Осенний Тедас

      Четыре дня пути порядком утомили Алина. Под ливнем отсырела одежда. Алин продрог до костей, на холодной земле мечтая о тёплом ночлеге на шкурах. Ещё больше он мечтал о горячей похлёбке, лепёшках и травяном чае. И о улыбке своей племянницы.       Именно её он тут же стал искать среди множества детишек, снующих между палатками. Они на него, кажется, обиделись, не стали звать его halanin, даже не врезались случайно. Рыжего огонька меж ними не было.       Девочка нашлась в своей палатке. Она сидела ссутулившись опасно близко к огню и, казалось, никого не замечала, крутя в руках круглую дощечку, опутанную нитками.       Алин не видел её всего месяц, но она так успела подрасти, отпраздновав свой третий день рождения. Вдруг Иссейя обернулась, и пламя осветило её светло-рыжие волосы так, что стало казаться, что они тоже горят. Её непослушные растрёпанные косички успокаивали печаль на сердце. С ней всё было в порядке, разве только выглядела она печально, но это Алин мог понять. Скорбь в их сердцах ещё не утихла.       — Aneth ara, Иссейя, — осторожно начал Алин, но девочка не шелохнулась.       Оставив у порога промокший плащ, долиец подошёл ближе. Иссейя просто сидела, внимательно его рассматривая, будто вспоминая. Быть может она его уже забыла?       — Дядя Алин? — наконец спросила девочка.       — Да, — Алин осторожно присел рядом.       Стоило Алину отвернуться, как некогда неутомимая непоседа вернулась к своему плетению. Но в сумке у него был припасён для неё подарочек. Столько раз за время пути он мог бы подкрепиться, но не смел, поскольку знал как его племянница любит апельсины. Дикие для неё слишком горьки, а чтобы украсть обычные из людского сада, нужно очень постараться. Помня об этом, Алин устроился помогать в сборе урожая. Специально для неё.       Завидев оранжевый фрукт, Иссейя, наконец, расплылась в улыбке. Без лишних церемоний она выхватила апельсин и попыталась его очистить, но маленькие ручки едва справлялись с толстой кожурой. Пусть и сомневаясь, Иссейя вернула апельсин, чтобы Алин парой чётких движений надрезал кожуру.       — Это тебе подарок, — наконец объявил Алин, отдавая чищеный апельсин девочке. В поясной сумке умещалось ещё пять штук, но их долиец мог раздать и позже. Главным было то, что Иссейя снова улыбалась