Любовь зла

— Ты что творишь? — мой голос от болезненной хрипоты и безумной ярости стал напоминать визг мартовского кота. — Сейчас же остановись! Эти мальчишки такие… мальчишки. Здоровые восемнадцатилетние лбы под два метра ростом, а ума как у таракана. Видимо, сытая жизнь приводит людей к деградации, раз представители крупных конгломератов — столпов экономики нашей страны — без зазрения совести мутузят друг друга при всём честном народе. И меня накрыл такой испанский стыд за них, что хотелось превратиться в человека-невидимку и свалить. Я что, героиня бразильского сериала, чтобы дуэли тут устраивали из-за меня? Почему-то на сто процентов уверена, что причина всего этого не я, а комплексы этих неуравновешенных мажоров. Тан остановился, только когда я встала между ним и Ён До. Тот, в свою очередь, разлёгся на асфальте, будто это был комфортабельный диван, оперевшись на одну руку и стирая кровь с лица другой. Несмотря на безумные тараканьи глаза Ким Тана и провокацию с его стороны, Ён До был доволен, как сытый кот. Улыбался и снисходительно смотрел на бывшего друга. Меня это порадовало, потому что если бы и он начал отвечать на агрессию, то пришлось бы полицию вызывать. — Не вздумай приближаться к ней, — угрожающе тыча пальцем в воздух, прорычал Тан. Ён До только смеялся. — Хватит уже, — строго сказала я. — Хватит меня постоянно защищать. Чтобы ты знал, я добровольно пришла сюда и встретилась с ним. Ким Тан выпучил глаза так, будто я ему нож в спину воткнула. Он на секунду застыл, шокированный, выдохнул и отвёл взгляд. Ну всё, знаю я эту морду. Сейчас будут истерики ревности, выяснение, кто кому нравится, и так далее… Чувствую, что моя крыша едет в прямом смысле. — Ты, — оборачиваясь к Ён До и не давая Тану и слова, приказала я, — быстро иди и промой ссадины. А ты, — указывая на Тана, — давай домой топай. — Значит, ты сама его позвала? — начинается. Сейчас «молодой господин» устроит мне драму. Ненавижу эти наигранные роли ревнивца и защитника, так и хочется врезать обоим битой по мозгам, чтобы не ерундой занимались, а учились лучше. В конце концов, с такими знаниями в математике они просто спустят всю нашу экономику в трубу. — А что? — подал голос «раненый», вставая с асфальта. Он подошёл ко мне и нагло положил руку на моё плечо. Вернее даже не положил, а опёрся, будто я неодушевлённый предмет. — Мы не можем провести время без твоего разрешения, старший братик? Вот же ехидна. Как хотелось последовать примеру Тана и врезать по этой наглой ухмылке. Уже пожалела, что наплела ему всякой ерунды, теперь будет нас подкалывать. Не удивлюсь, если по моему возвращению на учёбу вся школа будет перешёптываться о наших «кровных» узах с Ким Таном. Который, кстати, не понял и был очень удивлён словам друга. Я с минуту думала, продолжать поддерживать эту нелепую легенду или же промолчать. Как ни крути, ситуация тупиковая со всех сторон. Ён До не отстанет ни при каких обстоятельствах. Глубокий вдох — голова кружится. — Всё нормально, — начала я, обращаясь к Тану. Зачем я всё это делаю, кто-нибудь мне объяснит? — Я ему всё рассказала. — Что рассказала? — с испугом спросил «молодой господин». — Что вы живёте в одном доме, — довольно протянул Ён До. По выражению лица Тана было видно, что он задаётся вопросами, как много этот стервятник уже знает, и что именно. — И что у нас одна мама, — поспешила вставить свои пять копеек я. Блин, как глупо всё это. Думаю, что даже обманутый Ён До прекрасно понимает, что это всё за уши притянутая легенда. Тан впал в ступор, ничего не понимая и не зная, что сказать. Подробности моей «грустной» истории происхождения ему неизвестны, и куда я веду Ён До в лабиринтах лжи — тоже. Поэтому он не нашёл, что ответить на это. Только стоял и глупо хлопал ресницами. — Так что, — прижимая меня ближе и следя за закипающим взглядом Тана, протянул Ён До, — я не обижаюсь на твою агрессию и