Сэмпай...

      Работа в Портовой мафии давалась ей достаточно тяжело. Ведь она пришла извне по каким-то своим определённым причинам, при этом понимая, что нарушает тем самым закон. Но всё началось с того, что её приставили к одному из пятёрки Исполнительного комитета, который заправлял всей мафией, выполняя приказания босса.       Этот юноша двадцати лет от роду, носящий черные одежды, стал для девушки своеобразным наставником, хотя сама она была приставлена к нему, как телохранитель. Сама Ичиё по непонятным причинам отнеслась к подобному назначению серьёзно, но… Он, казалось, совершенно не нуждался в её сопровождении. Она часто следовала за ним на задания, хоть и знала, что он не особо подобное любит. «Молчаливый Бешенный Пёс» — такое прозвище она слышала, когда шла либо по коридорам здания Портовой мафии, либо по улицам Йокогамы. Но сама Хигучи поняла, что не может просто так каждый раз отстраняться и оставаться в стороне. Рабочий долг перетёк в некую привязанность девушки к парню, который не особо был словоохотлив, и часто мог ударить её, если та провинилась за что-то на задании. Но Хигучи терпела подобное. Терпела, потому что понимала, что её привязанность сильнее чего-либо.       В один момент времени случилось так, что заболевание, которое скрывали от одного из Исполнительного комитета врачи, сильно его подкосило, да и к тому моменту сказалась рабочая усталость из-за достаточно большого количества применения способности. Ичиё, оставшаяся тогда на том задании просто на подхвате, вовремя успела подбежать, когда парень буквально отключился после обильного применения способности. Конечно, в глухом переулке некому было помочь девушке, и она сама решила дотащить своего непосредственного начальника к себе домой. Поскольку адреса проживания брюнета она не знала, то решила, что это прекрасный случай, чтобы позаботиться о нём. Дотащив его до квартиры, девушка, разувшись, спокойно в таком же темпе дотащила его и до своей единственной комнаты. Уложив его на кровать, она села на краешек, смотря на спокойное и даже в каком-то смысле умиротворенное лицо юноши. «Надеюсь, вы меня простите за подобное своеволие, Акутагава-сэмпай…» — подумала она, ведь подобное ничем иным, как своеволием со стороны девушки назвать нельзя. Но из того случая с похищением Рюноскэ Хигучи сделала вывод, что ей нельзя быть слабой характером и душой. Что, хоть эта профессия и не подходит ей, но она всё равно продолжает работать тут, в Портовой мафии, потому что ей есть, ради кого работать.       Хигучи просидела рядом с ним до того момента, пока он не очнулся. Она знала, что на его состоянии сказалась его болезнь и усталость из-за применения способности, а посему лишь вслушивалась в мерное дыхание юноши до того момента, как он очнулся. — Где я? — произнёс тихо брюнет, ведь перед глазами после пробуждения всё расплывалось. — Вы у меня на квартире, Акутагава-сэмпай. Вы отключились там, в переулке, и я приняла решение дотащить вас до моей квартиры. Оставаться там было опасно, а возвращаться в Портовую мафию было уже поздно, поэтому я приняла подобное решение. Вы находились в отключке около нескольких часов…       Юноша промолчал, смотря в сторону. Проявлять слабость перед кем-то, кто бы это ни был, он не привык. Его с двенадцати лет учил тот человек, что слабым в Портовой мафии не место, и подобное стало для теперь уже юноши одержимостью. Добившись поста главного в Исполнительном комитете, Рюноскэ продолжил совершенствоваться, иногда доводя себя самого до изнеможения, и этот случай в переулке не единственный, когда он попросту после выполнения задания терял сознание. Но после подобного он обычно приходил в себя либо в больничном крыле, либо у себя дома, не позволяя подобного посторонним. Но, видимо, в той ситуации это было единственным решением для этой девушки, что сейчас сидела на стуле рядом с кроватью и спокойным взглядом смотрела на него. Рюноскэ знал, что она постоянно находится по долгу службы рядом с ним, хочет он этого или нет. Тот инцидент с местью разрушенной компании показал, насколько она может быть упорной, ведь приказа о его возвращении не было… Лишь благодаря ей, безрассудно ринувшейся спасать его, он остался жив и пришёл в себя. — Вот как… Ты могла и не делать подобного, а могла вызвать кого-то из мафии, чтобы они