***
Ариса раздобыла редких перламутровых нитей для вышивания. Она решила расшить ими узор сакуры на белом кимоно. Шёлк вышел дорого, но Ариса была крайне довольна собой: теперь она могла сшить для себя самое красивое свадебное одеяние. Она хотела, чтобы Сещёмару просто не мог оторвать от неё восхищённого взгляда. Разумеется, любовное зелье из яда Гу тоже должно было дать такой эффект. Но ведь на свадьбе будут и гости, а они должны видеть, что жена Лорда западных земель способна затмить собой и луну, и солнце, и все звёзды разом. Так что тёмная мико сидела в окружении свечей и старательно вышивала. На низком столике по левую руку лежали собранные чётки, ножницы, моток ниток и куклы шикигами. Всего их было четыре, но две сейчас спали, одна была с недавно появившимся слугой ёкаем, имя которого было настолько не интересно Арисе, что она никак не могла его запомнить. А последний был при ней, как личный слуга. Тёмная мико занимала храм. По крайней мере, ранее это место было им, но получив силу ханьё и вдоволь насмотревшись на выходки Нараку, Ариса просто пришла в это уединённое место и заняла его. Пришлось, правда, убить жившего здесь монаха, но она не считала это такой уж большой потерей. Тем более, на его костях прекрасно росло сливовое дерево. По крайней мере, до того как иссохло. Своего слугу она отослала прибраться во дворе, пока сама была занята приятными хлопотами. Ариса решила сделать небольшой перерыв, обрезав нитку после очередного вышитого цветка. Отложив ножницы, она заметила, что одна из бумажных кукол шикигами потускнела и словно бы истончилась. Она поднесла ладонь, снова напитывая её силой, и через пару мгновений кукла снова стала белой, а перед ней возник Кин, тот самый, что должен был помогать слуге-ёкаю с Гу. Она озадаченно посмотрела на него, поджав губы. — Что случилось? — резко спросила она. — Это Казухико-доно, — отозвался Кин. — Он разорвал куклу. — В честь чего бы это? — лицо Арисы перекосило скепсисом. — Я не знаю, Ариса-сама, — шикигами мрачно выдохнул. — Мы встретили ёкая, он сказал, что у него к нему дело, и изгнал меня. — У того ёкая имя было? — Я не слушал! — обижено заявил Кин. — Меня убивали, вообще-то! — Ну, тише-тише, — почти ласково произнесла Ариса. — А как тот ёкай выглядел? — Высокий, белые волосы, — начал перечислять шикигами, а потом резко махнул рукой. — Я не смотрел особо. — Где это случилось? — мягко спросила Ариса. — Может, Казухико послал тебя за мной просто? — В роще у той пещеры, — отвернулся Кин. — Что ж, давай взглянем. Ариса отложила шитьё и плавно поднялась. Она приучала себя двигаться царственно, как подобает правительнице. Ей казалось, что уже стало получаться. Тёмная мико степенно направилась вниз от храма. Тропинки здесь почти уже не было, поскольку люди не посещали его уже больше сорока лет. Редкие мерзавцы всё же иногда заходили обратиться к Арисе, но их было недостаточно, чтобы тропа сохранилась. Тёмной мико приходилось идти практически через чащу. Впрочем, она считала это обучением, ведь владычица должна иметь вид величественный в любом положении. Уже вечерело, когда Кин и Ариса добрались до рощи. Там был слышен щебет птиц и стрёкот цикад. Ветер шелестел листвой и травами. Никакого шума боя из рощи слышно не было. Тёмная мико нахмурилась и велела Кину показать, где он оставил ёкая-змея. Тот тут же обошёл её и сопроводил на полянку к тому большому дереву, где они наткнулись на Сещёмару. Там не было ни тела Казухико, ни каких-либо следов боя. Ариса недоумённо поморщилась, когда нашла волосы змея. Она задумчиво подняла срезанный пучок и спрятала его в рукаве. — Отведи меня к пещере, — велела она Кину. Шикигами пошёл