Ночные танцы

      Джейкоб принюхался. Такой нежный и знакомый аромат. Сладкий и терпкий, еле уловимый, но такой прекрасный. Как роза, что он принёс Максвеллу в «Альгамбру» после гибели последнего. Вдохнув аромат ещё раз и открыв глаза, Фрай понял, что принюхивался к волосам девушки. К этим небесно-чёрным волосам.       Они уснули в обнимку… Джейкоб не помнил как, не знал, как встать аккуратно, чтобы не разбудить Тэрру. Он попытался приподняться, а девушка, ходившая в этот момент в мире снов, лишь прижалась к нему сильнее. Ассасин не мог встать. Посмотрев в окно, парень понял, что уже около полудня. Об этом говорили и часы, висевшие в комнате. Интересно, сколько она хотела спать? Ведь каждый раз, приходя домой, она валилась с ног, а синяки под глазами становились всё темнее.       Фраю была близка тема недосыпа и поздних возвращений домой…

***

      Как-то раз, года три назад, он пришёл домой пьяный. Отца в этот момент не было дома, но зато была Иви. Она сорвала с него три шкуры и даже, в целях приподать брату урок, разбила тому нос в кровь. Целый вечер младший близнец выслушивал крики в свою сторону. Как же он ненавидел Иви в тот момент. Как хотел, чтобы она замолчала хотя бы на пару минут. А лучше часов или дней.       — Джейкоб Фрай! Вылезай, бездарь! — кричала Иви, пытаясь обнаружить брата на втором этаже. Вся красная от гнева, девушка жаждала найти брата и выписать ему хорошее лекарство в виде кулака, дабы ему больше не пришло в голову столько пить. — Фрай! Отец скоро вернётся!       — Иви, я дома! — послышался голос Итана с первого этажа. Послышались шаги к лестнице, а позже и подъёма по ней. — Дочь моя, ты дома?       — Да, отец, — ответила Иви, выйдя к отцу. Обняв его и улыбнувшись, старшая близнец молилась, чтобы Джейкобу не приспичило вылезти откуда-нибудь прямо сейчас.       — А где Джейкоб? — поинтересовался старший Фрай.       — Он спит, отец. Думаю, не стоит его трогать, — усмехнулась девушка.       — Но он же не засыпает раньше полуночи. А сейчас даже нет девяти вечера… — засомневался Итан.       — У него было неудачное свидание, — объяснила Иви и, убедив отца в том, что она говорит правду, отправилась в спальню брата. Фактически, она не соврала отцу. Джейкоб действительно уснул. С окровавленным носом, парой фингалов под глазом и туповатой улыбкой на лице…

***

      Джейкоб до сих пор не мог понять, почему Иви тогда не сказала отцу о его пьяном буянстве? Возможно, она не хотела вновь отвечать за его поступки. А может, просто любила брата, каким бы он ни был?       — Спасибо, сестрёнка… — прошептал Фрай, смотря в окно на пасмурное небо.       Ассасин задумался. Сколько можно жить, думая о том, что он любил Рота? Да… Любил… Но… Нужно идти вперёд. Просто вперёд. Идти по этой кривой дороге жизни, встречая по дороге людей. Не каждый из них будет ему другом, но и не каждый захочет вонзить в его спину нож. Все люди в его жизни для чего-нибудь будут нужны. Кто-то станет ему верным товарищем или учителем, кто-то врагом, а кто-то подарит ему любовь, которой Джейкоб так жаждал… Ну, или как жаждал? Для Джейкоба любовь — своеобразный пунктик в жизни, нежели что-то глубокое и прекрасное… По крайней мере, раньше так оно и было…       Взглянув на девушку, Фрай лишь улыбнулся. Изо рта тоненькой струйкой стекали слюнки, а губы так и манили парня. Эти нежно-розовые губы… Чтобы не поддаться соблазну, Джейкоб лишь вытер струйки с подбородка Тэрры. Чуть приподнявшись на локтях, а потом и на бок, ассасин смог-таки встать с кровати и подойти к окну. Внизу ошивались пьянчуги, ездили кэбы. Ничего нового. Джейкоб решил приготовить что-нибудь на завтрак, хотя прекрасно знал, что не умеет готовить.       — Похоже, сегодня мне придётся побыть хозяином… — посмотрев на девушку, прошептал Фрай, надевая рубаху. — Чёрт, порвана… Ещё и в крови… Нужно будет дойти до «Берты».       Выйдя в кухню, ассасин сразу же направился к шкафам. Ничего особо съестного там не было, кроме десятка яиц, бутылки молока и хлеба. Что ж. Омлет никто не отменял. Да и выбора особо не предоставлялось. Вытащив нужную посуду из нижних шкафчиков, ассасин приступил к готовке. Разбив ровно половину яиц в миску и смешав их с молоком, парень отправил всё это на сковороду.       Как бы ни готовил ассасин, а запах еды всё равно заставил балерину открыть глаза и понять, что она спала вместе с Фраем.       — Пресвятая королева Виктория, — слегка потягиваясь, прошептала Тэрра, лениво вставая с кровати. Подойдя к окну и открыв ставни, она вдохнула холодный ноябрьский воздух. Уже четвёртый день она живёт спокойно, уже четыре дня она живёт с Джейкобом. И она абсолютно довольна. Хотя она знала, что это ложь…       Переодевшись в свежую одежду и кинув в корзину для грязного белья старую, Фрикс приоткрыла дверь и увидела довольно занимательную картину. Джейкоб расставлял посуду на столе, перекладывая туда их завтрак. Но даже не это удивило девушку. Он поставил на стол небольшую вазочку, в которую поместил розу. Откуда? В её доме никогда не было цветов. Если только он не купил их в цветочной лавке прямо рядом с домом.       — Ты так и будешь за мной следить или, может, всё-таки выйдешь и сядешь есть? — усмехнулся Джейкоб, садясь за стол.       — Как ты?.. — ошарашенно спросила Тэрра.       — Не суть важно, конечно. Но если честно, из-за своего рода занятий я чувствую, когда за мной следят. Я ведь и сам наблюдаю, — улыбался Фрай, смотря, как Фрикс принюхивается к еде, а потом чертыхнулся. За кем скрипач может наблюдать? Разве что за зрителем… — Не бойся, я тебя не отравлю.       — Не смешно, мистер Фрай. Между прочим, вы довольно неплохо готовите, — говорила с набитым ртом девушка.       — Ты так забавно выглядишь… — хмыкнул Джейкоб, отправляя завтрак себе в рот.       — Почему? — поинтересовалась балерина.       — Ты выглядишь так, будто не ела целую вечность. Сколько ты вообще весишь? — спросил парень, подпирая ладонью подбородок.       — Вообще, неприлично задавать такие вопросы девушке, — пробурчала Тэрра. — А если серьёзно, восемьдесят восемь фунтов*.       — Воу! Так ты… Практически ничего не весишь… — сочувственно произнёс Фрай.       — Ну, я же балерина. У меня нет выбора, — жуя, ответила девушка.       — Вернее, у тебя его не было, — шепнул Джейкоб, ловя сердитый взгляд. — Остынь. Дай себе отдохнуть. Хотя бы неделю.       — Думаю, ты прав. Всё равно силы сегодня нужны. Я хочу найти паб, где давно нужна была танцовщица.       — А почему именно паб? Почему не пойти в другой театр?       — Я знаю мисс Гризеллу: она позаботилась о том, чтобы меня не взяли ни в один театр, — хихикнула Тэрра. — Кстати, откуда роза? Я не помню, чтобы держала дома цветы.       — Не знаю. Она уже лежала здесь, — пожал плечами Фрай и поймал укоризненный и любопытный взгляд. — Что?! Я клянусь тебе. Я не знаю, откуда здесь роза.       — Джейкоб, — протянула с сарказмом девушка.       — У меня даже денег нет. Они все дома, — попытался отпереться парень. Он правда не знал, откуда взялся цветок, но догадывался, кто мог его принести. — Может, это мистер Рот?       — Но он же говорил, что больше не придёт, — напомнила Фрикс.       — А может, он оставил розу до того, как появился перед нами, — предположил Джейкоб.       — Скорее всего, — согласилась Тэрра, поглощая омлет. — Может, расскажешь, как ты получил пулю?       