Глава 31
Оставив остатки вчерашнего ужина в унитазе, Эми поплелась к раковине чистить зубы. Посмотрев на себя в зеркало, она ужаснулась. Это был кошмар. Растрёпанные волосы, синяки под глазами и бледность кожи сделали девушку похожей на зомби из обширной фильмотеки мужа, которые ему так дороги. За сегодняшнее утро Эми прикладывалась к унитазу уже три раза. Такого с ней не было при первой беременности, и это начинало её пугать. Первый приступ тошноты случился ещё ночью, примерно через час после того, как Шелдон уснул, сложив на неё руки и ноги. Эми еле-еле выбралась из его объятий и едва успела добежать до туалета. И вот сейчас, ранним утром, её рвало уже в третий раз. Тихонько, чтобы не разбудить Шелдона, Эми вошла в спальню за халатом и не смогла не насладиться великолепным зрелищем. Её спящий супруг спал как младенец, раскинувшись по всей кровати, несмотря на то, что было уже восемь утра. Она осторожно провела ладонью по его мягким каштановым волосам и нежно поцеловала в щёку, после чего вышла из спальни, прихватив с собой телефон. Как только она прикрыла за собой дверь, сразу же набрала номер Бернадетт. — Привет, Эймс, ты рановато звонишь. Лиза ещё спит. Разбудить её? — Привет, Берни. Напротив, я позвонила, чтобы сообщить, что Шелдон приехал ночью. Я хотела бы попросить тебя присмотреть за Лизой до обеда. Я ещё не сказала ему о беременности. — Эми, как ты вообще? Вы поговорили про ту женщину? Он правда изменил тебе? Бедняжка, тебе, наверное, было так больно? — тараторила Бернадетт, не давая подруге говорить. — Берни, не волнуйся… — наконец вставила слово Эми. — Пенни оказалась права. Шелдон не изменял мне. Это Крипке всё устроил. Я тебе позже расскажу… Ой, меня снова тошнит… Не дождавшись ответа подруги, Эми выключила телефон и побежала в туалет. Оставив там свой утренний чай, она положила голову на прохладный фарфор и застонала: — Теперь мне придётся здесь жить…***
— А вот и она… Моя девушка красавица, — внезапно Эми почувствовала, как длинные руки её мужа обхватывают её за талию и притягивают ближе к его телу. — Шелдон, ты меня напугал, — притворно сердитым голосом сообщила она в ответ и прижалась к супругу, оставив на время приготовление завтрака. — Прости, я не хотел тебя напугать, — извинился он и, приподняв бровь, добавил, придав голосу сексуальные нотки, — просто, когда я проснулся, тебя не было рядом, а я хотел заняться с тобой кое-чем интересненьким с утра пораньше… Пока дочери нет дома… Я очень сильно соскучился по твоим прелестям. — О, Шелдон, я тоже скучала по тебе. Очень скучала, — шепнула Эми и развернулась к мужу лицом. Но от резкого разворота её снова начало мутить. Подарив ему быстрый клевок в губы, она произнесла. — Надеюсь, что ты не будешь связывать воедино этот поцелуй с тем, что произойдет сейчас… Высвободившись из рук супруга, Эми бросилась в ванную, и вскоре до ушей Шелдона докатился неприятный звук выброса рвотных масс. — О, боже, Эми, что с тобой? — испуганный физик последовал за женой и открыл дверь в туалетную комнату. Эми сидела на полу возле унитаза и тихонько плакала, вытирая рукой губы. — Шелдон, уйди, я скоро вернусь, — сказала она и попыталась встать на ноги, но покачнулась и едва успела ухватиться за тумбочку для равновесия. К счастью, муж оказался рядом и, подхватив её на руки, понёс в спальню. Уложив её на кровать, он присел рядом и стал пристально вглядываться в лицо своей жены, стараясь распознать на нём признаки боли. Не найдя таковых, он спросил: — Эми, ты заболела? Это грипп, отравление или ты не очень рада меня видеть? — Я не