— Справимся? — Нет.

POV Ася

Я так до конца и не смогла понять, как это возможно. Мы были похожи во всем и иногда это пиздец как пугало. И я до сих пор не знаю, что об этом думать. Ведь с другой стороны, я не одна такая и есть человек который действительно знает, что я чувствую. И сейчас я переживаю за неё. Блять, да почему это происходит с нами? Но мне с ним так охуенно. Может оно и к лучшему? С ним у меня только самые теплые воспоминания. Я не могу точно сказать было ли то знакомство реальным или это все мое воображение. Я не помню как это происходило. Просто когда я думаю с чего все началось, в мысли приходит тот случай в парке. Сомневаюсь, что именно это было нашим началом. Блять, да какая нахуй разница? Ведь главное то, что происходит сейчас, в эту самую минуту. Мы сидим на крыше и я думаю про всю ту чушь, что заполняла мою голову почти год. Несправедливо по отношению к Саше. Хотя врятли она сейчас думает о том, как прекрасен Питер ночью. Странное чуство, когда встречаешься с известным чуваком. Многие телки мечтают всего лишь увидеть его, а со мной он каждый день. Каждый день обнимает меня, целует. Вова всегда говорит как я особенна. Я осознаю, что все далеко не так, но конечно приятно слышать это от него. В моей жизни для меня всегда было важно только его мнение и мнение моей Саши. Но иногда я отчетливо понимаю, что его нет рядом и никогда не было. От этого осознания становиться только хуже. Ведь все пережитые моменты слишком реалистичны. Да и он сам постоянно говорит вещи, которые заставляют меня сомневаться. А вдруг Вова действительно рядом? А вдруг я не сумасшедшая? Страшно то, что иногда я в этом уверена. Не хочу об этом думать. Мне лучше, когда я уверена, что встречаюсь с идеальным парнем, который понимает меня с полуслова. По сути, Галат знает обо мне все. Даже то, о чем я не говорю в слух. Тяжело осознавать, но все-же он — это я, это моя маленькая частица. Он знает все мои мысли. Мне не приходилось никогда рассказывать о своих проблемах в семье, о сорах с родителями, о шрамах на запястье. Он и без разговоров знал обо всем и всеми силами пытался поддержать меня. Мне не пришлось рассказывать когда и как, по каким причинам я резала себя. Ведь стоило мне только подумать и он уже все знает. Как в принципе и Саша. Только с ней мы все обсуждаем, ведь она не умеет читать мысли. Смешно от того, что я не могу и шага сделать без её ведома. Про каждую мелочь, которую собираемся сделать, договариваемся по полчаса. Вот так мы и начали резаться. Сначала часами обсуждали надо ли нам это, потом несколько дней готовились, готовили «орудие», так сказать, и в итоге порезались впервые. Вместе. Вова знал и о руках, и о том, как все началось, хоть я и никогда не собиралась ему рассказывать. Это радовало. А иногда нет. В пизду все. Мне с ним заибись. Что может быть важнее? Понимание того, что рано или поздно этому придет конец, заганяет меня в безысходностъ. Мы уже обсуждали это с ним. Вова постоянно твердит мне, что никуда не уйдет, что всегда будет рядом. Но мне так не кажется. Когда-то его заебет шестнадцатилетняя пиздючка с суицидальными наклонностями. Он запрещает мне об этом думать. Как-будто я это контролирую. И самой мне уже надоело повторять, что всему придет конец, надоело заганять саму себя. И блять, как приятно слышать столь родной, спокойный и внушающий надежду голос, который так и твердит: —Я рядом, слышишь? И никто и никогда не сможет это изменить.