вперёд, раздвигая для Арисы кусты. С ней он был куда более учтив, чем с Казухико. Всё же его жизнь находилась именно в руках тёмной мико, и могла быть оборвана ею в любой момент. На месте пещеры была огромная груда камней. Даже запаха ядовитых ёкаев не осталось. Ариса от злости топнула ножкой. Без яда Гу все с таким трудом собранные ингредиенты были совершенно бесполезны. В ярости тёмная мико выпустила поток силы в ближайшее дерево. Оно мгновенно потемнело, и с ветвей осыпались пожухшие сухие листья. Ариса подошла ближе и присмотрелась к камням. На некоторых из них был хорошо виден ровный срез, будто от меча. Это означало, что пещера разрушена не заклинанием. К тому же, обычным мечом целую гору, пусть и маленькую, не разрушить, что наталкивало на мысль о ёкаях. Но камни не должны были призывать никого настолько сильного, чтобы умел обращаться с оружием, да ещё и имел его. — Может, это деревенские? — осторожно спросил Кин. Повторять судьбу дерева ему совершенно не хотелось. — За день? — резко отозвалась Ариса. — Я имею ввиду, может, они обратились к охотникам, — попятился шикигами. — Несколько тварей убегали... — Люди... — раздражённо отозвалась тёмная мико. — Разрушить мои планы из-за пары убитых... — Наведаетесь в деревню, Ариса-сама? — Нет, нашлю мор на их рисовые поля, — отмахнулась она. — У меня есть дела поважнее бойни. Она развернулась и направилась обратно в храм. Нужно было найти новое место для Гу или придумать другой план. Не то чтобы Ариса сомневалась в себе и своей способности покорить мужское сердце, но ей нужны были гарантии. Она вспомнила, что тот змей говорил, будто бы это место единственное, где можно устроить кувшин, и его разрушение этим злило только сильнее. «Да, и этого Казумару... Или как там его? Тоже бы надо найти, — мрачно подумала Ариса. — А то у меня как-то слишком мало слуг».III. Раскат гнева. 56. Разрушение
17 августа 2021 г. в 13:58
Казухико не понимал, зачем Сещёмару взял его с собой. Дайёкай легко спрыгнул в пещеру через верхний вход и за пару взмахов мечом покончил с оставшимися в живых низшими демонами. Затем он прошёлся вдоль остатков плоти, касаясь их Бакусайгой, и та стала разрушаться, постепенно обратившись пылью. Сещёмару ещё раз обошёл пещеру, чтобы убедиться в том, что никого не пропустил, и в один прыжок снова достиг верхнего входа. А спустившись с холма, он сделал несколько быстрых движений мечом, и пещера с грохотом обрушилась, превращаясь в груду камней. На лице Сещёмару при этом не дрогнул ни один мускул. Казухико смотрел на него с восхищением.
— Здесь есть ещё подходящие пещеры? — дайёкай убрал меч в ножны.
— Нет, — отозвался змей. — Я других не нашёл.
— Ясно. Тогда идём, — Сещёмару двинулся к границе своих земель.
— А куда? — Казухико заторопился следом.
Сещёмару не ответил. Время и так уже было потрачено. Он покосился на шагавшего за ним ёкая. Змей отставал от него на два шага. Он вёл себя так же, как и сотни других до него. Казухико явно оставил идею нападать на него, да и Сещёмару был уверен, что справится с ним, если змей вдруг передумает. И всё же что-то не давало покоя. Впрочем, проблема нападений выкормышей Гу была решена, и стоило обратить всё своё внимание на поручение Рюджина. Сещёмару снова покосился на Казухико. Что с ним теперь делать, дайёкай не имел ни малейшего представления.
Казухико шёл следом за Лордом западных земель. Он думал о том, какая Ариса дура. Сомнительно, чтобы вообще существовало какое-либо снадобье, которое могло на него хоть как-то повлиять. А она намеревалась опоить его любовным напитком из яда. Теперь это казалось даже смешным. А ведь он всерьёз верил её словам. Казухико почувствовал дураком и себя.