Внутри Фрая взорвалась дымовая шашка. Он же не скажет ей, что он чёртов убийца. Хотя, и про скрипача тоже глупо врать. Если Рот предложил Тэрре помощь именно Джейкоба, то он скорее всего упомянул, что парень головорез.       — Послушай… Я должен сказать тебе правду… Я не скрипач, — поникнул головой Джейкоб. Повисла неловкая пауза. Минута, две, три, а молчание так и не прекратилось.       — Я знала… — сухо ответила девушка.       — Значит, Рот рассказал тебе о роде моих занятий?       — Ну, можно и так сказать. Да и дело тут не только в мистере Роте. Оружие, знаешь ли, тоже много о чём говорит, — усмехнулась Фрикс.       — И… Тебе не страшно жить со мной? — выгнул бровь парень.       — Вы смешны, мистер Фрай. Неужели вы забыли, с кем живёте? Надо мной издевались несколько лет моей жизни, а вчера меня выперли с любимой работы. Я не живу, мистер Фрай. Я существую, — с некой грустью в голосе произнесла Тэрра, перебирая пальцами вилку. Джейкоб не знал, что ответить. Он прекрасно понимал её, поэтому не придумал ничего лучше, кроме как взять девушку за руку. Подняв глаза на Фрая, она ничего не сказала, ведь слова были излишни. Быть может, он этого и не произнёс вслух, но Тэрра видела всё в его глазах. Этих глубоких глазах цвета янтарного летнего заката. И те слова, что она в них прочла, были как никогда прежде нужны ей.       Да… Её выгнали с работы. Но никто не сможет вырвать танцы из её души. Никто не заберёт это непонятное чувство волнения при сладком звучании музыки, никто не отберёт резкие и порой грубые движения. Ведь они не часть её жизни. Она сама словно танец. Такой контрастный и непонятный во всех отношениях. Она будет идти дальше. Она продолжит ломать свои тонкие ноги, чтобы в конечном счёте достичь идеала. Потому что для неё это важно…       Для каждого человека что-то важно…       Кому-то важно достичь идеального звучания аккорда его гитары. Некоторые хотят просто дойти до дома и не найти приключений на свою и без того несчастную голову. А кому-то важно найти ответы. Ответы, которые не могут найти вот уже несколько столетий, но люди продолжают их искать. Но есть люди, которым не нужны ни вопросы, ни ответы на них. Им просто нужен человек, к которому они смогут придти в любое время, будь то ясный летний день или же глубокая ночь января. Смогут обнять его, рассказать миллион занятных историй. Да… Не все из них будут интересными, не все из них будут иметь глубокий смысл. Но человек выслушает тебя.       Однако некоторые люди, несмотря на своё желание, боятся искать свои половинки. И из-за этого они обречены просидеть в клетке одиночества, стены которой сужаются с каждым днём всё сильнее. Ведь они понимают… Как бы прискорбно то ни было, какую бы боль ни переживал человек… Эти люди уходят из нашей жизни… Кого-то забирают другие люди, кого-то обстоятельства, а кого-то смерть…       Они сидели так долго-долго, просто смотря друг другу в глаза. Тэрре нравилось это молчание. Джейкоб же его возненавидел. Как бы он сейчас хотел услышать голос сестры или отца. Как больно ему осознавать, что он влюблён вновь. Так спешно и так сильно… Он смотрит в эти глаза цвета изумруда и понимает, что всё это по-детски глупо, но так прекрасно. И пусть Фрай снаружи кажется всем таким взбалмошным и импульсивным, внутри него живёт человек, который просто хочет любви, пусть сам он этого не признаёт…       — «Старый швейцарский сыр», — произнёс ассасин, убирая руку с ладони Тэрры.       — Что? — переспросила та, дёрнув головой.       — Есть такой паб. Он совершенно недалеко от твоего района. Я запишу тебе адрес, — пояснил Фрай и встал из-за стола.       — А где ты живёшь? — поинтересовалась девушка.       — Весь Лондон — мой дом, — улыбнулся Джейкоб.

