Много легенд о прошлом тысячелетии ходило в Конохе, но самая распространенная говорила о том, что недалеко от города есть серое поле, на котором стоит одинокая сакура, показывающая свои цветы раз в десять лет. Многие говорят, что это связано с той землёй, что она проклята или же просто плохая, а кто-то шепчет, что это Дух-Ёкай не дает дереву цвести каждый год. Про этого персонажа вообще отдельная история. Легенды гласят, что это Воин, который участвовал в последней войне и был награжден титулом Хранителя этих мест, где и происходило побоище. Если хотите, чтобы ваши травы были со сильными свойствами, то можете попытать удачу и посеять семена на этом поле, вслух проговаривая причину, зачем вам нужны «сильные травы», дабы Хранитель услышал вас. Придя на следующий день и обнаружив, что зона посева не тронута и не раскопана, то считайте, что Ёкай одобрил вашу просьбу и урожай будет благоприятным. И самое интересное — каждый год, 15 сентября, возле «серой сакуры» устраивают фестиваль, дабы задобрить ёкая-хранителя, чтобы побольше «растений-от-всех-болезней» давал.
—х—
Ежегодно многие студенты Коноховского Медицинского Института (КМИ) с июля по октябрь едут на практику в пригород Конохи, где и находится это серое поле, дабы набраться опыта у старческих медиков (а также жить у них). И сейчас одна из студенток как раз высадилась с поезда, катя за собой чемодан. Станция хоть и небольшая, но из-за кучи народа не сразу сориентируешься где выход, а где расписание или же лавочки для ожидания приезжих. — Сакура Харуно? — сказал старческий голос и девушка обернулась, увидев маленькую старушку, дергавшую её за рукав лёгкого белого свитера. Собственно, вышеупомянутая одна из лучших студентов КМИ и обладательница светло-вишнёвых волос с насыщенными зелеными глазами. Поэтому её сложно не заметить, ибо имя под стать её внешнему виду. — Да, это я, — вежливо поклонилась с улыбкой. — А вы?.. — Просто Чиё-сан, — улыбнулась старушка и прошла к выходу. — Идем, проведу экскурсию по нашему мини-городку. — Хорошо.—х—
Этот «мини-городок» полюбился Харуно с первых минут. В воздухе, если можно так сказать, пахло медицинскими травами и каждый пятый житель — это медики, которые уж точно не перепутают медикаменты или настойки, как в городе. Красивые леса, окружающие городок, обустроенные дома со всем необходимым и продуктовые магазины со свежей едой на каждый день — просто рай для медика-перфекциониста. Домик Старушки Чиё (именно так её прозвали местные жители) был небольшим и двухэтажным с подвальной лабораторией над растениями. На первом этаже кухня и гостиная, на втором спальня хозяйки и две гостиничных комнатки. Одна, как оказалось, принадлежала брату старушки, который находился в Суне и приезжал к ней раз в месяц. — Что ж, обустраивайся Сакура, а я пойду чай заварю, — проговорила Чиё и закрыла дверь. Комната была хоть и маленькой (в виде квадрата), но очень вместительной. Кровать возле стены с окном, справа гардероб, соединенный с книжным шкафом, слева стол с лампой, а рядом с ним комодик с зеркалом. На полу мягкий ковёр. — Очень удобно, — улыбнулась девушка и начала раскладывать вещи. Чуть позже она вместе с Чиё расскажут о своих увлечениях, поговорят о практике и договорятся вместе пошить куклы на память, ибо это было общим и неожиданным хобби для них обеих.—х—
Сакура любила слушать легенды, а узнав о том, что «серое поле» находится именно здесь, её любопытство взяло верх и она отпросилась у наставницы на одиночную прогулку, на что получила согласие. Сейчас девушка одиноко идёт по проездной дороге вдоль этого самого поля и поняла, почему его так прозвали: земля здесь действительно отражала серый оттенок из-за сухой травы, но если прокопать небольшую ямку, то она там обычного коричневого цвета. У края, будто построением и редкими тропинками для прохода вглубь поля, посажены различные цветы (фиалки, львиные зевы), чуть дальше кусты (смородина, малина), а за ними небольшие участки с медицинскими травами. — Вау, как необычно всё