Die Schatten werden langer

- И как я только мог породить такого сына! – уже в десятый раз повторил сэр Алькастер. Королевский советник с лёгким подобием сочувствия смотрел на сотоварища по противозаконным деяниям. Попытки успокоить его он уже оставил. Глава ордена Кальдиры пребывал в том настроении, которое при дворе за глаза называли «не подходи – сожрёт». Сейчас рыцарь мерил комнату тяжёлыми шагами, и советник, будучи человеком умным – а точнее, ведьмой умной, - заблаговременно посторонился. - Хватит корчить мученика, - рявкнул Алькастер, заметив, как товарищ возвёл глаза к небу. – Это была твоя дурацкая идея. По правде сказать, так оно и было. - Видел сегодня тренировку ваших рыцарей, - обмолвился чуть ранее сэр Мифрос. – Ваш сын был великолепен. Алькастер надулся от гордости. Сам-то он считал Фрица Левертона тряпкой, недостойной называться мужчиной, но похвалы его сыну от третьих лиц – вроде как похвалы его наследственности, а уж с наследственностью у парня всё в порядке. - Храбр, исполнителен, способен, - продолжал королевский советник. – Вы не думали пристроить его к делу? Алькастер удивлённо поднял голову. - К нашему? - Конечно. Вы ведь видите себя будущим великим монархом. Что же вы позволяете пропадать такому потенциалу? - Желторот ещё, - проворчал рыцарь. – Какой с него прок в судьбах державы? Но всё же согласился попробовать. Фриц, вернувшийся вечером домой, был изрядно удивлён, застав в гостях у отца королевского советника. - Сэр Мифрос! Что вы делаете у нас так неожиданно? Неужели какие-то неотложные дела… - Что вы, сэр Фрицжеральд, ничего срочного, - сощурился тот. – Мы с сэром Алькастером просто хотели побеседовать. Присядьте, составьте нам компанию. Фриц присел рядом, скрывая волнение. Присутствовать вот так при разговоре первых лиц ему ещё не доводилось – обычно отец, принимая кого-то, спроваживал его подальше. Сэр Алькастер откашлялся: - Итак, где мы остановились? - На том, что завещала великая Хильдир, - услужливо подсказал сэр Мифрос. - Великая Хильдир? – Алькастер приподнялся из-за стола в позу оратора. – Так вот, завещала она следующее. Государство – это я. - Вы? – иронично приподнял бровь советник. - Ну, не в смысле я, - глава ордена Кальдиры на миг потупил взгляд, - а истинный правитель, великий и ужасный во всех отношениях! Страх, господа, мотивирует… Когда сэр Алькастер вставал на любимую колею, сбить с неё его не могло уже ничто. Лекция о высокой производительности в старые добрые времена и о следующем из этого благотворном влиянии проклятий на экономику заняла чуть дольше, чем он намеревался. Сэр остановился, только когда заметил, что Фриц зевает, а сэр Мифрос с интересом рассматривает картину на стене. - Вопросы, возражения есть? – деловито поинтересовался оратор, садясь на своё место. Фриц пожал плечами. - А по-моему, у нас очень хороший король. - Увы, боюсь, вы рассуждаете так от недостатка опыта, - улыбнулся королевский советник. – Мы с вашим отцом, напротив, пришли к выводу, что стране необходимы перемены. Фриц удивился: - Но король Дженаро ещё совсем не стар, полон сил и не собирается умирать… - Поможем, - рявкнул Алькастер. Мифрос уронил лицо в ладони. Фриц смотрел на Алькастера широко открытыми глазами: - Отец, такими вещами не шутят. - Шутят? Какие тут шутки. Мы построим новый мир, вот! - Сэр Алькастер, - советник, совладав наконец с собой, решительно воспользовался паузой, - по-моему, вы преувеличиваете. Совсем не обязательно убивать короля или кого-то ещё, я вообще против насилия. Можно найти способ сменить правителя гуманно… Фриц переводил с одного на другого взгляд, полный ужаса. - Отец… Сэр… Вы правда хотите… свергнуть короля? Сэр Мифрос медленно поднял одну бровь: - Сэр Фрицжеральд, вы с нами? Юноша побледнел и поднялся со своего места. - Но это безумие! Мы все приносили присягу! Так… так просто нельзя! - Это кому нельзя? – Алькастер тоже встал со стула, побагровев. – Отца своего учить будешь? Мал ещё вякать! - Отец, но король ещё и хороший человек! И у него жена, дети… Что будет с ними, если его свергнут? - Делать мне нечего – переживать за щенков Дженаро! – глава ордена хватил кулаком по столу. На упоминание о «щенках Дженаро» глаза королевского советника блеснули холодной сталь, но он ничего не сказал. Фриц тоже молчал, сжав кулаки, почти сравнявшись цветом лица со своими волосами. Его колотила дрожь. - Я… как бы там ни было, я в этом не участвую, - наконец глухо выдавил он. – Отец, опомнись, пожалуйста. Алькастер