они, конечно, очень быстры, не говоря о телепортации, потому, когда бегала по первому этажу, оглядывалась по сторонам и нагибаясь уворачивалась от коварных рук. Пробегала под столами, будто сочла это игрой с преследователями. Пока всë бегала по гостиной, прочла словосочетание "воскресить мёртвого", от чего замедлила бег и вовсе задумавшись остановилась. Обернулась к Рейджи, не обращая внимания на его возмущение. –Что это? — спросила она, указав о рецепте. Но прежде чем ответить, грубо схватил за её запястье, отбирая свою собственность. –Ступай ко мне немедленно! Хитоми отлично поняла как крупно вляпалась, что сурового наказания точно не избежит. Однако, в этих попытках смогла выявить для себя информацию, но стоит ли этих страданий? –«Ух, будет больно…».

***

Где-то в подземелье. –*удар* …несносная! *Удар* никчёмная! *Удар* негодная! *Удар* безобразие! *Удар* упрямая дура! *Удар* абсолютно невоспитанное подобие леди! *Удар* Яростно отбивал по голой спине синеволосой, крепко сжимая ручку кнута. Наказатель был злее, чем в прошлый раз. Пленница, корчась от боли, терпела давление инферно и дрожала, как запуганное животное, едва сдерживая слёзы. Однако, по её логике это никак не может быть связано с её шалостями. По её мнению ему просто нравится проявлять насилие. Будь она послушной куклой, считай, не живая вовсе. Бесцельная рабыня для плотских утех. Если уж страдать, то только ради цели. Цели, у которой есть цена. Когда церемония "искупления" окончена, аристократ снова замазывает ей раны после ударов, одевает обратно и освобождает от оков на руках. Потерпевшая приходит в себя и вытирает слёзы, всё ещё сидя на холодном полу на коленях. –Я же просил тебя вести себя прилежно, как подобает горничным. Почему ты вечно упрямишься, когда тебя просят вести себя сдержанно? –Потому…, что я на это не подписывалась…. Меня не должно быть здесь…. Я ничего не знаю…, а если не знаю, значит не давала согласия и имею право отказать. Разве справедливо меня насильно прилекать к тому, с чем не была осведомлена прежде, чем дать согласие? –Значит, не согласна с этими установками? Тогда покинь наше поместье и больше не возвращайся. –Нет, я ещё не готова. –Что ты имеешь в виду? –Почему я здесь, Рейджи-сама? –Тебе всё объясняли! Тебя по договору отдали нам по приказу твоего отца. –Нет, я не верю. Мой отец не мог этого сделать. Я уверена. Потому что помню, когда в первый раз взглянула на дневник отца, он написал, что я не его дочь. Это какой-то заговор, моих родителей подставили и шантажировали. Я даже помню из детства, как мой отец говорил с каким-то мужчиной. Там было что-то о сделке, но не понимала, что речь могла быть обо мне. –Думаешь, это был шантаж? Мало что ты понимаешь в своей же семье. Твои родители были в отчаянии, раз решили отдать тебя нам. –Этот мужчина… его имя Карлхайнц? Вы его знаете? –Он наш отец. –А…. Ясно. Вы не знаете с какой целью он заключил с моим отцом договор со мной? –Ничего необычного, просто очередная жертва на выбор для нас. –Тогда кто этот человек, что отдал меня вам и выдал себя за моего отца? Даже моя мать ничего мне не сказала и пропала, когда я с вами познакомилась. Здесь явно что-то не так. Я хочу, чтобы она сама мне объяснила, почему она это сделала? Почему она не назвала меня в наследство нашего дома? Её кто-то насильно заставил это сделать, я уверена. –…. –Но почему это случилось со мной? –Я того же мнения. Если бы мой отец знал, какая ты на вкус…. –Знаете…, даже если это были они, мне всё равно, зачем они это сделали – с отчаяния или принуждения. Даже если больше никогда их не увижу, я надеюсь с ними всё в порядке. Надеюсь, что они живы и счастливы. Я кое-как проживу сама, лишь бы с ними было всё хорошо. Рейджи заинтересовали добрые слова Саши о самопожертвовании ради блага своих родителей, которые сами сдали её в жертву. Как правило, надо испытывать ненависть, а тут упрямо уверяется в добродетели. –То есть, ты их прощаешь? –Я не могу на них злиться после всего, что они для меня сделали. Я жива только благодаря им. –…. –Если Карлхайнц с ними что-нибудь сделал, я ему не прощу…. –…. –Ой, простите, я на минуту забыла, что он ваш отец. Надеюсь, я вас не задела со своими угрозами? –Ничего. Мне нет дела до него. Даже если он умрёт, никого из нас это не расстроит. –…. Вам всё равно на своего отца? Должно быть он был ужасным человеком… ой, то есть, вампиром! Раз вы так о нём говорите. –За нами больше присматривали наши матери, нежели он. –…. Можете рассказать мне свою историю семьи? Из своего