Папа

      Мы знакомы очень давно. Я не помню, как мы познакомились, да и никто о таком не помнит. Зато я помню, как ты ворчал, сажая меня на плечи. Я помню, как ты улыбался, когда я пыталась переставить вещи на полке так, чтобы они занимали меньше места. Я помню, как ты радовался, когда я спрашивала о яхтах, которые ты так любишь. Я помню, как утром в выходные, когда никуда не надо идти, мы вместе валялись в постели до последнего, уставившись в какую-нибудь музыкальную программу, пока мама не заставляла нас выползти из-под одеяла к завтраку. Это было очень давно. Это было здорово.       Потом я помню, как ты кричал, увидев, что я обрываю рамки с твоих марок. Я помню грохот разбивающегося денди в три часа ночи, от которого и проснулась, в тот раз я испортила кастрюлю и чистила её ночью, пока ты не позволил нам лечь спать.       Позже я помню, как ты смотрел на маму, когда она была пьяна, было очень страшно, в такие моменты я чувствовала, что земля уходит из-под ног. Это было ужасно.       Потом мне стало всё равно. Я помню, ты пытался поговорить со мной, но я начинала спорить и злилась. Иногда мы всё-таки разговаривали, но ты не понимал, почему я такая, а я - как ты можешь быть таким. Мы говорили на одном языке и не понимали слов. Мы были так близко, но не могли даже услышать друг друга. В конце концов ты махнул на меня рукой.       В тот день я услышала тебя, в тот день я увидела отчаяние в твоих глазах. Это было невыносимо больно, но я не могла сдаться. Я должна победить. Я должна быть равнодушной. Я должна быть сильнее тебя, чтобы тебе тоже было больно, чтобы ты понял, как было больно мне. Я своего добилась. Стала такой. В тот день я поняла это и горько пожалела. Я была жестока, но уже ничего не изменить. Я уже не могла стать другой. Помню, как проплакала полночи в подушку, замирая при каждом шорохе, боясь вздохнуть и случайным всхлипом раскрыть себя.       Потом стало тихо. Мы больше не ругались, не обсуждали ничего, кроме того, что приготовить на ужин и какая сегодня погода. Иногда ты хотел мне что-то сказать, но я была занята, мне было не до тебя, всё время куда-то торопилась, и ты раз за разом сдавался. Мы жили в одной квартире, но не знали ничего друг о друге. Не знали, кто мы, не знали, почему так получилось и кто виноват, не знали, что всё ещё можно было исправить.       В тот день я ничего не почувствовала. Лишь сделала вид, что мне плохо, но в душе был штиль. Наверное я просто не верила, хотя всё осознавала. Мне было всё равно. Я устала, хотела спать, но, увидев тебя там, таким, я почувствовала, что всё кончено. Я боялась двинуться с места. Я боялась дышать. Всё кончено.       В полном одиночестве я добралась до квартиры и повалилась на кровать прямо в чёрном костюме. Я плакала. Обнимая подушку, я звала тебя. Я так не хотела верить, что ты тоже меня оставил. Что тебя забрали. Тебя больше нет. Я больше никогда тебя не увижу. Никогда. Какое страшное слово. Я рыдала, нервно всхлипывая, и продолжала звать тебя. Я кричала.       "Папа! Папа! Почему? Почему так рано? Почему? За что? Не уходи, Папа!!! Нет! Нет!!!"       Болело горло. Стало трудно дышать. Крики перешли в обиженное бормотание. Я пыталась найти Ему оправдание. Хотела заставить себя поверить, что всё к лучшему. Это работало всегда. Но только не сейчас.       Чем больше я пытаюсь успокоиться, тем больнее становится думать о тебе. Я больше не могу плакать. Просто нет сил. Голос окончательно сел. В голове звенящая пустота. Осталась только тупая боль в сердце и тихий шёпот.       "Это несправедливо...Почему я? Что я сделала? За что? Папа, Папочка... Как же так? Я ведь не успела...не успела сказать...я люблю тебя, Папочка"