шумно переводил дыхание. - Вон… вон с глаз моих! Какой ты мне сын после этого? Юноша лихорадочным диким взглядом окинул комнату, словно ища поддержки у стен, затем опрометью бросился прочь. *** Алькастер всё никак не успокаивался. - Опора на старости лет… плакали мои надежды! И как я только мог породить такого сына! Королевский советник благоразумно молчал. Алькастер не выдержал. - Раз ты такой умный – чтоб к завтрему у меня был помощник, ничем не уступающий этому… этому! Плевать, где ты возьмёшь его – мне нужно возмещение морального ущерба! Плоть от плоти родная… позор! Потенциал, видите ли, пропадает! Да чтоб вам обоим провалиться! Он сделал паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, и Мифрос поспешил воспользоваться моментом. - Сэр Алькастер, друг мой… - Иди ты к чёрту со своей дружбой! Или приводишь мне компенсацию – или разрыв нашего сотрудничества. Лягушкам в болоте рассказывай про обиженных ведьм! Советник с трудом подавил желание придумать для сотоварища какое-нибудь интересное проклятие. Ради Её Величества нужно терпеть. Советник в скверном настроении прогуливался по усадьбе Левертонов. Где, интересно, он должен взять Алькастеру помощника? С дерева он, что ли, свалится на него? Он задумчивым взглядом обвёл старые деревья сада. Эти Левертоны, кажется, даже за своим садом ухаживать не умеют. Словно вчера из леса вылезли, честное слово. И яблоко от яблони… Кстати, о яблонях. В кроне ближайшей только что мелькнула белобрысая макушка. Двадцатилетний балбес – или сколько ему там? – никак не налазается по деревьям? Да он в его возрасте вовсю читал классических философов древности! Однако через минуту советник поймал себя на том, что любуется, с какой бесшумной ловкостью Левертон-младший перебирается с ветки на ветку. Не яблоки бы ему собирать, а следить бы откуда-нибудь с крыши за теми, кто не должен знать, что за ними следят… *** Фриц не возвращался домой, пока совсем не стемнело. Никакой возможности видеться с отцом после сегодняшнего не было. Он отказывался верить тому, что они говорили. Или земля пошатнулась под ногами, что отец решился на… такое? Обычно физические нагрузки помогали юноше отвлечься от тяжёлых мыслей. Лазать по тем же яблоням, вовсе не за яблоками. А лучше, когда никто не видит – бежать без цели и направления, упиваясь диковатым чувством свободы. И сегодня стало немного легче. Только после окончания войны он переехал вслед за отцом в столицу. Вырос Фриц Эйден Левертон далеко отсюда, в Чернолесье, на окраине королевства. Других дворян поблизости не было, и мальчик всегда с лёгкостью общался с вассалами, предаваясь таким же простонародным забавам в перерывах между уроками владения мечом. Поначалу он даже немного побаивался королевского дворца. До тех пор, пока не познакомился с ней. По книгам Фриц представлял себе, что принцесса – это очень много кружев, длинные ресницы и стайка служанок, глядящих, чтобы на неё не упало ни пылинки. Вместо этого он увидел строгую девушку, которая чаще ходила по дворцу одна, чем со служанками, и говорила всегда только то, что думает. А ещё – ей было плохо. Хотя она скорее откусила бы себе язык, чем признала это вслух. Фриц даже подрался однажды с другим молодым дворянином, за глаза назвавшим её «ведьминым отродьем». Ну да, ведьмина дочь, и что с того? Им-то какое дело? Родителей не выбирают. Да и не знала ничего принцесса о правлении Хильдир Грозной. Она любила какую-то совсем другую королеву Хильдир, которая каждый год дарила дочери по тщательно выбранной кукле… Она свою мать хотя бы знала. А вот леди Бертальда Левертон умерла, когда её сын был ещё маленьким… И мысли юноши невольно вернулись к отцу. Неужели тот и впрямь обезумел? *** Дверь его комнаты тихо отворилась. Королевский советник мягко вошёл внутрь, прикрыл за собой дверь и как ни в чём и бывало опустился на стул напротив юноши, глядя на него странным испытывающим взглядом. Фриц невольно напрягся: - Что вы хотите? - Нам стоит поговорить с глазу на глаз, - губы сэра Мифроса растянула тонкая улыбка. - Мне… не о чем говорить с вами, - Фриц попытался скрыть невольную дрожь в голосе. – Я уже сказал: я не за вас. Глаза советника сузились до невозможности. - Сэр Фрицжеральд, позвольте успокоить вас: никто вас больше не побеспокоит этим вопросом. Уверяю вас: вчерашний конфликт вы вскоре забудете, словно его и не было. Рвите себе яблоки, собирайте ромашки, можете хоть веночек сплести. - В чём тогда дело? – Фриц