детства. –Зачем тебе это? –Хочу узнать вас получше. –…. –…. –…. –Ах, может… это потому, что я не первая из жертв, которая спрашивала об этом? –…. –Должно быть вам надоедает распинаться перед каждой о своей жизни, об одном и тоже? –…. –…. Слушайте, а может вам завести книжку своей биографии? –Что? –Биографию о вас в книжке. Специально для жертв после меня. Вам больше не будет нужно говорить об одном и тоже. Они могут прочитать это и всё понять, что вы пережили, чтобы стать таким и будут более внимательны по отношению к вам. –Звучит безумно. Это нарушает лич… –Точно! – вдруг её скисшее лицо после побоев засветилось от идеи. – Рейджи-сама, начните писать мемуары о своей жизни от далёкого детства, которого помните, до этого момента! Напишите что чувствовали тогда, о чём думали тогда и о чём думаете сейчас. –У меня нет на это времени. –Да бросьте, просто вспомните и запишите, что успеете, начиная с детства. И чтобы было честно, — встала она на ноги и воодушевившись подошла ближе к нему, глядя ему в бордовые глаза. — я тоже буду писать мемуары о себе и дам почитать, чтобы вы узнали многое обо мне. –Ты серьёзно этого хочешь? –Конечно, и мне, и вам, и всем будет легче друг друга понять. Разве вам этого не хочется? –Это как-то… навязчиво. –Навязчиво, когда заставляют рассказать о вас, когда не хотите, а так, если я хочу о вас знать, то напишите, пожалуйста. –Я… подумаю. –А я пожалуй начну, пока вы думаете. — и ушла на выход, в упор позабыв боль после "искупления". Лёжа в своей комнате, Хитоми вспоминает последние слова перед сном. Ещё когда покидала за дверью подземелья: –Ещё подобная выходка, ноги твоей здесь не будет! –«Рейджи и правда разозлился. Может я и правда перестаралась с любопытством? …. Или… Может я недостаточно проявила себя с хорошей стороны? Надо это исправлять. Я не хотела кому-нибудь доставлять неудобства. Просто. Мне не нравится, что никто не доверяет. Все ко мне относятся как к ненужной вещи, но у меня есть чувства и некуда податься.... Да и... какая-то сила манит оставаться здесь...». – хватается за центр груди. На следующую ночь второго выходного как обычно приготовила завтрак для тех, кто завтракает, так как некоторые отказываются при отсутствии аппетита. Остальное дело было за малым: самой подкрепиться и постараться быть хорошей для Рейджи. Размышляя рабочие планы на эту ночь, вдруг вспомнила, что так и ни разу не прибралась в комнате Аято, однако…. Вспоминая то, что ранее об этом говорили первые двое братья Сакамаки, туда просто соваться нельзя. Блондин что-то говорил, чтобы не заглядывала, иначе будет плохо. Ведь помнится, брюнет позволил аловласому делать с жертвенной невестой всё, что хочет только в СВОЕЙ комнате. Тогда можно из этого извлечь один факт – комната Аято опасна, когда в ней сам Аято. А это значит, надо его отвлечь, пока синеволосая будет прибираться. Но чем можно сбить с толку этого упрямца? Особенно, когда его внимание к девушке в последнее время усиливается, а значит, просто попросить заняться чем-нибудь без еë участия – не выход из положения. Единственный эффективный способ временно "заморозить" его это… подсыпать снотворного. Снотворное – это химия, а химия есть только в лаборатории дворецкого. Следуя туда, без препятствий пришла постучавшись и вошла. –Простите, Рейджи-сама. Можно у вас кое-что взять? –Я не собираюсь отвечать на некорректные вопросы. Что именно тебе нужно? Затейница подбегает ближе и заговорила максимально тихим шёпотом, прикрываясь ладонями вокруг рта: –Дайте пожалуйста снотворного на одного. Я собралась прибраться в комнате Аято, но боюсь это плохо кончится, поэтому…. –Вот как. – сразу понял о чём клонит она и отстранился на поиски посреди своих полок. – Отвернись. Не хватало ещё, чтобы потом злоупотребляла моей комнатой, негодная. –Хорошо, как скажите. – и покорно отвернулась, пока брюнет достаёт таблетки из препаратной рубашки. Затем подходит к ней, трогает за её плечо, та оборачивается и выставляет свою ладонь, на которую он кладёт вещество. –Большое спасибо. – искренне улыбнулась ему и ушла на кухню. Спустя полчаса готовки такояки, горничная оглядываясь размолола те таблетки толкушкой и в виде порошка посыпала на угощение сверху, кроме одного шарика. Теперь, всё готово. –*глубокий вдох* Аято-ку~у~ун…! Аято~о! … Эх…. Ваше Высочество~о! –Чего? – подошёл он, выражая высокомерную невозмутимость, но явно ему приятно как этот голос вызывает его официально с уважением. –Я тут тебе любимые такояки приготовила. Хотела извиниться за