Даарон Дурсль

       В канун Хэллоуина Даарон проснулся от перешептывания Мэтью, Уилла и Руперта. Они сидели на краю кроватей, радостно разглядывая тыквы, появившиеся на выступах окон. Занавески сменились с привычных белесо-алых на красные, с летучими мышами и пугалами, разгоняющими ворон. В спальне первокурсников, где спал Даарон и еще четверо гриффиндорцев, стоял приятный запах запеченной тыквы, пряностей и сладкой выпечки. Тыквы в этот день были везде, даже на уроке по травологии. Профессор Долгопупс продемонстрировал всем, как отличить тыкву обыкновенную от Желтопуза, который, как хамелеон, может принимать облик первой, а затем хватать свою жертву и проглатывать её.        – Ну же, смелее, – потребовал Невилл Долгопупс, подталкивая Даарона к рассаде, где находились две совершенно не отличавшихся друг от друга, на первый взгляд, тыкв. – Которая из них, по твоему мнению, ненастоящая?        Даарон под давлением ожидавших от него каких-либо действий одноклассников судорожно потянулся к правой тыкве, а та, издав тихий писк, едва не уцепилась за его руку беззубым ртом, который прорезался на её животе.        – Можно я попробую, профессор? – попросил Мэтью.        Когда Невилл несколько раз поменял местами тыкву и подражателя, он разрешил ученикам повернуться, и Мэтью приступил к выполнению задания. Он почесал затылок, разглядывая одинаковые, как до сих пор продолжал считать Даарон, тыквы, а затем указал на правую и без каких-либо проблем прикоснулся к ней.        – Замечательно, мистер Дженсон, – похвалил его профессор Долгопупс. – Расскажите остальным, как вы смогли определить, которая из них настоящая?        – Ну, это просто, – казалось, Мэтью не верил, что произносит эти слова. Затем, увидев, что все его внимательно слушают, выпучил вперед грудь и прибочился. – Обычная тыква имеет прямой хвостик, сухой, а у Желтопуза он мягкий, как коса.        – Думаю, пять бонусных очков Гриффиндор сегодня явно заслужил, – заметил Невилл Долгопупс и жестом попросил Мэтью вернуться к остальным ученикам. – Единственное, что Желтопуз не может имитировать – хвост, поэтому если вы заметите, как в вашем саду появился вот такой вот гость, постарайтесь без спешки осмотреться. Как только найдете его, не спешите паниковать. Это хищное растение, как и любой другой объект на наших уроках, имеет свою ценность. Из желтопуза получают экстракт, а из экстракта делают много полезных зелий, таких как зелье правды или зелье избавления от чесотки и другие.        Урок профессора Ройбридж был таким же интересным, как и все прочие. Она показала, как сварить эликсир быстрого роста, который имел очень краткосрочный эффект. Получился он только у двух пар, поэтому испробовать его, несмотря на большое желание Даарона, смогли только Томас и Люси – самая маленькая в росте девочка из всего первого курса. Она сделала маленький глоток из колбы, съежилась, а затем стала выше профессора Ройбридж на две головы. Не прошло и минуты, как Люси вернулась к своему привычному росту. Позже одна порция чудесного эликсира досталась Руперту, и одна Колину Файфилду. Профессор разлила оставшийся эликсир по сосудам и сложила их в маленькую холодильную камеру.        Спускаясь на банкет по случаю праздника, Даарон и Лили случайно услышали, как Атчем Ньюпорт рассказывал старосте Когтеврана, что сегодня ему срочно пришлось отводить третьекурсников назад в гостиную, так как профессор Трелони внезапно заговорила жутким голосом, перепугав всех, а затем выбежала из класса.        О разговоре двух старост Даарон забыл сразу же, как вошел в Большой Зал. Его внимание привлекли тысячи летучих мышей, изредка перелетавших с одной стороны огромного зала в другой, синхронно размахивая маленькими крылышками. На столах стояли пустые золотые и серебряные блюдца, на которых, как и на банкете по случаю начала учебного года, (начало которого Даарон, по небезызвестным причинам, пропустил), появились самые разнообразные вкусности.        