Границу западных земель они пересекли за полдень, и Сещёмару только вздохнул. Он давно не был здесь. И если бы кто-то из местных ёкаев заметил его, то поднял бы на уши всех его подданных. Дайёкай помрачнел, но шага не сбавил. Вскоре они вышли к озеру. Ветра не было, и в его зеркальной поверхности отражались медленно плывущие по небу облака. Они подошли со стороны пологого берега, где к самой воде выходила галечная отмель. Впереди, где были густые заросли рогоза, журчал ручей. Шагах в двадцати от берега из воды торчала огромная каменная глыба, на которой упорно росло корявое приземистое дерево. За галечным пляжем роща спускалась к самому озеру. Сещёмару окинул картину взглядом и пошёл берегом к полосе деревьев. За ними как раз и находилось святилище Инари.
На постаменте высотой около метра стояла миниатюрная часовенка с фигурками лис. Кто-то явно слегка обновил её недавно — заново покрасил и покрыл лаком. Но запах уже выветрился. Сещёмару остановился рядом с ней и некоторое время просто стоял, будто пытаясь силой взгляда выведать нужные ему сведения. Святилище не отвечало. Он ещё раз глубоко вздохнул и вернулся к озеру. Озеро, впрочем, тоже хранило молчание. Сещёмару прошёлся по широкой поляне, принюхиваясь. Хотя у него были большие сомнения в том, что он сможет учуять запах, спустя столько лет.
— А что вы ищете, Сещёмару-сама? — спросил Казухико, вертевшийся вокруг.
— Следы. Или запах, — отозвался он.
— Свежие? — уточнил змей.
Сещёмару наградил его тяжёлым красноречивым взглядом, в котором ясно читалось, что любой свежий след он бы уже давно отыскал. Казухико устыдился своего вопроса и некоторое время молчал, ковыряя носком землю. А потом вскинулся и приблизился к дайёкаю.
— Следы ауры держатся дольше, чем запах, — выпалил он.
— Следы ауры? — переспросил Сещёмару. Он уже понял, что запаха здесь не найдёт, если не выяснит, где именно искать.
— Да. Я могу их отыскать! Только... — он отвёл глаза в сторону. — Я не знаю, что нужно...
— Я ищу следы Рюджина-ками-сама и Хачимана-ками-сама, — дайёкай внимательно посмотрел на змея. — Сможешь?
Казухико пожал плечами и принял свою истинную форму. Огромный чёрный змей сверкнул рубиновыми глазами и пополз по земле шелестя травой. Ползал он долго, несколько раз спустившись к самому берегу. Затем он снова обратился в человеческую форму и подошёл к Сещёмару.
— У Рюджина-ками-сама мощная аура дракона и бога воды, — произнёс он. — Он был здесь довольно давно. Но за последние лет сто точно только один раз. И был он не один.
— Это мне известно, — кивнул Сещёмару. — Где именно он стоял?
— Да вот на том самом месте, где вы сейчас стоите, — указал Казухико.
Дайёкай пригнулся к земле и глубоко вдохнул. Здесь очень давно никто не оставлял следов, и принюхавшись Сещёмару учуял тот же запах, что был у письма. Он сильнее втянул его ноздрями и пошёл по следу.
Хижина почти развалилась. Здесь никого не было очень давно. Дерево посерело и рассохлось, по низу пополз тёмно-зелёный мох. Крыша просела, и на ней свили большое гнездо какие-то птицы. Одна из ступеней крыльца была сломана. Дайёкай нахмурился. Казалось, стоило чихнуть на это строение, и оно развалится. Он подошёл ближе и поставил ногу на первую ступеньку. Та выдержала его со скрипом. Сещёмару осторожно поднялся и вошёл в комнатку. Её запах всё ещё был здесь — запах Кагоме. Дайёкай легко нашёл место, где она лежала, и некоторое время просто сидел там, вдыхая его.
— Нашли что-то? — Казухико показался на пороге.
