Разрушь меня и построй заново

Длинные розовые волосы падали на пол однушки на окраине Москвы. Свет луны еле освещал комнату и заставлял локоны тускло переливаться. Так просто кухня превратилась в салон красоты. Обычные кухонные ножницы отрезали пряди, которые девушка так тщательно отращивала. Но на лице Кристины не было ни капли сожаления. Наоборот, она заливалась смехом, то ли от действия алкоголя, то ли от искрометных шуток парня. Рядом сидел Макс, наигрывая какую-то незатейливую мелодию на гитаре и на ходу придумывал песню, которая казалась девушке очень смешной. Из рук в руки передавалась бутылка с янтарной жидкостью. Прям как при первом знакомстве, они пили коньяк прямо из горла. — Завтра, конечно, надо будет подровнять в парикмахерской, но пока как-то так, — сказала Крис, когда последняя длинная прядь была отсечена. Волосы забавно легли, открывая лицо девушки. Не ровно, даже немного рвано. Но все равно ни капли, не портя образ девушки. Теперь она была похожа на домовенка Кузю. Милого, чертовски обаятельного Домовенка, который хлебал алкоголь забавно морщась каждый раз, чем вызывала добрую улыбку парня. — Теперь мы с тобой карешечные. Корешные карешечные, — с умным видом сказал парень, стягивая резинку с волос. Блондинистые пряди небрежно легли, немного закрывая лицо. Казалось, что они теперь безумно похожи друг на друга. Светлое каре и счастливые глаза. Кошелева медленно, словно смакуя каждым движением, поправила непослушные волосы парня. Пальчики перебирали пряди, нежно поглаживая голову. В этих движениях не было похоти или возбужденности. Царила домашняя атмосфера, которая буквально окутывала теплом. Они не один час просидели за столом, играя на гитаре, напевая песни и разговаривая обо всем на свете. Начинало светать и комнату стал наполнять теплый свет. — Я обожаю рассветы. Будто начало новой истории, — в какой-то момент проговорила девушка. — А я люблю больше закаты. Доказывает, что у каждой истории наступает конец. За такими рассуждениями они и провели всю ночь. Простыми, но важными. Именно в таких разговорах можно узнать о человеке больше, чем из его автобиографии или резюме. Когда ты родился и где пригодился узнать можно и без присутствия человека. Но вот какой ты человек, можно узнать только немного пообщавшись. Или много пообщавшись. Всю ночь например. Они пили, но это не был пьяный диалог. Это был душевный разговор, который подкреплялся приятной янтарной жидкостью. Алкоголь обнажает чувства только тогда, когда они есть. Поэтому душевность разговора зависит только от того, чувствуете ли вы что-то к друг другу, находясь абсолютно трезвыми. они чувствовали. Смех постоянно наполнял комнату. Заразительный смех Кристины заставлял Макса умирать от счастья. Искренность в этой девчонке была неподдельная. Но надо отдать должное, Макс по-джентельменски развлекал Крис, постоянно вкидывая в разговор веселые или колкие комментарии. — И как нас теперь отличать? Двое из ларца одинаковых с лица, — в шутку причитала девушка. Она конечно не планировала резкой смены имиджа, но почему-то ее это не парило. Ей идет, а значит Женя даже оказала ей услугу. — Ну да, прям одно лицо теперь, близняшка, — искренне посмеялся над ситуацией парень, проводя по волосам, почти такой же длины, как у него, — а давай тебе виски выбреем, чтоб прям точь в точь. У меня и машинка найдется! И комната вновь заполнилась смехом. Искренним, детским. Наверно именно так надо описывать раннее утро. Бодрые и счастливые. Настенные часы показывали, что время перевалило за 5 утро. — Ого, уже пять. Даже не чувствуется, что уже утро, — удивляется девушка, заправляя прядь за ухо, — странно, я обычно отрубаюсь быстро. Сегодня прям рекорд. Кошелева действительно обычно ложилась не позже двух часов после полуночи. Находясь даже в самой большой и шумной компании, что случалось не так часто, организм давал слабину и отправлял девушку в царство Морфея. Заснуть Крис могла даже не в кровати. Угол в комнате, где можно было прижать колени к груди и свернуться комочком, на полу возле телевизора, так и не досмотрев фильм или даже у мольберта, утыкаясь лицом в дорогую краску. В этом умении засыпать везде были и свои плюсы. Положив голову на подушку, девушка будто нажимала на кнопку выключения и мгновенно проваливалась в сон. — У меня есть теория, что люди не ложатся спать и сидят вот так до утра, — увлеченно говорил Макс, импульсивно жестикулируя, — потому что этот день был слишком хорош. Потому