***

      Ступая в приподнятом настроении, Тэрра думала о том, что может произойти в пабе. Нет, она конечно и раньше работала в пабах. Заводить танцами пьянчуг было легко, а стоило неплохих денег. Но она заметила одну вещь. Ни один паб не похож на предыдущий. В каждом своя атмосфера, свои люди и свои правила. А бывали пабы, где были не только танцовщицы, но и певицы. Ну, почти певицы. Пение их конечно же было не идеальным, но и кровь из ушей не текла. Фрикс даже отчасти завидовала им. Одно дело танцевать под музыку, а другое создавать ей. Смысла в пабных песнях было столько же, сколько и в том, чтобы лить воду в океан.       Да… Лондон великолепен… И каждый его район по своему уникален. Попадая на другую улицу, ты будто попадаешь в другой город. Конечно, девушка сторонилась Уайтчэпела и прочих злачных мест. Но как же она любила этот город. Каждый его домишко, каждый театр и забегаловку. И каждый раз она умудрялась найти в Лондоне что-то новое. Лет с одиннадцати, далеко за полночь, она имела возможность вылезти на городские крыши и наблюдать красоту, которую вряд ли можно описать. Она чувствовала… Этот город не просто место, где живут люди. Это место, где тебе никто не нужен, чтобы быть счастливым. Ты можешь выйти на улицы ночью, найти укромный уголок и наблюдать за тем, как люди, что не успели добраться до дома ещё при свете солнца, пытаются найти выход в этом нескончаемом лабиринте.       Завернув за угол и увидев в конце улицы нужную вывеску, Тэрра поняла, что будет бороться за место в этом пабе. Это было не просто место… Здесь когда-то работала её мать… Подойдя к двери и даже не успев открыть её, девушка уже почуяла резкий запах выпивки, сигар и чёрт пойми чего ещё. Открыв двери и зайдя внутрь, Фрикс посчастливилось наткнуться на пьяницу, что так вальяжно упал к её ногам. Подняв свои глаза на девушку, мужчина лет сорока лишь ухмыльнулся, оголяя желтоватые от сигар зубы.       — Приветс… ик… вас… — икая и пытаясь встать на ноги, поприветствовал девушку мужчина. — Какими… судьбами вас… ик… сюда занесло, юная леди?       — У-у-у… Майк, дружище. Ты сегодня изрядно перебрал… — поспешил подхватить мужчину парень лет двадцати. Высок, красив, а в его голубых глазах, казалось, отражался целый океан. Отведя незнакомца за столик, парень поспешил обратиться к Тэрре. — Приветствую вас в нашем старом сыре.       — А вы, так полагаю, один из мышей, обитающих в нём? — усмехнулась Фрикс.       — А вы острая на язычок, леди. Не желаете выпить? — засмеялся бармен, указывая ладонью на барную стойку, где как раз освободилось место.       — Ну… Если только что-нибудь без алкоголя.       — Обижаете… — улыбнулся парень и провёл Тэрру к стойке. Усаживаясь на довольно высокий стул, девушка оглядела заведение. Оно было другим… Маленький паб действительно напоминал обиталище мышей. Все что-то бурно обсуждали, по залу разносилось звучание скрипки, на которой играли музыканты, и раздавался стук пивных кружек друг о друга. Задорный смех, который слышался из дальнего угла зала, заставил девушку улыбнуться. Она ещё не работает здесь, а ей уже нравится это место.       — Скажите… А вам здесь нужна танцовщица? — спросила Фрикс, обращаясь к бармену.       — У-у-у… Я бы на вашем месте вообще сюда не лез. Я понимаю, что вы, по всей видимости, устали от балета, но я бы не рисковал, устраиваясь к нам.       — Откуда вы знаете, что я… Балерина? — поинтересовалась девушка, чуть не подавившись яблочным сидром.       — Ну, бывал на ваших выступлениях. Вы очень хорошая балерина. Правда вот что-то я вас больше не примечаю там…       — Я больше не балерина, — сглотнула Тэрра, выпивая всё содержимое стакана залпом.       — Как так? — спросил бармен.       — Поверьте, вам это будет неинтересно… — усмехнулась Фрикс.       — Дорогуша, как вы думаете… Как вы думаете? Кто? — вызывающе спросил парень.       — Бармен?       — Да. Я бармен, и за всё время, что я здесь работаю, я слышал множество историй. Вот, к примеру, один мужчина рассказывал, что от него ушла жена. Сначала он просто пил, высказывался, а потом перестал к нам ходить. А через несколько дней пришёл в состоянии шока, потому что узнал, к кому ушла его дама сердца.       — К любовнику? — пожала плечами собеседница.       — Не поверите, но нет! Она ушла к его сестре! — расхохотался бармен, протирая лакированную поверхность стойки.       — Они… Оу… — улыбнулась Тэрра. Она слышала о таких людях, но не имела таких знакомств. Поначалу ей такая «любовь» казалась безумием. Но потом она поняла одну простую вещь… Если человек счастлив, какая разница, с кем он спит — с женщиной или мужчиной…       — Да… Бывает же такое… — улыбнулся в ответ парень. — Меня, кстати, зовут Брюс.       — Приятно познакомиться, а я…       — Тэрра Фрикс. Я знаю, — ещё шире улыбнулся Брюс.       — Так что насчёт работы? — напомнила девушка, и улыбка с лица парня резко спала.       — Слушай, я бы тебе не советовал здесь работать… Понимаешь… Катрин этого не одобрит.       — Ну, может, мы договоримся? Кто такая Катрин? — поинтересовалась девушка и почувствовала, как чьи-то острые ногти впились ей в плечо даже через пальто. Повернувшись, чтобы посмотреть на виновника боли, Тэрра увидела перед собой девушку лет двадцати. Её волосы горели огнём, а золотые глаза выглядели словно пирит. Делая затяжку от сигары, она выпустила клуб дыма прямо в лицо Тэрры, заставляя ту кашлять.       — Я Катрин, — представилась леди, делая затяжку. — Чего ты тут забыла?       — Я бы хотела здесь работать, — пояснила Фрикс, как вдруг её схватили за руку. Осматривая танцовщицу, Катрин лишь что-то пробубнила себе под нос.       — Слишком худая, — закатила глаза леди.       — Но пожалуйста, — просила Фрикс.       — Такому ничтожеству, как ты, нечего здесь делать, дорогуша, — оскалилась Катрин, поправляя причёску. Она резко, словно молния, оттолкнула Тэрру и прошла дальше.       Ничтожество…       Да сколько можно… Сколько ещё людей скажут ей об этом? Сколько ещё раз её опустят на самое дно? Хватит!       — Но ты же здесь что-то делаешь, — невзначай бросила брюнетка, и Катрин затормозила.       — Что ты там пискнула, крыса? — озлобленно спросила леди, повернувшись к девушке лицом.       — Я сказала, что я не ничтожество, — ответила Фрикс.       — Да ты и яйца выеденного не стоишь, дрянь, — злобно усмехнувшись, уколола Катрин.       — Раз ты такая хорошая танцовщица, то что же ты здесь забыла? Я хотя бы собирала залы в Ковент-Гарден, а ты пляшешь здесь. Так что вопрос, кто из нас ничтожество, довольно спорный, — парировала брюнетка, сверкнув глазами.       — У-у-у-у… Я сваливаю, — протянул бармен, прячась под стойку.       — То есть ты хочешь поспорить? — сделала затяжку Катрин. — Хорошо. Решать будут посетители.       — Танцевальная дуэль? — усмехнулась Тэрра.       — А ты имеешь что-то против? Или уже заранее готова сдаться? М?.. — сверкнула золотом в глазах леди.       Поддавшись порыву гнева, Фрикс вплотную подошла к Катрин и, скрепя зубами, прошептала:       — Тебе лучше не злить меня, дорогуша…       Катрин лишь сделала очередную затяжку и, кинув окурок в пепельницу, что так удачно расположилась на стойке, сняла с головы небольшую алую шляпку, прекрасно подходящую к платью.       — Альваро! Задай нам ритм! — воскликнула Катрин, и музыканты принялись исполнять мотив. Мотив до жути знакомый.       — Фиеста? — прошептала Тэрра. Победа у неё в кармане.       