вчерашнее. – сложила указательные пальцы в "домик". –О-о-о, как мило с твоей стороны. – надменно выражает удовлетворение. – Решила задобрить, чтобы отравить меня? –И чем мне тебя травить? Откуда у меня может быть отрава? –Найдëшь чем. Ты же намеревалась сделать это ещë в школе. –Значит все такояки придëтся съесть самой? Ну как хочешь. – взяла у него на глазах тот самый безопасный шарик на пробу, чтобы точно ни в чём не заподозрил. Убедившись, что как это вкусно по еë лицу, тот передумал. –Что ж, начинаешь меня радовать, Голубика. Хотя…, будь бы и твоя кровь вкусной, порадовала ещё больше. –Да…. Спасибо. Буду и дальше так стараться. – сказала с улыбкой по-японски. Когда говорят то, чего он хочет, его самолюбие глотает наживку не жуя. И аловолосый клюнул, поедая по штуке одну за другой, пока горничная ждёт результата. Когда стоя съел с аппетитом всю порцию сам, наконец снотворное начало действовать. –А? Что за…? Так спать хочется…. – его веки тяжелели и тяжелели, пока не рухнул лицом на стол в унисон, а девушка поймала его за плечи и усаживает на стул. Сложила его руки так, как будто сам лёг спать по своей властной воле, ибо времени на переноску тела нет. Каждая секунда должна пройти только для уборки в обители деспота. –Спи спокойно, обжора. – сказала она перед уходом, легонько похлопав ему по головке. Теперь бегом со всех ног летит за наполненным ведром с шваброй и прочими принадлежностями для уборки, и следует в комнату Аято. Осторожно открывая дверь, интересуясь заглядывает внутрь, а там посередине кровать, но в окружении орудий пыток: железная дева, стул в кольях, распятие, выдиратель ногтей, терновые браслеты, что-то похожее на капкан, ножи, свечки, цепи и прочие ужасы. От чего фантомные мурашки забрались под кожей, но нет времени на то, чтобы стоять столбом, и стремительно принялась всё протирать, не теряя ни секунды. Одну за другой поверхности протёрты, теперь сменить постельное бельё и помыть пол быстро-быстро. Собрав старое бельё, бегом спускалась в прачечную, сбросила и схватилась за свежую обратно. Всё так же второпях сменила комплект кровати, встряхнула так, что поднялась пыль в воздух, и несётся открывать окно проветривать, пока продолжает встряхивать. Пол промывается судорожными движениями, нервозно дыша. –Быстро-быстро-быстро! Право! Лево! Пыль! – шёпотом приказывала сама себе быстрее успеть. Закончив всё это, утомительно запыхавшись выходит из комнаты, роняя тряпки и швабру, и прислонившись спиной к стене, спускается на пол, разводя щиколотоки по сторонам. –Ах… ах…. Успела…. Слава Богу успела. Теперь всё позади. Осталось вылить грязную воду и приступить к стирке. Когда с этим всё покончила, вдруг её ловит попавшийся в еë ловушку. –Это что щас было?! –А? Ты про что? – старательно делала вид, что ни к чему не причастна. –Почему мне от твоих такояки захотелось спать?! –Не знаю…. – состроила недоумевающее лицо. – Может в этот раз получились очень калорийные? –Не-ет, такого ни разу…. НИ РАЗУ! Такого не было, чтобы мои любимые такояки усыпляли! Пока ты не стала посещать комнату Чайного отаку! –«Чайного отаку»? – скрыла вопрос, который не к месту, в голове. – Тогда почему я не уснула? –А почему ты меня оставила на кухне?! –Эм…. Я работала. Вдруг он схватил её за фартук, за зону декольте, скрутил ткань и угрожающе приблизил ошарашенную ближе к лицу так, что заставил приподняться на носки. –Признавайся! Ты мне что-то подсыпала! – судя по разъярённой физиономии, он настроен на месть. –Н-ну, да…. Но ты не горячись! – и от страха заговорила писклявым голосом. – Я просто боялась, что ты будешь мне мешать, пока прибираюсь в твоей комнате. Я просто выполняла свою работу! –Плевать, что ты там делала! Ты опять воровать начала! –Что? Не-ет! В этот раз я спросила разрешения! –А ну пошли! Выясним, спрашивала или нет? Не отпуская зону декольте, тащит за собой подозреваемую, как пленницу. –Ай, осторожно, порвёшь! – еле перебирая на цыпочках, держалась за его кулак. –Так шевели булками, раз боишься за одежду. Таким образом они навестили химика и только там обидчик освободил её от хватки. Но на душе ей самой не легче. Вдруг после жалобы брюнет сменится настроением и надумает её изводить за такую идею, да и ещё подстрекать, обвиняя её во всём? –Рейджи, она подсыпала мне снотворного! Она спрашивала у тебя разрешения брать что-то из твоей бурды? –Да. Спрашивала. –...? Так ты ей сам дал?! Зачем?! –Она просто хотела навести порядок в твоём хаосе, но ты бы ей помешал. Если она считает нужным тебя усыпить, пусть