что в этом дне они были счастливы и если закрыть глаза хоть на секунду, то все это счастье закончится. При рассказе глаза Макса буквально горели огнем. Во взгляде можно было читать самые разные эмоции. Кристина пыталась запомнить этот момент досконально, до самых неважных мелочей. Ей хотелось запомнить глаза, мимику, артикуляцию, движения рук, его всего в целом. Его хотелось сфотографировать, и поставить фото в рамку. Его хотелось рисовать. И рисовать, рисовать, рисовать. — Но есть обратная теория. Бессонница мучает только несчастливых людей. Когда ты лежишь один в квартире и рядом никого нет. Ты прогоняешь в воспоминаниях самые плохие моменты, вспоминаешь весь негатив и надеешься забыться во сне. Жмуришь глаза до боли, но ты не засыпаешь. Считаешь овец, а эти овцы смеются над тобой и твоими неудачами, — и в этот момент в голосе было столько боли, будто он каждую ночь это переживал. Макс буквально вогнал девушку поглубже в стул, заставляя ее поджать ноги к груди. Но заметив нахмурившуюся Кошелеву, сменил тон так же резко, как и начал, — Я бы на подушке вышил фразу «Когда тебе страшно, то засыпай», да шить не умею. Крестиком. Круто бы было. В этом была вся его Свобода. Не в том, что он свободен от отношений или мнения окружающих. В этом он как раз-таки был самым настоящим зависимым. Его свобода была в свободе слова и свободе мысли. И самое главное в свободе самовыражения. Все по конституции Российской Федерации. Некоторое время в комнате царило молчание. Крис просто смотрела за Максом, который задумавшись о чем-то продолжал перебирать аккорды на гитаре, время от времени поглядывая на Кошу. — Я еще никогда не была такой счастливой, и такой свободной. Вроде фраза, которая, выбивается из диалога в корне. Но для Макса эта фраза — самый лучший ответ, который можно было только услышать. Убирает гитару и тянет девушку на себя. Сажает к себе на колени и целует внезапно. Она сначала даже растерялась. Но мозг быстро дает ответную реакцию. Поцелуй вышел безумно нежный, не ведущий ни к чему. Макс давно просто не целовался. Без пошлости, страсти или азарта. А сейчас сидит на своей же кухне и просто обжимается с девчонкой. В голове парня всплыла мысль, что последний раз он сидел так в школе с одноклассницей. Но даже тогда не было так кайфово и искренне. В какой-то момент они просто перестали целоваться и глупо улыбнулись друг другу. Хорошее утро, красивый рассвет и до безумия хорошая атмосфера. Макс и Кристина просто смотрели в окно и каждый думал о своей. В какой-то момент сон взял свою власть над девушкой. Она буквально свернулась клубочком на стуле, тихонечко посапывая. — Девочка с каре заснула в витрине, а принц сегодня синий, — тихо пропел парень, поднимая девушку на руки. Кажется, день окончен и обоим пора лечь спать. Ключевым словом было «лечь», поэтому парень понес девушку в комнату. Максима буквально прошибало током от одного взгляда на нее. Он не знал причину, да и не хотел знать. Слишком сложно. Сложная херня — любовь и все что с ней связано. И уж точно не для Макса. Анисимов по образованию связан с математикой, хоть и забросил это образование, так и ни проработав ни дня по профессии. Экономист из него еще хуже, чем художник. Хотя на курсе был далеко не худшим студентом, стабильный середняк. Но из-за таких, как он или его одногруппники страна и находится в экономической жопе. Этим делом надо дышать круглые сутки, а он круглые сутки дышал только музыкой вперемешку с никотином. Только закончив вуз ему стало не хватать надоедливых пар по математике и анализу. Он любил цифры. Он любил простоту. Любил математическую точность, когда подставил формулу и высчитал исход. Обожал, когда неизвестное Х приобретает значение. Извлекал корень, наверное, из любого числа. Но все, что тяжелее нахождения дискриминанта на дух не переносил (в житейском плане). Одно исключение все время было — музыка. Там он мог позволить себе писать нелогичные строчки, которые он мог объяснить формулой «Я автор, я так вижу». А видел он много. Сейчас, например, видел безумно красивую девушку, которая заставляла всю его логику и математику отойти на второй план. Зато выходит на передний план другая отрада его жизни. Муза. Кошелева просто в момент стала его музой. Положив девушку на кровать, взял в руки блокнот и вернулся на кухню. Кажется, сегодня родится еще одна песня. Уже вторая, после долгого застоя. Уже вторая, благодаря девушке, что мило спит на его стареньком диване.