Наконец-то вместе

      Пять месяцев спустя...       Джан              Просыпаться с чувством полного, безграничного счастья стало для меня делом привычным. Я уже перестал бояться этого чувства и теперь наслаждался жизнью каждый день, каждый час, каждую минуту… Каждый раз, когда мои глаза останавливались на округлившемся животе моей любимой. Я мог любоваться ею часами, особенно утром, когда она еще спала, расслабленно лежа на спине, несмотря на то, что сама же жаловалась на неудобство этой позы. Я клал руку ей на живот и с замиранием сердца ждал, когда проснутся мои малыши, а потом разбудят и маму. И вот наконец я получал награду за терпение - первые толчки Дениза, а затем и малышки Атеш. В эти минуты я не мог свести взгляда с лица Санем… Оно становилось особенно красивым и светящимся. На губах появлялась нежнейшая улыбка, брови слегка хмурились, а маленький носик счастливо морщился, как будто она подставляла лицо под лучи утреннего солнца. Моя любимая нежилась в лучах счастья, и я сам чувствовал себя счастливейшим человеком на земле.       Санем украсила мою одинокую жизнь, подарила мне то, на что я даже не рассчитывал. Никогда не представлял, что я смогу отказаться от всего, что было так дорого для меня, но теперь я даже не мог сказать, чем именно так дорожил.       - Джан, я очень хочу спать… - сонно пробормотала Санем, когда малыши снова нашли мою руку и по очереди пнули ножкой.       - Спи, любимая… Спи…       - Но это невозможно, когда ты с ними заигрываешь… Они начинают ужасно пинаться…       - Извини, единственная моя… Я просто не могу удержаться…       - Подожди, повернусь на бок, так они немного успокоятся.       Но она все также продолжала лежать на спине, не в силах справиться со сном. Испытывая огромное сожаление, я убрал руку, чтобы малыши успокоились и позволили мамочке выспаться. Но просто так лежать рядом я не мог, поэтому во избежание соблазна, снова вернуть руку на уже привычное место на животе Санем, я встал и решил спуститься вниз, чтобы приготовить завтрак для моей любимой.       Выходя из комнаты, я кинул взгляд на небольшую дорожную сумку, собранную для Санем и малышей, и снова ощутил чувство тревоги. Доктор сказал, что роды могу начаться в любую минуту. Последние две недели мы жили в напряженном ожидании этой самой минуты. Хоть Санем и держалась молодцом, я чувствовал, что она тоже нервничает. Да и как тут не нервничать, когда речь идет о преждевременных родах. Хотя по словам доктора все шло по плану и не стоило волноваться, но побороть противное чувство страха, которое возникало внутри меня каждый раз, когда мой взгляд падал на эту сумку, я так и не смог.       Я спустился на кухню, чтобы занять голову на какое-то время и отвлечься от ненужных мыслей. Тем более, что готовить завтрак для Санем было для меня особенным удовольствием. Хотя, еще больше мне нравилось, когда она готовила для меня, но это случалось не так часто.       Я еще не успел даже придумать, что буду готовить, когда услышал торопливые шаги спускающейся вниз жены. Она пугала меня своей подвижностью. При сестре и матери Санем становилась просто невыносимо капризной и неподвижной, лежала и требовала принести то одно, то другое. А когда мы оставались одни, она порхала по дому, заставляя мое сердце леденеть, и я иногда даже сомневался, что ее огромный живот, хоть что-то весит.       Налив в две кружки только что заваренный чай, я сел на стул и приготовился к нашему привычному утреннему разговору. Интересно, что на этот раз она придумает, чем меня удивит?.. Буквально влетев на кухню, Санем подошла ко мне сзади и обняла, прижимаясь животом к моей спине. Я сразу же почувствовал едва уловимый толчок, а за ним и второй.       - Почему ты спустилась? – закрыв глаза от удовольствия, я отпил горячий чай.       - Они начинают сходить с ума, когда их любимый папочка оставляет нас одних.       - А ты? – я повернулся немного, чтобы ей было удобно присесть ко мне на колени.       - И я тоже… - пробормотала Санем, уткнувшись носом мне в шею, и крепче сцепив руки за моей спиной. Я зарылся носом в ее волосы, и вдохнул любимый аромат.       - Я заварил чай – пробормотал я, не в силах оторваться от нее.       - Угу… сейчас… - сонно лепетала Санем – Только сначала нам нужно кое-что обсудить…       Она отстранилась и посмотрела мне в глаза, выдерживая паузу, чтобы я мог почувствовать важность момента. Я постарался скрыть улыбку и откинувшись на спинку стула приготовился к очередному «доброму утру» от моей любимой, с интересом ожидая, что же она придумала на этот раз.       - Я слушаю, любимая…       - Помнишь вчера, ты спрашивал почему я так тяжело вздыхаю…       - Это когда ты полчаса зависала в ванной, разглядывая себя?       - Угу… - она потянулась к тарелке с нарезанным лимоном и, отправив кислую дольку в рот, посмотрела на меня очень внимательно – Я хочу, чтобы ты обещал серьезно отнестись к тому, что я сейчас скажу.       - Я постараюсь – пообещал я, не совсем уверенный в своей реакции. Честно говоря, тяжело было в первое время, а сейчас я уже научился сохранять серьезное выражение лица при любом раскладе.       - Хорошо. Тогда слушай… - она вздохнула, застыла на несколько секунд и неожиданно выпалила – Я переживаю, что перестану нравится тебе. Понимаешь, в последнее время я набрала пару лишних килограммов… И характер мой немного испортился… - Санем выглядела очень расстроенной и нервно заламывала пальцы. В какой-то момент я даже подумал, что она говорит на полном серьезе и немного напрягся. Мне не хотелось, чтобы в ее голове рождались подобные мысли. Я любил эту женщину со всеми ее «лишними килограммами», со всеми чудачествами и «испорченным характером». Если ее страхи настоящие и это не привычная утренняя шутка от моей любимой, то у меня серьезные проблемы. - Но хуже всего то, что я обнаружила вчера… - Санем сделала театральную паузу, и захлопав ресницами выдала - Кажется у меня начинает расти борода.       Я выдохнул с облегчением… Все хорошо, никаких серьезных проблем это утро нам не принесло. Я не раз слышал ее жалобы о «набранных лишних килограммах», «о растущей груди», о том, что «после рождения малышей грудь снова уменьшится»… Много «проблем» было озвучено за последнее время, но это было что-то новенькое и «нестандартное», поэтому мне было очень сложно не улыбнуться…       - Ты смеешься! – обиделась моя сладкая беда.       - Вовсе нет! – попытался оправдать я, борясь с совершенно «неуместным» весельем. Если я сейчас не провялю участие и серьезность, она заплачет… А этого я совсем не мог выносить, хотя все вокруг пытались объяснить мне, что для беременной женщины это нормальное явление и даже полезное.       - Я вижу, что ты хочешь улыбнуться. Вот! – она придвинулась ко мне ближе и впилась взглядом в мои губы. – Вот тут, у тебя дернулся уголок губ.       - Санем, прекрати! И даже не смей плакать!       - А что мне делать? – ее глаза уже наполнились слезами, а мое сердце сжалось, настолько трогательно она сейчас выглядела.       - Давай поговорим спокойной.       - Я не могу! Как я могу говорить спокойно об этом? Я и так всю ночь не спала…       - Неправда, ты всю ночь спокойно посапывала, обняв свою чудо-подушку.       - Вот почему ты никогда не можешь мне уступить? – обиженно надула губки моя единственная.       - Спрошу кое-что? – я понял, что все мои героические попытки держаться сейчас потерпят крах. – Эти мысли тебе приходят в голову спонтанно или ты их хорошо продумываешь?       - Джан! – она оттолкнула меня и попыталась встать, но не успела. Зато я успел заметить, как на мгновение дрогнули ее губы. – Ты скоро станешь отцом сразу двоих детей, тебе нужно научиться относиться серьезно к проблемам.       - Я постараюсь. Только когда твои губы находятся так близко от меня, я не могу сосредоточиться – и я сразу же продемонстрировал ей почему так происходит. Как будто только этого и ожидая, Санем впилась в мои губы, лишая меня воздуха.       - Ладно – неожиданно отстранилась она – после завтрака поеду к Дерен, с ней у меня очень хорошо получается поплакать.       - Только я тебя умоляю, не рассказывай ей про бороду. Она просто с ума сойдет – я уже смирился с тем, что Санем уезжает к Лейле или Дерен поплакать. Я пришел к этому не сразу, но все же пришел. У нее даже была целая теория по этому поводу… По ее словам, «эти две дамы» дают ей правильную энергию. Они более хладнокровные и равнодушные к ее слезам, поэтому Санем начинает больше себя жалеть и тогда у нее отлично получается выплакаться. Совершенно ненормальная теория, но она работала. Моя любимая возвращалась после такой «терапии» счастливой и довольной собой и жизнью.       - Хм… представляю ее глаза – довольно хмыкнула Санем и пересела на соседний стул, давая понять, что наш утренний ритуал приветствия закончился и «семье Дивит пора кушать». – А ты совсем не испугался?       - Нет, не испугался. У меня есть очень хороший мастер-барбер…       - Джан, это было очень грубо! – надула губки Санем и отвернулась от меня.       - Ладно, прости… Я сейчас тебе приготовлю очень вкусный омлет.       - Не хочу! Мне ничего от тебя не нужно – продолжала капризничать моя сладка беда, очень сильно рискуя остаться совсем без завтрака.       - С сыром… и помидорами…       - И с зеленым луком? – забыв о том, что не разговаривает со мной, Санем резко посмотрела в мою сторону и ослепила радостным блеском своих прекрасных глаз.       - И с зеленым луком...       - Уффф… Джан Дивит, это совсем некрасиво так манипулировать собственной женой…       - И кто бы говорил про манипуляцию?       - Хм… И то правда… Но борода у меня и правда растет… Вот смотри, видишь здесь небольшой пушок появился? Дальше будет только страшнее… - она задрала голову, чтобы я смог лучше разглядеть ее воображаемую бороду. А мне другого и не нужно было, мои губы сами потянулись к ее шее, а мозг забыл про обещанный омлет.                     Санем              Я тратила время на глупости и от этого приходила в бешенство. Меня все-таки утащили за покупками. Лейла второй месяц за мной охотилась, грозясь забрать на шопинг, но я отбивалась как могла. Сегодня утром зазевалась и… Хоп! Попала, так попала. И почему все твердят, что мне нужна моя собственная одежда и ходить в одежде Джана не совсем удобно?! Мне вот было очень даже удобно! И Джан не возражал…       - Санемси, - в дверях примерочной показалась голова Айхан и по выражению ее лица я поняла, что мы с ней в одинаковом положении… - Может ты согласишься взять хоть что-нибудь, а? Обещаю, что потом верну им все обратно. Пожалуйста, сестенка…       - Айхан, это насилие над человеком! Ну не нужна мне одежда!       - Ты же знаешь свою сестру… Пока не сделает как задумала не отстанет от нас! – она была права, упрямством Лейла могла нас обеих заткнуть за пояс. Тем более, если была уверена, что правда на ее стороне.       - Ладно, тогда давай вот эту тунику возьмем, она же может сойти за платье? – я посмотрелась в зеркало и удовлетворенно кивнула своему отражению, наконец договорившись с собой.       - Конечно может. Давай, снимай, я отнесу ей… А потом мы пойдем в нашу любимую кафешку и поедим вкусное мороженое…       - С ягодами?       - С ягодами – подмигнула мне в зеркале Айхан.       Не теряя больше времени, я сорвала с себя тунику и повернулась чтобы отдать ее подруге, но та застыла, с улыбкой разглядывая мой живот.       - Знаешь, Санем… Я никогда не думала, что беременность так тебя украсит. Ты такая… кругленькая…       Я посмотрела на свой живот и тоже улыбнулась. Взяв руку Айхан, я положила туда, где минуту назад почувствовала толчок. Малыш не заставил себя долго ждать, толкнув ее руку.       - Никак не могу привыкнуть к тому, что там кто-то живет – засмеялась Айхан, отдергивая руку.       - Еще как живет! За последнюю неделю мой живот еще больше вырос – я снова посмотрела на себя в зеркале – Ты думаешь я сильно располнела?       - Санем, тебя правда волнует мой ответ? – Айхан всегда знала, что на самом деле я думаю по этому поводу.       - Нет, не волнует. Потому, что мой муж очень даже доволен моей внешностью. Проставляешь, сегодня говорю ему, что у меня начинает расти борода, а он не дал никакую реакцию. Просто каменное лицо!       - Санемси, может все-таки покажем тебя психиатру? Хоть ты и всегда была чудной… Но вот борода… Это уже слишком.       - Вот ты тоже смеешься, но ведь это правда! У меня правда растет борода. Вот потрогай – я придвинулась к ней ближе и задрала голову. Почему кроме меня никто не видит этот пушок! Я же не выдумываю ничего! – Смотри, смотри!       - Да нет ничего – проведя пальцем по моей шее, рассмеялась Айхан.       - Сколько можно ждать?! – Лейла ворвалась неожиданно и остановилась как вкопанная, увидев, чем мы тут занимаемся. - Что вы делаете?       - Ищем бороду Санем – заржала Айхан, за что тут же получила от меня. Лейла посмотрела на нас как на самых жалких, никчемных людишек и цокнув языком вышла из примерочной.       - Обожаю свою сестру! – мы с Айхан высунули головы и смотрели ей вслед - Она такая терпеливая! Я бы не смогла терпеть столько дурачеств с ее стороны.       - Да ей бы в голову даже не пришло придумать такое – засмеялась моя подруга и выхватив из моих рук тунику, последовала за сестрой. Я смотрела им вслед и думала о том, что я и правда обожаю свою сестру. Несмотря на постоянное ворчание, она всегда проявляет заботу обо мне и главное, всегда спасает от «заботы» мамы. Хотя, честно говоря, они недалеко ушли друг от друга. Разница только в том, что Лейлу я могу послать подальше, когда мне надоедает ее кудахтанье.       Малыши беспокойно зашевелились, давая мне понять, что устали уже от шопинга и хотят отдохнуть. Я машинально погладила живот, успокаивая их. Я уже привыкла к этим толчкам и их движению внутри себя и даже не представляю, как буду жить без этого, когда они родятся. А ведь вначале я даже не поняла, что это было и обратилась к доктору Актаю. Каждый вечер, когда я ложилась спать, ощущала внутри себя пульсацию, которая с каждым часом становилась все больше. Сначала я не решалась сказать об этом Джану, а когда сказала, он сразу же отвез меня к доктору. Бедный доктор Актай, наверно больше нас он мечтает о рождении детей, потому что дальше сможет общаться с ними напрямую, минуя ненормальных родителей. Он объяснил нам, что означает эта пульсация и с того дня, у нас с Джаном появилось любимой занятие – играть с малышами.       Счастье, которое дарили нам еще не родившиеся дети, затмило все на свете. Все проблемы, все беды и горести, которые мы пережили. Они заставили нас забыть и об Йигите, и о Хюме и об их заговоре. Все ушло на второй план. В нашей жизни сейчас настало время счастья и никто и ничто не мог нам помешать в полной мере насладиться этим. Маленькие ножки ищущие руку Джана и толкающие меня изнутри, были способны исцелить нас от любых «болезней». Наконец я увидела своего любимого по-настоящему счастливым, по-настоящему довольным своей жизнью. То, что я не смогла сделать одна, мы сделали вместе с малышами и от этого я их любила еще больше, если такое вообще было возможно.       Мое счастье достигала пика каждый вечер, когда я наблюдала за тем, как Джан ловит толчки маленьких ножек, когда чувствовала как малыши резвятся внутри меня, меняются местами, переплывая как рыбки. Только одно огорчало – скоро это закончится и наши вечера станут другими. Только бы не исчезло это всепоглощающее чувство счастья…                            Джан пропал на весь день и под вечер я снова ощутила противное чувство тревоги. Он не делал так никогда, всегда был на связи, а сегодня просто исчез. Несколько раз я порывалась вернуться домой или поехать к нему в офис, но Айхан отговаривала меня, придумывая всевозможные причины. Это немного меня успокоило, потому что она явно знала причину такого поведения Джана. Завтра мой день рождения и возможно он занят поиском подарка. Скорее всего так оно и есть.       