Долгий-долгий путь к вечности

      Сещёмару разбудил Кагоме ещё до рассвета и жестом пригласил следовать за собой; от разговоров предостерёг его взгляд. Не спали ночью только дайёкаи, даже Инуяша погрузился в глубокий сон, почувствовав, видимо, себя в безопасности. Объяснить это ощущение он бы вряд ли смог даже самому себе, учитывая сложные отношения со старшим братом, однако спал он без задних ног, вымотанный долгим путешествием и переживаниями за Кагоме. Ранмару тихо последовал за друзьями, предполагая, о чём пойдёт речь. Все трое остановились у ручья шагах в ста пятидесяти от лагеря. Жрица плеснула в лицо воды, немного приободряясь, и повернулась к демонам.              — Я отправлюсь вперёд, — сообщил Сещёмару. — Я должен осмотреть гору.              — Мне пойти с тобой? — с надеждой спросила Кагоме.              — Нет, не нужно. Я лишь хочу убедиться в своей правоте, — утвердил демон. — Я найду тебя, когда ты понадобишься.              — Конечно, — вздохнула жрица.              — Ты можешь отправиться вперёд с монахом и охотницей, — заключил Сещёмару. — Ранмару пойдёт с тобой.              — Извини, но нет, — подал голос дракон. — Кагоме-сама, правда, я бы хотел сопровождать тебя, но не смогу, — девушка и пёс воззрились на него с явным недоумением и ожидая пояснений. — Драконы способны поглощать силу вне зависимости от её природы по собственному желанию. Но если сила слишком велика, это происходит даже против воли. Энергия этого места чересчур огромна, — он вздохнул. — Если я подойду к горе ближе, я буду вынужден поглотить чудовищное количество святой силы. И это меня, вероятнее всего, убьёт. Если мы ошиблись, и Нараку здесь нет, то ничего страшного в моём отсутствии не будет. А если мы правы, то ему придётся убрать этот барьер, иначе он же его и очистит — в отличие от нас он всего лишь полудемон. И тогда я смогу добраться до горы в мгновение ока.              — Но ты ведь сам принёс вести о мертвецах, — нахмурился демон-пёс.              — Я не подлетал так близко, — пожал плечами дракон. — Я видел, что демоны бегут, и расспросил их. Собственно, когда я попытался подобраться ближе к горе, выяснил, что оно того не стоит.              — Тогда... — начал Сещёмару.              — Тогда я пойду с ними, — оборвала его Кагоме. — Если он воскресил Армию Семерых с помощью осколков, то моя способность их чувствовать будет полезна.              Лорд западных земель кивнул и исчез белой вспышкой в небе. Не успел он отлететь и на пару сотен шагов, как ему захотелось вернуться — Кагоме уже была нужна ему. Но он отогнал эти мысли, ведь для начала действительно стоило выяснить, соваться туда или нет.             