— Здесь была одна знакомая мне мико, — медленно произнёс Сещёмару.
— О, так это её аура там на берегу была! — тут же заявил змей. — Я ещё подумал, что как будто микоками Рюджина-ками-сама или кто-то близкий по уровню духовной силы.
— Да, она очень сильна, — согласился дайёкай.
— И вы с ней сражались? Победили? — тут же выпалил Казухико.
— Нет, мы не сражались, — Сещёмару покачал головой. — Она моя... — он глубоко вздохнул. — Она моя луна.
— Ого... — змей даже присвистнул.
Дайёкай полагал, что после этих слов Казухико будет разочарован своим новым господином. Но в багровых глазах змея отразилось не презрение, а напротив — ещё большее восхищение. Сещёмару запоздало подумал, что поведение ёкая могло быть следствием применённого яда, хотя даже оно должно было уже пройти. Дайёкай долго пристально смотрел на него, чуть нахмурившись. Змей не отводил взгляда.
— Почему ты решил присягнуть мне? — наконец изрёк Сещёмару.
— Я... — Казухико задумался. Действительно, почему? — Я остался один, и мне нет больше нигде места. Я думал, что смогу найти его, если отомщу за свой клан. Я хотел убить вас и занять западные земли, — медленно говорил он, глядя дайёкаю прямо в глаза. — Но когда я встретил вас, я понял, что я... не хочу... просто умереть. Даже если и от вашей руки.
Змей умолк, отведя взгляд. Сещёмару вопросительно изогнул бровь, явно ожидая чего-то ещё. Такая причина никак не объясняла почти что щенячьего восторга в глазах ёкая. После той сцены с ядом Казухико вполне мог просто уйти, ему вовсе не обязательно было предлагать свою преданность.
— Я увидел в вас не только сильного воина, с которым мне не тягаться и через сотню лет, — наконец продолжил Казухико, — но правителя, за которого я готов с гордостью отдать жизнь.
— Вот как, — Сещёмару кивнул и снова принюхался.
В комнатке были ещё запахи, которых он и не заметил, опьянённый ароматом Кагоме. Но теперь дайёкай обратил на них внимание: здесь были Рюджин и Хачиман. Причём бог-дракон был только в передней комнатке, а вот бог войны прошёл дальше, в крошечную подсобку. Туда же вели следы кого-то ещё. Судя по запаху — какой-то женщины. Сещёмару прошёл туда. На полу лежал почти истлевший мешок, по доскам раскатилось его содержимое — бусины, амулеты и камешки, остальное обратилось в посеревший тлен. Здесь стоял удушливый запах перележавших прелых трав, хотя было и окно, и множество щелей в стенах. Сещёмару подошёл к окну и присмотрелся. Из нижней рамы торчала пара кривых уже совсем ржавых гвоздей, на одном из которых болтался крошечный обрывок шёлка, посеревший и истончившийся. Он пах той же женщиной, что была и в передней комнате. На боковой раме, примерно в середине, были несколько бурых пятнышек, будто слегка смазанных. Дожди не вымыли кровь из сухого дерева за всё прошедшее время, хотя использовать её всё равно уже было невозможно.
Сещёмару не стал вылезать в окно, покосившись на ржавые гвозди. Он обошёл хижину к разлапистой ели, под которой с некоторым трудом отыскал след и отправился за ним. Он нашёл ту крошечную полянку, на которой тёмная мико, как он понял, встретила Ину-но-Тайшо, а затем вернулся к хижине. Мрачно окинув её взглядом, он снова нашёл след и отправился дальше, неспешно шагая за едва-едва уловимым запахом. Следы петляли и заворачивали то в одну сторону, то в другую. Было ясно, что женщина шла не разбирая дороги. Сещёмару несколько раз сбивался со следа, и ему приходилось снова находить его. На исходе второго дня они, наконец, вышли к старой маленькой хижине, но она была совершенно пуста, причём, уже довольно давно. Однако дайёкай понял, что след вёл именно сюда. Он вошёл и стал осматриваться.