Полярная звезда Стамбула

      Альмасшах султан никогда никому не желала зла, за что её любили и очень ценили. Спустя десять месяцев брака это понял и Ильнар паша, отмечая особую доброту и нежность своей молодой жены. Десять месяцев - почти год. Это время пролетело так быстро, но терялось в мечтах Альмасшах о будущем и в целях Ильнара паши. Для мужчины было ясно, что девушка поддерживала свою мать, но та сама отказывалась использовать влияние дочери, давая ей возможность привыкнуть к новой жизни.       Альмасшах султан проснулась очень поздно, отмечая, что сонливость, длившаяся уже несколько недель, плохо влияет на её настроение. И на аппетит тоже, если заметить. Встав с кровати, госпожа сразу подошла к окну и выдохнула с облегчением, увидев, что на небе наконец-то появилось солнце после трёхдневного дождя. Накинув шёлковый голубой халат на тонкие плечи, девушка поднялась по лестнице в отдельный маленький кабинет мужа. Аккуратно открыв дверь, блондинка заглянула в него. Ильнар, читавший до этого, резко подскочил, увидев жену в дверях. - Альмасшах, наконец-то проснулась. Я боялся, что ты проспишь этот солнечный день, так и не успев увидеть мой новый подарок. - сказал паша, привлекая внимание. Султанша предвкушая улыбнулась. - Но вначале завтрак! - сказал Ильнар и получил грустный вздох султанской дочери в ответ.       Девушка ела в одиночестве. Но вид лепешек и каши вызывал в ней смешанные чувства, поэтому, выпив воды, Альмасшах съела лишь несколько красных яблок. Эсен задумчиво убирала нетронутые блюда со стола, а после пошла к хозяину дворца, рассказав о завтраке. - Спасибо, Эсен калфа, но я думаю, что мой подарок должен повысить аппетит султанши. Скажи, чтобы она готовилась на прогулку. Я буду ждать её возле беседки. - ответил визирь, встав из-за стола.       Альмасшах султан не заставила себя долго ждать. Нежно-зелёное платье без узоров и вышивок как раз подходило для того, что задумал паша. Не успела Альмасшах султан дойти до супруга, как радостно воскликнула и даже побежала. Рядом с мужчиной находилась белая арабская кобылица - одна из редчайших на всём свете. - Ильнар, если и есть в этом чудо, то оно здесь! В жизни не видела никого более прекрасного! - восхищалась юная госпожа, гладя длинную гриву. - А я видел! Я живу с самым прекрасным созданием! - смутил мужчина свою супругу. - Ильнар, давай не будим гневить Аллаха, а лучше покатаемся. Как её зовут? - спросила Альмасшах султан, пока визирь подзывал к себе конюха, чтобы тот приготовил её к прогулке. -Она твоя - ты и решай! - ответил Ильнар паша, а султанша задумалась. - Айбеяз. Хочу, чтобы её звали Айбеяз! - радостно ответила блондинка, уводя мужа к своим любимым кустам белых роз.       Альмасшах султан пусть и была всегда примерной и покладистой, но верховую езду любила до безумия, как и её родители, в отличие от старшего брата. Разогнавшись на быструю скорость, девушка чувствовала прилив ветра и сил и казалось, что мучившая её хандра отступила. Ильнар паша не ожидал такой скорости от супруги, мысленно поругался и поспешил её догнать. - Альмасшах, стой! - крикнул мужчина.       Дочь султана остановилась и довольно улыбнулась. Развернув Айбеяз в нужном направлении, красавица посмотрела на мужа. Солнце освещало и без того светлые волосы девушки, что Ильнару паше оставалось только прищуриться. Они находились у входа в лес. - Отстаёте, паша! - задорно сказала Альмасшах султан. - Мы у входа в лес, там небезопасно ехать быстро. - предостерёг паша. - Боитесь отстать? - продолжала султанша. - Госпожа, мой отец посадил меня в седло, когда мне было четыре года. А вот змеям в ветвях деревьев всё равно кого кусать. - после своих слов мужчина въехал в лес, а Альмасшах султан задумчиво притихла.       Природа леса была завораживающей. Погрузившись в свои мысли они оба наслаждались красотой деревьев, пробираясь всё ближе Босфору. Честно сказать, но дочь султана облили словно холодной водой, напомнив про змей. Она с детства смертельно боялась их и часто просыпалась по ночам, чтобы посмотреть нет ли этих существ в её покоях. Сколько тогда Махфирузе Хюмашах султан поила её успокоительными отварами можно только представить. - Паша, может вернёмся? - настороженно попросила Альмасшах султан, останавливая Айбеяз возле какого-то куста и дерева, хотя до вод пролива оставалось немного. - Мы почти добрались! Там открывается завораживающий вид. - сказал Ильнар и потёр глаза.       Но Альмасшах не сдвинулась с места. Мысли о змеях вызвали в ней такое сильное отвращение, что ей стало невыносимо дурно. На секунду ей даже показалось, что она слышала шипение. - Поехали. - более ласково и терпеливо сказал турок - Мне очень хочется показать тебе то место!       