Профессиональная попаданка: Старт карьеры

      Мне показалось, что я просто моргнула. Недостаток железа в моём организме уже некоторое время доставлял мне определённые неудобства, но избавление от него — это целый процесс, а не так, что выпил одну таблеточку — и всё. А жара стояла ужасная с самого утра. Вместо утренней свежести, заставлявшей взять с собой бесполезную верхнюю одежду, город окутал зной, жёгший лёгкие. И как всегда, в автобусе были люди, которым дуло. В этот раз они преобладали, так что все окна и люки оказались задраены, и дышать было совершенно нечем. Мне повезло хотя бы в том, что я ехала на окраину, и мне удалось сесть. Я смотрела в окно, слушала музыку и понимала, что мне нехорошо. А потом «просто моргнула».       Когда я открыла глаза, я всё ещё сидела у окна. Только сидела не в автобусе, а за столом. А снаружи шёл снег. Большие хлопья беззвучно опускались с неба на землю. Удивительно было смотреть на то, как снег переливался при этом на солнце. Я отвернулась от окна, и как будто из-за этого движения мою голову пронзила резкая боль.       Такого со мной ещё не было. Я уже поняла, что попала в другой мир, только прежде я всегда оставалась человеком, однако сейчас находилась в теле ёкая. Давным-давно жила-была девушка, которую насильно выдали замуж. В первую же ночь она сбежала из дома и скрылась в горах, где упала с обрыва в снег и умерла от холода. А потом поднялась уже демоном, юки-онной. И вот теперь это была я.       Я поднялась. У меня снова были длинные волосы, только на этот раз чёрные, как смоль. И ещё они мне совершенно не мешали. Одета я была в белоснежное кимоно, и моя кожа ничуть не отличалась от него оттенком. Я сделала несколько шагов по просторной комнате. Шуму от меня было не больше, чем от падающего снега за окном. Оно было открыто, но холода я не ощущала.       Я обошла весь замок. Довольно большой и совершенно пустой. В нём не было ни пыли, ни грязи — всё совершенно вымерзло. Но мне, по крайней мере, не нужна была пища в привычном её понимании. А ещё это путешествие отличалось от прочих тем, что я даже примерно не понимала, куда меня занесло и что мне здесь делать. Сомневаясь, что снаружи меня будут ждать ответы, я всё же вышла во двор. Он был укрыт ровным ковром пушистого снега, не испорченного тропинками. Понятнее не стало, как и предполагалось.       В углу двора стояло дерево, накрытое снегом вместо кроны. Оно почернело и выглядело мёртвым, уже неспособным расцвести. Я подошла к нему и положила ладонь на ствол — он словно был покрыт тонкой корочкой льда. Обернувшись, я не увидела собственных следов. То есть я, может быть, и ходила куда-то, но только вот куда? Впрочем, в моих воспоминаниях я оставалась в этом замке в тишине, покое и одиночестве, последние восемьдесят лет. Я так и стояла у дерева, глядя на голубое небо за забором — над замком висела туча, сыпавшая снегом, а вот за пределами двора, возможно, даже росла трава.       — Юки-онна, — раздался голос у меня за спиной, и я обернулась. — Юкико-химе.       У ворот во двор стоял мужчина. Холод, похоже, совсем не беспокоил его, хотя ветер нещадно трепал его длинные белые волосы. Я сделала несколько шагов ему навстречу, пытаясь всмотреться — снег мешал сразу увидеть его лицо. А когда я подошла ближе, я его узнала. Не то чтобы мы были знакомы, просто я о нём знала. Это был Сэссёмару, старший сын Ину-но-Тайшо, лорда Западных земель. Даже такие затворницы, как я, знали о нём. Янтарные глаза его смотрели пристально, будто он чего-то от меня ждал.       — Чем обязана вашему визиту, Сэссёмару-сама? — склонила голову я.       — Нараку, — отозвался он.       — Нараку? — переспросила я, выпрямившись. — Кто это?       — К твоему замку ведёт его запах, — демон-пёс сощурился.       — В моём замке лишь я и снег, — я слабо улыбнулась. — Можете и сами всё осмотреть. Здесь никого больше нет. Сюда и не может войти никто, разве только он обладает силой, подобной вашей.       — Ты не лжёшь? — Сэссёмару выпустил из пальцев ядовитый хлыст и прошёлся им по снегу слева от меня.       — Зачем бы мне лгать, Сэссёмару-сама? — я склонила голову набок, проигнорировав его выпад. Хорошо, что я обошла замок перед его приходом и была уверена, что там никого нет.       — И верно… — кивнул он и повёл носом. — Вокруг этим ханьё так и разит, а здесь только холодом пахнет.       — Кто такой Нараку? — бесстрастно спросила я.       — Жалкий ханьё, жаждущий силы, — фыркнул Сэссёмару. — Не связывайся с ним.       