даже понимаю. Твоя младшая сестрёнка может попасть в беду. Надеюсь, ты дашь нам своё благословение, братик? Ким Тан злобно поджал губы и сжал руки в кулаки. Ещё бы секунда, и Ён До получил бы очередной удар в нос ещё большей силы, поэтому, чтобы не допустить продолжения этого позора, я опередила Тана, зарядив прижимавшей меня к себе вонючке в бок и оттолкнув от себя. — Вообще страх потерял? Какое ещё благословение? Жить надоело? — все мои вопли были не чем иным, как желанием поскорее всё закончить и свалить отсюда. — Так всё, мне больше некогда с вами тут стоять. Иди домой и промой ссадину, — мой приказной тон заставил Ён До лишь улыбнуться. — Переживаешь за меня, да? — растягивая довольную ухмылку, протянул бунтарь, на что я лишь угрожающе замахнулась кулаком. Мне хотелось быстрее исчезнуть в своей каморке, поэтому я развернулась и, не попрощавшись, потопала в сторону дома. Тан, видимо, тоже не желал оставаться с бывшим другом наедине и через минуту поравнялся со мной. Его преследование иногда так сильно доводило, что я уже не знала, куда себя деть. И ситуация, в которой мы с мамой находимся, настолько плачевная, что я не могу просто исчезнуть из его дома и каждый раз хожу как по лезвию ножа. Мне сейчас совсем ни к чему его чувства, это лишнее в моей жизни, пусть это и жестоко по отношению к Тану. У нас у каждого своя жизнь, свои проблемы, и у меня нет сил прорываться сквозь новые ради глупой подростковой влюблённости. — Слушай, — резко остановившись, сказала я. Довольно строго. — Не нужно идти за мной. Лучше вернуться домой порознь, чтобы госпожа не задавала снова лишние вопросы. Это ни к чему. — Я не видел тебя уже так долго, — он видел меня сегодня утром, зачем врать? — Моменты, когда мы можем побыть вдвоём — очень короткие и редкие. Не лишай меня этой возможности сейчас. Тан говорил серьёзно, искренне, и даже на малую толику мне стало его жаль. Но такие эмоции я в себе пресекла — мне ни к чему развивать ненужную привязанность, любовную или дружескую. И какой бы жестокой я ни выставляла саму себя, лучше разорвать любые намеренные контакты раз и навсегда. — Разве ты не понимаешь, как мне тяжело? Моя жизнь и так не из лёгких, раз я живу в подсобке в твоём доме, не усложняй мне её ещё больше. У тебя и без меня хватает проблем, и у меня — без тебя. Поэтому хочу, чтобы всё было предельно ясно: я знаю, что нравлюсь тебе, но ты мне не нравишься. Извини. Тан даже дар речи потерял, и мне подумалось, не перегнула ли палку чокнутая Ин Сан? Ох, как тяжело ввязываться во всё это. Все эти люблю-не люблю, жить без тебя не могу, лучше умру… Мне самой неприятно причинять боль, но необдуманные действия Тана сами загнали нас в ловушку. Лучше бы слушал отца, подтянул уроки, а не бегал за дочерью прислуги. Моя самокритичность просто бьёт все рекорды… — Почему? — спросил Тан, наконец-то моргнув. Странно, что он задаётся этим вопросом, я ведь всё ему разъяснила. Хотелось съязвить — видимо, общение с Ён До дурно на меня влияет. — Если это из-за моей семьи, то это не проблема. Я решу этот вопрос. Интересно как? Сбежит? Пойдёт работать? Укокошит всех? Как можно «решить вопрос с семьёй»? Это в моей больной голове плохо укладывается. — Если же я тебе не нравлюсь… — Тан сделал драматическую паузу, проникновенно заглядывая в мои глаза, как бездомный пёс, просящий кусочек хлеба. — Тогда скажи, кто тебе нравится. Я стану таким. Что тебя во мне не устраивает? Я всё исправлю. Это просто поразительно, как можно быть таким настойчивым и не иметь чувства собственного достоинства. Видимо, его сильно припечатало с этой любовью. Честно говоря, несмотря на то, что его чувства меня напрягали, в глубине души было приятно осознавать, что ты кому-то нравишься. Тем более длинноногому красавчику-богачу… Но этим меня не купишь, нужно быть крайне осторожной со всеми ними. Это я уже заучила как Отче наш. Очень противно от самой себя, но