Альбус и Хьюго накладывали себе жареных куриных ножек, когда директор МакГонагалл обратилась ко всем с поздравлением в честь знаменательного праздника. Она сообщила, что первый матч по Квиддичу состоится в середине ноября, а дату обещала назвать позже капитанам команд и вывесить уведомление вместе с остальными в восточном крыле, в зале Славы.        – Что еще за зал Славы? – поинтересовался Даарон.        Хьюго, продолжая усиленно жевать, невнятно пробормотал:        – Кубки там, всё такое… Медали!        – Это зал, где хранятся награды учеников Хогвартса, – пояснил Альбус.        Плотно наевшись, компания, без участия Лили, показала Даарону зал Славы, увенчанный, как и рассказывали его друзья, кубками, медалями и грамотами. На самых больших кубках было выгравировано: «Чемпионы Хогвартса», а у стендов, за стеклом, висели расписания школьных соревнований по Квиддичу прошлых лет. Одно место как раз было свободно под перечень дат соревнований на этот учебный год.        Билл и Терри, факультетские шутники, пробежали мимо Даарона, случайно зацепив его. Вслед за ними пролетел Атчем. Он проскользил глазами по младшекурсникам, пытаясь что-то сказать, затем, передумав, скрылся за дверью, куда с шумом ворвались бездельники.        – В этот раз вам так просто не отделаться, – послышалось из-за двери.        Однако Билла и Терри внутри не оказалось. Они каким-то волшебным образом выглянули из-за каменной колонны, хотя Даарон мог поклясться, что видел, как оба заходили в то помещение. Шутники дождались удачной возможности и убежали назад, откуда пришли.        Атчем, обнаружив, что его одурачили, вышел из помещения обозленным. К его волосам прилипла паутина, а мантия была перепачкана в пыли темно-серого цвета.        – Порой так и хочется отдать их на съедение Пэрришу, – гневно выдал он. – Ему будет интересно узнать, кто взорвал хлопушку с краской на школьной лестнице в прошлом месяце.        Альбус и Хьюго заметили в конце коридора Оливию. Хьюго предложил пойти напугать её. Они накинули на головы капюшоны мантий, а затем коснулись их волшебными палочками, от чего на месте остроконечных капюшонов появились уродливые головы.        – Давай, пока действие заклинания не закончилось, – поторопил Хьюго.        Напугать Оливию им не удалось. Вместо того, чтобы завизжать при виде страшных лиц, она отвесила им обоим пощечину, хотя пощечина Альбуса, судя по звуку, была жестче, чем Хьюго.        В начале ноября Даарон, как и обычно, выходил из кабинета профессора Флитвика, задержавшись, чтобы расспросить учителя о заклинаниях, о которых он вычитал из книги «Сто и два колдовства». Сказав, что первокурсники будут изучать их только во втором семестре, Филиус Флитвик все же рассказал Даарону, как именно работает колдовство «Тут и там», применив которое волшебник мог дезориентировать соперника, вызвав у него галлюцинации.        Направляясь к выходу из замка на очередное занятие по полетам на метлах, Даарон увидел Хагрида. Вместе с профессором Блэкхоулом и профессором Ройбридж они выходили из хижины, волоча с собой большой мешок.        Даарон поспешил рассказать об увиденном Лили.        – Хагрид вернулся?! – радостно прошептала она.        – Ага, – кивнул Даарон.        – Сегодня обязательно заглянем к нему!        За четыре урока полетов Даарон научился подниматься выше часовни и почти добирался до макушки ближайшей башни. Профессор Стэмш все же запрещала им улетать слишком высоко или слишком далеко, поэтому строго контролировала действия каждого ученика. От ее острого глаза не могла ускользнуть ни одна деталь.        Незадолго до наступления сумерек Лили и Даарон вышли к хижине Хагрида, постучали в крепкие деревянные двери жилища лесника, а за ними послышалось знакомое:        – Да, да? Входите!        