Между нами взметнулся снег, а когда он осел, демона во дворе уже не было. Очень обходительный мужчина, ничего не скажешь. Я почему-то была уверена, что теперь мой замок долгое время никто не потревожит, и вернулась в комнату, где оказалась сначала. Мои мысли вернулись к тому, что я вообще здесь забыла. Это было совершенно непонятно, потому что я ничего не помнила о том мире, где оказалась. Попытка припомнить хоть что-нибудь вызвала только головную боль. Это означало, что я не только понятия не имела, что мне делать, но и не знала, как отсюда выбраться. Очевидно, что если я останусь здесь, я определённо даже сознания не потеряю — я не нуждалась ни в пище, ни во сне. Прийти и вырубить меня тоже никто вроде как не мог. А моим единственным занятием уже долгие годы было созерцание падающего за окном снега, который никогда не прекращал идти.       Понаблюдав танец снежинок до тех пор, пока солнце не начало клониться к закату, я снова поднялась и обошла дом. Ни в одной комнате не было намёка на бумагу и не то что на ручку, даже на кисть и чернила. Впрочем, в замке было так холодно, чтобы они бы просто превратились в ледышку. Это означало, что я никак не могла влиять на события, и мне не оставалось ничего другого, кроме как плыть по течению, ожидая окончания путешествия.       Ночью снег из радужного превратился в серебристый, сияя в свете полной луны. По-прежнему было совершенно тихо — через забор ко мне не залетали даже птицы. И несмотря на ветер, обледеневшее дерево даже не скрипело. Собственные мысли были единственным, что создавало шум, да и то звучал он только в моей голове. Пытаясь понять, что же делать, я продолжала созерцать.       Раздавшийся хруст снега был таким оглушительным, что я даже вздрогнула. Следом по всему телу прокатилась волна ужаса. Я сомневалась, что так скоро меня снова мог навестить Сэссёмару, а другой демон мог и не быть настроен столь дружелюбно, если можно так выразиться. Ещё это мог быть монах или жрица с очищающей силой, что могли заявиться ко мне только для того, чтобы прикончить. Не то чтобы мне хотелось здесь задерживаться, но и умирать я тоже не горела желанием. Я поднялась, и одновременно с этим в комнату вошёл мужчина. У него были чёрные, немного вьющиеся волосы, собранные в высокий хвост, и кроваво-красные, пугающие глаза. Его можно было бы назвать красивым, но выглядел он скорее отталкивающе. Улыбнувшись мне, он сделал несколько шагов и остановился на расстоянии вытянутой руки.       — Попасть сюда стоило мне больших усилий, — произнёс он. — Я получу награду?       — Я заперлась здесь не для того, чтобы всякий пытался войти, — резко отозвалась я и отступила на шаг. Он меня пугал. — Кто вы и что вам здесь нужно?       — Нараку, — он снова улыбнулся и сделал шаг ко мне. — Мы с тобой так похожи. Ты ведь тоже была когда-то человеком. А теперь такая сильная и такая красивая.       — Я не желала этого, — я снова попятилась.       — Ты ведь сбежала от первой брачной ночи, — Нараку продолжал подходить, а я — отступать. — Невинная, замерзла насмерть, чтобы только не оказаться в руках мужчины, который не любил тебя и которого ты не любила. А я буду любить тебя…       Я упёрлась спиной в стену. А вот этот тип останавливаться не собирался.       — Не приближайтесь! — повысила голос я и оттолкнула его снежным вихрем.       — Мне это даже нравится, — понизил голос Нараку. Его отнесло всего на пару шагов, и он быстро снова сократил расстояние. — Это тело такое слабое и такое убогое, — сообщил он. — Вот если бы ты выносила мне новое, настоящее тело ёкая…       — Убирайся! — крикнула я и снова ударила его вихрем снега и ледяных осколков.       На этот раз его отнесло в противоположный конец комнаты, опрокинув на спину. Я старалась собраться с мыслями, чтобы выбросить его за забор, но подумала, что раз он уже смог войти один раз, это не поможет.       — Как ты вообще вошёл? — рявкнула я.       — Вижу, мы уже становимся ближе, — прошелестел он, поднимаясь. — Одна псина показала, где пройти.       Не дав мне снова ударить его снегом, Нараку мгновенно приблизился и схватил меня за запястья. Больно схватил. Я пыталась вырваться, а он тянул меня на себя, пока не уткнулся носом в шею.       — Если не будешь такой строптивой, тебе может даже понравиться, — хрипло сообщил он и обслюнявил мою кожу.       Это было так омерзительно, что всколыхнувшаяся во мне ярость вызвала физическую боль. Я ощутила, как вокруг меня поднялся бешеный ветер, закруживший острые осколки льда. Моё тело и само начало распространять холод. Настолько сильный, что руки Нараку заледенели, и я смогла выдернуть свои запястья. Я толкнула его руками в грудь, оставив и там два больших кристалла льда.       — Не прикасайся ко мне, животное! — выпалила я.       — Какая же ты дура, — зло сощурился он. — Я дал тебе прекрасный шанс стать моей королевой! А ты решила, что твоя жалкая гордость этого не стоит? Если ты не хочешь встать на мою сторону, я просто сделаю тебя частью себя.       От него ко мне ринулись отростки, похожие на исполинских мутно-зелёных сороконожек. Меня передёрнуло. Одна только мысль о том, что это прикоснётся ко мне, заставила меня окружить себя льдом. Но Нараку это как будто даже обрадовало — последнее, что я увидела сквозь свой кокон, было его самодовольное лицо. А потом щупальца стали облеплять глыбу, внутри которой находилась я. Совсем скоро стало темно. Лёд медленно рос, приближаясь ко мне. Он скрипел от того, что Нараку сдавливал глыбу, видимо стремясь её сломать и дотянуться до меня. Я сдаваться не собиралась и усиливала холод вокруг себя, делая лёд лишь прочнее.       Сложно сказать, сколько прошло времени. Было совсем темно — щупальца Нараку не пропускали ни капли света. Лёд трещал. А меня начали оставлять силы, и мне с трудом удавалось удерживать свой кокон. И тогда меня охватил страх. Нараку собирался поглотить меня. А что бы тогда стало со мной? Я бы вернулась домой или так и осталась бы здесь? Я уже почти смирилась с тем, что смерть здесь была бы не так страшна, но я понятия не имела, что ждало меня после того, как я стала бы частью этого отвратительного типа.       Треск льда стал отчётливее. Мои силы иссякали, а вот мой противник, казалось, только этого и ждал. Кокон начал разваливаться на куски и надвигаться на меня. Мне оставалось только надеяться на то, что острые осколки льда прикончат меня, прежде чем до меня доберутся щупальца. Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и приготовилась к боли.       Но её не последовало. Вместо этого раздался оглушительный грохот, и я распахнула глаза. Куски льда валялись вокруг меня, а щупальца Нараку были отрублены.       — Я же говорил тебе не связываться с этим отребьем, — прорычал Сэссёмару.       — Он сам вломился, — слабо отозвалась я.       — Тц, — содержательно заметил демон, наставляя на Нараку меч.       — Эта глупая женщина меня вымотала, — сообщил ханьё. — Так что я воздержусь от драки с вами, Сэссёмару-сама. А ты… — он посмотрел на меня. — Ещё продолжим.       Он обратился фиолетовым вихрем и вылетел в окно, сбив меня с ног. Хотя я на них и так не очень-то держалась. Однако упасть мне не дал дайёкай, придержав за плечи рукой с оружием. Только сейчас заметила, что левой руки у него не было. Я сразу отстранилась, едва не оступилась на куске льда, но всё же смогла добраться до кресла. Меня затрясло.       — Никогда не видел, чтобы юки-онну знобило, — насмешливо заметил Сэссёмару.       — Не холод тому виной, — отозвалась я. — Благодарю, что пришли так вовремя и спасли меня.       — Стоило прийти раньше — тогда он бы не сбежал, — мрачно произнёс он.       — Полагаю, он бы всё равно сбежал, — я покачала головой. — Он вам не ровня. Вы могли и вовсе не приходить.       — Я бы не позволил ему получить твои силы, — Сэссёмару сел напротив меня.       — Вот как… — протянула я.       — Мне не стоило приходить к тебе ранее, — продолжил он. — Я сломал твой барьер, и он смог пройти прежде, чем ты восстановила его.       — А, так вот почему… — слабо отозвалась я. Похоже, я и в самом деле истощила все свои силы, и теперь меня клонило в сон.       — Как долго? — спросил Сэссёмару, заставляя меня встряхнуться.       — Что? — не поняла я.       — Сколько понадобится времени, чтобы ты смогла восстановить его? — он сощурился.       — Не знаю, — я мотнула головой. — Я слишком измотана. Я сейчас ничего не могу.       — В таком состоянии… — Сэссёмару сощурился, глядя мне в глаза. — Как только ты останешься одна без барьера, он вернётся, чтобы довершить начатое.       — Нет… — по моему телу снова прокатился ужас. — Нет, только не это…       — Боишься умереть? — он определённо неправильно понял, что именно меня так пугало.       — Он пришёл за иным, — севшим голосом отозвалась я. — За тем, что хуже смерти… Он желал, чтобы я… — а вот чего он там желал, я озвучить уже не смогла — горло свело от страха и омерзения.       — Этот ханьё… — на мгновение в глазах Сэссёмару вспыхнуло пламя гнева, но сразу же потухло. — Он попытался поглотить тебя, потому что не получил того, что хотел? — сощурился он, и я кивнула. — Сейчас, когда у тебя совсем нет сил, сопротивляться ты не сможешь, — заметил он, а я оцепенела. Барьера не было, сил тоже. Если бы Нараку вернулся…       — Я должна спрятаться, — выдавила я.       — Не так сложно будет тебя отыскать — за тобой по пятам идёт пурга, — заметил дайёкай. — Остаться здесь будет безопаснее.       — Без барьера и сил я не сильнее человека, — я мотнула головой. — Стоит вам уйти, и со мной будет кончено.       — Я задержусь, — Сэссёмару слегка поморщился и вздохнул. — Эта тварь смогла войти по моей вине. Будет справедливо, если я уйду лишь тогда, когда здесь всё снова будет так, как было до моего прихода.       — Вы не обязаны… — вот я щас дура или да?       — Но я могу, — утвердил он.       — Простите меня, — я чувствовала, что проваливаюсь в сон. — У меня совсем не осталось…       Видимо, сил. Впрочем, я не договорила, прежде чем отключилась. Когда я открыла глаза в следующий раз, картинка вокруг всё ещё была двухмерной. Я помнила, что уснула в кресле, но оказалась лежащей на диване. Да и за окном уже было светло. И я понятия не имела, сколько дней прошло — вчера ли меня тут пытались уничтожить или это было давно. Сев, я обвела комнату взглядом. Это был не тот зал, где я уснула. Здесь тоже были кресла и диваны, но окно выходило на другую сторону. И здесь не было ни ошмётков льда, ни щупалец Нараку, ни следов борьбы.       — Я надеялся, что ты умрёшь, — донёсся голос Сэссёмару. — Тогда я мог бы уйти.       — Прошу прощения, — отозвалась я. Какое приятное «С добрым утром».       — Всё в порядке, — он перевёл взгляд на окно. — Ты спала десять дней. Даже снег на какое-то время прекратился. Я думал, ты умерла, но через несколько часов он снова пошёл.       — Вы перенесли меня сюда? — тихо спросила я.       — Там надо было прибраться — части этого ханьё отвратительно смердели, — он кивнул.       — Вы не должны были…       — Мне надо было ждать, пока ты очнёшься и сама всё уберёшь? — насмешливо спросил он. — Я не хотел лишиться нюха. Твои силы вернулись?       Я поднялась и подошла к окну. Этот резкий и холодный демон оберегал мой покой десять дней, и запустить в него снежным вихрем явно было не лучшей благодарностью. Заставляя пургу усилиться, я вдруг подумала, что здесь меня никто ни разу не назвал тем, кем я являлась. Как будто я была таким же персонажем этого мира, как и они сами. Да и картинка, хоть и была плоской, не создавала впечатления нереальности. Задумавшись, я продолжала усиливать снегопад, пока он не стал плотным, как молоко. В этот момент на плечо легла обжигающая даже через кимоно ладонь. Я отскочила.       — Довольно, — произнёс Сэссёмару, ещё когда я была в воздухе. — Твои силы, похоже вернулись, — продолжил он, делая вид, что я от него только что не шарахнулась. — Сколько тебе нужно, чтобы восстановить барьер?       — День, — отозвалась я.       — День, — демон кивнул. — Я уйду утром и буду около замка, тогда и начнёшь. Не хочу снова сломать его, когда буду выходить.       — Это и не потребуется, ведь я могу выпустить вас, не ломая барьера, — я перевела взгляд на окно и вернула снегопад до обычного состояния. — Я и так потратила ваше время. Позвольте начать сейчас, чтобы вы могли не задерживаться более.       — Если ты уверена, что снова не упадёшь в обморок, — он укоризненно посмотрел на меня. — Я не спешу.       — Как скажете, — я опустила голову.       Что за мир? Сначала один припёрся, сам себе что-то придумав и ожидая, что все вокруг будут плясать под его дудку. Теперь вот другой принимает решения, никого не принимая в расчёт. Не то чтобы я не была ему благодарна — даже если он защищал мою силу от того, чтобы её получил Нараку, заодно в безопасности оказалась и я. А этого уже было более чем достаточно.       Разговор был исчерпан, и я решила выйти в тот зал, где произошла стычка. К моему немалому удивлению, Сэссёмару не просто избавился от ошмётков Нараку — он там прямо прибрался. Никаких следов появления ханьё. И всё же комната заставила меня оцепенеть. Даже запястья заболели там, где Нараку меня за них хватал. Я выбежала прочь и понеслась куда глаза глядят. Остановилась я, лишь уперевшись в тупик верхнего этажа — коридор там заканчивался, и пути дальше не было. Я привалилась спиной к стене и съехала на пол. Несколько минут я приходила в себя, и за это время внезапно осознала, что в замке было так же холодно, как и обычно. Ни в одном очаге не разводили огня. Я уже собиралась подняться и найти Сэссёмару, чтобы спросить у него об этом, но демон сам возник прямо передо мной.       — Эй, ты не слишком ли слаба, чтобы так носиться? — нахмурился он.       — Я не могу здесь оставаться, — подтянув колени и роняя голову на предплечья, отозвалась я вместо ответа.       — И куда же ты пойдёшь? — строго спросил Сэссёмару.       — Я не знаю, — я сжалась сильнее. — Мне некуда идти. Я не могу жить в ином месте и не могу быть здесь. Жаль, что я не умерла…       — Не жаль, — на моём плече снова оказалась горячая ладонь, но на этот раз я не шарахнулась. Даже голову не подняла. — Ты хочешь умереть или бояться?       — Не хочу, — я отрицательно помотала головой, не отрывая лба от рук.       — Тогда убей его, — уверенно произнёс Сэссёмару. — Докажи себе, что тебе нечего бояться.       Легче сказать, чем сделать. В прошлый раз я провалила сражение, уйдя в глухую оборону, и если бы так и осталась с Нараку один на один, хорошо бы это для меня не кончилось. Я подняла голову и посмотрела на Сэссёмару. Янтарь всегда ассоциировался у меня с теплом, но его глаза были холодны, как привычный мне лёд. И они были слишком близко. Пусть и не настолько, чтобы его лицо начало расплываться.       — Я не вы, — сипло сообщила я. — Мне не хватит сил.       — Ты можешь контролировать метель вокруг себя? — он сощурился. Это вообще здесь причём? — Чтобы рядом с тобой не шёл снег?       — Могу, — я кивнула.       — Тогда иди со мной, — демон даже зачем-то сжал моё плечо. — Я позволю тебе увидеть, как он слаб и ничтожен и какой жалкой будет его смерть.       — Если позволите, — тихо отозвалась я.       — Отдохни до утра, — как будто облегчённо произнёс Сэссёмару, и хватка на моём плече ослабла. — Дорога будет долгой.       Он поднялся, и, вставая, потянул меня за руку, вынуждая последовать его примеру. Дайёкай тоже взял меня за запястье, и тоже довольно крепко, но не больно. Разве что его ладонь была слишком горячей для меня. Сэссёмару отвёл меня в комнату, где я отлёживалась, усадил на диван и куда-то вышел. Я уставилась в окно и задумалась. Что-то в этот раз я какая-то подозрительно хилая. Куда подевались сьюшная неуязвимость и неугомонная бравада? Почему я не уложила злодея одной левой? Или тут сьюизм какой-то другой? Это вообще про что?!       Никакого иного занятия, кроме размышлений, у меня не было, и до самого утра я так и сидела у окна в одиночестве. Уже отойдя от своего страха и забега, я поняла, что мне не очень хотелось покидать замок. Это было моё место, где я прекрасно жила долгое время. Но на рассвете на меня снова накатили воспоминания о том, как мне было страшно, когда Нараку напал на меня. Судя по всему, никакой психотерапии здесь не было и в помине, так что приходилось признать, что шоковый метод, предложенный Сэссёмару, мог оказаться единственным действенным. И кроме того, только покинув это место я могла найти способ вернуться в свой мир.       Я оставила снегопад в замке, и покинув его, впервые за долгое время ступила босыми ногами на траву. Трава, правда, тут же покрывалась инеем и жухла под моими стопами, но что уж тут поделать. Я шла за Сэссёмару, и он долгое время просто не обращал на меня внимания, лишь изредка оборачиваясь проверить, не отстала ли я. Я не отставала. Мы спускались с горы довольно долго, пока не добрались до широкой поляны под раскидистой кроной какого-то дерева. Там у небольшого костерка сидел демон-жаб, одетый как синтоистский жрец, вокруг бегала человеческая девочка лет шести, а немного в стороне лежал осёдланный двухголовый дракон.       — Сэссёмару-сама! — хором возопили девочка и жаб, бросаясь к нему.       — Где вы пропадали так долго? — продолжил демонёнок. Он, вероятно, был уже весьма немолод, но оставался мелким. А маленькая собака до старости…       — Дела, — ёмко произнёс Сэссёмару и чуть посторонился, чтобы все могли увидеть меня.       — Красавица… — выдохнула девочка и побежала ко мне. Я сделала шаг назад.       — Не трогай, а то замёрзнешь, — предостерёг её дайёкай.       — Юки-онна? — сощурился жаб. — Жуть…       — Вот и не прикасайся, если не хочешь умереть, — хмыкнул Сэссёмару. И как-то это так странно прозвучало, как будто если вдруг жаб не замёрзнет, то дайёкай сам его прикончит.       Не дав себе труда представить меня своим спутникам, а меня — им, Сэссёмару просто прошёл к дереву и сел в его корнях, прислонившись спиной к стволу. Я отошла немного в сторону, чтобы от моего холода не потух огонь, и оставаясь в тени, подняла глаза. Я и забыла, каким ярким бывает ясное небо. Ветер трепал листву, и смотреть сквозь неё было всё равно что глядеть в калейдоскоп. Я снова погрузилась в построение предположений о том, что надо сделать, чтобы очнуться в реальности, но глубоко нырнуть не успела.       — Долго собираешься стоять? — раздался голос дайёкая.       — Хватит вымерзшей земли там, где я ступала, Сэссёмару-сама, — обернувшись к нему, произнесла я.       — Что за глупая причина, — фыркнул он. — Подойди.       Я послушалась, и пока я шагала, он пристально смотрел на землю, по которой я шла. Прямо вот за каждым шагом следил. А когда я наконец дошла до него — секунд через пять — он протянул руку и буквально уронил меня на свой мех. Кимоно взметнулось, на несколько мгновений обнажив мои босые стопы, но я быстро скукожилась.       — Почему не сказала, что босая? — спросил дайёкай.       — Вы не спрашивали, — я отвернулась.       А. О… Вон оно что… Как меня угораздило-то? Если моё предположение верно — а они, как правило, верны — я была такой слабой именно для того, чтобы Сэссёмару мог меня героически спасти. Потому что какая романтика без героического спасения девицы-то? Я чуть отодвинулась от него, насколько позволял мех. Уж не знаю, были ли мои прошлые путешествия проверкой на мои способности лезть в драку, но если да, я, видимо, их прошла, и теперь должна была побывать в другой ипостаси. Ипостаси героини, которая растапливает ледяные сердца. А конкретно вот у этого демона оно было определённо именно таким. Даже, может быть, самым таким из всех таких. И что мне теперь с этим делать?       С наступлением темноты Сэссёмару оставил мне мех и куда-то умчал, но вернулся совсем скоро — около полуночи. В руке у него были гэта. Он ничего не сказал и ничего не спросил, а просто взял и надел их мне на ноги. А потом сел на то же место, что занимал раньше, с таким видом, будто ничего не было. Даже выражение лица его было таким, как будто ничего не произошло, а его отсутствие мне примерещилось.       — Спасибо, — тихо произнесла я.       Ответа не последовало. Только по лицу дайёкая скользнула мимолётная тень самодовольства. Бежать. Бежать мне надо было от всего этого подальше, прыгать со скалы головой вниз и терять сознание!       Но я не сбежала. Ни ночью, пока жаб и девочка спали, ни днём, когда мы снова куда-то пошли. День был знойный, и мне было тяжело, но Сэссёмару через пару часов это заметил и стал выбирать более тенистую дорогу. К вечеру мы оказались у каких-то скал, зиявших пастью пещеры, из которой тянуло холодом. Перед выходом была уютная, прикрытая кустами полянка, и если развести там костёр, на ней должно было быть достаточно тепло. А мне вот хотелось уползти в холод. Тем более, что я не могла выморозить ничего живого в камнях. И я-таки просочилась в пещеру, пока дайёкай на что-то отвлёкся. Туда не проникал свет снаружи, но мне не мешала темнота — я всё видела, как кошка. Внутри обнаружились гигантские демонические шершни, но они только жужжали раздражающе, а подлетать — не подлетали. Холодно было вокруг меня. Я охватила их снежным вихрем, и через несколько секунд все они были на полу пещеры. Она была небольшой, гнезда в ней не было, и я решила, что это очень подойдёт, чтобы передохнуть и ещё раз всё обдумать.       Я уселась на камень и уставилась на мёртвого шершня. Из его брюшка торчало ядовитое жало. И я еле удержалась от того, чтобы разбить себе лоб ладонью — вот же оно, решение! Надо было дать себя ужалить. Умереть мне, вероятно, не дали бы, но я бы, по крайней мере, могла потерять сознание от яда. И пришла бы в себя в душном автобусе. А не вот это вот всё. Но нет… Мне надо было защититься…       — Что ты здесь делаешь? — разнёсся по пещере голос Сэссёмару.       — Здесь холодно, — отозвалась я.       — Это шершни? — он заметил трупы на полу.       — Да, — я кивнула. А ведь жала-то ещё были в них, и я вполне могла их использовать…       — Здесь и в самом деле холодно, — заметил Сэссёмару и парой ударов ядовитого хлыста разрушил мой план. — Может, нам лучше идти ночью, — вот он как бы спросил, а как бы и нет.       — Ни к чему, — я покачала головой.       — Разве тебе не тяжело? — на этот раз точно спросил дайёкай.       — Я знала, что так будет, — признала я. Ну, то, что мне будет плохо от жары, я действительно знала. А вот всё остальное оказалось сюрпризом.       — Отдохни, — он кивнул и пропустил между пальцами прядь моих волос, а потом просто ушёл.       А я осталась сидеть на камне и хлопать глазами. Это вообще что такое сейчас было?! С обувью я ещё могла понять: изрежу ноги — не смогу идти, а не смогу идти, что тогда со мной делать? Но вот это… И ведь я же ничего не сделала, чтобы как-то привлечь его внимание. Сидела себе в замке, гипнотизировала снег. Но вот ведь нашёл же и припёрся… И что теперь с этим делать?       