***

      Кагоме снова ехала на спине А-Уна, но атмосфера была совсем иной. За время, проведённое с Сещёмару, она привыкла к тому, что может читать в дороге и ни о чём не беспокоиться. Привыкла, что не нужно напоминать об обеде и отдыхе. Привыкла она и к Ранмару, который непостижимым образом умел поддерживать беседу так, чтобы все оказались в неё вовлечены безо всякого раздражения. Привыкла она даже к Джакену, который периодически впадал в крайнее недовольство тем, что около Сещёмару-сама есть кто-то кроме него. В её старой компании всё было совершенно иначе: несдержанный Инуяша не давал вздохнуть спокойно своим неудовольствием по поводу и без. О его ворчание разбивалась всякая попытка поговорить с Санго и Мироку.              — Зачем ты взяла эту зверюгу? — бурчал полудемон, косясь на А-Уна. — Я мог бы нести тебя.              — Я к нему привыкла, — улыбнулась Кагоме. — Но сейчас это не так важно. Возвращаясь к разговору, который кое-кто прервал, должна сказать, что я действительно уверена — Нараку где-то поблизости.              — Откуда такая уверенность, Кагоме-сама? — повернулся к ней монах.              — Дело в том, что Ранмару позапрошлой ночью пообщался с демонами из предгорья и выяснил, что воскресла Армия Семерых, — её передёрнуло. — Не спрашивайте меня, кто это, я только примерно знаю, что это были семеро очень крутых и кровожадных ребят. Короче говоря, кто-то поднял трупы из могил.              — И как это связано с Нараку? — не понял Инуяша.              — Никто и ничто не обладает силой возвращать мёртвых к жизни. Кроме особой магии и камня Душ, — пояснила Кагоме. — Не думаю, что у демонов были бы трудности с глиняными куклами, да и Урасуэ мертва. Так что вариант остаётся только один.              — И с чего бы Нараку делать подобное? — задумчиво произнесла Санго. — Это ведь может быть просто случайность.              — Что-то не верю я в такие совпадения, — протянула жрица. — Я думаю, это для того, чтобы не выдавать свой запах, — продолжила она. — Ведь его кугуцу и порождения всегда выдавали его. Да и мы могли бы списать это на случайность. А ему ведь нужна защита. Так сказать, авангард, который сможет нас если не уничтожить, то хотя бы задержать. Уверена, это ловушка, в которую мы непременно угодим, потому что всё равно будем его искать.              — Если так подумать, Кагоме-сама говорит очень разумные вещи, — заметил Мироку.              Впереди показалась деревня, но заходить в неё они не стали, лишь отметив вооружённый отряд. Кагоме вздохнула, подумав, что их наверняка отправили на поиски той самой воскресшей армии, но промолчала. А-Ун повернул к ней одну голову и помотал ей, намекая, чтобы она сняла намордник. Жрица задумалась на несколько секунд, нахмурилась и потянулась к завязкам — способность извергать пламя никогда не мешала в бою, а ощущение неясной тревоги подсказывало, что будет он скоро.              Они шли по дну извилистого оврага, когда лицо Инуяши исказилось злостью. «Кровью воняет», — фыркнул он и рванул вперёд. Остальные готовы уже были сорваться следом, но Кагоме придержала А-Уна и повернула голову совсем в другую сторону.              — Осколок, — тихо произнесла она. — Один...              — Кирара? — Санго с удивлением посмотрела на свою кошку, которая преобразилась и явно ждала её.              «Кохаку», — скользнула мысль в голове охотницы, и она прыгнула на спину верного зверя. Бросив друзьям, что догонит их, она умчалась в том направлении, куда смотрела Кагоме. Та же мысль пришла в голову и жрице. Она горестно вздохнула и тронула А-Уна пятками. Дракон сорвался с места так, что неподготовленный всадник вылетел бы из седла, но Кагоме уже достаточно хорошо знала его манеру. Мироку и Шиппо она еле успела подхватить на лету, когда погоня за умчавшимся Инуяшей началась.              А-Ун остановился и фыркнул. Картина, открывшаяся их глазам, когда полудемона догнали, и запах, что она источала, у иных отбили бы напрочь желание кого-либо догонять и искать. Но только не у них самих. На небольшом камне сидел парень в розовом кимоно с зелёным рисунком. И вокруг него лежал тот самый отряд, что они видели, когда проходили мимо деревни. Все эти воины были мертвы, и к ним уже слетались вороны. Пахло кровью. Даже особого обоняния не нужно было, чтобы это заметить.              — Инуяша! — вскинулся парень, заметив пришедших. — Какой милашка!              — Ты ещё кто? Откуда знаешь моё имя? — нахмурился ханьё.              — А ушки-то, ушки! Подари, — промурлыкал Дзякотсу.              — От тебя трупом разит и могильной землёй! — рыкнул Инуяша. — Кто ты такой?              — Может, из той самой Армии? — повернулся к зомби Мироку. — Отвечай!              — Инуяша, конечно, душка, но и монашек очень ничего, — улыбнулся парень.              У присутствующих вытянулись лица. Кагоме даже не удержалась и прикрыла уши Шиппо руками, чтоб он больше не слышал всего этого.              — Я всосу его. Ничего, Инуяша? — бесцветным тоном обратился Мироку.              — Валяй, — буркнул ханьё.              — Осколок! — напомнила жрица.              — Тц, — Инуяша прыгнул вперёд и обнажил меч. — Выкладывай, где Нараку.              — Интересный у тебя меч, — Дзякотсу явно игнорировал все слова, обращённые к нему, и поднял своё оружие. — Давай проверим, какой сильнее.              Откладывать дело в долгий ящик наёмник не стал. Через мгновение он вынудил ханьё обороняться, не дав даже близко подойти. Меч Дзякотсу оказался похож на серебристую стремительную змею, которая не только бросалась на противника, но и извивалась, чтобы ужалить. Инуяша пропустил удар в плечо, не имея возможности увернуться, и это здорово разозлило его — если уж он с трудом мог противостоять человеку, то как же доказать Кагоме превосходство над Сещёмару?              Жрица решительно спрыгнула с А-Уна и направилась вперёд. Она приподняла рукав, открывая чётки, с помощью которых устанавливала барьер.              — Кагоме-сама, это опасно, не подходите бли... — начал было Мироку.              — Кеккай! — оборвала его Кагоме.              Бусины чёток слетели с её руки, и голубоватая плёнка отделила Инуяшу от Дзякотсу точно вовремя, чтобы меч последнего не дотянулся до ханьё. Ударившись о барьер, оружие взбрыкнуло и полетело назад, к хозяину.              — Девка! — взревел Дзякотсу. — Не смей портить наши с Инуяшей игры!              Он направил меч на неё, но оружие снова не смогло преодолеть барьер. В ярости наёмник колотил по плёнке почём зря, но никакого результата это не приносило.              — Кагоме-сама, когда Вы научились ставить барьер? И как? — изумлённо спросил Мироку.              — Сещёмару позаботился, — улыбнулась жрица. — Контроль пока не на высшем уровне, но я над этим работаю.              В это время Инуяша рискнул и прошёл сквозь барьер. Плёнка пропустила его легко, словно бы её и не было. Дзякотсу, остервенело пытавшийся ударить Кагоме, заметил это только тогда, когда кулак ханьё впечатался в его физиономию. Наёмник отскочил и хотел было снова поднять меч, когда в овраг стал спускаться дым.              — До скорого, Инуяша, — крикнул Дзякотсу, убегая. — Советую тоже убираться побыстрее.             

***

      Санго нашла их вскоре после того, как пришлось покинуть овраг. А-Ун поднял жрицу над землёй едва ли не силой, не дав даже опомниться. А вот Инуяше и Мироку пришлось бежать и довольно быстро. Остановились они только на опушке леса, куда, собственно, и приземлилась Кирара.              — Похоже, ты была права, Кагоме-тян, — печально вздохнула Санго.              — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила жрица.              — Кохаку. Он здесь...              — Кагоме, — Инуяша подошёл почти вплотную и уставился прямо в лицо девушки. — Почему ты меня защитила?              — Потому что ты мой друг! — выпалила она. — Надо было в стороне стоять и смотреть, как он тебя ранит?!              — Считаешь, я слабый? — сощурился ханьё.              — Совсем нет, — Кагоме смягчилась и улыбнулась. — Просто даже самым сильным иногда нужна помощь.              — И Сещёмару? — он нахмурился и продолжал сверлить её глазами.              — И Сещёмару, — кивнула жрица. — Он, конечно, никогда этого не признает, но это факт.              — Надо выяснить, где Нараку прячется, — остыл Инуяша. — Найду этого гада и выбью из него дурь.              — Тогда мы пойдём дальше, — кивнула Кагоме. — Кажется мне, что нам надо идти к горе.              — Я вас догоню, — фыркнул полудемон и рванул прочь.              По пути Кагоме вспомнила, что у неё лишь полбутылки питьевой воды — ровно столько осталось, когда она готовила рис в первый день обучения дайёкаев, а потом как-то случая не представилось наполнить. Не просить же Джакена, которого Сещёмару и так гонял почём зря. Вскоре показалась деревня, и жрицу почему-то не смутил туман, который стелился по земле. Санго и Мироку немного поотстали от А-Уна, и рядом с Кагоме был только Шиппо. Девушка направилась к колодцу, у которого обнаружила упавшую женщину. Только теперь она заметила, что крестьяне вокруг лежали на земле. Но было уже поздно — в лицо дохнуло другим дымом, и жрица потеряла способность двигаться.              — От яда Мукотсу-сама ещё никто не уходил, — раздался скрипучий голос среди тумана.             