посажено, — удивляется, сворачивая налево и протоптанной дорожке и попутно разглядывая расточки мелиссы и поправляя соломенную шляпу на голове. Порыв ветра несёт запах свежей мяты и Харуно останавливается, видя издалека зеленое дерево вишни, а под ним лежащего человека. — «Кто это?» — подумала она и тихим шагом направилась к нему, стараясь даже не шуметь шорохами своей длинной юбки цвета шоколада. Дойдя до границы тени ветвей, которые шуршали своими листьями, взору изумрудных глаз предстал спящий мужчина лет тридцати, которого половина лица скрывала водолазка с длинной горловиной. Из одежды строгое кимоно с самурайским мечом рядом, на правом виске лисья маска на всё лицо и седые волосы на бок, которые кажутся ужасно-колючими. Мужчина, даже скрывая свою личность, всё равно выглядел обаятельно, даже с милыми ушками и длинным хвостом. — «Стоп, чего?!» — испугавшись, Сакура неосознанно попятилась назад и быстро убежала, ибо самосохранение било колокола, уговаривая сваливать отсюда. — «Какого чёрта, шаннаро?!» Наблюдая за убегавшей девушкой, мужчина хитро усмехнулся. — Интересная особа, давненько таких не встречал, — проговорил ленивым голосом он, вставая с травы и отряхиваясь. — Что ж, очередная жертва для слежки найдена, — вновь усмехнулся, постепенно исчезая с потоками ветра.—х—
Война жестока и ненасытна, она всегда хочет больше про́литой крови и криков невинных жертв — это понимал каждый воин, беря в свои мозолистые руки копья и щиты. У всех была разная причина сражаться: прославиться, защитить семью, показать свои умения, верность господину. Причины разные, но они дают духовную силу воину, а так же стремление выжить, дабы взглянуть на мирное небо над головой. Какаши не повезло. Ну, как не повезло, учителя и друзей сберег, а самого себя нет. Останется огромный крест на груди охладевшего трупа, хоть шрам и будет скрыт под погребальном кимоно. Но, госпожа Фортуна всё же повернулась к нему своими хитрыми лисьими глазками и вместо того, чтобы глядеть на умирающих в крови союзников и врагов, Какаши лицезреет над собой падающие лепестки дикой вишни. — Красиво… Но так не вовремя… — прохрипел Хатаке, кашляя багровой жидкостью, окрашивая розовые лепестки рядом с ним в красный. Силы покидают сильное тело воина, но он всё ещё держится за жизнь, хватается за скользкую ленту надежды, отражая в постепенно утихающих глазах цвета угля капли сакуры. «Не хочу умирать вот так.» Рука в перчатке сильнее сжимает рану в центре груди, останавливая поток крови на мгновение. «Я еще столько всего не сделал. Не увидел.» В голове мелькают счастливые улыбки Минато-сенсея, Кушины-сан и её сына, Рин и Обито на фестивале Ханами. Любимая библиотека в особняке Хатаке, пропахшая зелёным чаем с мятой. Посиделки с Майто Гаем и его вечные глупые споры из-за любой мелочи. И улыбка отца, которая в голове чуть подтёртая из-за старости этого воспоминания. "… я хоть душой пожертвую, чтобы остаться здесь.» — А вот душой не надо, несчастный смертный. Мягкое свечение слева от Хатаке и, шагнув босой ногой, рядом появляется женщина-ёкай с пятью хвостами. Вызывающее кимоно, не прикрывающая плечи, ключицы и грудинку, в руке длинная трубка с дымом. Волосы цвета тёмного золота собраны в низкий хвост, а зоркие карие глаза с некой печалью смотрят на поле мёртвых бойцов. — Люди… Жили же себе спокойно, вам что, эмоций не хватает в вашей крохотной жизни, мелкие глупцы? Понаблюдав за бойней и выпустив клуб дыма из лёгких, Ёкай обратилась к рядом лежащему. — Скажи, смертный, ты же хочешь «жить»?