придётся быть жёсткой. Вообще я заметила, что чем дольше я провожу время в компании самовлюблённых мажоров, тем больше ломаю себя и свои принципы, подстраиваясь под общество и систему. Но выживание штука сложная, нет другого выхода. — Мне нравится Ён До, — резко заявила я, и сама даже не поняла, что сказала. Аж мороз по коже прошёлся. — Этого достаточно? — Ты врёшь, — блин, они все меня палят. Оказывается, я совсем не умею выкручиваться. Неужели у меня такой честный взгляд? Да, в актрисы мне лучше не идти. — Ну… — мне даже не нашлось, что ответить. Как-то глупо будет настаивать на том, в чём уже прокололась. — В любом случае, нам лучше не сближаться. Не хочу показаться грубой, но мне это не нужно. Надеюсь, ты поймёшь. Тан смотрел так жалостливо, что я от стыда за свои слова чуть не провалилась сквозь землю. Кажется, это было слишком сильным ударом для него, ему и так нелегко живётся. Хотя о чём это я? Живёт в шикарном доме как у Христа за пазухой, наследует огромный бизнес отца. Вот это жизнь: хочу крабов ем, хочу на крутой тачке гоняю, шмотки брендовые ношу. А не впахиваю, как лошадь, после уроков, что сил не остаётся. У него нет родственников-инвалидов, за которыми нужен уход, есть мать и отец, которые дают ему всё и даже больше. Да ведь он даже и не учится с таким свободным временем. Ну, конечно, что париться, когда твоё будущее уже удачно сложилось? Сравнивать наши жизни — это всё равно что сравнивать божий дар с яичницей. Мы будто из двух параллельных миров: идём рядом и находимся в одном измерении, но никогда наши жизни не пересекаются, даже если одному из нас этого очень хочется. И мы никогда не поймём друг друга. Я не пойму, почему он порой такой печальный, когда смотрит из окна куда-то вдаль, или почему выстраивается как солдат, когда отец проходит рядом, и почему всегда улыбается своему брату, который отталкивает его, даже если это улыбка сквозь слёзы. А он не поймёт, почему у меня руки стёрты в мозоли из-за швабры, почему я согласилась учиться в его школе, хотя для меня это место должно стать сущим адом, или почему я не хочу принимать его помощь. Наши проблемы слишком разные, и решения, которые мы принимаем, не найдут понимания с другой стороны. Что у нас общего? Ничего. Так зачем всё это затевать, если я уже знаю, что ждёт меня в конце? Лучше сейчас, пусть это и больно, остановить всё и идти разными дорожками. Если бы не его влюблённость, я бы с радостью подружилась с Таном, да и его помощь порой в школе мне бы не помешала. Но увы, всё испорчено. — Извини, — после затянувшейся паузы сказала я. — Пойду первой. Не стала оборачиваться, молча пошла вперёд, ускоряя шаг, будто бежала от собственного стыда. Честно говоря, мне не хочется видеть Тана — угрызения совести появляются. Влетела во двор шикарного особняка и быстренько прошмыгнула через задний вход на кухню. И совсем неудачно встретила там госпожу, которой почему-то именно сейчас захотелось выпить воды, а мама как раз ушла на рынок за продуктами. Я коротко поклонилась, держась подальше, делая вид, что забочусь о её здоровье и не хочу заразить, но на самом деле желала быстрее её покинуть. Но это не прокатило. — Послушай, — строго сказала госпожа, прочистив горло. — Ты ведь держишься подальше от моего сына в школе? — Да, как вы мне и сказали, — нужно говорить смиренно, и я изо всех сил старалась это делать, но иногда эта женщина совсем переходит границы приличия. — Хорошо, — смерив меня довольным взглядом, сказала женщина. — Не обращайся к Тану по имени, я слышала, как вы переговариваетесь иногда. Держись от него поодаль и дома тоже. Во мне и так всё закипало от недавних разборок, да ещё и «наставления» госпожи подливали масло в огонь. Но я должна собрать всю свою гордость в кулак и отбросить её куда подальше. — Молодой господин запретил называть его официально, — вижу, это вызвало удивление. — Предполагаю, что это будет