Даарон и Лили с силой отворили массивную дверь и вошли внутрь. Хагрид стоял к ним спиной, разогревая воду в котелке, поэтому друзья не сразу заметили, что он специально не поворачивался к ним лицом. Он, стоя все также спиной, поздоровался с Даароном и Лили, предложив им крепкого чая из коры дуба. Когда делать занятый вид было больше незачем, Хагрид с котелком в руках развернулся и Даарон увидел, что лицо его было опухшим, будто от укусов пчел, но только в разы сильнее.        – Хагрид, что с тобой? – воскликнула Лили, ужаснувшись видом великана.        – Ну, я кое-где был, – признался великан, подтолкнув к детям большие, как ведра, кружки. – И кое-что подхватил.        – Тебя не было целый месяц! – заметила Лили.        – Хьюго и Альбус очень переживали, – добавил Даарон, сказав про себя, что тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Хотя с Хагридом они общались не так тесно, как остальные, он не мог не замечать доброту, которая исходила от лесничего, поэтому его долгое отсутствие было, как считал Даарон, не очень хорошим знаком.        – Да знаю, знаю, – выдохнул великан, тяжело опустившись в свое массивное кресло. – А где-они-сами-то? – Лили отвела взгляд. Хагрид понял, что кузены не знают о том, что их сестра пришла к нему или того лучше, что Хагрид вернулся. Немного погодя великан шикнул, сдувая пар, клубившийся над кружкой. – Вы ведь умеете хранить секреты? – бросил он взгляд на Даарона.        – Ну конечно! – ответила Лили.        Великан поерзал в кресле, отпил кипящего чая и рассказал Даарону и Лили о том, что выполнял просьбу Гарри. И пропадал он целый месяц не абы где, а в одном очень опасном месте. Хагрид наотрез отказался уточнять, где именно он был, но историей о том, как приобрел эти укусы, охотно поделился.        – Мы … Я нашел большое гнездо ясенников. Такие хорошенькие создания. Как пчелы или пауки, но только крупнее. Они-то не дают мед, но могут ткать очень крепкие сети. Я-то взял с собой парочку, подумал, э-э… что буду разводить их тут, в хозяйстве и не такое пригодится, – Хагрид окинул взглядом хижину. – Но кто мог знать-то, что их укус вызывает аллергию… Уже неделю как волдыри не сходят. – Погладил он опухшие щеки. – Мадам Помфри час назад принесла мне эту мазь, – указал он на тюбик с белесой жидкостью. – Говорит, что поможет.        – Хагрид, это как-то связано с тем, о чем ты нам рассказывал? – поинтересовалась Лили, намекая на их давний разговор.        – Не знаю, – уклончиво ответил лесничий. – Может да, а может нет. Кто теперь разберет?..        Даарон припомнил про мешок, с которым профессор Ройбридж и Блэкхоул вышли из хижины, но спрашивать об этом не стал, так как боялся показаться бестактным. Однако Лили была настроена серьезно и это чувствовалось, до поры до времени, в ее важном взгляде. Она спросила великана, а тот, удивившись тому, что ей известно об этом, помотал головой в разные стороны.        – Лили, я не могу, – наотрез отказался отвечать он. – Это дела Хогвартса и Министерства.        Великан выглядел очень уставшим, поэтому Лили, пожалев его, не стала настаивать. О том, что на нее случилось нападение во время их так называемого расследования, тоже умолчала, но на следующий день после обеда Хагрид сам вбежал в Большой Зал. Он был очень расстроен и серьезно отругал Лили и Даарона. Оказалось, что Хьюго и Альбус с утра уже успели побывать у него и выдали ему всю подноготную.        – Я бы хотел попросить вас не приходить ко мне, э-э… без моего ведома, – попросил Хагрид. Голос его был слабым, и чувствовалось, что великан явно не хотел того, о чем просил своих подопечных. – И сопровождения! Ради вашей же безопасности! И как мне теперь смотреть в глаза Гарри? – взвыл он в конце, и, повторив свою просьбу, ушел.