больна, Шелдон, — утомлённо улыбаясь, произнесла она. — Очень в этом сомневаюсь, но говори. Я постараюсь справиться с плохими новостями, — ответил он, взволнованно вглядываясь в глаза жены. — У меня есть новость, и она не плохая, а очень даже хорошая, — ответила Эми, поглаживая супруга по щеке. — Да что же может быть хорошего, если тебя тошнит с утра! — воскликнул физик, раздражаясь. Но внезапно озарение как волна всколыхнула его гениальный разум. Шелдон вскочил с кровати так быстро, словно увидел паука на своей подушке. Он открыл рот, но слова будто бы застряли в горле. Сделав глубокий вздох, чтобы успокоиться, он снова присел на кровать и закрыл глаза. Собравшись с мыслями, он прочистил горло и хрипло озвучил свою версию событий: — Ты снова беременна… Эми приподнялась и, подвинувшись ближе к мужу, взяла его ладони в свои руки. Лёгкая улыбка заиграла на её лице, и она торжественно заявила: — Да, Шелдон, у нас с тобой будет ещё один малыш. Правда, здорово?.. — Здорово?! — внезапно закричал он, ошарашив жену. — Эми, ты сама-то себя слышишь? Я только что доказал нашу теорию! Впереди нас ждут сплошные командировки и бесконечные интервью на радио и телевидении. Ты хочешь, чтобы я снова всем этим занимался? Один? Спасибо, но мне хватило прошлого раза. И это при том, что награда была твоей! Шелдон снова вскочил с кровати и начал расхаживать по спальне, периодически запуская длинные пальцы в свои волосы. Эми следила за его нервными движениями с выражением дикого ужаса на лице. Она никак не ожидала от него такой негативной реакции. Напротив, они хотели завести второго ребёнка и даже пытались сделать его некоторое время назад. Теперь она не понимала, что произошло с ним за столь короткое время? Сказать, что она была разочарована, ничего не сказать. — Это что сейчас такое было?! — спросила она, наконец-то обретя потерянный на время голос. — Мы же планировали зачать второго ребёнка? А теперь ты говоришь, что он тебе не нужен? После её слов, Шелдон перестал нарезать круги по комнате и остановился. Обдумав всё, что она сказала, он немного успокоился и снова сел на кровать рядом с женой. — Эми, я не говорил, что он мне не нужен. Скорее наоборот. Очень нужен. Но я не ожидал, что это случится так быстро. Внезапно я осознал, что это всё происходит на самом деле. Прямо сейчас, а не в отдалённом будущем, — Шелдон вдруг замолчал, подсчитывая и перепроверяя точную дату возможного зачатия и рождения их малыша, и пришёл к совершенно неприемлемому выводу. Ребёнок родится в день оглашения победителя Нобелевки по физике. Он тихо заскулил и упал лицом в подушку. — О, нет… — Шелдон, что с тобой? — взволнованно спросила Эми, постукивая его по плечу. — Ответь мне. — Я не хочу ехать в Швецию без тебя… — ныл он в подушку. — Тогда поедем вместе, — ответила она, погладив его по спине. — Ты хоть знаешь, когда тебе рожать, женщина? — спросил он, поворачиваясь к ней лицом. — В день, когда мы должны получать Нобелевку. — Ну может, нам её и не дадут, — пожала плечами Эми. — Конечно дадут! Они же умные. А наша теория по суперасимметрии просто великолепна. Она восхитительна и так элегантна, просто конфетка. Сама всё увидишь. Эми облегчённо улыбнулась, когда увидела, как изменилось лицо её любимого физика. Он светился, когда рассказывал об их совместном открытии. Его огромные глаза сияли огнём. Слова так быстро выскакивали из его рта, пытаясь догнать поток мыслей, что Эми едва успевала понять саму концепцию открытия. Его мягкий словно мёд голос успокаивал её, несмотря на то, что сам владелец этого голоса был сильно возбуждён, пытаясь донести свои формулы до любимой женщины. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что перестала вникать в суть теории и только наслаждается его голосом. Эми стало стыдно за это, и она осекла себя, пытаясь вникнуть в смысл. — Шелдон, остановись, — внезапно сказала она, прервав поток его суждений. — Я не понимаю, при чём здесь я? Это твоя теория. Я лишь слегка помогла тебе с вычислениями. — Ты очень ошибаешься, Эми, — улыбаясь во все свои белые зубы, ответил он. — Именно ты подала мне идею, когда оголила свою волшебную слегка асимметричную грудь. — О, Шелдон, — краснея промурлыкала она, прижимаясь к груди своего мужа. — Твои комплименты такие милые. — Какие комплименты? Это правда. Твоя грудь даст тебе ещё одну Нобелевку. Вот это действительно здорово, а не роды во время церемонии награждения. — Ну вот, ты снова всё испортил, — разочарованно вздохнула она, отодвигаясь от него. — Можно сказать и так, — ответил он, прикусив нижнюю губу. — Мне надо было думать головой, а не пенисом. — А ты и думал «головой», — хихикнула Эми, прихватив его гениталии через пижамные штаны. — Эмиии… — возмутился он, но не убрал её руки, а только крепче прижал её к себе. — У нас тут серьёзный разговор, а ты своими женскими уловками всё портишь. — Тогда позволь мне забрать мою руку с твоей ширинки, — понизив голос на октаву, ответила она и слегка сжала руку, заставив супруга взвизгнуть. — Ну уж нет, — пропел он соблазнительно, — то, что на мне, всё моё… И я еле сдерживаюсь от побуждения бросить тебя на эту кровать и сделать с тобой всё, что только пожелаешь. Конечно, после того, как ты почистишь зубки и прополощешь свой ротик, после того, что случилось в уборной… И если, конечно, ты уже лучше себя чувствуешь? — Мне уже гораздо лучше, но я так и не поняла… ты хочешь этого ребёнка или нет? И, пока ты не ответил, хочу предупредить, что это моя матка и мой выбор. Я всё равно его буду рожать. Согласен ты или нет, — закончила она, напрягаясь в ожидании ответа. — Эми, — закатив глаза от её глупости, произнёс он, — конечно, мы будем рожать этого ребёнка. Населению нашей планеты так не хватает разумных людей. Было бы огромной ошибкой, реши мы иначе. К тому же, он наш. И на этот раз я рассчитываю на то, что мы будем воспитывать его вместе. Но хочу предупредить, что у твоей двери в больнице будет круглосуточная охрана. Не хочу, чтобы тебя снова похитили. — Ах, Шелдон, я так сильно тебя люблю, — произнесла она, прижимаясь к плечу мужа. — Я знаю, — ухмыльнулся он, похлопывая её по плечу. — А сейчас марш в ванную чистить зубы. И для справки… я тоже тебя люблю.***
После троекратного соития вперемежку с разговорами о доказательстве суперасимметрии измождённые супруги уснули в объятиях друг друга. Неизвестно сколько времени они бы спали, если бы их не разбудил громкий стук. Пока растрёпанный хозяин добирался до двери, завязывая на ходу халат, чтобы скрыть свою наготу, с другой стороны злобный визгливый голос Бернадетт отчитывал Куперов за то, что они отвратительные родители и забыли о существовании их дочери. — И тебе привет, Бернадетт, — произнёс Шелдон, быстро открывая дверь, пока их грозная подруга не снесла её с петель. — Папочка! — радостно воскликнула Лиза и прижалась к ногам отца. — Привет, Лизи, — улыбаясь ответил Шелдон, поднимая дочь на руки. — Шелдон, ты хоть знаешь сколько сейчас времени? — спросила Берни, вызывающе скрестив руки на груди. — Уже десять вечера. Эми сказала, что вы заберёте Лизу после обеда. Мне пришлось отложить важные дела из-за вас! Я конечно понимаю, что вы соскучились и всё