— она проговорила последнее с некой интонацией, намекая, что он может сделать выбор, пока живой. Серые глаза дрогнули. В них зародилась искра надежды. Но, паника охватила его на секунду. И всё же желание быть живым превосходило страх. — Д… Да, — и тут же харкнул кровью, чуть не запачкав край кимоно лисицы. — Даже если будет продолжаться война? Даже если ничего не изменится? — её заинтересовал этот смертный своим выбором и жаждой жить. — Никогда не… Не узнаешь продолжение истории, не дождавшись… самого продолжения от автора… — кое-как проговорил Какаши, глядя на женщину с решительностью в своём выборе. — Даже если ты будешь простым ёкаем, привязанный к этому месту? Не будешь ли сожалеть, смертный? — Это место тебе так дорого, лисица? Хатаке сказал это прежде, чем обдумал её вопрос. Она же чуть вздрогнула и вильнула хвостами, явно озадачившись такой загадкой. — … Да, эта сакура мне очень дорога. Что и при жизни, что и после неё. Женщина вновь затянулась, а воин почувствовал себя виноватым. — Прошу прощения, если задел ваши чувства. Выдохнув, она спокойно-хитро улыбнулась, присаживаясь на корточки рядом с ним. — Это место оставило лишь добрые воспоминания, не извиняйся, — ёкай приложила свою правую ладонь на его грудь. — Ты точно уверен, что хочешь так продолжать «жить»? Секундное сомнение. — Да. Прикрыв глаза, ладонь женщины прошлась сквозь рёбра мужчины, чуть обхватив его замедляющееся сердце пальцами. — Как тебя зовут, смертный? — ромбик на её лбу мигнул и от него пошли черные полосы, «плывя» по лицу, шее, ключицам, груди, рукам и ниже, завиваясь как ленты. — Хатаке Какаши. — Приятно познакомиться, Какаши, — лисица вздохнула и начала свою речь. — Я, пятихвостая ёкай Цунадэ, делаю тебя, смертный Хатаке Какаши, своим слугой-лисом, дабы защищать это место от скверны и подобающих смертных. Ты принимаешь своё звание? — Да, — последний вздох и глаза его закрываются. — Теперь твоя душа моя, Какаши. Покинь это тело, прими свою «вечную жизнь». Секунда, и Цунадэ вынула руку из его груди, вытягивая тонкую красную ниточку жизни, что постепенно окрашивалась в серый цвет. «Цвет равновесия?» — спросила себя она. Замотав на четырех пальцах некий клубок из нити, на самом конце показался маленький яркий свет, сияя чистым блеском — это была память человека за его прожитую жизнь. Коснувшись её пальцем, перед глазами словно молниями являлись вспышки воспоминаний и эмоций. Смерть матери при его рождении, самоубийство отца, печаль и отчаяние. Как ярким светом во тьме появились его учитель и первые друзья. Как он стал «дядей», держа в руках свёрток со светловолосым младенцем, женитьба Рин и Обито, шуточные споры с Гаем. И всё это светлые эмоции. Такие яркие. Вернувшись в реальность, Цунадэ стёрла слёзы с глаз. Надо же, давненько она не плакала из-за прошлого какого-то смертного. — Ты прожил равноценную жизнь, благо от чёрного к белому, — вздохнув, женщина открыла врата к её храму, и, взглянув на мертвое тело её слуги, с печальной улыбкой прошла сквозь них. — О тебе будут помнить твои друзья и сенсей, это лучшее, что может получить от «Живой Земли» умерший — светлую память от дорогих ему людей. Позже его похоронят на кладбище недалеко от усадьбы клана Хатаке, как последнего из этого рода. Война закончится буквально через несколько дней, будет много потерь, слёз, радости и быстрое восстановление нового города под названием Коноха.—х—
Прошло уже несколько столетий, его товарищи оставили после себя будущие поколения, а сам Какаши так и оставался у той самой сакуры, наблюдая, как изменяется мир. Вначале ему было тяжело, он не спорит. Он запоминал каждый день, наблюдал за людьми. Но, потом просто расслабился и лежал на ветках молодой вишни, и получал удовольствие от беззаботности. И время стало течь со скоростью «один миг и год прошёл». А потом, буквально в прошлом веке, тут заселились группа медиков, которые устроили всякие эксперименты на растениях. Ничего опасного, так ведь? Позже засадили небольшой участок семенами, они взошли и на них полили какой-то серой дрянью, по их словам: «Для ускорения роста». Что имеем в итоге: заражённое поле, на котором растёт серая трава. Также от экспериментов пострадала и сакура. Химия в данном случае принесла большой ущерб. И как люди смогли скрыть тот факт, что данная земля пострадала из-за них же? — Чёрт подери… — ужаснулась Цунадэ, впервые увидев дерево в почти засохшем состоянии. — Тупицы, совсем крышей поехали… Она несколько дней ухаживала за заражённым участком и