делает, что считает правильным. Это её работа. –Тс! Хитоми поразилась с уверенного аргумента своего господина, что смутные страхи развеялись, и восхитившись разевает рот в улыбке, жёлтые глаза засияли, а руки сложила в "молитвенный замо́к". Впервые ей захотелось его расцеловать. Но вместо этого, назло повернулась к Аято, улыбнулась закрытыми глазами, смело выражая всю свою невинность и правоту. От чего тот, придавая ворчанию, оставил её в покое, упрямо не перенося поражение. –Да пошли вы все! После всей долгой рутины по обязательствам возвращается в гостиную, а в ней на диване как обычно лежало белобрысое "бревно". Перед ним она тоже нагрешила, хоть и из мести, хоть и заслуженно, но потому и перед ним ей нужно извиниться. Подходя к спящему красавцу, очередной раз нарушает его покой одним своим вниманием и тыканьем пальцем по лбу. –Привет, вижу ты смог смыть мои каракули. –Час оттирал, коварная женщина. –Ну прости. Может я и правда перестаралась. Но ты тоже хорош, если помнишь свои оплошности. –Какие? Я не помню. – с издёвкой сказал он. –Ты обманом укусил за руку! –Пф, разве это оплошность? Здесь это норма, даже для такой невкусной дичи. Так что, в итоге оплошность устроила только ты. –И кто установил такие права? –Наш отец. –…. Значит, я во всём виновата? –Вот, уже начинаешь понимать своими куриными мозгами, браво. Хитоми возмутилась с его слов, но что-то в голове снова переклинило и начала вести себя подавлено податливой. –Если попрошу извинения, ты дашь мне послушать музыку? – решила заодно извлечь выгоду. –Почему сама не заведёшь плейер? –А чем? Мне не платят за всю эту грязную работу. Моя зарплата – проживать с вами. –Хм, вот как. –Сю, прости меня. Простишь? –Мм, попробуй ещё раз. –Прости.…. – тот проигнорировал с улыбкой и продолжает игнорировать. – Прости! Прости. Ну прости! – пока девушка не увлеклась и стала свои извинения исполнять в виде известного трека классической музыки по кардибалету. – …♪Прости...! ♪Прости...! ♪Прости-прости-прости-прости-прости! ♪Прости! ♪Прости! ♪Прости-прости-прости-прости-прости…! Про! Про! Про! Про-сти! От того, как артистично извиняется то резкими комичными танцами, то опрокидыванием сзади волосами ему в лицо, то ещё одной попыткой скинуть с дивана, держась за спинку, но не до конца, это стало его раздражать. От чего хватает это неугомонное создание и прижимает к себе в сторону спинки дивана в обнимку. –Только попробуй шелохнуться, убью. – пригрозил он и в лежачем положении сковал всё её тело своим, даже ногами. Синеволосая ощущает эту напасть и замерев больше не пыталась дерзнуть чем-либо. В неподвижном, умиротворяющем положении, невольно хочется спать, особенно, после рутинной работы с готовкой и уборкой. От чего так и сделала, приняв требование Сю, как предлог передохнуть. –«Всё? Затихла? И уснула? А ведь только что балаган передо мной устраивала. Вот ведь чудная женщина…. Впервые вижу как мило спит…». Спустя полчаса дрёма, эту сонную парочку заметил Рейджи, от чего сделал замечание и немедленно потревожил покой горничной, заставив вставать. –Хитоми! Как это понимать? Это неприемлемо спать на диване, как горничной, так и юной леди, прижимаясь к мужчинам. Пробудившая ото сна услышала и лениво встаëт лицом к брюнету за спинкой дивана. –Хорошо, поняла. – потирает глаз.– Тогда буду спать с вами. – сказала она, стараясь сохранять серьёзное лицо, полное решимости, но не осознавая как это звучит. Что заставила этим передёрнуться дворецкого. –«Ах ты, развратная женщина…». – подумал Сю. –Я не это имел в виду, глупое создание! – злобно прошипел сквозь ухмыляющийся зубы. – Если надумала спать, то иди к себе в комнату! –Простите, но я боюсь туда идти, пока все не спят. –О чём ты? – расслабились мускулы лица. –Одно слово: Райто. –Гм…. Разбирайся с ним сама, но чтобы больше этого не видел. –«Что?! Тут-то я чуть не поверила, что мне всегда будет помогать, а тут "разбирайся сама"?! Да пошёл ты со своим грёбаным этикетом!» … серьёзно? – всё, что могла сказать, не выдавая истинной реакции. –Ты же предложила, что можешь избегать грандиозно. Ну, так удиви меня. Смекалки и дерзости тебе не занимать. –Умф…. –Хе-хе…. – в сторонке насмехался Сю. На этом напарница по сну оставляет Сю в покое. Впереди ещё куча часов перед тем, как принять ванную и лечь спать перед школой. –«Если подумать, я толком не пообщалась с Канато. Хотя, вряд ли он бы хотел видеть меня просто так. Может ему тоже приготовить что-нибудь вкусненького? Но на этот раз ничего не подсыпывая, *неловкий