Профессор Бербидж

      Проснулась я в этот же день ближе к четырём часам после полудня. Спать не хотелось, думать тоже, но надо. Иначе — мозги поджарят и Арагогу скормят. Да, Сильванус и Флитвик мне должны, но я не думаю, что они пойдут против директора: тот же Филиус работает с Дамблдором лет двадцать, и свекр столько же. Мужчины стараются держать нейтралитет, но в случае конфликта я сомневаюсь, что они будут на моей стороне. Так что думаем и ещё раз думаем.       И первое что приходит на ум — это поведение Дамблдора в кабинете. Директор ментально на меня воздействовал — это точно. Иначе с чего вдруг мне захотелось уйти из кабинета к Снейпу дежурить. Вот только зачем ему нужно было мне мозги пудрить? Не платить? Испугался напора? Думаю, что Дамблдор просто не хотел связываться с Министерством, а меня воспринял как надоедливую муху и хотел отмахнуться, мол потом разберусь, а то ночь на дворе, ещё и эта Изергиль (то есть я) припёрлась.       Почему тогда дал написать мне письмо и составить сметы? Так интересно же, как букашка трепыхается и что из этого получится. Главное, чтобы мне боком это не вышло в виде дополнительной административной работы за бесплатно.       Второй вопрос — декан Райвенкло. Свиток от него я бегло просмотрела пока шла от школы до деревни. Всё как в РФ — сначала школьные нужды, а в середине очень интересные пункты. Если конкретно, то Филиус хотел купить за счёт школы некоторые артефакты (пара неучтенных палочек, какой-то топор, меч и доспехи). Стоит это всё очень дорого. Нужно обосновать расходы и впихнуть их в общефакультетские лимиты денежных средств. Только вот никак не получится — слишком дорого. Нужно просить дополнительное финансирование в размере трёх-четырёх тысяч. На что спишем расходы? Не на замену же полов и санузлов! То есть, по сути, гоблин предлагает аферу с хищением крупных денежных средств из бюджета школы.       В городе Энске, из моей прошлой жизни, директор и бухгалтер за такое получили условные сроки и конфискацию имущества. Так что, я, пожалуй, откажусь. Мой максимум — сказать, что палочки будут тренировочные, без сердцевины, а остальные предметы — бутафория для изучения истории студентами. Писать обоснование, делать запрос и смету на это… Я не настолько из ума выжила!       Третье — это Гарри Поттер. Дядя и тётя письмо видели — об этом говорит красноречивое «НЕТ» через весь тетрадный листок, на котором мальчик написал письмо. Если совы не врут (они не врут, иначе я из них суп сварю!), то Дамблдор и МакГоннагал письмо видели. И что предприняли? Думаю, что НИЧЕГО! Просто отмахнулись. А мне с какого перепугу письмо доставили? Директор приказал или личная инициатива пернатых? Скорее всего, добрый дедушка повздыхал, сказал: «Ай-яй-яй, как жаль, что родственники Гарри такие черствые люди. Но, что поделать? Трудности закаляют нас!». И переадресовал ответ МакГоннагал, а та, вобла сушёная, просто проигнорировала, мол не мои заботы.       Но вопрос остаётся тот же — мне-то что делать? Понятно, что раз письмо ко мне попало, я его проигнорировать не смогу: во-первых, совесть не позволит, а во-вторых, мне не верится, что птички сами додумались принести мне эту бумаженцию.       Тут либо белая борода торчит, либо пенсне и кепочка. Но почему-то мне кажется, что обе эти версии верные. Дамблдор желает проверить нового преподавателя на лояльность к герою, а компания Мессира — развлечься. Только отдуваться мне придётся.       Если подумать логически, то Поттер не единственный сирота и магглорождённый ученик в школе. Вполне возможно, что и у остальных детей такая же проблема — нет трусов, носков, курток и прочего. Попробуем вытащить Мальчика-Который-Выжил вместе с другими детьми за недостающими покупками. Осталось придумать, как это Дамблдору и кошке с аспидом объяснить. Полугоблин и Спраут мне точно навстречу пойдут, а вот насчёт Снейпа и МакГоннагал — не уверена.       Ну и в-четвёртых — у меня еда кончилась! Все запасы, которые мне достались от предыдущей владелицы, уже съедены. Самостоятельно я только ягоды собрала и варенье наварила из них. А так, дома даже чёрствой корки нет. Варианта всего два — отовариться в супермаркете или купить в местных магазинах и на рынке.       