поняла, что «Серый яд» не вывести обычным способом. Какаши чувствовал себя виноватым, что не остановил учёных тогда, но Сенджу его убедила, что он тут не замешан и этого никто не мог знать. Было принято решение на Небесном Собрании, что этот участок земли будет охраняться и подпитываться энергией лисиц. Тех людей, которые устроили это безобразие, прокляли. Сакуру оживили и, чтобы замедлить процессы действия яда, заклинание ёкаев помогло замедлить старение дерева до того, что теперь вишня расцветает только раз в 10 лет. (то есть 10 лет для нас = 1 год для дерева) Так же поняв всю сложность ситуации, Какаши принялся изучать все медицинские травы, настойки, лекарства, запахи. Цунадэ провела несколько специальных курсов для него, чтобы он знал хотя бы основы. А через несколько десятков лет на это поле стали сажать разные растения, ибо «эффект роста» уже работал и не отравлял семена. В таком случае Хатаке пришлось показаться перед несколькими лекарями и детьми, чтобы пустить слух о том приговаривании причины посадки вслух и тогда остаётся выбор за духом — будет цвести или нет. Вот так и появилась этакая своеобразная традиция. И слух о Защитнике Сакуры. И о фестивале. Что ж, а теперь перейдём к основной линии данной истории.—х—
На следующий день Сакура и её проводница решили собрать несколько видов растений для создания болеутоляющих и жаропонижающих. Погода была чудесная для начала лета, небо чистое, солнце жаркое, земля не сухая. На самом деле, судя по рассказам местных жителей, здесь довольно скучная и однообразная жизнь. Но, вполне спокойная и виды живописные. Зимой же сначала празднуют новогодние дни, устраивают мини-фестивали и игры весь декабрь на морозном воздухе, а уже потом на два месяца уезжают путешествовать или к родным в гости. Под начало весны все возвращаются, рассказывают о проведённых каникулах и просто делятся новостями городской жизни, попивая чай или кофе. Если подходящий год, то встречают Ханами с цветущей вишней и старики обычно соревнуются, кто больше раз видел её в такой стадии, на что старушки усмехаются и неловко улыбаются. Дальше идёт посев растений на серое поле. Летом приезжают студенты, живут с местными жителями, работают над различными лекарствами и мазями, отправляя некоторую часть в городские аптеки. И так до декабря. А дальше всё по кругу. — Чиё-сан? Можно спросить? — устав молчать, начала разговор девушка, перебирая дорожку шалфея в поисках созревшего цветка. — Что такое, Сакура? — У вас тут призраки водятся? Или… ёкаи? Старческие руки замерли на мгновенье и сама женщина встала, выгибая спину. — Что, уже встретила Защитника Сакуры? — усмехнулась она. — Эм… У меня нет «защитника»…? — изогнула бровь Харуно, чуть наклоняя голову к плечу. — Да не тебя, а дерева, — показала рукой. — У вас там в городе что, легенды уже совсем позабыли? — Этто… не-е-ет, — и тут же вспомнила. — А! Вы про «Серую сакуру» и духа, которую её охраняет? Да, про такое слышали многие. — Ну вот, это как раз он и есть, — пробурчала что-то про несовместимость дерева и серого цвета. — Он так с некоторыми новоприбывшими делает, чтобы их запугать и наблюдать за ними. — На… Наблюдать? Зачем? — На старости лет даже простое наблюдение за молодёжью уже считается для нас этаким развлечением от скуки, — подбирая корзину с травами, Чиё отряхнула бордовую юбку от дорожной пыли. — Пойдём, сейчас будет повышение температуры. Поработаем в лаборатории. — Есть.—×—