смешок*…. Интересно, а ему нравятся пудинги? Это довольно популярный десерт, должно понравиться…, если, конечно, у меня получится…». И без проблем занялась готовкой пудинга, вспоминая уроки из кулинарного клуба. К счастью, все ингредиенты присутствовали. Когда создала готовую консистенцию в глубокой миске для формы в виде горки, оставила в холодильнике охлаждаться, чтобы обрело упругость. Как вдруг позади её навестил ОН. –Хитоми-тян, я пить хочу. Устроишь чаепитие нам с Тэдди? –Ох, с удовольствием! – радостно сложила ладони друг к другу перед собой. – Только давай немного попозже? Где-то ещë через 20 или 30 минут. –А почему я должен ждать? Я терпеть не могу ждать. Вроде тебе говорил раньше, позволь заметить, да, Тэдди? –Это сюрприз! А если подождать до 30-ти минут, то он будет ещё лучше! –"Сюрприз"? Мне? –Может, чтобы не ждать, поиграем во что-нибудь? Во что бы ты хотел? –…. – задумавшись о своём, условно принимает предложение. – Хорошо, поиграем. Канато попросил её следовать за ним. Они пришли к нему в комнату. Довольно чистая – первое о чём должна обратить внимание, как горничная. Только свет он решил не включать, вошли в полную темень, от чего девушке с непривычки приходится прищуриваться к едва видным деталям, пока глаза не привыкнут. Фиолетоволосый подошёл к закрытому окну, а возле неë на столике стояла небольшая клетка. Хитоми первое, о чём подозревала, что там какая-то декоративная птица, но стоило Канато отпереть дверцу, как из клетки вылетело двое нечто чёрное, хлопающие крыльями как плащом, со звуком панического свиста прямо на испуганную гостью и разлетелись по потолку в поисках за что-нибудь зацепиться. За секунду их толком не успела разглядеть эти "пятна" в темноте. –Хитоми-тян, моя пара летучих мышей улетела! Поймай мне их! –…?! –Если не поймаешь, я в тебе разочаруюсь. Если они улетят из дома, не прощу. Никогда! –Э…, хорошо. Эта угроза звучала так требовательно, что больше походила на уголовное право. Златоглазая боялась не угрозы, не самих летучих мышей, а то, чем их будет ловить. Они же подобающе животным могут укусить со страху, оказавшись в руках человека. Когда глаза привыкли к темноте, нашла по сиуэтам одного на кровати, другого на шторе. Рассчитав, что того на кровати поймает сам Канато, принялась доставать того, что на шторке. Попробовав потрясти, чтобы стряхнуть зверя, провоцируя его инстинкты, мышь улетела через распахнутую дверь на свет. Хитоми запаниковав побежала вслед за мелкой тварью, пытаясь не упустить с глаз. Мышь летает по коридору, спускаясь на первый этаж, и приземлилась на сервак. –Боже, ну почему так высоко? Так его не поймать. Интересно, – приставила фаланги пальцев к губам. – а чем питаются эти мыши? Канато давно их кормил? – говорила сама с собой, подумав сделать приманку. Пока думала о поимке, летучая мышь через пару минут сменила место положения и перелетела на кухню. Возможно тварь почуяла что-то вкусное и оказалось так и было. На столе неизвестно откуда лежала стопка ягод, на которую налетела мышь и наслаждается поеданием этой находки. Удивившись тому, что приманку кто-то сделал за неё (ничего удивительного, что за мгновение ока), использовала момент и начала красться. Чем будет ловить, ей уже не важно, лишь бы больше не дать улететь и позволить разочаровать Канато. Тихо-тихо лёгкими шагами приближается к зверьку и беспощадно охватывает руками, не расслабляя пальцы, пока мышка в панике передёргивается, издавая противную какофонию свиста. Вдруг, чего и следовало ожидать, в итоге укусила за палец до крови. Хитоми очень больно, как иголками, но упрямо не отпускала. Вместо этого пытается его успокоить, поглаживая по головке другим пальцем. –Тише, тише, ч-ч-ч… не бойся. Я тебя не съем. Испугался бедненький. Ужасный мышонок с большими клыками потихоньку начинал понимать, что ему ничего страшного не грозит в тёплых руках ласкового человека и начал облизывать место укуса, но до конца кровь не остановил. Оказывается он не кровопивец, как рассказывали в мифах. –О, так ты его поймала, да и ещё в руках держишь? Ты полна сюрпризов, Хитоми-тян! – сказал Канато, держа в руке другую летучую мышь вместе с Тэдди в локте. –…. –Другие девушки боятся их и брезгуют трогать…. Оу, он тебя укусил? Бедная. Очень больно? – спрашивает, подходя ближе, и взял за её запястье, преподнося к своим холодным губам на пробу. Пока раненная пыталась удержать мышь в руке, смутилась, но не так, как раньше, потому руку не отдёрнула от мягкого прикосновения к ране с подсасыванием. –Всё так же