попытался унять бешено бьющееся сердце. - Есть для вас подарок. Фриц удивлённо принял из рук советника какой-то маленький предмет. Эта вещь была обёрнута лоскутом алой ткани с резким неровным краем, словно бы оторванным от полы одежды. Оторванным, зацепившись в кустарнике… или в чьей-то пасти. Юноша медленно развернул тряпку. Это было маленькое зеркальце в оправе из чёрного дерева, искусно сделанной в виде переплетённых ветвей. Казалось, собственное отражение смотрит на тебя из лесной чащи. Холодная рука сэра Мифроса легла на его плечо. Фриц невольно вздрогнул и вдруг понял, что не может пошевелиться. - Уже поздно, - прошипел голос советника в самое ухо. Огонёк свечи на столе потух. Когда успела наступить глубокая ночь? Ночь, подобной которой он не видел никогда – беззвучная, оглушающая и режущая слух своей тишиной. Ни очертаний комнаты, ни лучика звездного света в окне – нет, только путаница неразборчивых теней. Холодно… Страшно! Янтарные глаза в чёрных ветвях. Стальная хватка на плече. Обострённые до предела чувства. Дико, обезумев, бьётся сердце. Страшно, страшно… больно! Почему так больно? Шёпот в ухо: - Ночью глупые дети должны спать. Страшно. Чёрные ветви перед глазами. - Ты уже заблудился. Сошёл с тропинки. Ты – в лесу, а в лесу не место робким и слабым. Больно. Кровь бьётся в висках. Там, в лабиринте теней… неужели это всего лишь глаза его отражения? Глаза отражения горят диким блеском. Оно усмехается. Зеркало падает из рук. Страшно. Больно. Страшно. - Ты слишком долго спал в своей норе. Настало твоё время. Проснись, волк. *** Сердце всё ещё напряжённо билось. Юноша открыл глаза, затаивая дыхание. Обычные звуки ночи понемногу возвращались. Глаза привыкали к полумраку. Холодная рука сжимала его плечо. Юноша почти инстинктивно вывернулся, метнулся в дальний конец комнаты и напряжённо замер. Огонёк свечи вспыхнул, освещая фигуру худого человека в зелёном. Юноша сглотнул, постепенно вспоминая. Человек в зелёном смотрел на него цепким взглядом: - Помнишь, кто я? Юноша медленно кивнул. Что-что, а это он прекрасно знал. - Ты сэр Мифрос, королевский советник и гадюка, каких мало. Сэр Мифрос то ли не обиделся, то ли не подал виду. - А ты? Юноша поджал губы. Да, он Фрицжеральд Эйден Левертон. И это он легкомысленным мальчишкой блаженно нежился на солнце и готов был обниматься с каждым встречным. И это было ещё вчера… Боже, каким идиотом он был. Сидел, разинув рот, и пытался переубедить двух опасных хищников, говоря с ними как с милыми овечками. И вот с этим самым советником… Минутку. Юноша сложил руки на груди. - Могу поинтересоваться, что ты такое со мной сделал? Глаза сэра Мифроса гордо блеснули. - Ты должен быть мне благодарен. Я разглядел тебя в наивном мальчишке. Я пробудил твою дерзость, твою бдительность, твою хитрость. Ты теперь волк в ночи, не знающий страха. Скажи, разве тебе не по нраву тебе мой подарок? Юноша облизнул пересохшие губы: - Зачем? - Причина тебе известна. Мне нужен полезный слуга. Юноша невольно фыркнул. - Я, по-твоему, вот так возьму и пойду к тебе цепной собакой? Королевский советник нахмурился: - Пойдёшь, никуда не денешься. Больше у тебя этот номер не пройдёт. Думаю, ты понимаешь, что ты в моих руках и не в состоянии мне противостоять. Ты не вожак в этой стае и никогда им не будешь. Я – сильнее и умнее тебя. Жёлтые глаза встретились со светло-карими. Юноша, моргнув, отвёл взгляд. - Хорошо, - неохотно проворчал он. – Я покоряюсь тебе. Советник кивнул. - Я знал, что ты умный мальчик. Пойдём, у нас достаточно времени – сэр Фрицжеральд проспит ещё долго. - Что? - Увы, не в моей власти переплавить твою душу навсегда. Я лишь оторвал тебя от прежнего милого мальчика, который будет просыпаться по утрам как ни в чём ни бывало. Юноша стиснул зубы. Почему ему не положено не только свободы, но и собственного тела? - Всё зависит от тебя. Справишься со своей обратной гранью – останешься волком навсегда. Проиграешь ему – останешься ручным пуделем. Юноша сглотнул. - Я хочу имя. - Что, прости? - Я хочу имя, - повторил он громче. – Если сэр Фрицжеральд – это тот, другой, то я не хочу называться как он. Королевский советник задумался. - Моя королева была родом с севера, - наконец медленно сказал он. – На её родном языке я нарекаю тебя Варгом. - Варг, - повторил юноша. Звук этого имени казался коротким отрывистым рыком. – Мне нравится. Королевский советник улыбнулся. - Пойдём. Устроим твоему отцу сюрприз. Варг довольно усмехнулся.