Одной из главных черт своего характера Сакура считала именно любознательность. Порой это доходило до такого абсурда, как слежка за будущим парнем её однокурсницы или призыв какого-то призрака, из-за чего она получала этакие приключения себе на пятую точку. Но, остается много различных воспоминаний и поучительных уроков, и она обо всём этом не жалеет ни на грамм. Поэтому, чтобы утолить своё любопытство, Сакура отправилась к вишне, дабы «просто прочесть книгу». Заметка, Харуно оригинальностью не отличается. — Ну-с, посмотрим, появится ли он сегодня? — присаживаясь у коры дерева, саму себя спросила она и начала читать. Пять минут, десять, полчаса. И девушка увлеклась романом, не заметив серый хвост на ветке. Вальяжно лёжа на ней, лис так же читал через плечо юной особы, периодически корча различные эмоции на лице. — Ха-а-а… — потянувшись, он почесал шею. — Видать я слишком стар, чтобы мне это казалось скучным чтивом на свете. — Н-да, соглашусь, сюжет уж слишком банальный, — проговорила Сакура. — И из-за чего этот роман так нахваливали-- Стоп, чего?! Испугавшись внезапного собеседника, она с визгом резко отскочила, что книжка полетела вверх, крутанулась в воздухе и приземлилась вниз страницами на серебристую голову мужчины. — … Мисс, книги не созданы для насилия, — сказал он с насмешкой, убирай роман с макушки. Сакура молчала. Да, у неё был шок от того, что увидела ёкая в живую. Но, стоит всё-таки заговорить, хотя бы для приличия. — Ам… э… Защитник Серой Сакуры, п-полагаю? — Тот самый, приятно познакомиться. … С минуту Сакура разглядывала его, отметив шрам на левом глазу и весьма уставший взгляд куда-то за её плечо. Мешки под глазами, тёмно-серые глаза, утончённые черты лица и широкие плечи. Ну точно воин. — Что понадобилось юной леди в таком скучном месте? — спросил ёкай, чуть наклонив голову и разрывая тишину. — А! Эм… утолить своё любопытство, полагаю. Красноречивый взгляд мужчины требовал объяснений. — То есть… Ходит множество легенд о Защитнике Серой Сакуры и мне стало жутко интересно, правда ли это или просто байки, — чуть вздохнула, ибо от волнения девушка заикалась. — … «Серая Сакура»? — насмешливо проговорил он, чуть смеясь. — Люди за несколько столетий так и не поменяли свое мнение об этом дереве. Скучно уже, давайте что-нибудь новенькое. Харуно впала в ступор. — Почему Вы говорите так, будто я должна принести новое название на блюде, как официант в ресторане? — Потому что при жизни я был генералом войска и умел отдавать приказы? — Видимо, манера речи за это время у Вас не поменялась. — Подтверждаю, юная леди. Этот диалог казался настолько забавным, что Сакура полностью расслабилась и влилась в атмосферу, будто не с ёкаем разговаривает, а с коллегой. Так легко и повседневно. И светло. — А почему Вы выбрали это дерево? Оно для Вас что-то значит? — Ну… Я умер под ним во время последней битвы. Услышав это, Харуно резко встала, как от кипятка на коже и стала искать небольшую могильную табличку. А от такой реакции мужчина захохотал. — Я не тут похоронен, а на старом кладбище Хака но Хана*. — ?! Глаза девушки резко округлились. — Что-то не так, юная леди? — … Сакура боялась это сказать. — … Сейчас на месте Хака но Ханы поставлена цветочная оранжерея. Кладбище не существует уже как 150 лет с момента закрытия и 100 лет с постройки цветника. — Ну, это можно было ожидать, ведь оно существовало уже лет 70 до моего рождения. Хорошо хоть, что не какое-нибудь постыдное здание, а оранжерея. Кстати, там же по идее должны быть высокие растения, раз они выросли на органике трупов, верно? — Верно подмечено. И всё же… — Харуно взглянула на мужчину. — Почему вы привязаны к этому месту, помимо того, что тут вы погибли? — Старшая кицунэ попросила, ибо эта сакура связана с её счастливыми воспоминаниями из жизни. — Вот оно что… Звук ветра прервал встроенный будильник на простеньких часах, оповещающих о том, что пора вернуться. — Уже пора, — чуть грустно сказала девушка, поднимаясь с места. — Как я могу Вас называть, раз уж теперь знакомы? — Хм… Пугало в поле*. — Этто… Фирюдо Какаши? — Другое поле. Для сельхозаугодий. — А-а-а… Хатаке Какаши? — Верно, а Вас как величать, мисс? — Тогда… Весеннее поле сакуры*. — Харуно Сакура? Как же очевидно с именем-то оказалось. — Верно, Хатаке-сан, — сделав пару шагов от дерева, она чуть развернулась и улыбнулась новому знакомому. — До свидания, увидимся позже. — До встречи. Девушка ушла, на небе сгустились тучи и полил дождь. На душе у хранителя было неимоверно спокойно. Он наконец-то нашёл, с кем мог поговорить и не пугать одновременно. И это радовало.