безвкусна. Что же ты такое, Хитоми-тян? То кровь не вкусная, то дерёшься, то "вампиров" не боишься. Ты что, ошибка природы? –…. – эти слова ещё больше смутили, что почти оскорбили её уникальность, но ругаться перед "ребёнком не по годам", нелепо. А спорить, толком ничего о себе не зная, нет смысла. Может ли быть, что он прав? Закончив с беготнёй, они спокойно вернули этих мышей обратно в клетку. Канато обращался к ним как Ричард 6-ой и Роберт 7-ой, на что девушка задаёт вопрос. –А почему 7-ой и 6-ой? –У них короткая жизнь. Они не те, которые у меня были первыми. Хе, забавно. Этих мышей прозвали вампирами, но при этом живут так мало, в отличии от нас. Завидую им. –…. – обратила внимание на его меланхоличный настрой. – Тебе грустно наблюдать за их смертью? Из-за них тебе не хочется жить дальше? –Как глупо, если из-за них. Не знаю, когда это случится. Может, ты меня убьёшь? –Что? С чего ты это взял? –Хм, ха-ха-ха! Ты так смешно реагируешь на мои шутки. Ха-ха-ха-ха! –Это была шутка? А звучало как откровение. –Может потому что в шутках есть доля истины? –…. – разговор с Канато был полон омрачённости, что та едва справляется находить нужные слова, чтобы либо поддержать беседу, либо образумить тем, что знает сама. Затем тот занялся кормлением своих питомцев. Едой для летучих мышей входят живые насекомые из футляра, возможно собственноручного сбора. –Хе, ты посмотри на этих никчёмных созданий. Такие уродливые, мерзкие. Такие просто не должны жить. – сказав это, отрывает крылья и головы каждой букашки в своих беспощадных, тонких пальцах перед подачей кормления. –…. Но почему? Они выглядят непривлекательно, но их едят прекрасные птицы. Может поэтому они так выглядят, чтобы не жалко скормить красивым животным? –О-о-о. Я понимаю, к чему ты клонишь. Да, это справедливо. Как хорошо, что ты не такая, как эти противные букашки, иначе я бы позаботился об этом. Только после ты не сможешь больше шевелиться, даже глазом не моргнёшь. –«Порой ты слишком честен в своих намерениях, Канато-кун». – с нервной улыбкой покрылась мурашками она. –Хочешь тоже покормить? Ты ведь и жуков не боишься? –Гм, только, если не кусаются. – и взяла пару бедных мотыльков на съедение "вампирам", дальше лишь наблюдая за ними, как за милыми зверушками. –Ну что, сюрприз для меня ещё не готов? –Ох, чуть не забыла. Идём. И снова вернулись на кухню. Открывая холодильник с сюрпризом, перекладывает миску дном вверх, вынимает охлаждённый банановый пудинг и поворачивается с десертом в руках к Канато. –Ах, это же моё любимое. Как ты догадалась? –*восторженный вздох* Правда?! Я и не знала! – так изумлена в попадании, что, после как поставила пудинг на стол, от его реакции прижала ладони к щекам. –Похоже, ты начинаешь понимать меня потихоньку. Спасибо. –Тогда… пожалуй, заварю нам чая. Есть предпочтения? –Ммм, всё, что дашь. – решил испытать еë интуицию. –То есть, любое? Как на счёт зелёного чая улун? –Сгодится. – покосил взгляд в строну. –Тогда приступаю! – воодушевленно улыбаясь с закрытыми глазами, принялась готовиться к чаепитию с Тэдди в столовой. Теперь наливает всем, и Тэдди. Даже если игрушка ничего не ест фиолетоволосый с этим не смирился и продолжает делать вид, что кормит и поит. Якобы Тэдди так хочет. Выглядит со стороны как детское чаепитие, но слишком страшно пробовать изменить на нечто адекватное. Хитоми знала, что в чаепитии всегда принято поддерживать разговор, а не только слушать как кто-то рядом хлюпает горячий напиток, пока не достигнет дна. Только, о чём можно говорить с тем, кто страдает маниакальной депрессией, когда сама по сути не является психологом? Пока девушка думает над этим, Канато наслаждался с каждой ложкой её пудинга и угощал мишку. –А ты сама не будешь? –А? Ну, я пока толком не пообедала, так что не стоит перебивать аппетит сладким. –Зануда. Но готовишь ты вкусно. –Канато-кун, ты помимо сладкого, можешь есть что-то другое? Более питательное. Без сахара. –Гм, только не начинай как Он! Ненавижу, когда Он указывает мне и никакого понимания! –Кто "Он"? –Рейджи.... Только-только наконец оставил меня в покое. Вместо этого стал давать мне что-то из лекарств. Мне всё равно, лишь бы не давал что-нибудь противное и горькое. –…. Но…. Ты же понимаешь, что он просто заботится о тебе? Беспокоится, как бы не стало хуже. –Да куда уж хуже, когда к нам попалась ты со своей невкусной кровью? –…. – очередная порция яда в сторону героини. – «Если бы я знала, зачем он так с теми женщинами? Он хоть сам понимает причину своего самобичевания? …. Ах