забрали меня… — произнёс после нескольких минут молчания Рюноскэ, всё ещё смотря в сторону, но затем садясь и осматриваясь в комнате, а затем переводя взгляд на девушку. — Но спасибо       Он замолчал, ведь возникала неловкая атмосфера между ними. Он явно подозревал, что девушка делает подобное из простых рабочих побуждений. Конечно, он понимал, что здесь может быть и другой подтекст. Ведь она изначально смотрела на мир немного иначе, чем он сам. Они были разными по восприятию этого мира как такового, ведь Рюноскэ был вынужден выживать, чтобы не умереть и защитить своего единственного родственника — младшую сестру. Причину вступления Хигучи в ряды Портовой мафии он не знал, но зато понимал, что что-то толкнуло девушку сделать это. И всё равно работа в таком месте не особо и влияла на её восприятие мира. Он неоднократно замечал то, что она всегда была рядом, даже тогда, когда этого и не нужно было. — Пожалуй, я пойду. Сестра будет волноваться… — Хорошо. Вы вольны покинуть квартиру. Я лишь просто позаботилась о вас…       Поднявшись с кровати, юноша ушёл, ведь не особо хотел проявлять слабость перед подчиненными, но всё же он её проявил перед этой девушкой, которая по своей должности телохранителя всегда была рядом с ним и выполняла его приказы наравне с отрядом Черных Ящериц, который так же подчинялся и ей с некоторых пор.       Но обстоятельства чаще всего складываются так, что иногда самоотверженность находит отклик и в черной душе самого жестого убийцы. На одном из заданий Рюноскэ и Ичиё оказались сжаты с обеих сторон врагом. Брюнет не успел дать приказ блондинке спрятаться и не выходить до завершения задания, и сейчас они были вынуждены сражаться бок о бок, прикрывая спины друг друга. Из-за близости Хигучи Акутагава не мог на полную использовать Расёмон, ведь тогда способность может попросту сожрать блондинку, чего ему, как её руководителю, не хотелось бы. Но и полностью защитить их обоих он не мог — способность отказывалась защищать двоих, ставя защиту на одного. Посему Рюноскэ пришлось довериться Ичиё, дабы она также защищала его, как и он пытался защищать её, доверившись её мастерству стрельбы. В один момент он почувствовал, что вес блондинки явно давит на его спину. — Хигучи!       Девушка же в тот момент, заметив, что тыл наставника открыт для вражеской атаки, в последний момент закрыла его собой, продолжая стрельбу по врагам. Она словно не замечала, как в неё пуля за пулей попадают выстрелы, ведь ей нужно было защитить его, пусть даже и ценой своей жизни. — Акутагава… сэмпай… — произнесла она, когда юноша успел подхватить её, опустившись на колени. — Я рада, что смогла защитить вас… Спасибо вам… — последние слова сорвались с её уст, и она отключилась от обильной потери крови.       Оторопевший Рюноскэ в шоке смотрел на потерявшую сознание блондинку. Он и не подозревал, что она сможет пойти на подобное безрассудство — ведь такое по иному назвать и нельзя. — Хигучи… Очнись! Очнись, Хигучи!       Рюноскэ прижал к себе девушку, пытаясь справиться с сильным эмоциональным потрясением. До сих пор обычные убийства уже не воспринимались им ярко, ведь это его работа. Но подобное было из ряда вон выходящее, ведь она великолепно знала его отношение к ней и к её поступкам, но всё же сделала подобное. От подобного переживания вокруг Акутагавы Расёмон стал создавать барьер, поглощавший вражеские атаки. — Хигучи!!!       С выкриком рассвирепевший Расёмон пронзил всех врагов до единого и отшвырнул в разные стороны, убив их этой атакой. Атаковать на эмоциях было возможно, ведь ярким примером для Рюноскэ был нынешний заместитель босса мафии, а также его правая рука, Чуя Накахара. Тот в гневе был способен на многое, и неизменная Гравитация всегда помогала ему в массовых боях с большим числом противников. — Я не дам тебе умереть…       Использовав ленты Расёмона для того, чтобы остановить потерю крови до минимального, сам Рюноскэ отправился тут же в Портовую мафию. Сейчас было самое главное успеть доставить её в медицинское крыло, чтобы врачи успели спасти ей жизнь. Ведь подобный поступок переходил все грани, хоть Рюноскэ и понимал, почему она сделала это. «Как безрассудно с её стороны…» — подумал он, достигая цели и передавая девушку врачам. Ичиё тут же поместили в реанимацию, а сам Рюноскэ остался просто сидеть