такое, но совесть-то надо иметь? — Прошу прощения за доставленные неудобства, — ответил физик, немного смущаясь вспоминая о недавних любовных утехах с супругой. — Я ещё не адаптировался к местному времени, а Эми слегка приболела. А ещё у нас есть для вас отличные новости. Поэтому завтра мы собираем всех у себя, чтобы сообщить их. — Мы уже знаем ваши новости, — отмахнулась Берни. — Эми уже сообщила нам. И кстати, поздравляю тебя, папочка. — Ах, ты про эти новости? — наконец сообразив, что она имела в виду, ответил он. — Я пока что перевариваю эту новость, но разговор не об этом. У нас есть столь же важная другая новость… о которой вы узнаете только завтра. А теперь мне нужно заняться семьёй. До завтра, Бернадетт. Шелдон закрыл дверь перед носом у маленькой блондинки, оставив её в недоумении стоять на улице, и обратился к дочери: — Папочка скучал по тебе, мой маленький Хомо Новус. — Я тоже скучала, — ответила девочка, прижавшись к груди отца. — Ну тогда, если мы разобрались в отношениях, у меня вопрос… ты голодна? — Нет. Тётя Берни накормила меня ужином и сказала, что скоро я буду не единственным ребёнком в семье. Что это значит, папочка? — Это значит, что тёте Берни нужно было держать язык за зубами. Но если ты уже в курсе, придётся пояснить её комментарий. Хотя лучшим вариантом для меня была бы двухнедельная подготовка к этому разговору. Но тем не менее, скажу прямо… Мамочка ждёт ещё одного малыша. Так что, у тебя через тридцать две недели появится брат или сестра. — Ух ты! Это клёво! — воскликнула Лиза и поцеловала отца в щёку. — Вот и я так думаю, — ухмыльнулся он. — А теперь, юная леди, в ванную и в кровать. — А где мамочка? Я хочу обнять её перед сном. — Мама спит после занятий лю… физкультурой для беременных, — внезапно покрасневший физик отвернул лицо от дочери, скрывая нервный тик, и потащил её в ванную.***
— И если сделать асимметричные узлы в четырёхмерных плоскостях, тогда я смогу связать всю эту идею в большую одиннадцатимерную асимметрию, — самодовольно объяснял Шелдон свою теорию, глядя на обескураженные лица своих друзей. — Возможно даже в начальный момент сотворения мироздания фундаментальные силы нарушали симметрию, — добавила Эми, любовно оглядывая раскрасневшееся от возбуждения лицо супруга. — Чёрт возьми, дружище, это гениально! Особенно, если рассматривать вашу теорию с точки зрения наблюдателя! — воскликнул Леонард и, вскочив с кресла, бросился обнимать своего бывшего соседа. — Я знаю, — важно заявил физик-теоретик, любезно похлопывая друга по плечу. — И как ты допёр до этой идеи? — спросил Говард, не скрывая восхищённой улыбки… на этот раз. — О, это всё Эми и её асимметричная грудь, — гордо ответил Шелдон, выбираясь из объятий Леонарда. — Шелдон! — воскликнула раскрасневшаяся Эми, пытаясь остановить его неуместный комментарий. — Хватит уже начинать с этой истории. — А что?! Это правда! — оправдывался Купер, не понимая гнева жены. — Именно твоя обнажённая грудь на мониторе моего ноутбука возродила эту гениальную идею…. — О, мой Бог… — пробормотала Эми, стыдливо прикрывая своё лицо ладонями. — Чувак, ты только не говори о груди своей жены на весь мир, когда будешь получать Нобелевку в Стокгольме, — едва сдерживаясь от смеха, сказал Радж. — А меня посетила ещё одна гениальная догадка, — стараясь выглядеть серьёзным, произнёс Говард. — Наши Шэми занимаются виртуальным сексом на расстоянии. Одобряю, проказники… — Говард! — рявкнула на мужа Бернадетт. — Это не наше дело, чем они занимаются по скайпу. — У меня не было времени на этот сексинг, — начал протестовать