неудобно, если кто-то из одноклассников услышит, что я обращаюсь к нему подобным образом. — Это с чего бы? Он ведь сын директора школы и президента? Он самый главный в школе, разве нет? Он же популярный парень, да? Неужели её интересует только это? А как насчёт того, чтобы проверить его табель успеваемости? — Могут возникнуть проблемы, если остальные узнают, что я дочь прислуги, и тем более, что живу с молодым господином под одной крышей. У мамы Тана чуть глаза от удивления на лоб не вылезли. Неужели она не думала об этом с такой точки зрения? Это же очевидно. Или у богачей от роскоши мозг усыхает? Женщина пришла в себя и сделала вид, что совсем не удивилась, а минуту назад у неё был обычный приступ выпадения глазных яблок из орбит. Поправила одежду и откашлялась. — Да, ты права. Но за это можешь не волноваться, я сделаю тебе алиби, что ты тоже дочь богача. Чтобы Тана не опозорила. Мне хотелось огрызнуться, прямо распирало от желания поставить эту женщину на место, но я не могла. Только сильно губу прикусила, чтобы сдержаться. — Кстати, — госпожа обернулась, проверяя, не слышит ли нас кто-то. — Как там мой сын в школе? Расскажи, что думают о нём люди, насколько он популярный… должно быть очень, он ведь такой красавчик, — она мотнула головой, довольно улыбаясь. — Я не очень этим интересуюсь, — мне хотелось только исчезнуть отсюда и не видеть эту чудаковатую женщину. Развели тут гарем, срамота одна. — А надо бы, — недовольно скрестив руки на груди, сказала госпожа. Да она должна радоваться, что я безразлична к Тану и не претендую ни на что! Узнай она о его влюблённости, то мне бы пришла крышка. — Вы хотите, чтобы я начала шпионить за ним? — нетрудно было смекнуть. — Не шпионить, — покачав головой, воскликнула женщина, но затем притихла и странно защёлкала пальцами. — Не шпионить, а просто быть рядом. Мне ведь интересно, как матери, знать, что там происходит. К тому же я разрешила вам жить здесь, почему бы не считать это жестом благодарности с твоей стороны? — Вы же сами приказали мне держаться от него подальше. А если меня раскусят? Если я буду светиться рядом с молодым господином, то могут пойти слухи, а, как мне известно, он помолвлен. Зачем мне рисковать?.. — Этого нельзя допустить! — воскликнула женщина. Затем хитро прищурилась, неприятно приторно-сладко улыбаясь мне. — Но ты ведь должна знать хоть что-то, да? Слухи или восхищённые возгласы девочек, когда они видят моего сына… Да уж, если бы она знала, какие разборки в школе происходят, то в облаках не летала бы. Я хотела тихо закончить школу, отсидевшись где-нибудь в дальнем углу. Пока это удаётся с трудом, а если ещё я буду чаще тереться возле Тана, то и вообще спалюсь. А мне нельзя. Мне нужно диплом получить, чтобы без проблем поступить в институт. — Ну, а если… я тебе заплачу? — видя мой отрицательный настрой, продолжила госпожа. — Хотите, чтобы я шпионила за вашим сыном за деньги? — за кого она меня принимает? За крысу? Нет, ну деньги мне нужны, даже очень. А может, плести ей всякую ерунду? Правду рассказывать и страшно, и опасно. У этой женщины ничего долго не хранится, так что ещё и от Тана получу. Хотя о чём я вообще думаю? Нельзя продавать свои принципы. Никакие деньги не стоят этого. К тому же пусть я и решила отшить Тана раз и навсегда, но мне искренне не хочется приносить ему ещё больший вред, пусть он об этом и не будет знать. Это подло. Но госпожа явно от меня так просто не отстанет. А что мне ей ответить? Иди, тётенька, лесом?.. — Нет, спасибо. Вы и так к нам очень добры, предоставляя жильё. Я не смогу намеренно шпионить за вашим сыном, так будет лучше для его благополучия. Но если что-то узнаю, то обязательно вам передам, — женщина довольно оскалилась, надеюсь, она поняла мой посыл. И наконец-то я смогла отправиться в свою комнату… пока не увидела сквозь стекло задней двери Ён До, который пытался заговорить с моей мамой.