Beautiful

-Какого черта? – пробубнил Маршалл, принимая сидячие положение на диване, на котором он провел всю ночь. Голова сильно гудела, а ребра давали знать об острой боли при каждом прикосновении к ним, заставляя репера корчиться в немом крике, чтобы стерпеть нахлынувшую боль. Маршалл попытался вспомнить, что произошло с ним вчера, но непонятный шум в голове отвлекал мужчину от попыток заставить мозг работать. Но лишь два слова сдавливали его виски и сжимали сердце. «Дре, предатель. Дре, предатель» - мысленно повторял мужчина, желая не верить этим двум ничем не связным словам. Оглядевшись по сторонам, Маршалл не сразу узнал квартиру, но все его подозрения подтвердились, когда послышался довольный голос в небольшом коридоре, приближающийся к нему: -Ты уже встал?! Наверное, все тело ломит,- темнокожий сел в глубокое кресло, располагавшиеся напротив дивана, где сидел Маршалл,- после вчерашнего. Вовремя я подъехал. Они и убить тебя могли. – мужчина обеспокоенно обвел лицо друга, которое на тот момент не выражало каких- либо чувств и эмоций. Маршалл лишь нервно сжимал кулаки, вглядываясь в небольшой кофейный столик, отделявший его от темнокожего. -Не хочешь со мной разговаривать?- поинтересовался мужчина, со стуком опустив стакан с водой на столешницу.- Поди, в горле пересохло. Выпей воды. – с улыбкой добавил он, придвигая стакан к реперу. Маршалл медленно поднял голову, полным ненависти взглядом смотря на мужчину. Андре Ромелль Янг. Репер не раздумывая, смахнул рукой стакан с водой со столика, соскакивая с дивана, крича на друга: -Засунь себе этот стакан в задницу! Как ты мог?! Дре, как ты мог?! Я ненавижу тебя.- прорычав сквозь зубы, Маршалл стал оглядываться по сторонам в поисках своей толстовки и желании быстрей убежать из этого дома. Неважно куда, главное быстрей отсюда. -Маршалл, Маршалл,- вздрогнув от звука бьющегося стекла, Андре растерялся и пристав с кресла, попытался успокоить вдруг заведенного репера,- что случилось? С чего вдруг такие слова в мой адрес? Маршалл, в чем дело?!- не удержавшись, выкрикнул Андре, хватая Маршалла за руку в попытке оставить его пыл и гнев. -Лучше спроси того, кому ты песни пишешь.- огрызнулся тот в ответ, дернув рукой. -Что?! -Не притворяйся идиотом, Дре. Так ты выглядишь более, чем просто жалко. -Маршалл, постой. – Андре резко вырос подобнее стене перед Маршаллом, раскинув руки, преграждая ему путь.- Я тебе сейчас всё объясню! -Ведешь себя, как шлюха, - усмехнулся репер, не скрывая издевательской улыбки,- больше умных слов не нашлось? Отойди!- толкнув в плечо друга, он двинулся к двери, но Андре перехватив его руку, остановил и дернул на себя. -Не веди себя так, словно тебе изменили! -По-твоему ты считаешь это не изменой? – удивленно поинтересовался Маршалл, разворачиваясь к другу.- У меня, что плохо что-то с головой или я чего-то недопонимаю? -Пожалуйста, выслушай меня. -Ты еще на колени встань и умоляй меня простить тебя! Как ты мог, Дре? Ты был единственным человеком, который поддерживал меня в минуты кризиса! Ты был единственный, который помогал мне не терять веру в себя и в свои силы! Какого это узнать, что твой лучший друг пишет втайне от тебя песни твоему худшему врагу, которого ты пытался старательно уничтожить! Ты предатель, Дре! -Маршалл, послушай! Я сам корю себя за то, что совершил, наверное, самую большую и грубую ошибку в своей жизни! Осознав ее, я стал старательно помогать тебе выпутаться из того дерьма в которое толкнул тебя сам! -Из-за тебя меня вчера чуть не прибили, и ты думаешь, сейчас я растрогаюсь от твоих лживых слов и кинусь к тебе на шею просить помощи? Ты сильно ошибаешься, Андре, ты сильно ошибаешься.