и ждать. Ведь почему-то подобный поступок всколыхнул его душу. Тем более, прекрасно зная её отношение к нему, брюнет всё больше и больше утверждался в одной простой мысли. — К сожалению из-за болевого шока, вызванного многочисленными ранениями в разные части тела, она впала в кому. Мы постараемся вернуть её к жизни, но ничего не обещаем. С подобными ранениями и обильной потерей крови редко кто выживает. Да вы и сами знаете это…       И вновь внутри юноши что-то ёкнуло. Ведь, не кинься Хигучи на защиту в последний момент… То на её месте мог бы вновь быть он. И сейчас его участь умереть перехватила зачем-то она. «Зачем, Хигучи? Ты ведь прекрасно понимала, чем всё это для тебя закончится… Но ты всё равно пошла на это даже ценой своей жизни…» — пронеслось в его голове, когда он зашёл в реанимацию и словно увидел себя со стороны. Он видел количество вынутых из её тела пуль, что теперь лежали в отдельной посудине. Видел, что практически всё тело девушки покрывали бинты так, что казалось она превратилась в мумию. Писк аппаратов напомнил ему тот момент, когда она безрассудно понеслась сама выручать его из лап врага. «Что же ты делаешь со мной, Хигучи…» — брюнет молча дотронулся до холодной щеки девушки.       Месяц пролетел достаточно незаметно. Рюноскэ, никогда прежде не мучавшийся угрызениями совести, просто не мог не навещать ежедневно девушку. В каждый приход он надеялся, что она очнулась или вот-вот очнётся, но чуда не случалось. Узнав, что у неё имеется младшая сестра, он взял над ней временную опеку, объясняя для себя это тем, что он должен сделать подобное, ведь у самого была младшая сестра, которая хоть сейчас и сама могла себя защитить, но всё равно он волновался за неё. В одну из ночей уставший из-за дневного задания юноша уснул прямо в палате реанимации, ибо сказалась дневная нагрузка. Проснулся он, когда почувствовал, что кто-то гладит его по голове. «Неужели…» — сон как рукой сняло, и юноша выпрямился, смотря на чудом выкарабкавшуюся из лап смерти девушку, которая сейчас слабо улыбалась, смотря на него. — Я знала… Что я что-то значу для вас… — произнесла она тихо, приглушаемая кислородной маской. — Хигучи…       За прошедший месяц Рюноскэ много времени провёл в простых раздумьях насчёт поступка Ичиё, насчёт её отношения к нему и насчёт его отношения к ней. Не секрет, что блондинка откровенно ревновала его, и был даже случай, когда она приревновала его к его младшей сестре. Наверное, поэтому она и отличалась от него. Несмотря на то, что она уже год с чем-то работает в Портовой мафии, но служба не особо на ней сказалась. Она лишь стала сильней характером и духом. Но вот вопрос — сможет ли он ответить какой-то взаимностью? Для человека, чья жизнь была сплошным выживанием и попытками доказать одному единственному человеку, что он сильный, подобное было очень трудной задачей. Привыкший к смертям, он отчего-то не смог смириться с тем, что в одночасье мог потерять подчинённую. Наверное, всё дело было в том, что он и сам привык к ней. Привык к её постоянному присутствию рядом на работе, хоть и раздражался от излишней навязчивости блондинки. Но она смогла доказать, что на что-то способна и способна становиться сильнее, хоть ей это давалось сложней. — Знаешь… За этот месяц я много размышлял над твоими поступками, Хигучи, — произнёс он наконец. — Ты пришла год с лишним назад и тебя определили ко мне… За это время я много раз замечал, что ты постоянно присутствуешь рядом, хоть часть заданий не требовала твоего нахождения рядом со мной. Да, это твоя работа, и ты в очередной раз совершив поистине безумный и безрассудный поступок, лишний раз без слов дала понять, насколько для тебя важна не только работа, но и просто присутствие рядом и желание защитить… А твои вспышки ревности дали понять, что далеко уже и не в работе дело… — подобное объяснение давалось ему сложно, но он сам понимал, что должен расставить все точки над i. — Хигучи… Твоя безрассудность, помноженная на скрываемые тобою чувства, дала отклик… Думаю, что за этот месяц, находясь рядом, я понял одну вещь. — Сэмпай… — девушка удивленно смотрела на еле-еле покрасневшего юношу. — Я рада… Рада, что мои чувства нашли ответ в вашем сердце…       Рюноскэ лишь молча кивнул на слова Ичиё. Ведь она прекрасно всё поняла без лишних слов, равно как и он сам.