Шелдон. — Я делал науку. В свою защиту могу сказать, что я печатал уравнения так быстро, что у меня чуть рука не отвалилась. — Можно догадаться от каких действий твоя рука чуть не отвалилась, когда ты увидел свою жену обнажённой на экране монитора, — хихикая, произнёс Радж, и все остальные, кроме Эми и Шелдона, засмеялись. — Не знаю, что смешного вы все увидели, но в нашу защиту скажу… да как вы смеете! — обиженно ответил Шелдон, вызвав всеобщий хохот. — Шелдон, я тебе потом объясню. Наедине, — сказала мужу Эми и обратилась ко всем остальным. — Пусть тот, кто этого никогда не делал сам, первым бросит в меня камень. Смех тут же прекратился в тот момент, когда Эми обводила всех гневным взглядом. — О, Шелдон, ты прав, — произнёс Говард. — Эми действительно выглядит выше ростом в гневе. Купер утвердительно кивнул и, переведя взгляд на супругу, мило улыбнулся ей. — А ещё я знаю о специальных точках на ваших телах, чтобы парализовать всех вас за секунду так же, как это делает мистер Спок в одном из ваших любимых сериалов, — важно добавила Эми, отправляясь на кухню за вином и закусками под завистливые взгляды парней на её мужа. — Кто хочет отпраздновать наш успех? — Я! — воскликнули все разом, не обращая внимание на сияющее лицо Шелдона и его очаровательную улыбку, подаренную его жене после упоминания Спока и его вулканское карате.***
Следующие месяцы прошли в сильном напряжении. Шелдон нервничал. Несмотря на то, что вести из Швейцарии были радужными, и теория была доказана, самым страшным событием оказалась известность и не только в научных кругах. Бесконечные интервью и приглашения на телевидение и радио напрягали физика-теоретика и его беременную супругу, живот которой рос как на дрожжах. Когда беременность перевалила за двадцатую неделю, Эми отказалась появляться на публике, чем сделала миссию мужа практически невыполнимой. Пока всеми встречами с журналистами занималась Эми, Шелдон наслаждался славой и почётом, но оставшись наедине с микрофонами и камерами, вся его бравада моментально улетучилась. Когда он рекламировал прошлую нобелевскую работу его жены в полном одиночестве, всё было намного проще. Но теперь, когда эта работа была его собственной, он чувствовал себя отвратительно. Он боялся толпы, а назойливые журналисты не хотели этого понимать. В конце концов Куперы забаррикадировались в своём доме за закрытыми дверями и окнами. Только тогда они смогли спокойно вздохнуть, возложив свои обязанности на президента Калтеха, доктора Сиберта и декана факультета физики доктора Гейблхаузера. После очередного медосмотра у гинеколога супруги узнали, что ожидают мальчика, чему Эми была безмерно рада, несмотря на печальное выражение лица мужа. Шелдон снова хотел девочку, но Эми убедила его в том, что для семейного равновесия или баланса мальчик им необходим, так как «система считается находящейся в состоянии равновесия, если одни воздействия на неё компенсируются другими или отсутствуют вообще». После приведённого женой доказательства из физики, Шелдон так возбудился, что устроил ей двухчасовой сеанс соития, включающий в себя как оральный, так и вагинальный секс. К счастью для пары, их дочь проводила выходные с родителями Эми, поэтому занятия любовью сопровождались громкими выкриками и стонами. — Эми, — хрипло произнёс Шелдон, когда отсоединился от жены, и его голова удобно устроилась на собственной подушке, — почему мы забросили наши занятия любовью? Я пропустил это. — Это потому, что мы были очень заняты все эти месяцы и практически не оставались одни, — тяжело дыша, ответила Эми, неловко