- качая головой спокойно отвечал Маршалл, безразличным взглядом смотря на Андре, который пытался хоть как-то оправдать себя и свой поступок, нервно дрожа и заламывая пальцы. – Теперь у меня нет друга. Я не нуждаюсь в фальшивой дружбе. Предателей не прощаю. Я разберусь со всем сам. Без тебя. – последнее, что кинул Маршалл в ответ бросив на Андре равнодушный холодный взгляд.- Я больше не нуждаюсь в Вас, Андре Ромелль Янг. Твердым шагом Маршалл направился к двери, когда Андре громко выкрикнул: -Поверь мне, Маршалл, я никогда не желал тебе зла! Но репер лишь усмехнувшись себе под нос, захлопнул дверь с обратной стороны. Не бывает ничего хуже, чем предательство близкого человека, которому ты доверял не только свои чувства и тайны, но даже жизнь, теперь просто превратился в грязный пепел. Не нужный и мешающий всем своим присутствием. Голова Маршалла раскалывалась под напором мыслей, настойчиво влезающих в нее. Все спутано, подобно клубку с набором разноцветных ниток. С чего начать, чтобы распутать его? Ухватиться за одну и разматывать, но эти тщетные попытки приводят только к тому, что на пути встает преграда из другого цвета и чтобы дойти одной ниточкой до конца, нужно распутать вторую. И так может вечно продолжаться этот бесконечный цикл с распутыванием клубка проблем и мыслей, состоящих из ниток. Рука Маршалла непроизвольно потянулась в карман толстовки. Выудив оттуда телефон, он набрал номер дочери, оставив голосовое сообщение: -Хейли, как ты, малыш? Все ли хорошо? Я очень волнуюсь. Ты не отвечала последнее время на мои звонки. Если ты обиделась, прости, пожалуйста. Придет время, и я тебе всю объясню и думаю, ты сможешь меня понять. Сейчас у твоего папы не лучшие время. Я не хочу, чтобы ты держала на меня зла. Самое больно это чувствовать вину перед своей самой любимой дочкой и не уметь правильно попросить прощения. Я очень беспокоюсь за тебя. Перезвони, как сможешь. Твой папа. Ступив за порог двери, Маршалла встретил не звонкий смех Юли, как это было раньше, а тихая безмолвная тишина, царившая в его доме. -Юль? – сбросив толстовку, Маршалл, прошел вглубь дома, оглядываясь по сторонам. –Юля, ты дома? Юля?! Да где же может быть эта девчонка? Может, вышла в магазин? – тихо выругался Маршалл, устроившись на диване, блаженно раскинув руки на его спинке. Что-то вдруг резко помешало реперу сидеть на диване. Это что-то чувственно впивалось в его пятую точку. Он привстал, достав из под себя карандаш, которым часто рисовала Юля, а рядом с собой он увидел альбомный лист на котором был изображен недорисованный Маршалл. Он взял листок,чтобы поближе разглядеть его. «Эта девченка еще и восхитительно рисует» - подумал про себя репер и с улыбкой на лице отложил листок на журнальный столик, рисунком вниз. Выражение его лица резко менялось, когда на обратной стороне он заметил какое-то послание, написанное корявым неровным подчерком простым карандашом. «Девочка у нас. Если тебе дорога твоя слава и жизнь этой девчонки, тогда готовься к войне, на которой ты первый прольешь свою кровь. Завтра в 22:00 в подпольном клубе, название напоминать не стану, ты сам прекрасно помнишь, состоиться батл. Если победишь - девчонка твоя, если нет, то пеняй на себя. До встречи на твоем поле поражения. Трей» Зрачки резко расширились, в горле пересохло, а сердце бешено застучало в груди. Как он мог допустить такое? Как мог подставить жизнь ни в чем неповинной девушки под угрозу? Дыхание Маршалла становилось все чаще, разрывая на кусочки грудную клетку, пульс казался сейчас выбьется из под контроля, а сердце и вовсе остановиться. Крепко сжатая в кулаке бумага, скрип сжатых зубов, яростный взгляд и тихий шепот: -Война, значит война.