да…. Он мне рассказывал про свою мать. Навещает её могилу, только…. Тогда он повёл себя странно. Он правду сказал, что любил её, или лицемерил при мне?». Канато-кун, тебе плохо, потому что с тобой нет Её? – загодочно с намёком решила распознать очаг его страданий. –…! – его глаза распахнулись, как будто ударило молнией, но не перевёл взгляд на собеседницу. – Нет…. Она не могла быть всегда со мной…. Только после смерти теперь со мной. Как и все остальные. По-другому и быть не должно. Все меня ненавидят. Кроме Тэдди. Тэдди единственный, кто принимает меня. –Почему ты так решил, что ненавидят? –Потому что это так! – повышает тон, глядя в пустоту. – Всем на меня наплевать! Почему?! Почему?! Почему все хотят от меня бежать?! Даже эти дурацкие летучие мыши, которые вампирами не являются, потому что всегда дохнут!! – психовал перед своей чашкой чая, не переводя взгляда на собеседницу, будто это её не касается. Слушательница испугалась его истерики и чёрного красноречия. Каждое его слово несло за собой глубокий негатив и яды. И всё же, не может отнестись к нему с неприязнью. Видит же, что вся его злоба исходит от сердечных ран, от чего наворачиваются слёзы в его обеспокоенных, аметистовых глазах с синяками под ними. Глядя как его трясёт, синеволосая осторожно и легонько тянет к нему руку, затем старается аккуратно поглаживать по головке, по его невероятным фиолетовым волосам фиалкового оттенка. Он вздрогнул и затих на какое-то время, будто растерялся в своих мыслях, но взгляд так и не перевёл на златоглазую. –Мне очень жаль…. – всё, чем могла приободрить безутешного дитя. –…. – его взгляд смягчился в меланхолии и апатии. – Ты слишком много болтаешь. С тех пор как пришла к нам, столько шума каждый тёмный день и чаще всего из-за твоего голоса. Лучше бы ты своим голосом что-то другое делала. –Другое? –Спой мне. –Что? –Я хочу, чтобы ты пела, а не вопила: "Не надо! Не надо! Прекрати!". Тебе не идут эти крики. Не в твоëм положении. –Э…. Ну, я не уверена, что у меня хорошо получается. Я стесняюсь.... –Просто спой! –Ладно-ладно! – с испугу отбросила строгость к себе и делает, как велят. – Кхе-кхм. … *Вдох* Вдруг их момент истины прерывает наглый Аято с Тэдди в его руке. –Моему Высочеству из-за вас скучно. – сказал он. –Аято! Отдай!! Отдай сейчас же!!! – вновь заистерил Канато, вставая со стула, тянув руки к мишке, но его подводит низкий рост перед задирой. –Ну так попытайся отобрать, Истеричка! – и мгновенно исчез вместе с Канато, оставив недоумевающую свидетельницу в резкой мёртвой тишине, которая вызывала впечатление, будто всегда была одна, а парни, что окружали, – плод воображения. –«Всё никак не привыкну к их бесшумному исчезновению!». Девушка не стала оставлять как есть, и тоже побежала искать обидчика, заодно помочь Канато. Бегала и бегала по всему особняку, осматривая каждое помещение, но никого из этих двоих не нашла, пока через балкон не увидела два знакомых силуэта в саду белых роз. Подозревая, что эти двое могут быть там, поспешила туда. Когда оказалась посреди улицы, окружённой цветами, впереди стоял Канато, один, обнимая что-то в руках. Подходит к его спине, тот будто её не замечает. –Канато-кун? – приближаясь к нему, протягивает руку ему на плечо, как тот…. –Не трожь меня! Это всё из-за тебя! Всегда, всегда он так, когда я пытаюсь подружиться с жертвенной невестой! –«"Подружиться"? То есть, разговоры о смерти за чаепитием это называется "подружиться"?» Юноша снова ревел от того, что у него пытались украсть любимую игрушку, но, даже если мишка вернулся в руках, по глазам парня видно, что боится вновь с ним разлучиться. Хитоми глядит на него, как на ту испуганную летучую мышь, которую держала в руке. От такой ассоциации пытается успокоить его объятиями, но тот заистерил ещё больше, приказывая не трогать. Но та настаивает, старается быть ласковой к нему, как к той летучей мыши, но он всё отвергает, тогда упрямо напала на его шею и крепко обнимает. Он не прекращал кричать, пытаясь оттолкнуть, и поступил как один из его питомцев – стал агрессивно кусать за её шею, но не один, не два, а три раза, лишь бы отпустила. Но мученица, вскрикивая от каждого укуса, продолжает держать и с каждым его укусом сжимала в объятиях только сильнее. Слёзы боли поступали одновременно с кровью из укусов, обладательница кровоподтёков лишь шепнула: –Не отпущу…. Канато на третьем укусе глубоко давил свои клыки под её кожей из злости, не глотая багровый нектар, пока не услышал эту фразу сквозь девичьи всхлипы во время