***

      Сещёмару ощущал неясную тревогу. Это чувство ему совершенно не нравилось, и он всерьёз задумывался отправиться на поиски Кагоме прямо сейчас. Они с Джакеном шли вдоль барьера горы Хакурей, и пока ничего не выдавало здесь присутствие зла. Беспокойство стало острее, и дайёкай оттолкнулся от земли, удаляясь от священной горы. Его будто вело седьмое чувство, когда он увидел хижину, окружённую ядовитым барьером. Здесь же витал едва пробивающийся через вонючий туман запах Кагоме. Сещёмару услышал слабый вскрик и рванул к хижине.              — Мерзкая девка! Туда же, да? — раздался скрипучий голос. — Я тебе тоже не понравился, да? Поэтому и решила меня убить!              — О чём Вы? — голос жрицы был слабым, словно говорить она могла с большим трудом. — Вы мне любым отвратительны.              — Не потерплю! — скрипучий голос стал злым. — Ты наплевала мне в душу! К чёрту такую жену! Умри!              — Сещёмару... — прошептала девушка.              Через какое-то мгновение Сещёмару достиг хижины и влетел внутрь. Ядовитые когти прошли насквозь грудь типа, который душил Кагоме. Человек завалился на бок и медленно повернулся к демону.              — Ты кто такой? — недовольно поинтересовались с пола.              — Вопросы здесь задаю я, — оповестил дайёкай.              — Ты меня не знаешь, но пытался убить, — проскрипел Мукотсу и, прихватив корзину с ядами, бросился наружу.              — Я проткнул тебя ядовитыми когтями, а ты ещё шевелишься, — полуутвердил Сещёмару, выходя следом.              — Умри, — злорадно захихикав, наёмник выпустил яд в демона, но тот и бровью не повёл. — Пожалуйста... Бы-был не прав, — не на шутку испугался Мукотсу, даже начав заикаться. — По-пощадите... Если бы я хотел Вас убить... использовал бы это! — он вытащил из кустов особенно большой сосуд и открыл его, приговаривая: — Против этого даже демоны бессильны.              На дайёкая даже особый яд Мукотсу не произвёл ровным счётом никакого впечатления. Когда туман рассеялся, он лишь взмахнул Токудзином, и за кусты улетели уже кости и осколок отдельно. Демон развернулся и направился к хижине, тихо процедив под нос: «Как будто человеческий яд мог подействовать на меня, Сещёмару».              Взгляд Кагоме был осмысленным, но она не могла пошевелиться. Сещёмару поднял её с пола и вынес на улицу. Там он опустился на землю, устраивая девушку у себя на коленях. Нужно было избавить её от яда, и дайёкай не видел иного выхода, кроме как высосать его вместе с кровью. Он примерился было к шее, но одумался и поднял многострадальную правую руку жрицы. «Будет больно», — тихо сообщил он и прокусил кожу. Сещёмару втянул кровь и сплюнул, затем ещё раз, когда объявился Инуяша.              — Так вот какие у вас отношения! — выпалил полудемон. — Ты пьёшь её кровь?!              — Заткнись, — сплюнул Сещёмару. — Дело в яде.              — Противоядие, — пролепетала Кагоме. — Аптечка...              Дайёкай осмотрелся, игнорируя присутствие младшего брата. Из-за хижины, пошатываясь, вышел А-Ун и побрёл к хозяину. Дракон буквально упал перед ним так, чтобы Сещёмару мог дотянуться до рюкзака. Найти аптечку демону не составило труда — он просто вытащил ящик с самым резким запахом. В ядах дайёкай разбирался как никто, поэтому легко нашёл нужное лекарство. Он вытащил таблетку и отыскал бутылку, с которой зубами скрутил крышку — благо, видел, как жрица пользовалась ей. Он хотел дать ей таблетку, но Кагоме оказалась без сознания.              — Сещёмару, ублюдок! — зарычал Инуяша.              — У тебя есть время на это? — устало поинтересовался Сещёмару, принимая решение. — Твои друзья всё ещё внутри.              Полудемон рванул внутрь хижины, где нашлись Мироку и Санго. Оба были в сознании, но совершенно обездвижены. Инуяша поднял обоих и потащил к выходу.              Дайёкай взял таблетку в рот и запил водой, дожидаясь, пока она растает на языке. Он хотел, чтобы всё было не так, но сейчас не было выбора. Сещёмару притянул к себе лицо Кагоме и слегка надавил на подбородок, чтобы её губы разомкнулись. Тогда он осторожно приблизился и втолкнул лекарство в её рот. Чтобы это вышло, ему всё же пришлось притронуться к её губам своими. Всё его нутро будто обдало жаром. Меньше всего он желал прерывать касание — хотелось распробовать эти губы. Но их грубо прервали: из хижины, наконец, выбрался Инуяша с друзьями в обеих руках. И если бы не их плачевное состояние, одним только воем дело бы не обошлось.              Кагоме очнулась за миг до того, как Сещёмару отстранился. Ей захотелось продлить это мгновение, но ни язык, ни тело не слушались, и всё, что ей удалось, это проглотить лекарство. Она лежала на его коленях и боялась открыть глаза. Впрочем, скоро сознание снова покинуло её, и она безвольной куклой повисла у демона на руках.              — Сещёмару, ты что творишь? — взревел Инуяша, уложив друзей.              — Тебе не помешает сделать то же самое, — отозвался дайёкай. — Вряд ли они смогут выпить противоядие самостоятельно, — он кивнул на Санго и Мироку.              — Ты забрал её первый поцелуй! — не унимался ханьё. — Она будет в ярости!              — Пусть, — утвердил Сещёмару и закрыл глаза. — Пусть хоть ненавидит, но останется жива.              — Тебя совсем не волнуют её чувства?! — Инуяша хмурился и почти рычал.              — Её жизнь важнее, — вздохнул дайёкай. Ханьё был так шокирован этим заявлением, что даже не смог сказать ничего в ответ.              Сещёмару поднялся, бережно придерживая Кагоме, и взлетел. Ему хотелось убраться подальше отсюда, где всё провоняло ядом и где так шумел его раздражающий брат. Дайёкай посчитал за лучшее вернуться туда, где должен был оставаться Ранмару. Лорд западных земель никогда не признал бы этого и никогда не произнёс бы вслух, но сейчас он был напуган. Он прекрасно осознавал свои чувства, хоть и не принимал их до конца: самое дорогое для него существо едва не распрощалось с жизнью. Обвинить в этом можно было кого угодно, но Сещёмару знал, что виноват сам — не стоило её оставлять. Как бы он ни был зол на Нараку, Кагоме была слишком сильно ему нужна, чтобы поставить свою месть выше её безопасности.              «Не смей умирать, — Сещёмару смотрел жрице в лицо и шептал на грани слышимости. Однако он рассекал воздух с такой скоростью, что даже будь она в сознании, не смогла бы разобрать слов. — Не вздумай оставить меня, ясно?» Он прижал её сильнее и спланировал вниз, приземлившись прямо перед Ранмару, который ошарашенно уставился на друзей.              — Что произошло? — выдавил дракон, подрываясь с земли.              — Я... Зря оставил её, — выдохнул Сещёмару. — Принеси воды. Надо дать ей отдохнуть.              — Понял, — кивнул Ранмару и бросился к ручью.              — Только приди в себя, — тихо проговорил пёс и осторожно уложил Кагоме на землю.