what is the cost of lies?..

какова цена лжи?..

      Валерий знает. Щербина бы сказал, что Легасов почувствовал, как реальность выставила ему счет сразу после суда, когда за ним пришли.       Свет слепил глаза, заставляя болезненно щуриться. Чужой голос эхом отскакивал от стен, терзая душу.       Его не убьют — сделают гораздо хуже.       Легасов понял, что теперь его вычеркнут, как ненужный элемент. Растопчут как личность за то, что он единственный решился сказать правду. Не побоялся хотя бы раз в жизни пожертвовать собой ради других, как делали это многие другие ликвидаторы.       Все, что помогало ему держаться — тот разговор на троих перед его поездкой в Вену. Он помнит дружеское подбадривание Щербины, робкую и такую искреннюю улыбку Хомюк.       А еще Валерий помнит тот короткий голодный поцелуй украдкой, когда Борис ушел первым. Легасов больше не боялся: он лучше других понимал, что после полученной дозы радиации никто из них не проживет слишком долго.       Возможно, что именно поэтому решился.       Он помнит, как теплые узкие ладони Ульяны коснулись его лица, большой палец ласково прошелся по щеке, будто стирая невидимые слезы, которые так и не появились на щеках Легасова. Каждый из них боялся, но и каждый — был полон решимости довести начатое до конца.       Так какова же цена правды?       Сразу после суда, тщетно пытаясь прикурить от гаснувших почти сразу спичек, Легасов чувствует, как чья-то ладонь опускается на его плечо и ободряюще сжимает. Ему не нужно оборачиваться, ведь он и так прекрасно знает, кто стоит за его спиной.       Он узнает это по знакомому флеру духов, по сорванному от волнения дыханию, по теплоте ладони — жар от прикосновения будто чувствуется на коже, проходя сквозь ткани пиджака и рубашки.       — Валерий, — Ульяна делает паузу, потому что кто-то из присяжных проходит мимо.       На них уже больше никто не смотрит. Легасов ведь по собственной воле стал прокаженным, подписывая правдой свой смертный приговор.       — Ты справился, — Хомюк смотрит мужчине прямо в глаза, когда тот наконец-то оборачивается, сжимая её хрупкую ладонь в своей. Пальцы Легасова дрожат, глаза за стеклами очков едва заметно слезятся. Он моргает, вглядываясь в ставшее таким родным и любимым лицо, понимая, что наступил тот конец всему тому, за что они так отчаянно сражались.       Это что-то последнее. Легасов тянет руку Ульяны к своему лицу, целует сухими губами тыльную сторону ладони.       Какова цена правды?       — Спасибо.       Легасов знает, что навсегда запомнит взгляд Ульяны, её закушенную от волнения губу, дрожь своей руки и твердость их рукопожатия.       Они расходятся, чтобы больше никогда не встретиться вновь.