Я размышляла над планами побега до утра. Не то чтобы меня кто-то удерживал, но почему-то казалось, что если я попытаюсь свинтить, меня как минимум догонят. И, возможно, отругают. А если я осуществлю попытку покинуть этот мир, и она окажется неудачной, ещё и покарают. Единственный вывод, к которому я пришла — мне придётся покориться судьбе и надеяться, что рано или поздно меня отпустит.       Поскольку в пещере не было света, я не заметила, как наступило утро. А я ничего умного так и не придумала. Из размышлений меня вывел жаб.       — Сэссёмару-сама велел те… вам выходить, — сварливо сообщил он.       — Благодарю, — я поднялась и направилась к выходу.       Жаб пошёл следом, недовольно и неразборчиво бурча. Создавалось впечатление, что моему присутствию он был совершенно не рад. Можно подумать, я была в восторге! И ночь размышлений настроение мне не улучшила, надо заметить. К тому же, жара, похоже, и не думала спадать. Но когда я только вышла на поляну, у меня над головой оказался зонт. Сэссёмару молча вложил его рукоять в мою ладонь, опять едва не обжегши мою кожу, и отошёл на пару шагов, делая вид, что он тут не при чём.       — Вы заставляете моё сердце трепетать, — вылетело из моего рта. Это что ещё за чушь, чтоб её через колено в старой бане с канделябрами?!       Он не ответил. Но тень самодовольства снова скользнула по его лицу. Если это вот с такой скоростью будет, я тут сколько — лет сто проторчу? Или моя задача только вектор задать, а дальше без меня? И вот опять же, вопрос, когда я покидаю мир, тот, кем я была, продолжает в нём жить или исчезает? Как это вообще работает? И почему меня это вдруг начало волновать, собственно? До меня вот только в этот момент дошло, что миры, в которые я попадала, существовали до моего визита и продолжали это делать после моего ухода. Наверное. Я ведь была в них буквально физически, значит, они не были просто историями на бумаге. Или были?       Внимание Сэссёмару становилось всё более явным, а я старалась держать дистанцию. Он постоянно находил холодные пещеры, чтобы я могла отдохнуть от жары, где оставлял меня наедине с собой. Однако прикасаться ко мне лишний раз он избегал. Ну, оно и понятно — это всё равно, что трогать голыми руками стальной поручень в минус сорок — неприятненько. Я потеряла счёт дням, что было немудрено, если совсем не спать. В один из дней произошёл буквально пик его внимания: оставив демона-жаба и человеческую девочку у подножия, дайёкай увёл меня к снежному пику горы, где предложил устроить метель, что сбросить напряжение. А когда ветер начал усиливаться из-за моей силы, Сэссёмару обнял меня за талию.       — Что вы делаете? — озадаченно спросила я.       — Не хочу потерять тебя в метели, — без тени эмоций отозвался он.       Его рука была очень горячей. Хотя правильнее было бы сказать, что это я была очень холодной. Но мне казалось, что под оби, на котором она лежала, я буквально таю. Не в романтическом смысле, а в физическом. Но самым удивительным было то, что этот жар не причинял мне боли. Разумеется, он не мог потеряться в метели, которую я контролировала. Да и быть настолько близко было не нужно — если уж Сэссёмару беспокоила окутавшая вершину горы молочная пелена снега, достаточно было взять меня за руку или даже за рукав. Я понимала, что его руку должно было жечь холодом не меньше, чем мою талию жарило теплом, но отталкивать его я всё равно не стала. Вряд ли он понимал, что мне приходилось сдерживать силу, чтобы не отморозить ему конечность, а я почему-то не посчитала нужным сообщить. Мы простояли так среди пурги около часа, и мне действительно удалось сбросить напряжение и по-настоящему отдохнуть от жары. Когда ветер унялся, вокруг нас был только пушистый белый снег, слепяще-яркий в лучах солнца.       — Возвращаемся, — сообщил Сэссёмару, и не дожидаясь ответа, направился вниз.       Снег осыпался от его шагов, он утопал в пышных, рыхлых сугробах, местами доходивших ему до пояса. А вот я не оставляла никаких следов, шагая за ним. Минут через десять спуска более тяжёлого, чем был подъём, Сэссёмару резко остановился и развернулся ко мне. Я тоже остановилась, но не пояс в снегу, а на вершине пухлого сугроба. Дайёкай на мгновение сощурился, а потом резко приблизился, прижал меня к себе за талию и взлетел. Его тепло прокатилось по моей коже огнём, и я подумала, что вот именно так должна была ощущать себя Снегурочка, когда попала в костёр.       Полёт завершился быстро, не дотянув до лагеря шагов сто, и едва ноги коснулись земли, я поспешила отойти от Сэссёмару. На мгновение мне показалось, что это его задело, как будто он что-то понял неправильно.       — Вы слишком тёплый для меня, — тихо призналась я. — Словно огонь.       — Тц, — ёмко отозвался он.       — Я благодарна, но ведь и я для вас, должно быть, слишком холодна, — я отвела взгляд.       — Тебе больно? — недовольно спросил демон.       — Нет, — я покачала головой, не глядя на него.       — Ты слишком холодна для меня не снаружи, — Сэссёмару взял меня за подбородок и повернул лицом к себе, а потом ткнул пальцем в грудь: — а здесь.       И не дав мне шанса ответить, он развернулся и ушёл в лагерь. А я ещё некоторое время просто стояла и смотрела ему вслед. Ёлки-палки, что за… Что же мне надо сделать, чтобы получить шанс убраться домой? Насколько далеко всё должно зайти?       Я проторчала в стороне от лагеря аж до самого утра. И никто не пришёл, чтобы выяснить, почему я к ним не иду. И даже почему я не иду в холодную пещеру. Я понадеялась, что Сэссёмару потерял всякую заинтересованность в моём присутствии, и на рассвете решила было вернуться на гору, чтобы устроить там буран и поддерживать его тех пор, пока не упаду без сил. Но не успела сделать и пары шагов, как передо мной будто из воздуха материализовался дайёкай.       — Нам в другую сторону, — холодно сообщил.       Я кивнула. Это был полный провал.       С того момента прошло ещё дней, наверное, пять, а мы всё шли и шли куда-то. И мне начинало казаться, что у нас как у самурая — нет цели, только путь. И возможно, мы бы так и гуляли до бесконечности, если бы случай не свёл нас с Нараку. Или не случай?       Когда я только увидела надменную рожу этого ханьё, я оцепенела. Но за волной ужаса прокатилась ярость, и мне очень сильно захотелось начистить ему морду. Из-за своих внутренних переживаний я не слушала, что он говорил. Да мне и не интересно было. А потому, едва гнев вернул мне способность двигаться, я запустила в него ледяными кольями. Одним даже попала прямо в горло, лишив его возможности продолжать трындеть. Действенный, однако, способ заткнуть кого-то…       — Видишь? — повернулся ко мне Сэссёмару. — Он жалок, Юкико-химе.       Дайёкай выпустил когти и чуть согнул колени, готовясь рвануть на врага, но в нас ударил порыв ветра. Откуда ни возьмись появилась женщина, сидевшая в большом пере, как в лодке, веер которой и создавал поток воздуха. Она усадила Нараку к себе и стала поднимать в небо. А этот гад разлил на нас поток миазмов — смердящего и чёрно-фиолетового яда. Я пыталась сдуть его снежными вихрями, но было слишком жарко, чтобы у меня полностью получилось. Капли этой гадости попали мне в глаза, и я их закрыла, а потом потеряла равновесие и начала падать. Я думала, что рухну на землю, но упала как будто в огонь, горячий, но не обжигающий.       — Нет, — в самое ухо мне произнёс Сэссёмару. — Не вздумай меня оставить…       Я хотела открыть глаза, чтобы обозначить, что не так уж я и мертва, но веки намертво слиплись. Я почувствовала, как дайёкай уткнулся горячим лбом мне в ключицу и сильнее сжал единственной рукой. Потом перед глазами покраснело, как будто мне в них засветили мощным фонарём, а следом меня сжали уже двумя руками. И я приложила все усилия, чтобы всё-таки разлепить глаза и выдавить:       — Я жива.       — Юкико, — Сэссёмару заглянул мне в лицо и обжёг губами мой лоб.       И вот в этот момент я всё-таки отрубилась.       Моргнула я, ага. Щас. На фоне жары, духоты и анемии, я банально потеряла сознание. На несколько мгновений, вероятно, потому что успела только приложиться лбом к раскалённому стеклу. Что, собственно, и привело меня в чувство. Я откинулась на спинку сидения, тяжело дыша. Нет, пора с этим завязывать… А то я уже путать начала, где реальность, а где… Ну, эти, другие миры, с которыми ничего не ясно. А это уже почти билет к мозгоправам на длительное пребывание. Нет уж. Нет уж…

***

      Муза и Вдохновение были расстроены. Такого они как-то не ожидали. В этот раз они хотели дать сознанию ощутить себя настоящим героем, а потому поменяли память о мире на воспоминания персонажа, но что-то, по всей видимости, пошло не так. И теперь возникал уже вполне реальный риск повредить сознание. Да так, что и в своей реальности держаться не будет, не то что в других мирах.       Но план всё ещё казался им хорошим. Единственное, чего не хватало для его успеха — силы Демиурга. Только он был способен стабилизировать сознание таким образом, чтобы частая — или не очень частая — смена личности не спровоцировала отлёт кукухи. Надо было только придумать, как заинтересовать в этом деле Творца…