И вот, когда этот бесконечный день все-таки подошел к концу и Джан приехал за мной, я окончательно успокоилась, не подозревая, что самое интересное меня еще ждет впереди. Когда мы приехали домой, он завязал мне глаза и повел за собой… Конечно же я убедилась, что была права на счет подарка на день рождения, но не ожидала, что Джан захочет подарить его сегодня. Я шла за ним сгорая от нетерпения.       - Можно? – в десятый раз за последнюю минуту спросила я и услышала в ответ приглушенный смех.       - Еще нет. Осторожно, ступенька…       - Джан, я не могу больше ждать. Можно открыть глаза?       - Еще минуточку, единственная моя.       - Тогда сам скажи, что я увижу, когда ты снимешь повязку? – мне казалось, что от любопытства мои глаза просто горят.       - Это же сюрприз, любимая. Потерпи, почти пришли…       - Все? – спросила я, когда мы остановились. Джан отпустил мои руки и, наконец, исчезла эта ненавистная повязка с глаз. Ах вот, оказывается, в чем дело! Сегодня утром я извела его нытьем, требуя жаренные на огне колбаски. И простой мангал меня совсем не устраивал, я хотела колбаски с запахом настоящего костра. И вот сейчас я стояла посередине двора, украшенного множеством маленьких неоновых огонечков, свечей в высоких подставках и разведенным настоящим костром. Мне казалось, что меня окружают миллионы звезд и стоит только протянуть руку, я смогу до к ним прикоснуться.       – Джаан! Как тут красиво!       - Тебе нравится? – спросил мой муж откуда-то сзади, но я не оглянулась. Я не могла оторвать взгляд от той красоты, которую он устроил для меня. Недалеко от костра на земле были раскиданы огромные подушки, а рядом скамейка, если вдруг мне внизу будет неудобно. Рядом с подушками лежала огромная стопка одеял. Вокруг мерцали огоньки свечей и крохотных лампочек и от такого количества «огня» мне стало очень жарко.       - Джан! Тут очень красиво! Как будто я попала в сказочный сон!       - Ты для меня настоящий сон, единственная моя.       - Я и наши дети – поправила я, подставляя губы для поцелуя. Но Джан отстранился и посмотрел на меня очень серьезно.       - Только ты, Санем. Всего остального не было бы, если бы не было тебя.       - Но я есть, да?!       - Ты есть, и этим делаешь меня самым счастливым человеком на земле.       - Хм… Я знаю – чего уж скромничать. Я видела, как Джан Дивит терял голову от счастья. Я это знала, потому что сама была в таком же состоянии.       - Присядешь на подушки или на скамейку?       - Хочу попробовать на подушки – я протянула ему одну руку, а другой поддерживала живот. Мне иногда казалось, что моя рука просто приросла к животу…       - Давай попробуем. Но только ты мне сразу скажи, если тебе будет не комфортно!       - Договорились – пропыхтела я, опускаясь на подушки. Вопреки моим ожиданиям они не были слишком мягкими, и поэтому на них было очень удобно полулежать. Именно в таком состоянии я и застыла, найдя для себя удобную позу. Джан сразу же навалил на меня кучу одеял, подоткнул со всех сторон. Я оказалась в теплом коконе, отчего мои глаза сразу же начали закрываться.       - Только не спи – предупредил он, заметив мое состояние – Я же не зря готовился?       - Нет, совсем не зря. Даже если я засну, быстро проснусь... – уже сквозь сон бормотала я. На самом деле я не спала... Я слышала, как Джан передвигается, стараясь не шуметь, потом ощутила невероятный аромат жарящихся колбасок и сквозь опущенные, но не до конца сомкнутые ресницы видела, как отплясывал невысокий огонь в костре… И мне было так хорошо, так тепло и уютно, что никакие слова не смогут описать мои ощущения.       Наконец закончив с «делами», Джан устроился рядом, поправляя подо мной подушки, так, чтобы мне было удобно есть.       - Джан, я сейчас так счастлива – бормотала я, не понимая то ли сплю и вижу сон, то ли на самом деле это происходит со мной.       - Я тоже – он передал мне бутерброд и улыбнулся, глядя как я вонзаюсь в него зубами. Но я не могла ничего с собой поделать, настолько умопомрачительно он пах. – Раньше я много бродил по миру и думал, что в этом и есть счастье. То есть я искал свое счастье везде…       - А оказалось все очень просто! Тебе всего лишь нужно было найти меня – заявила я, уверенная на сто процентов в своих словах.       - Да, мне всего лишь нужно было найти тебя – грустно ответил мой любимый, явно двигаясь мыслями в неверном направлении.       - Джан, скажу кое-что – я постаралась сказать это, скопировав его тон, чтобы немного разрядить обстановку - Даже в те дни, когда ты был от меня далеко, даже когда рядом с нами была опасность, даже когда весь свет был против нас я была самой счастливой из всех женщин. Потому, что знала - ты меня любишь. Даже тогда, когда ты меня не помнил.       - Вот, получается, что я напросился – натянуто засмеялся он - Но я все равно счастлив это слышать.       - Вовсе и не напросился. Посмотри, какая вокруг красота. Ну как я могу не быть счастливой.       - Ты не замерзла? – почему-то он смутился и решил поменять тему. Я никогда не понимала, почему он так смущался, когда я пыталась сказать ему за что-то «спасибо».       - Нет, как я могу замерзнуть рядом с тобой? А ты не замерз? – я попыталась распутаться, чтобы накрыть его своим одеялом, но это оказалось очень сложной задачей.       - Нет, не трогай – он перехватил мою руку – если замерзну, накроюсь другим. Главное, ты не замерзни.       - Не замерзну… Ты только обними меня и мне больше ничего не нужно.       - И мне не нужно ничего – прижавшись ко мне, Джан откусил от моего бутерброда. В любой другой день, скандал был бы неизбежен, но сегодня я просто не могла ничего сказать. Сегодня я готова делить с ним все, даже свой бутерброд с жареными колбасками.       - Ты у меня специалист по романтическим объектам… Смотри, как красиво умеешь все сделать…       - Я в этом определенно хорош – самоуверенно заявил мой любимый и я не смогла сдержать смех – Я сейчас немного оскорблен твоим смехом, но как-нибудь переживу это.       Я смеялась до слез, так уморительно Джан изображал обиду.       - Ты такой обидчивый, как маленький ребенок.       - Ничего и не обидчивый.       - Обидчивый, обидчивый…       - Зато у тебя растет борода – Джан сказал это таким серьезным тоном, так невинно хлопал при этом ресницами, что я снова прыснула, откинувшись на подушки.       - Замолчи уже! Это все гормоны!       - Не знаю, не знаю…       - Джан…       - Все, молчу! Ничего не скажу больше…                     - Я так люблю смотреть на звезды вместе с тобой, - сытая и довольная я прижималась к своему мужу, чувствуя, как наш мир замыкается вокруг нас. Мы оказались в огромном пузыре, куда посторонним вход был заказан!       - А я люблю делать что угодно, лишь бы ты была рядом.       - Хм… Я точно также…       - Санем, у меня для тебя есть еще один сюрприз – Джан как волшебник, откуда-то вытащил небольшую квадратную книжку, и передал ее мне. С виду она очень напоминала тот альбом, что я подарила ему на его день рождения.       Я заерзала на подушках, пытаясь сесть прямо, чтобы удобнее было смотреть, да и свет так падал лучше. Открыв первую страницу, я не могла поверить своим глазам. На меня смотрела девушка, в алом сари и индийских украшениях. Она весело улыбалась, но в глазах ее была печаль, пустота и холод. Пусть этого никто не видел, но я прекрасно об этом знала.       - Раз у нас возникла тема с альбомами и дневниками… - Джан немного нервничал - Я решил, что тоже буду дарить тебе на каждый твой день рождения такую книгу. Книгу моего счастья. Сначала я хотел собрать в ней самые счастливые моменты, подаренные тобой, но потом понял, что книга получится очень большой… Да и разве может поместиться все мое счастье в одной книге? Поэтому я решил, что буду собирать самые памятные для меня счастливые моменты за год… - Джан взял меня за подбородок и повернув мою голову к себе, посмотрел мне прямо в глаза, а затем, едва касаясь губами моих губ, он тихо прошептал - С днем рождения, единственная моя. Хорошо, что ты родилась! Хорошо, что ты вошла в мою жизнь! Хорошо, что именно ты завладела моим сердцем.       - Джан – я не знала, что и сказать. Все слова разом вылетели из головы. Мне было очень приятно сделать такую книгу для него, я была счастлива подарить ему кусочек моего счастья. Но я даже не подозревала, какое это счастье получить такой же подарок от него.       - Давай посмотрим? – он понимал, что я сейчас чувствую, потому что сам уже испытал такие же чувства. – Здесь только ты и всегда будешь только ты!       - Я никогда не видела этих фотографий – пытаясь не разрыдаться от переполнявших меня чувств, я перелистнула страницу и увидела себя посередине огромного магазина со сладостями – Какой же это был замечательный день…       - Мне тоже этот день запомнился… Он был таким... сладким…       - Ты сейчас говоришь про настоящую сладость? – почему-то мне показалось, что он имеет ввиду совсем другое. Ведь именно в этот день… Вернее в эту ночь… мы с Джаном…       - Кто знает… - улыбаясь, Джан подмигнул мне, от чего вся загадочность слетела с него, и я теперь точно была уверена, что речь шла именно о той ночи.       - А знаешь, ведь всего этого могло и не случиться – неожиданная мысль поразила меня. – Тогда, все были против, и я почти сдалась, почти отказалась от мысли ехать.       - Хорошо, что ты не передумала… - Джан не отрывал взгляда от фотографии смеющейся меня. Это было очень странно… увидеть себя со стороны, его глазами… Почувствовать то, что чувствовал он.       - Что бы с нами случилось, если бы мы не встретились в Дели?       - Мы бы встретились в другом месте – уверенно заявил Джан, и я поверила ему. Действительно, мы бы встретились в другом месте, неважно, где и когда. Но мы бы обязательно встретились.       Я снова перелистнула страницу и увидела себя во дворе общины. Даже не представляю, когда он сфотографировал меня… Хотя, тогда я переживала такие эмоции и чувства, что с трудом соображала.       - Я хочу написать книгу про общину и Гуру – неожиданно даже для себя самой выпалила я и поняла, что именно этого и хочу. Получив пару дней назад несколько экземпляров своей новой книги, я не испытала радости. Да и все книги, которые я писала, писала через боль… Но теперь она прошла, мое одиночество закончилось… И сейчас мне хотелось рассказать всем еще об одной боли и одиночестве. О настоящем одиночестве… о людях запертых в стенах общины... о душах запертых в чужих телах.       - Это отличная идея! – Джан все понял. Ему не нужны были слова, он и без них понял о чем я думала. – Только надо получить разрешение от Гуру.       - Джан! – сейчас, в эту самую минуту я вернулась на несколько лет назад, в то время, когда решила написать свою первую книгу. Я испытывала те же чувства, то же возбуждение и трепет… Только на этот раз я хотела, чтобы он был рядом со мной, чтобы мы вместе сделали эту работу… нашу первую совместную работу – Когда я закончу книгу, ты отвезешь рукопись ему и пусть он решит ее судьбу. Если Гуру захочет, мы опубликуем эту книгу, а если нет, пусть сожжет ее сам. А ты… Может быть, в случае согласия он позволит тебе сделать несколько снимков? Как думаешь?       Джан смотрел на меня очень странно, очень особенно. В его глазах отражались огоньки неоновых лампочек и от этого они пылали огнем.       - Когда мы улетали из Индии, я принял решение, что когда-нибудь обязательно вернусь туда, и сделаю снимки общины. Санем, ты сейчас озвучила мою мечту. Я очень хочу сделать выставку хиджр.       - Значит ты это обязательно сделаешь! Ты сможешь его убедить – я сдалась... Слезы покатились по щекам и я их даже не пыталась сдержать. Оказывается, подсознательно я очень переживала, что Джан перегорел и больше не думал о фотографии. Я боялась, что стала причиной, по которой ему пришлось отказаться от дела всей его жизни. И теперь, услышав от него эти слова, почувствовала облегчение, как будто с моей души сняли груз.       - Я думаю, что мы могли бы поехать вместе. – Джан пытался вытереть мне слезы, но потом оставил бесполезные попытки и просто прижал меня к себе. Я бы очень хотела поехать вместе с ним, но это теперь невозможно. Пока дети немного не подрастут, я буду с ними дома… Мы втроем будем ждать его возвращения из поездок, и теперь я точно знаю, что их будет много. Я не позволю ему отказаться от того, что делало его Джаном Дивитом, настоящим Альбатросом. Я буду «бороться» с ним до последнего!       - Я не смогу оставить малышей, поэтому тебе придется ехать одному. А мы будем ждать тебя дома. Скучать по тебе, сходить с ума от тоски – я посмотрела на него и с удивлением поняла, что не чувствую печали по этому поводу. Да, я буду скучать, буду сходить с ума, но все равно буду счастлива за него.       - Я понял, любимая… - он не знал что сказать, и я его прекрасно понимала. То, что сейчас межу нами происходило было чем-то особенным. Пусть сейчас мы оба не знали как назвать происходящее, но я уверена, что оба понимали важность этого момента. - Сделаем как ты скажешь…       - Знаешь, сегодня самый счастливый день моего рождения. Я его немного боялась, потому что каждый раз у нас разыгрывается какая-то драма. Но сейчас я уверена, что все будет хорошо. Я должна избавиться от ненужных страхов.       - Санем, ты можешь быть уверена в том, что я никогда больше не обижу тебя.       - Я в этом уверена – не задумываясь ответила я. – С днем рождения меня!       - С днем рождения, любимая!                     Джан              Сегодня нас ждал тяжелый день, вся родня собиралась у нас дома. Санем досыпала последние спокойные минуты, а я сидел рядом и не мог оставить ее. Не знаю почему, но после того, как она вчера ночью призналась, что боялась этого дня, я тоже почувствовал страх. Я чувствовал, что сегодня что-то произойдет, поэтому хотел быть рядом с ней.       - Доброе утро – сонно пробормотала она, потягиваясь настолько, насколько ей позволял ставший за одну ночь огромным живот. Футболка, кстати моя, задралась и я увидел, как маленькая ножка стукнулась о стенку своего «домика» и сразу же исчезла. Наклонившись, я прижался губами к тому самому месту и через пару секунд почувствовал еще один толчок. Проложив дорожку из поцелуев, я переместила к другой половинке живота и моя малышка Атеш не заставила меня ждать, толкнув ножкой. Откуда я знал, что это она? Да потому, что ее движения всегда были легкими, едва уловимыми, в отличии от движений ее брата. Дениз делал все резко, уверенно, «громко» заявляя о себе. Я каждый раз вспоминал слова Санем и удивлялся, насколько точно она его тогда описала: «Дениз такой энергичный, все время ищет приключения. Жуткий воображала…Думает, что умнее и красивее всех на свете. Но он очень добрый и отзывчивый мальчик».       - Почему ты улыбаешься? – спросила она, почувствовав мою улыбку.       - Малышка Атеш такая нежная, ее толчки всегда еле чувствуются.       - Зато твой сын с утра барабанит меня по животу, пытаясь разбудить – проворчала она с нескрываемой любовью и нежностью к нашему маленькому сынишке. – И что это у вас за привычка такая, будить меня!       Неожиданно в моей памяти всплыл то ли сон, то ли ведение… Во рту пересохло от этого воспоминания, как я мог забыть про него!       - Ты помнишь тот день, в имении сестры Мехрибан, после пожара. Я спал на террасе, а ты сидела внизу с детьми.       - Помню. Как я могу забыть ужас, который пережила тогда…       - В то утро я видел сон… Я забыл об этом, но сейчас вдруг вспомнил… Мы спали на огромной кровати. Между нами лежала наша младшая дочь, малышка Йилдыз. А двое разбойников, Дениз и Атеш, прибежали и налетели как настоящий ураган. Я не хотел, чтобы детская возня разбудила тебя, поэтому предложил им приготовить шоколадные блины с шоколадным соусом. Я помню это чувство, как мне не хотелось оставлять тебя, но будить не хотелось еще больше. Поэтому я увел детей, а они шли за мной и перебивая друг друга, во всех красках расписывали мне, как ты рассердишься на нас, когда обнаружишь, что мы едим нездоровую еду. Санем, я тогда даже не знал, о том что ты тоже хочешь троих детей.       Я испытывал очень странное чувство. Как будто тогда я и правда заглянул в свое будущее. В то время, когда думал, что моя жизнь пуста и нет никакой надежды, Санем и дети пришли ко мне во сне. Я тогда этого не поняла, но они пытались мне сказать, что все будет хорошо, что впереди меня ждет огромное счастье.       Санем посмотрела на меня полными слез глазами и неожиданно заявила:       - Надеюсь, ты догадался оставить мне немного блинов.       - Единственная моя… Ты самая неромантичная женщина на земле, и я люблю тебя за это еще больше!       - Я знаю – засмеялась она, не сдерживая уже слез. – Значит ты их видел?       - Да, только вот забыл про это… А сейчас вспомнил…       - Хорошо, что ты это вспомнил. – Неожиданно она отстранилась и посмотрела на меня расширенными от ужаса глазами - Джаааан, гости!       Санем оттолкнула меня и попробовала подскочить, но получилось очень неуклюже. Она пыхтела, пытаясь перевернуться и скатиться с кровати, а я смотрел на нее и думал, есть ли еще что-то в моей памяти, о чем я не знаю. Что-то столь же прекрасное, как этот сон. – Джа-ан! Очнись! Помоги мне подняться!       - Сейчас, единственная моя. Ты только не нервничай, мы сейчас же поднимем тебя на ноги.              Праздник был в самом разгаре и вроде бы поводов для переживаний не было, но я все равно очень нервничал. Сегодня Санем казалась особенно напряженной, хоть она и пыталась улыбаться каждый раз, когда наши глаза встречались. Но от этого мне становилось еще хуже. Что-то шло не так, как надо. И вот наконец, я поймал ее испуганный взгляд. По ее перекошенному, побледневшему лицу я понял, что мои предчувствия оправдались и именно этот день выбрали наши малыши, чтобы прийти в этот мир.       - Джан – прошептала Санем, растерянно прислушиваясь к себе, а потом завопила… и этот вопль я не забуду никогда – Джааан! Началось!       Вокруг все замерло на секунду, а потом… Я плохо соображал, плохо помнил лица людей, собравшихся вокруг нас. Все, что я сейчас видел, и все, что меня волновало, была Санем. Только в отличии от нее, я совершенно не знал, что делать. Пережив минутную растерянность и страх, она сумела взять себя в руки и теперь отдавала короткие приказы, пытаясь не тратить зря силы:       - Вы останетесь здесь! В больницу поедут только Эмре и Лейла!       - А как же я? – она что, хочет оставить меня дома? Ни за что!       - Ты едешь со мной! Джан! Приди уже в себя, ты мне нужен!       - Хорошо, извини, дорогая... – и правда, надо взять себя в руки.       - Джейджей, еще один обморок и я прибью тебя! Клянусь тебе, пострадаешь от моей руки сегодня! Айхан, беги наверх, в спальне возле двери сумка… Принеси ее…       - Санем, какая частота схваток? – поинтересовалась Лейла, отрывая трубку от уха. Она единственная догадалась позвонить доктору и предупредить о том, что мы едем.       - Откуда мне знать! – завопила Санем и, перехватив мою руку, сжала ее так, что побелели пальцы.       - Видимо не очень частая, она пока нормально соображает – передала Лейла в трубку и мне стало легче. Не знаю от чего, но я почувствовал облегчение.       - Джан! Я подогнал машину, пошли.       - Эмре, сумку!       - Санем дыши, сестренка!       - Отвалите!!!       Я уже не понимал кто говорит и что говорит. Все свое внимание я сосредоточил на лице любимой, сомневаясь в том, что переживу этот день. Я боялся его, с ужасом ждал, но думал, что все не так страшно. Оказалось, очень даже страшно!              В клинике нас уже ждали. Всю дорогу Санем цеплялась за мою руку, то ругая, то прося помощи. Я был беспомощен, потому что не знал, как ей облегчить боль. Когда Санем вспоминала, что виновником ее положения был я, и только я, отталкивала меня, кричала о том, что никогда больше не подойдет ко мне и близко! Потом схватки отступали и она льнула ко мне, прося прощения. Санем страдала, я страдал еще больше. Когда я увидел доктора Актая, готов был броситься ему на шею и зарыдать.       - Ждите внизу, я к вам спущусь когда все будет закончено – доктор даже не посмотрел на меня. Забрав у нас Санем, он уехал вместе с ней на лифте. Перед тем как закрылись двери, я увидел перекошенное от боли лицо любимой, но она все равно улыбнулась мне, пытаясь ободрить.       - Брат, держись. Я через это тоже прошел и поверь, как только ты увидишь малышей все забудется.       - Эмре, я не уверен, что про это можно забыть!       - Можно. Вы оба не будете помнить ничего, кроме счастья, которое испытаете увидев детей.       - Ты думаешь, Санем сможет так быстро забыть о той боли, что испытала?       - Знаешь, а ты держался молодцом... – Лейла похлопала меня по плечу. – Когда мы ехали в больницу, твой брат скулил громче меня.       - Не было такого!       - Было, было! А потом, пока я рожала, его откачивали снаружи. Кстати, ты как?       - Я в норме – мне не хотелось ни с кем разговаривать. Все мои мысли были сейчас рядом с Санем. - Как она там, неужели все еще страдает от боли?       - Джан, не переживай. Ей уже сделали обезболивающее и она ничего не чувствует. Вот если бы она рожала сама, то тогда да, боль была бы неизбежной. Но ей сделают кесарево… Это быстро…       Хотел бы я поверить ей. Очень хотел, но не мог. Доктор тысячу раз объяснял, как именно будут извлекать малышей, что при этом будет чувствовать Санем… Я все помнил и все знал. Но сейчас забыл, просто вылетело из головы.       Где-то издалека я услышал строгий голос Лейлы «Мама, если будут новости я позвоню сама!», а потом Эмре вложил мне в руку бумажный стаканчик с чем-то горячим. Я смотрел на них невидящим взглядом, пытаясь напрячь слух, чтобы услышать, что происходит там, наверху…       Устав стоять на месте, я начал мерить шагами холл. Сначала Эмре пытался следовать за мной, подстраивая шаг, но потом плюнул и вернулся к своей жене под бок. Я тоже хотел сейчас оказаться рядом со своей женой. Ах, Санем, ах! Иногда она такая упрямая, такая непрошибимая. Я ведь просил, умолял ее, чтобы она разрешила мне быть рядом с ней. А она не захотела! Теперь я должен сходить с ума от неизвестности!       Не знаю, сколько времени длилась эта агония, но как только двери лифта открылись и доктор Актай шагнул в холл я замер на месте. В одну минуту на меня обрушилась ледяная волна страха, окатив с головы до ног. Лейла и Эмре оказались рядом, и я почувствовал как Лейла сжала мою руку, а Эмре - плечо.       - Доктор вы долго! – упрекнула свояченица. Я был ей безмерно благодарен, потому что сам не мог говорить, но очень хотел сказать эти слова.       - Дорогая, детей ведь двое, вот пришлось повозиться немного дольше обычного – почему он так сказал? Может быть что-то пошло не так? Или с детьми что-то произошло?! – Джан, не бледней, все хорошо! Малыши и мама чувствуют себя прекрасно.       - Я хочу их видеть! – это единственное, что мне удалось сказать.       - К Санем тебя пустят как только ее перевезут в палату. А малышей мы забрали в инкубатор. За ними нужно еще понаблюдать.       - Зачем? Вы же сказали, что все хорошо!       - Этого требует процедура. Дети родились раньше срока, поэтому нам нужно за ними понаблюдать.       - Доктор, спасибо большое! – Эмре пожал доктору руку, поблагодарил его. Я же стоял наготове, чтобы, как только меня позовут, полететь к своей любимой. Как же мне хотелось сейчас прижать ее хрупкое тело к своему и держать так, пока дрожь внутри меня не исчезнет.       - Поздравляю тебя, папа! – Лейла обняла меня, поцеловала… Уступила место мужу и тот тоже что-то говорил мне. Такого ступора я не испытывал никогда! Руки и ноги налились такой тяжестью, что я не мог ими пошевелить, не мог обнять их в ответ. Но они и не ждали от меня ничего такого, судя по всему. Они уже обзванивали наших родных и друзей, чтобы сообщить им радостную новость.       - Господин Джан, пройдемте наверх - я не сразу сообразил, что миниатюрная медсестра обращается ко мне. Совсем молоденькая, такая маленькая… - Господин Джан?       - Джан! – Эмре толкнул меня в бок, приводя в чувство. – За тобой пришли!       Я шагал за медсестрой, не видя перед собой дороги. Мне показалось, она вела меня глухими лабиринтами, и мы то и дело упирались в стену. Наконец она остановилась и открыв дверь палаты, пригласила меня войти. Я шагнул и замер. Санем лежала на кровати, бледная и измученная. Голова откинута на подушки, ресницы подрагивали, под глазами залегли тени.       - Санем… - мой голос прозвучал так тихо, что я засомневался позвал ли ее вслух.       - Джаан – она протянула ко мне руку и улыбнулась. – Ты их видел?       - Нет, любимая, еще не видел – я подошел к кровати, но не решившись присесть на край, остался стоять на ногах – Как ты себя чувствуешь?       - Я в порядке… Только пить очень хочется… - я схватил стакан и поднес к ее губам. Она сделал всего один глоток и объяснила – больше нельзя.       - Санем, как ты, единственная моя? Я чуть с ума не сошел, когда остался внизу один.       - Разве Лейла с Эмре были не с тобой? - устало спросила она.       - Но тебя же там не было! – что мне Лейла и Эмре?! Разве они способны спасти меня от одиночества? Разве они умеют держать меня за руку, так как это умеет делать Санем?       - Не переживай, я себя чувствую хорошо. Думала будет хуже.       - Было очень больно?       - Только до операционной… Потом мне сделали анесте… зию… и я перестала чувствовать боль.       - Прости меня – неожиданно я почувствовал, как из моих ног куда-то ушла вся сила и они просто подкосились. Рухнув рядом с кроватью, я прижался губами к ее руке, еле сдерживая обжигающие глаза слезы. – Прости за все, что с тобой произошло!       - Джан, перестань или я сейчас заплачу – пропищала Санем. – Я очень счастлива, что со мной это случилось. Поверь, когда ты их увидишь, поймешь, что я имею ввиду.       - Я понимаю, любимая. Но я чуть с ума не сошел, когда увидел как тебе больно. Санем, я больше не хочу детей! У нас есть двое и этого достаточно! – я не знаю, что на меня нашло, но точно знаю, еще раз через этот ад пройти не смогу.       - Хорошо, хорошо – обессиленно улыбнулась моя любимая и эта улыбка говорила о том, что тема еще не закрыта. Пусть думает, что хочет! Я не позволю ей больше пройти через это!