Ты - мой дом

      Хоть деревья ещё не окрасились в ярко-красные, оранжевые, бордовые цвета, а кроны деревьев лишь изредка пожелтели, редкие шуршащие листья под ногами напоминали о неминуемом приходе осени. Выйдя из кабинета Демира, Селин пыталась прийти в себя. Девушка не заметила, как ноги привели ее в тихий парк с размашистыми деревьями. Она долго гуляла вдоль аллей, разглядывая под ногами желто-бурые немного скрученные листья идеальной формы. Прислушивалась к гомонящей листве на ветках и поодинокому пению птицы. Это было удивительно, Селин на короткое время отдалилась от шумного мегаполиса и оказалась в своём тайном мире, где царила волшебно-сказочная атмосфера. В этом воображаемом мирке все было прекрасно, солнце светило ярче, трава и деревья были зеленее, ароматы цветов тоньше. В этом мире царила любовь. С раннего детства Селин погружалась в него, чтобы не ощущать одиночество. Там ее всегда окружали спокойствие, радость, верные друзья. Но теперь ее внутренний баланс был нарушен, ее мысли и поведение переходили из крайности в крайность подобно тому, как движется маятник. И дабы не думать о нем, о том, что ей нужно принять решение и следовать ему в дальнейшем, не оступиться назад, размышляла, на сколько удивительна природа, присущая ей универсальность, симметрия и баланс. Селин часто искала вдохновение в простоте, естественности, первостихии. Все гениальное просто. Ни один из ее проектов не был исключением. Она любила свою работу и всю команду Артемим, с удовольствием погружалась в этот творческий труд, который позволял ей мечтать, угадывать желания и приближать людей хоть чуточку ближе к счастью. Это делало и её счастливой. Теперь же все было по другому, она хотела отказаться от любимой работы, отдалиться на время от друзей и все из-за него. Он разбил ее мечты о реальность. Питера Пена не существует, все было детскими мечтами, призрачными надеждами. Вместо этого есть реальность. Ее половина дома и невыплаченный кредит по нем. Убегать от проблем — не выход. Их нужно решать. Селин стояла на пороге своего дома, немного помедлила и вошла во внутрь. Не обращая внимания на беспорядок, коробки по всему дому она по привычке первым делом пошла в сад, чтобы накормить Сакыз, черепаху и Карамука. Общение с животными всегда успокаивало девушку, для полного расслабления нужно было принять душ. Она зашла в пустой дом и поднялась на второй этаж. Струи тёплой воды снимали усталость тела, а также смывали тяжелые мысли с ее головы. Негатив утекал вместе с водой, оставляя чистый словно белый лист разум. Селин, стоя в махровом халате посреди ванной комнаты, долго всматривалась в своё отражение в зеркале. От маленькой мечтательной девчушки ничего не осталось. Стеклянные глаза, не тронутые улыбкой губы. Тихими шагами вышла из ванной и увидела стоящего к ней спиной Демира. Окликнуть его не было сил, потому она дотронулась рукой к его плечу. Наверно, она слишком тихо подкралась, сработала самозащита, парень резко развернулся, вовлекая за собой Селин и припечатывая ее тело в стену с изображением двухголовой зебры. Руки девушки были сжаты за запястья над головой. За долю секунды его взгляд из жесткого превратился в мягкий, немного удивленный. Хватка слегка ослабилась, но он не отступил назад, не отпустил ее руки. «Дежавю»: пронеслось у неё в голове, хотелось крикнуть: Демир, что ты делаешь? Не успела набрать в легкие воздух, как ее рот был закрыт. В этот раз не рукой, а чувственным поцелуем. Его мягкие, влажные губы покрыли ее, от чего Селин обмякла, не могла больше сопротивляться и ответила на поцелуй. Щекоча короткой щетиной ее щеку, он продвинулся ртом к ее уху и томным голосом прошептал: «Прости». Селин зажатая между стенкой и его горячим телом, стояла с закрытыми глазами и ее уста дрогнули легкой улыбкой. — Прости, что был несправедлив к тебе, — тон его голоса пробирал до дрожи, — я люблю тебя, — его глаза оказались в нескольких сантиметрах от ее и смотрели умоляюще. Он освободил ее руки и мягким скользящим движением вдоль ее тела, опустил вниз свои. Ее руки кольцом упали вокруг его шеи. Это послужило ему положительным ответом и Демир осмелел, крепко притянул ее к себе за талию. Селин подняла подбородок вверх и парень страстно впился в ее губы ещё раз. Она слышала, как его сердце громко стучало в груди, но Селин не удивилась, ее сердце билось в унисон. Высохшая кожа после душа до этого момента вновь взмокла, покрылась испариной. Демир позволил ей перевести дыхание и поднял на руки, касаясь своей нежной ладонью ее голых голеней под подолом халата. Он смотрел пристально на Селин, глубина его очей заставляла раствориться в этом моменте. Ничего не существовало кроме них двоих, ни дома, ни фирмы, ни запретов. Только он и она. Их взаимные чувства. Радость от того, что они близки, как единое целое. Он сильный, она хрупкая. Он со внутренним стержнем, она гибкая. Он, строящий преграды и правила, она — с легкостью перешагивающая запреты, сглаживающая углы. Он — спокойный, она — взрывная. Он - спланированный до мозга костей, она - спонтанная в принятии решений. Разные, но дополняющие друг друга. Все сомнения, обиды волшебным образом улетучились, даря веру в их прекрасное совместное будущее. Он — ее Питер Пен, которого она так долго ждала, который уносил ее на своих руках в свой сказочный мир — Неверленд, находящуюся где-то за облаками. Вся суета мира чудилась несущественной, когда его взгляд, наполненный любовью пронизывал ее насквозь. Он обнимал ее так крепко и одновременно нежно, что казалось будто завтрашнего дня не существует. Ничто не имело смысла, пока она чувствовала его горячем дыхание на своей коже, пока его нежные пальцы скользили по ее телу, пока его бархатный голос, слова любви, необходимости в ней, щекотали ее слух и оставались в подсознании. Он внёс ее в комнату, положил на мягкие простыни, а ей казалось, будто превозносил до небес, даря легкость, словно в полёте. Селин хотелось, чтоб это парение в воздухе никогда не заканчивалось, чтобы он любил её нежно, страстно, чувственно. А Демир и не собирался прекращать. Впервые за долгое время поддался своим чувствам, сдался в плен сладостным ощущениям. Рядом с ней он ощущал, что живет полной яркой жизнью, не оглядываясь ни по сторонам, ни назад. Единственное, что он хотел видеть всю дальнейшую жизнь перед собой - это ее лицо. Любимое, улыбающееся, ее искристые от счастья глаза. Ему хотелось утонуть в них, что он и сделал.