Наблюдая за тем, как Катрин кружится меж столов, соблазняя посетителей до безумия короткой юбкой, Фрикс знала, что делать. После возгласа толпы девушка лишь разогналась и, вскочив на один из столов, принялась отбивать ритм каблуками сапогов. Такого Катрин не ожидала, а Тэрре было всё равно. Она полностью отдалась ритму. Такому простому, слегка дерзкому и желанному. Вот он. Момент, когда она действительно вольна делать то, что ей хочется. Никаких фуэте и гранд жете. Только она, ритм и мелодия. Ну и конечно же восторженная публика. Перескакивая с одного стола на другой, Фрикс умудрилась вскочить на барную стойку и, проскользнув по лакированной поверхности к другому краю, прокрутиться вокруг балки, так удачно расположенной рядом. Катрин попыталась сделать хоть что-то. Догнать, толкнуть или попытаться повторить. Но попытки потерпели крах. Публика обращала внимание только на брюнетку.       Сама Фрикс забыла о том, что она в пабе. Ей казалось, что она на одной огромной сцене и что ей никто не нужен, чтобы быть счастливой. Понимая, что мелодия вот-вот кончится, девушка отбила последние ритмы каблуками и, вскочив на один из стульев, попыталась допрыгнуть до дальнего стола. Метра три до этого самого стола и метра два над полом и головами посетителей.       — Давай… — шепнула сама себе зеленоглазка и, оттолкнувшись от стула, сделала прыжок. Самый лучший прыжок, самый идеальный прыжок в её жизни. Приземлившись на стол и сделав возглас, Тэрра посмотрела на Катрин, оповещая о своей победе. Паб взорвался грохотом аплодисментов, а рыжеволосая леди лишь подошла к брюнетке, когда та слезла со стола.       — Возможно… Я была не права на твой счёт, — фыркнула леди. — Ты конечно меня бесишь, но уговор есть уговор. Можешь работать у меня.       — Спасибо, — поблагодарила Катрин Фрикс, протягивая руку в знак дружелюбия.       — Но имей в виду, — поспешила отрезать та. — Если увижу тебя с Брюсом, ты не то что работать здесь не будешь! Ты ходить не сможешь!       — Поверь, за это можешь не беспокоиться… — улыбнулась Фрикс. Она чувствовала, что всё стало налаживаться…

***

      — Меня приняли на работу! — радостно воскликнула девушка, врываясь в комнату, нарушая сон ассасина.       — Что? Кого? — резко подскочил парень.       — Ой… Прости… — стихла Тэрра. — Я говорю, меня приняли на работу.       — Это… Потрясающе… — зевая, порадовался за девушку Джейкоб. — И завтра, я так полагаю, первый рабочий день?       — Да! Джейкоб, этот паб — чудо! — не могла утихомирить своей радости танцовщица.       — Я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Фрай, обнимая девушку.       — И по такому случаю я прикупила кое-что, — подмигнула Тэрра, уходя в гостиную. Через несколько минут она вернулась с новой рубашкой. Нет. Не для себя. Для Джейкоба.       — Это мне? — удивился Фрай.       — Ну не мне же! — усмехнулась Фрикс, отдавая парню рубашку.       — Спасибо, — ответил Джейкоб, одевая новую одежду. Рубаха идеально села на его крепкое накачанное тело, что ассасину даже показалось, будто она сшита специально для него.       — Пошли ужинать, — улыбнулась девушка.       — Ты и ужин купила?       — У меня теперь есть знакомый в пабе. Он хороший бармен и довольно сносный повар, — усмехнулась в ответ хозяйка квартиры.       — Вот как! — бодро рассмеялся Джейкоб, уходя за девушкой на кухню.       Они проговорили весь вечер. И даже ночь… И с каждым часом они прекрасно понимали, что нашли тех, кого искали…       Прошла неделя. Рана Джейкоба затянулась, и он уже был практически здоров. Каждый вечер они с Тэррой устраивали музыкальные вечера. Она танцевала танец, что должна была исполнять на концерте, а он подыгрывал ей на скрипке. И пусть даже Фрай стал ассасином, он понимал, что отец был прав. Его руки рождены для музыки… И, как бы грустно то ни было, Максвелл был счастлив наблюдать за ними издалека. Он не появлялся перед ними…

Но всегда был рядом…