* * *

       – Вы бы еще директору МакГонагалл растрепали, – рассержено говорила Лили, отчитывая своих братьев. Вечером в Общей гостиной Гриффиндора было особенно шумно, все предвкушали начало нового сезона по игре в Квиддич, обсуждения не стихали до глубокой ночи, поэтому четверка могла без опаски разбирать свои тайные дела. Вскоре к ним присоединился Руперт, и Лили, в пылу гнева, рассказала ему, что в прошлом месяце они столкнулись с одним из обитателей Запретного Леса, который забрел на луга Хогвартса, вероятно, учуяв их запах.        Руперт выпучил глаза.        – С кем с кем вы сражались?        – Вертохват, – повторила Лили. – Мерзкое, когтистое создание.        Руперт восторженно охнул.        – Ну вот, еще один! – буркнула Лили.        – Все же обошлось, Ли. Я думал, ты уже давным-давно забыла про этот случай. Мы просто хотели похвастаться Хагриду, что смогли победить такое опасное существо, – виновато посетовал Альбус.        – Ну и как? Похвастались? Молодцы! Теперь Хагрид видеть нас не желает! – отрезала она.        – Это он так сказал? – с интересом спросил Хьюго.        – Нет, он намекнул, чтобы мы больше не приходили к нему! – сказала Лили, глаза ее сделались влажными. – Думаете, он хотел этого? Он же ради нас так поступил! Чтобы не подвергать нас опасности…

* * *

       На следующее утро, направляясь в башню Астрономии, на первый урок второй части семестра, Даарон, Лили и Руперт стали свидетелями того, как Хагрид возводит какое-то ограждение у кроны деревьев. Он забивал огромные колья в землю, а затем растягивал между ними длинные лианы. Это напоминало некое подобие забора с железной сеткой. Лили тяжело выдула из носа воздух, глядя на то, как великан пыхтит и повернула к арке. Пройдя через внутренний двор, первокурсники вошли в башню астрономии и поднялись, запыхавшись, на самый ее верх, в круглый класс профессора Бедфорда.        Фергус Бедфорд был не так прост. Оказалось, что у него была ассистентка – та самая женщина с колпаком на голове, на ткани которого изображены созвездия. Даарон отметил для себя, что женщина по имени Аманда Альсафи точно не может быть профессором, и уж тем более профессором Трелони, потому что выполняла она, главным образом, то, что ей поручал достопочтенный Фергус. Позже Даарон узнал, что она была не просто ассистенткой, а женой профессора и что они более шести лет назад вместе устроились работать в Хогвартс.        – Дамы и Господа, мальчики и девочки, – важно начал профессор Бедфорд, – обратите ваше внимание наверх! – ученики подняли глаза к стеклянному потолку куполообразной формы, а ассистентка профессора, взмахнув волшебной палочкой, заставила появиться на нем мириады звезд. Все от удивления ахнули. Звезды опустились с потолка в класс и профессор, взмахом руки, заставил приблизиться созвездие Тельца. – На астрономии я научу вас читать знаки по звездам, предсказывать грядущие события! Мы с вами изучим созвездия видимой вселенной и определим, какие звезды являются предвестниками удачи, а появление которых свидетельствует о скорой беде!        Профессор Бедфорд очень много знал о звездах и их значении. Он рассказал ученикам, что в созвездии Тельца есть желтая звезда, и, указав на нее, заставил изображение звезды увеличиться в размере в десятки раз. Она заполонила собой все от пола до потолка. Профессор объяснил, что эта звезда непостоянная, а ее появление может означать, что людей, родившихся под знаком Скорпиона, ждут большие перемены.        В конце урока профессор подписал учебники по Астрономии за собственным авторством, которые ученики приобрели в Косом Переулке, и предложил подготовившим к следующему уроку эссе в двести слов на тему «Как формируются созвездия» награду в виде второго тома, который не вошел в школьную программу, но в котором есть масса интересных подсказок к чтению звезд.        