Вроде бы успокаивающие слова подействовали, и девушка готова была поверить и ехать. Она осторожно улыбнулась и погладила свою лошадь по гриве, протягивая кусочек яблока. Ей казалось, что она так могла бы успокоится. Боковым зрением дочь султана увидела какую-то светло-коричневую полосу рядом с ногами Айбеяз. Лошади хватило мгновения понять, что та самая полоса укусила её за сухожилие.       Громкое и отчаянное ржание лошади наполнил лес, что казалось оглушило полностью. Ильнар паша перевел взгляд и заметил гадюку, выползшую из рядом растящего куста. Лошадь билась в истерике, прыгая на месте, а Альмасшах, вскрикивая, намертво схватилась за гриву. Животное не выдержало и понеслось куда глаза глядят. Мужчина не успел схватить ту за поводья и с ужасом понял, что та несётся к обрыву. К тому, который он так хотел показать своей супруге. Бледный, но он понесся за ними, однако ужаленная лошадь будто чувствовала приближающуюся новую опасность, поэтому только ускорялась. Альмасшах из-за ужаса остатками сознания лишь слышала отчаянные крики и слово "прыгай".        Девушка просто не смогла удержаться из-за слабости и вывалилась из седла, переворачиваясь несколько раз по земле. Она не шевелилась, застыв лицом вниз. Ильнар паша только на секунду уловил, как в белом и ярком свете солнца белая арабская кобылица совершила свой последний в жизни прыжок и скрылась за полосой суши. Он медленно посмотрел на неподвижное тело и слез с коня. Его руки слегка тряслись, а лоб покрыла испарина. Ему показалось, что с этим прыжком всё закончилось. На трясущихся ногах он добрался до дочери султана, молясь, чтобы они оба остались живы.       Вдали медленно приближалась гроза.              Женщина точными движениями накладывала повязки и останавливала кровь очень долго. Под звуки грозы Ильнар паша нервно ходил в соседней комнате, прислушиваясь к каждому звуку, но слышал только причитания лекарши, работавшей в их дворце, и жалостливые причитания и всхлипы служанок. Мужчина готовился к худшему, понимая, что на волоске сейчас не одна, а две жизни. Её и его собственная. Султан не оставит в живых того, кто не уберёг его самого любимого человека. - Она мертва? – поникшим голосом спросил визирь, садясь за стол, когда вошла худая женщина в скромных одеяниях и с очень хмурым лицом. - Аллах чудом уберёг нашу султаншу, но в обмен на жизнь он забрал самое ценное для женщины – говорила лекарша, останавливаясь в мыслях, чтобы объяснить лучше. – Её дитя. - Какое дитя? – будто избавившись от сна сказал сын Бали бея.  - Падение был слишком сильным, а Альмасшах султан была на втором месяце беременности, но почему-то не знала об этом. Эсен хатун была слишком поражена. – объяснила Акиле калфа, садясь напротив паши.       Женщина смотрела на мужчину с явным укором, который голубые глаза не хотели скрывать. - Боюсь, что последствия могут быть очень серьёзными для неё. Возможно, что эта беременность была первой и последней. – закончила говорить женщина, а Ильнар паша опустил голову на стол, на котором находились листы бумаги. Он собрался писать султану и матери своей жены. - Спасибо, не спускай глаз с госпожи, пока та не очнётся. – сухо проговорил визирь, окуная перо в чернила.       Асиме хатун оставалось только уйти с болью в душе за юную Альмасшах султан, которую постоянно лечила в детстве, когда та болела. Это сухое отношение визиря очень сильно расстроило лекаршу. Госпожа ещё не приходила в себя и соответственно не знала о своём несчастье. И как говорить об этом было не понятно.       Только вот краем уха Асима услышала резкий звук падающего звонкого предмета и удар по чему-то твёрдому в комнате, где находился Ильнар паша.       Глубокая ночь не смогла скрыть стремительную тень массивной кареты, которая будто разверзала тьму. Но Махфирузе Хюмашах султан казалось, что они ехали медленно. Её сердце отбивало такую чечётку, что любой бы уличный артист позавидовал. Верные Жизель и Аглинур были рядом с ней. - Ну почему так медленно? - раздраженно спросила мать шехзаде, сжимая кулаки, в которых было письмо от её зятя, полученное четыре дня назад. - Госпожа, мы едем так быстро, как можем. - пыталась успокоить старая калфа женщину. Аглинур потянулась к шторе, отодвигая. - Мы уже в Стамбуле! Вот видны дома! - Жизель разглядела очертания города.       Карета стала ехать медленнее.       Махфирузе хотелось ударить саму себя: она не знает, что сказать своей дочери, при этом чувствуя, что она, как никогда нужна ей. Мысленно женщина стала вспоминать, как сама потеряла свою не рождённую дочь, которую мысленно давно стала называть Мелек. Наверное слова должны сами прийти.       Как только карета остановилась, то султанша на секунду задержала дыхание, выходя наружу. Тьма и большая тень встретили её неприветливо. Но там в каменных стенах её ждал её маленький ребёнок, нуждающийся, как никогда в матери. - Доченька!