переворачиваясь на бок и прижимаясь к обнажённой груди супруга. — И для справки… я тоже скучала по тебе. — У меня предложение, — сказал он мечтательно, обнимая жену и поглаживая её по спине. — Давай не будем больше повторять этой ошибки. Я люблю быть в тебе. — Согласна. Я тоже это люблю. Особенно сейчас, когда не нужно заботиться о презервативах и таблетках…. Бииип… — Эми дотронулась кончиком пальца до носа мужа и нежно поцеловала его в губы. — И кстати о детях. Ты не против, если у нас будет только двое детей? — Хмм, вообще-то я подумывал о троих. Ты же знаешь, как я люблю всё, что делится на три, но ты хозяйка матки, так что последнее слово за тобой. И, цитируя тебя, скажу: «И кстати о детях». У меня был очень смущающий меня разговор с Лизой сегодня. Она расспрашивала о том, как к тебе в животик попал ещё один ребёночек? — Серьёзно? И что ты ей ответил? — Правду, конечно. Я прочитал ей лекцию по биологии о размножении особей человеческого вида и показал презентацию из серии снимков о половых органах мужчин и женщин и о самом процессе зачатия…. Ох… биология. Лучше бы она спросила меня о физических явлениях. — Бог мой, Шелдон, ты рассказал нашей четырехлетней дочери о половом акте? — не веря своим ушам, спросила Эми. — Ну, да. Сначала она морщилась и хихикала, но вскоре заинтересовалась. И я начинаю подозревать, что своим полем деятельности она выберет именно биологию. К сожалению. — Не поняла? А чем плоха биология? — Хмм… это вопрос с подвохом, и я не буду отвечать на него. Не хочу больше покупать двадцать пять кошек, — сказал Шелдон, нежно поглаживая живот супруги. Словно почувствовав руку отца, ребёнок пошевелился, заставив физика сменить тему разговора. — Эми, а доктор случайно не мог ошибиться? Вдруг наш третий малыш скрывается за нашим сыном? Моя матушка тоже не думала, что у неё близнецы до самых родов. Я был стеснительным ребёнком… Эми рассмеялась, но Шелдон был вполне серьёзен. Он снова положил руку на живот жены и ладонью тихо постучал по нему три раза: — Стивен…. Стивен…. Стивен…. Ты там один? — спросил он и приложил ухо к животу. — Шелдон, доктор не ошибся. УЗИ показало, что там только один ребёнок, — ответила Эми, поглаживая мужа по волосам. — Если только второй не спрятался за первым, — не унимался физик. — Ну хорошо, уговорил, — сказала Эми. — Обещаю, что подумаю над этим… через пару лет. Никогда бы не подумала, что ты захочешь иметь много детей. Честно говоря, когда мы познакомились, я и подумать не смела, что у нас вообще будут дети. — Я тоже, — мечтательно произнёс он, — а теперь посмотри на нас. Мы стали хорошими родителями с двумя нобелевскими премиями… — Пока что с одной, — поправила мужа Эми. — Это пока что, — добавил Шелдон. — И почему Стивен, а не Майкл, например? — А ты против? — Да нет. Но я всё-таки думала, что мы вместе дадим имя нашему сыну. — Хорошо. Я за Стивена, а ты? — Шелдон вопросительно посмотрел на супругу, приподняв брови в ожидании ответа. — Пока ты обдумываешь моё предложение, хочу заметить, что мне очень нравится это имя. Представляю довольное лицо профессора Хокинга, когда я сообщу ему, что назвал своего сына в его честь. — Вот хитрюга, — рассмеялась Эми. — Похоже, что у меня нет выбора. Пусть будет Стивен. — Ура! — воскликнул довольный физик и страстно поцеловал жену, после чего добавил. — А если в твоём животике прячется ещё один малыш, он будет Леонардом. И не закатывай глаза, я всё видел, Эми. — Надеюсь, это будет девочка. Тогда я назову её Пенни, — съязвила нейробиолог и поцеловала мужа в кончик носа. — О, нет. Только через мой труп, — заныл Шелдон. — Что ж, очень жаль. Придётся мне тебя убить, — хихикнула Эми и снова щёлкнула мужа по носу, но, увидев испуганное выражение лица мужа, добавила, — bazinga!***