плача. Тогда опомнился и успокоившись медленно освобождает шею от своего оскала. –Ты такая горячая…. Противно. – сказал он с замазанными губами кровью. Израненая на этом сдалась и послушно отпускает из своих рук. Сама отступает на шаг измучено со слезами схватилась за укусы на шее, обильно истекающее кровью, и падает на колени хрипя. Вампирëныш смотрел на неё с виноватым лицом, без аппетита облизывая окровавленные губы, но ничего не предпринял и отвернувшись исчез из виду, будто его здесь и не было. А Хитоми, глядя на свою окровавленную ладонь, не сдержалась и начала плакать от боли в душе и от жгучих укусов. –За что мне всё это? Что со всеми не так? Утопая в слезах горького разочарования после всего пережитого и такого ответа, что не заметила как к ней подошёл Субару. –Эй, что ты тут делаешь? Уходи отсюда. Покусанная, услышав его голос, медленно поднимает мокрые, покрасневшие глаза на него, не переставая горевать. –Ты слышишь меня? Уходи, пока… не… я…. – его пурпурные глаза бегали по сторонам, дабы не глядеть, как из неё сочится красная жидкость по надплечью. Он чуял этот лживый аромат, вызывающий напрасный аппетит, от чего его одолевает вампирский инстинкт. Но утонувшая в горе синеволосая будто забыла как бегать и не реагирует на его требования. То, что сделал Канато, хуже быть не может, или может? Не желая ей зла, его крепкие сильные руки автоматически схватили её за плечи, поднял на ноги, приближает к себе и стал поглощать жидкость из шести дыр на шее. Девушка подверглась шоку. Её кровь пьют. Кто-то из вампиров может пить ЕЁ кровь, а то, что это происходило в ту ночь, когда ходила опьянённой от алкоголя, этого не помнит. –Субару?! – тихим голосом встревожилать. – Что ты…?! Больно! Её замазанные руки в крови едва хватались снизу за его надплечья, но это ничуть не помогает. Лицо скривилось неприятной гримасой от глубоко болезненной щекотки с причмокиванием по трём укусам по очереди, что хочется отцепиться. Слёзы навернулись по-новому. Словно пиявка вцепилась и высасывает сильным напором с каждым глотком, от чего в ногах пробегает судорожная дрожь и невольно становятся ватными. Напившись сполна, альбинос отпускает потерпевшую, глядя на выражение лица. Его терзала эта природа, с которой живёт, чтобы причинять милым созданиям вред снова и снова. Потому нет другого выхода, кроме как, наводить страху, быть неприветливым и держаться подальше, лишь бы снова не навредить никому. Даже если все эти попытки напрасны. –Я тебя предупреждал, глупая! –…. *всхлип* – пережитый стресс доканал её до неизмождения, что нет сил защищаться или бежать. –Поверь, мне самому неприятно, но ты имей в виду. Меня ничто не останавливает. –…. Прости…. – хоть что-то нашла чем ответить, но на самом деле сама понятия не имеет за что извиняется. Возможно так вампирам и удалось её перевоспитать, унять гордость и пыл. Но Субару от извинения не становилось легче, только ещё больше чувствует себя ненавистным чудовищем. И отпустил её восвояси. Вернувшись в одиночку обратно в особняк, в гостиную на пути встал Сю. Чуть не столкнулась с ним, если бы не смотрела под ногами, пока шла с опущенным носом, и поднимает перед ним голову. Блондин не стал выяснять, от чего она пришла такой поникшей, и молча подаёт ей из своей левой руки коробочку с плеером и наушниками. Сначала она не поняла что это, пока он не сказал: –Вот, теперь можешь сама слушать музыку. Только больше к моим не приставай. Вдруг, словно солнце из туч выглянуло наружу и согрел золотистыми лучами мокрые от слёз поля – как у Хитоми ожили глаза, смотрящие на парня – и от изумления расплылась в улыбке. –*вздох* Семпа~а~ай! – наконец из всех кличек определилась как будет звать вместо имени, чтобы не провоцировать ненависть Рейджи из-за имени: Сю. И прыжком накинулась ему на шею, крепко-крепко с визгом обнимая его голову за светлые волосы, как своего спасителя, что не удержавшись страстно поцеловала макушку. Сю слегка застали врасплох. –Спасибо! Спасибо! Спасибо!

***

К завершению этого выходного дня Саши перед тем как окунуться в ванную тёплой воды, "любовалась" в зеркале на свои "засосы" после Канато и Субару. –Интересно. Почему Субару может пить мою кровь? Из-за того, что – альбинос? …. Что ж, зато только один это делает, а не все поочередно, иначе точно померла бы. После как закончила мыться без происшествий, отпустив за собой недуги (к удивлению, что Шляпник не заявился), свежей подготовилась к завтрашнему школьному дню и спокойно ложится спать. –И зачем Аято всё испортил…?