Только находясь во внутреннем дворе замка и проводив взглядом уходящего в учительскую профессора Даарон заметил, что в его экземпляре учебника осталась именная ручка Фергуса Бедфорда с вырезанными на корешке инициалами «Ф.Б.». Он посчитал, что горделивый учитель, обнаружив пропажу, может уличить его в воровстве, поэтому, предупредив Лили и Руперта, пошел к учительской, намереваясь вернуть чужое.        Размышляя о том, как он вот-вот посетит Большой Зал (а Даарон проголодался не на шутку после сдвоенных занятий по Астрономии), и наестся до отвала сосисок, Даарон остановился у двери учительской и приготовился стучать. По другую сторону двери послышался голос, принадлежавший директору МакГонагалл. Даарон, насторожившись, убрал руку и уже было подумал зайти позже, как вдруг услышал:        – Сивилла, будьте благоразумны. Я нисколько не сомневаюсь в вашем даре, – директор сделала упор на слове «дар». – И, пожалуй, не найдется в Хогвартсе человека, который бы подверг сомнению ваши выдающиеся способности, как прорицателя. Но что вы предлагаете мне сделать? Как поступить? Я не понимаю!        – Дайте хоть немного конкретики, – сказал профессор Бедфорд        – Н-не знаю, Минерва, – послышался протяжный, дрожащий голос. – Но если мы ничего не сделаем, случится беда…        – Директор, позвольте мне обратиться к Финнигану. Может, если в Хогвартс пришлют еще пару мракоборцев, получится избежать этого…        Голос принадлежал профессору Буту.        – Не хватало нам еще одного убитого мракоборца, Терри, – взволнованно ответила директор. – Я хорошо знала Майкла Корнера, он был моим учеником… И пусть он прекрасно осознавал, что его решение пойти в мракоборцы может стоить ему жизни, это не отменяет того... – директор МакГонагалл сделала паузу, по всей вероятности, переводя дух. – ... факта, что это не решит проблему.        – К тому же защитные чары Хогвартса прекрасно справляются с задачей, – подхватила профессор Ройбридж.        – Пока – да, – сказал кто-то еще, чей голос Даарону не был знаком. – Но что будет, если…        – Будем уповать на то, что никаких «если» не случится, – заключил холодный голос еще одного незнакомца.        У Даарона перехватило дыхание. Так вот о чем говорил Хагрид, вот кого они нашли той ночью! Он должен был непременно рассказать о том, что услышал, своим друзьям.        Дверь внезапно распахнулась, а на ее пороге, смущенная присутствием Даарона, показалась директор.        – Потрудитесь объяснить, чем вы тут занимаетесь, мистер Дурсль? – с любопытством спросила она.        – Директор, я... я хотел вернуть ручку профессору Бедфорду, – неуверенно ответил Даарон. Минерва МакГонагалл с подозрением прищурилась, когда из-за ее спины раздалось аханье Фергуса Бедфорда. Постучал рукой по макушке головы, и раздосадованно произнес:        – О, это моя вина, директор МакГонагалл. Я совсем потерял память в последние дни. Суматоха с этими уроками, сами понимаете. Мистер Дурсль, я очень благодарен вам, что вы вернули мне мое «перо».        Передавая ручку профессору Бедфорду, Даарон успел мельком рассмотреть двух незнакомых ему людей, которые, в окружении профессора Долгопупса и профессора Флитвика, изучали какую-то вещь, лежавшую на столе.        – У вас все? – поинтересовалась Минерва, заметив, что Даарон сует свой нос не в свои дела. Он кивнул и директор, прикрыв дверь с наружной стороны, проводила его взглядом до самого поворота к лестницам.        Даарон, чувствуя, как напряженно бьется в его груди сердце, поспешил в Большой Зал и обнаружил там всех, кто был ему нужен, за исключением Финна и Мэтью, затеявших очередную партию в шахматы рядом с обедающими кузенами. Даарон постарался успокоиться. Он взял еды, сел рядом с Альбусом, Лили и Хьюго, и прошептал:        – Нам нужно поговорить, срочно!