Тук, тук, тук, — Президент Сиберт! Тук, тук, тук, — Президент Сиберт! Тук, тук, тук, — Президент Сиберт! — Входите, доктор Купер! — Шелдон открыл дверь и обомлел. В кабинете президента Калтеха его ждал не только Сиберт, но и ещё один человек. — Крипке?! — Купер. — Итак, господа кандидаты, — начал президент, но Шелдон перебил его. — Кандидаты… куда? — А вы не в курсе, доктор Купер? Я вас просвещу, — ответил Сиберт и жестом пригласил Шелдона присесть рядом с Барри. — Сегодня утром я получил ещё одно письмо из нобелевского комитета. В нем сказано, что они повторно изучили теорию доктора Крипке. Рассмотрев её более внимательно, они пришли к выводу, что Барри достоин стать кандидатом на нобелевскую премию… — Простите… что?! — сглотнув комок в горле, произнёс ошарашенный Шелдон. — А как же я и Эми? Как же все эти интервью и журналисты? — Доктор Купер, вы не дали мне договорить. Вас и Эми по-прежнему номинируют на медаль. Вы трое отправляетесь в декабре в Стокгольм. Но только комитет решит, кто победит. К общей радости хочу добавить, что Калтех выигрывает в обоих случаях. Правда, это здорово? — О… мой… Бог… — не веря своим ушам, произнёс Шелдон, глядя в довольное лицо своего врага. Не суждено мне когда-либо избавиться от тебя Крипке. — Я о тебе того же мнения. Хорошо, что с нами будет Эми. Надеюсь, она предотвратит между нами драку, когда я выиграю. Кроме того, она вытрет твои слёзки, когда ты будешь рыдать как дитя, — Крипке рассмеялся, но увидев грозное выражение лица президента университета, заткнулся. — Эми не поедет в Стокгольм, — не обращая внимания на грубость Барри, ответил Шелдон. — В эти дни она будет рожать. — Мне жаль, что я снова не увижу Эми на награждении, — печально произнёс Сиберт, похлопывая Шелдона по плечу. — Она действительно смогла бы утешить тебя… — Что?! Утешить? Значит, вы думаете, что теория Крипке лучше, чем моя? — взревел разгневанный физик-теоретик. — Конечно, я так не думаю, Шелдон. Обе ваши теории хороши, но что касается меня… Я отдал бы приз тебе и Эми. Без обид, Барри. — Сиберт похлопал по плечу Крипке. — Но это не в моей власти, к сожалению.***
— Да как они посмели сделать кандидатом Крипке! — орал Шелдон, шагая кругами по лаборатории Леонарда. — Он дурак, и морда у него кирпичом! Я перестану верить в науку, если приз окажется в его медвежьих лапах! Я брошу физику и пойду работать официантом в бывшую кафешку Пенни! И даже там я буду лучшим работником! — Шелдон, угомонись! — рявкнул на друга Леонард и, схватив его за плечи, усадил на стул. — Я с тобой согласен. Твоя теория намного опережает время и всё, что мы знаем о вселенной. Это просто бомба. Нобелевский комитет просто обязан отдать премию тебе и Эми. Но возможен вариант, где они пойдут другим путём. Более простым для понимания. Тогда премия уйдет Крипке… — Ну спасибо, Леонард. Это так ты утешаешь меня в трудную минуту? Говоришь, что я могу не получить награду? — Я просто реалистично смотрю на вещи. Но если комитет состоит из настоящих учёных, то безусловно награду отдадут тебе. Я бы точно отдал её тебе. — О Леонард, ты такая няшка, — умиляясь ответил Шелдон. — Жаль, что ты не настоящий учёный. Но я всё равно люблю тебя. — Спасибо, блин, — сквозь зубы произнёс Леонард. — Я тебя тоже люблю. — Сарказм? — приподняв брови, спросил Шелдон. — Ни в коем случае, — ухмыльнувшись ответил невысокий физик, поправляя очки. — А теперь поехали домой.