Как ни странно, но второй вариант предпочтительней. Дело в том, что чем больше я находилась в теле Чарити, тем сложнее мне было есть еду, которую она купила в супермаркете — пресная, неприятная, неаппетитная. А простое меню Хогвартса вызывало восторг — вкусно, хоть и без изысков. Из разговоров с соседками я сделала вывод, что некоторые фанфики не врали — магический фон много значит для волшебника: еда из Хогвартса была приготовлена в магически насыщенном месте, из ингредиентов, часть которых тоже была выращена при помощи магии. Еда из супермаркета напичкана красителями и консервантами. Да и находиться долго в маггловском мире мне всё сложнее и сложней. В марте я могла целый день гулять по Лондону и чувствовала себя прекрасно. Сейчас, к концу дня проведённого в немагической части города становится физически плохо — сильно тошнит, болит голова, хочется присесть и не вставать, настроение не просто на нуле, а в районе отрицательных чисел. Но стоит переместиться в Хогсмид или Косой переулок, как через двадцать минут почти все симптомы (кроме усталости) проходят. Наверное, по этой причине маглорождённые не хотят возвращаться к родителям, и всеми силами цепляются за магический мир.       Желудок прервал мои думы, жалобно заворчав — хотелось есть. Кое-как встав с кровати и приведя себя в порядок, я направилась обратно в Хогвартс: питание раз в сутки у меня оплачено, да и отработку с Монтегю никто не отменял. Это слизеринец может забыть и не прийти — я забыть не могу, так как являюсь преподавателем.       Как и следовало ожидать — студент не пришёл. То ли забыл, то ли специально. Ну да ладно, я не гордая — сама в гости пойду с учебником наперевес.              Неспеша доев свой обед, который больше походил на ужин (ушастики доставили), я вышла из кабинета и направилась… а собственно, куда идти-то?       — Мистер Малфой! — крикнула я, увидев белобрысую макушку среди темненьких. Первокурсники, в количестве пяти человек, остановились и вопросительно взглянули на меня. — Добрый вечер.       — Здравствуйте.       — Добрый.       — А?       — Угу.       Дети нестройно поздоровались. Что интересно, никаких «Опять?», «Достала!» и прочих слов недовольства первачки не высказали.       — Вы в гостиную? — спросила я и, дождавшись кивка, продолжила. — Значит, нам с вами по пути.       — Э-э-э, — начал Малфой.       — А вам зачем? — влез Забини.       — Буду продолжать делать непристойности с мистером Монтегю.       — А если его там нет? — это уже Крэбб.       — Значит, факультет вновь лишится баллов.       — Почему вы всегда так много баллов снимаете? — спросила, кажется, Гринграсс       — Иначе вы не понимаете, — ответила я, идя рядом с детьми в сторону подземелий       Мы спустились вниз по лестнице, завернули направо и ещё раз спустились, а потом ещё. Становилось всё мрачнее и холоднее — пламя магических факелов освещало не столько коридор, сколько само себя. Кто-то из детей наколдовал люмос. Идти стало проще, но всё равно жутковато. Впрочем, дети себя чувствовали отлично и продолжали двигаться, пока не остановились возле каменной арки.       — Честь и слава, — тихо пробормотал Забини, видимо, надеясь, что я его не услышу.       Каменная кладка отъехала в сторону, и проход открылся. Студенты пропустили меня вперёд, и, сделав пару шагов, я оказалась в большой гостиной Слизерина.       Помещение было большим и светлым: на высоком потолке крепилась огромная люстра с магическими свечами, которые давали света не меньше 120 ваттной лампочки каждая, а их там, по моим прикидкам, штук 50 есть. Ещё было освещение на стенах в виде бра и четыре камина, каждый из которых ярко горел, но, несмотря на это, в помещении было комфортно. На множестве однотипных диванов, диванчиков, креслах, пуфиках, стульях и табуретках сидели школьники — кто-то писал на пергаменте, кто-то читал, кто-то разговаривал или играл в шахматы…       — Добрый день, студенты, — громко сказала я, войдя в помещение.       Сказать, что слизеринцы удивились — ничего не сказать. От своих дел отвлеклись все, а сопровождавшие меня первокурсники пытались слиться со стеной, возле которой стояли. — Позовите, пожалуйста, Грэкхэма Монтегю.       — Наверное, Грея? — неуверенно сказал Флинт. — Грэкхэм — на третьем курсе учится, а вам же пятикурсник нужен.       Точно! На третьем курсе тоже Монтегю есть. Как оказалось, у большинства семей-волшебников было минимум два ребенка. Малфои являлись, скорее, исключением из правил, также как и Уизли, которых было очень много.       — Наверное, — сказала я.       — Добрый вечер, — поздоровался вышеупомянутый Грей Монтегю. — Разве сегодня отработка? Я думал, что у вас выходной.       — Мистер Монтегю, — когда вы делали мне не очень пристойное предложение, то я ясно давала вам понять, когда и где оно будет осуществляться. Но раз гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Поэтому держите учебник, вашу тетрадь и начинайте работать.       — А вы? — удивлённо спросил слизеринец, забирая у меня тетрадь и учебник из рук.       — А я посижу, посмотрю, как вы справляетесь.       Монтегю тяжело вздохнул и присел за ближайший стол, а я некрасиво плюхнулась на диван недалеко от него.       Гостиная змеек была довольно большой в песочно-зелёных тонах. Были и окна, из которых виднелся берег озера. Интересно, а это иллюзия?       — Да, — ответил Яксли (имена и фамилии студентов я так и не выучила, выручали бирки на мантии), — это иллюзия.       — Я сказала это вслух?       — Нет, — улыбнулся парень, — это очевидно. Вы слишком удивлённо смотрели на окно. На самом деле гостиная находится под озером. В спальнях окон нет, есть иллюминаторы, чтобы рассматривать подводный мир.       — А на каком вы факультете учились? — робко спросила девочка по фамилии Спенсер.       — Я не из Англии. Училась в Италии. Частная школа.       — А здесь как оказались? — спросил Монтегю, оторвавшись от переписывания текста.       — Замуж вышла, вот и переехала сюда.       — Perché non ti sei trasferito in Italia? — сказал Забини.       — Извините, но итальянский я уже не помню. Очень долго работала в Англии и учила русский язык.       — А почему русский? — спросил Флинт.       — Есть такой поэт — Александр Сергеевич Пушкин.       — О, Мерлин, — закатил глаза Уоррингтон, — это невозможно выговорить!       — Вот отниму баллов так двадцать, — сказала я, — и быстро все научаться выговаривать.       — Не перебивай! — шикнули на парня девочки.       — Мне очень хотелось прочитать его произведение «Евгений Онегин» в оригинале, потому что передать красоту слога, стиль написания, смысл стихотворения ни один перевод не сможет:

Унылая пора, очей очарование….

      Я по памяти прочитала отрывок на русском, который знает, наверное, каждый российский школьник.       — Красиво, — сказал Драко. — Мой отец тоже знает русский язык, но стихов не читает.       — А вы сами, мистер Малфой, учите русский? Или оставите это занятие на неопределённое время?       — Э-э-э, — протянул мальчик, густо покраснев, — я ещё не решил. А этот поэт... он маг?       — Как некультурно с вашей стороны. Разве можно сравнивать такие вещи?! — возмутилась я. — Это искусство! А искусство безгранично: мне нет разницы маг он или не маг, главное — он смог создать бессмертное творение, которым восхищаются, ради которого узнают и учат русский язык. Для того, чтобы писать такие поэмы, палочка не нужна, необходим талант, усердие и знания. Нужно уметь преподнести сложную информацию так, чтобы она казалась простой, завуалировать очевидные вещи.       — Я читала в переводе эту поэму, — сказала одна из девушек курса так пятого. Из-за расстояния я не увидела фамилии на мантии. — Весь роман состоит в том, что сначала Татьяна бегает за Евгением, а потом наоборот. И что в этом интересного?       — А вот здесь мы и сталкиваемся с таким понятием, как нюансы русского языка, — ответила я вроде как и ей одной, а вроде как и всем студентам, так как в гостиной собрался почти весь факультет. — Вы знаете, что на момент, когда Татьяна написала письмо Евгению с предложением своего сердца и сопутствующих частей тела, ей было 13 лет? А Онегину на тот момент 26! Насколько благородно он поступил, никому это не рассказав и отвергнув малолетнюю девочку? А извечная тема мужской дружбы? Евгений убил своего лучшего друга на дуэли. А Татьяна, которая была влюблена в Онегина, и Ольга, которая была невестой убитого, даже не поссорились.       — Вроде и магглы, а проблемы те же — замужество, дуэли, влюблённость, — пробормотала какая-то девочка, но в гробовой тишине гостиной её слова услышали все.       — Так это про магглов? — разочарованно спросил Малфой.       — А вас что-то смущает? — я ответила вопросом на вопрос. Гостиная навострила уши — вот теперь начнется словесная дуэль с далеко идущими последствиями. — Это же магглы!       — Ну, во-первых, мистер Малфой, — строго сказала я, — кровь у нас у всех красная. А во-вторых, не стоит недооценивать людей без магического дара — это может плохо кончиться. Вы знаете, почему в Японии были уничтожены два города: Хиросима и Нагасаки?       — Что-то там с Америкой, — влезла в разговор Спенсер.       — Видимо, вы немного знаете историю. Расскажите подробнее.       — Ну, я немного помню, — покраснев, сказала девочка. — Во время Второй мировой войны Япония отказалась капитулировать, и США сбросили на два города ядерные бомбы, чтобы Император Японии подписал капитуляцию.       — Практически верно, только есть одно большое «НО», — как я уже успела выяснить, не так уж и неправы были некоторые фанфики, — Япония серьёзно нарушила Статут секретности при оккупации Китая и Сингапура. Из-за нежелания и несостоятельности японских волшебников в данной ситуации, а также угрозы раскрытия магического мира, совет магов США, Китая и ещё нескольких стран, принял решение уничтожить два города, вместе с магами и магглами. При бомбардировках погиб некто Наруто Узамаки и члены его террористической группировки, которая считала, что именно японские маги имеют право использовать магию. Они пытали и убивали магглов и магов неяпонского происхождения. Американское, китайское, английское магическое правительство обратились к магглам, а те, в свою очередь, сбросили атомные бомбы на два города. Не пожалели никого и ничего — виновные и невиновные, женщины, старики, дети, старинные особняки, родовые артефакты, места силы. Практически всё сравняли с землей. Радиация выжигает магию. Колдовать в этих городах до сих пор невозможно, а находиться для волшебника — опасно: резко снижается уровень магических способностей. Если провести там более двадцати дней, то велика вероятность стать сквибом. Ещё один пример — Чернобыльская катастрофа. Советское правительство не поладило с магами, и как итог — был взорван ядерный реактор в городе Чернобыль. Очень много магов погибло.       Вот чистую правду сказала! Записки покойного «мужа», которые я нашла на чердаке, очень подробно расписывали воздействие радиации на магов. И про бомбардировки Хиросимы и Нагасаки там тоже было. Про Чернобыль отдельная тетрадь с подробным объяснением мутации магических и обычных животных.       — Если кому-то интересно, то я попробую найти материалы по этой теме.       — Очень интересно, профессор, — послышался язвительный голос слева от меня. Северус Снейп в своём репертуаре. — Чем ещё напугаете детей?       — Чем напугать? — хотите страшилок? Их есть у меня! — Пугать не буду. Расскажу одну историю из жизни. В одной деревне потерялся ребёнок. Ему было пять лет. Его долго искали. Тело нашли в реке, он утонул. Потом выяснили, что местный пьяница видел, как малыш упал в воду, но не стал помогать ребенку. Полиции при допросе он сказал, что подумал, что у него галлюцинация. Вот только каждый в деревне помнил, как отец ребёнка, в далёкие школьные годы, издевался и травил этого пьяницу.       — Специфические у вас истории, — сказал здоровяк Уоррингтон.       — Мистер Снейп, — обратилась я к Северусу, проигнорировав Кассиуса. — Давайте пройдёмся и поговорим. Мистер Монтегю, наши с вами нетрадиционные отношения закончены, и двадцать баллов Слизерину за приятный вечер.       Я забрала у ошарашенного парня учебник и тетрадь, и под гул детских голосов мы со Снейпом вышли из гостиной.       — Проводите меня, пожалуйста, к кабинету маггловедения, а то боюсь я заплутаю.       — Звучит очень…неоднозначно, — сказал Северус после паузы.       — Боитесь, что приставать начну? Не переживайте, не изнасилую, — пошутила я, на что получила в ответ смешок. Змей шутку оценил. — Хотела у вас спросить, у всех ли детей есть необходимое: тёплые вещи, обувь, канцелярия? Я заметила, что многие школьники забыли купить некоторые вещи. Думаю, попросить у Дамблдора разрешение сводить детей за покупками в маггловский мир и на Косую аллею.       — Ну, попробуйте, — неопределённо ответил декан зеленых.       — Так у вас есть такие дети?       — Маглокровка Спенсер, двое полукровок. Вы считаете, что директор пойдёт вам на встречу?       — А почему нет? — удивилась я. — Прокладки, тампоны и туалетную бумагу совиной почтой не закажешь.       Снейп аж поперхнулся.       — А вы ханжа, молодой человек, —поддела я его. — Что естественно, то не безобразно.       — Вот теперь верю, что директор разрешит, — ответил Северус.       — Вы во мне сомневаетесь? — Я не понимаю, зачем это вам. Верите, что все равны?       — Джордж Оруэлл выпустил замечательную книгу про равных и неравных, — ответила я, — прочитайте на досуге.       — Кстати о досуге. Вы часто его будете проводить в моей гостиной, пугая детей?       — В гостиной вашего факультета, — поправила я. — Вас что-то не устроило?       — Меня — всё устроило. Но, боюсь, родителей школьников не устроит.       — Вы их ко мне отправляйте — будут учить школьную программу вместе с детьми, — заявила я. — О, кажется, мы пришли. Спасибо.       — Не теряйтесь, — фыркнул Снейп.       Декан Слизерина довёл меня до дверей кабинета маггловедения, попрощался и, эффектно взмахнув плащом, удалился в сторону Большого зала.       Ну и мне тоже пора удалиться до понедельника из школы, да и есть хочется! А дома, максимум, чай с вареньем и без хлеба. Так что, беру метлу и улетаю из школы прямо к Розмерте в «Три метлы»!