Трудотерапия Эспады

                             

Пролог.

- Как всё идёт? - Всё проходит по плану, старик уже начинает нервничать, скоро я сделаю свой ход. Ты же не забыл о нашем уговоре? Понимаешь, что я могу тебя с потрохами выда... - Не беспокойся - надменно и расслабленно  парировал голос - вся полученная информация будет только твоей и моей. - Отлично, выйду с тобой на связь как только перейдём ко второй... - Кто здесь?! - громко и настороженно пролетело по залу  МЦСС ( Межпространственного Центра Связи Сейретея). Щелчок и помещение резко залилось ярким светом - Выходи! - но никто не откликнулся на зов, лишь мигающий свет монитора наполнял жизнью эту бездвижную картину. Акон ринулся к нему, но на пол пути экран погас и компьютер выключился, а значит оперативная память очищена,  журнал тоже наверняка стёрт, тот кто смог незамеченным пробраться в лабораторную обитель Маюри столь глупых ошибок не сделает, взломщика и того с кем он говорил вряд ли получится найти, но проверить стоит.  Офицер устало вздохнул убедившись в правдивости своих слов, закрыл девственный журнал и не видя других зацепок, пошёл писать доклад о происшедшем под звуки поднятой им тревоги, в которой он не видел большого смысла, но протокол требует... Свет бесшумно и неумолимо завоёвывал просторы Сейретея, попутно выгоняя толщ мрака, чьи жалкие остатки ужимались в уголках недоступных для солнца и скрывались в тенях вечно живущих, но некогда умерших обитателей здешних мест, но лишь для того, чтобы через часы вновь неизбежно выдавить из мира духов свет и заставить уже его прятаться в языках пламени и мимолётных вспышках реацу, вылетающих из особо усердных и стремящихся к едва-ли достигаемому совершенству шинигами, и всё повториться вновь, день за днём, век за веком, тысячелетие за тысячелетием, порождая столь далёкое от понимания явление, как вечность, которое самим своим существованием высмеивает "время". Но к сожалению, чаще всего люди высмеивают именно вечность, добровольно обрекая себя на узы времени, подвергая своё существование началу и концу, ибо не в силах их тело и сознание принять вечность, познать вечность, стать вечностью... как и я, бессмертный, но некогда родившийся, а значит некогда  не существующий, не знающий конца, но познавший начало... всесильный, но беспомощный перед таким коротким словом, невольно признавая, что лишь истинный Бог мог покорить это слово и быть ему неподвластным... и теперь я воистину понимаю кто или что такое Бог. Бог это то, что не было начато, и тот, кто не будет закончен, Бог - это вечность...    Прочитал слегка ошарашенный и недопонимающий читатель, не нашедший в столь длинном абзаце и намёка на хоть какое-то подобие шутки. Но не стоит забывать, что Айзен слишком крут и пафосен, чтобы изречь шутку не превышающую уровень тонкого английского юмора, которая также должна выставлять его в лучших качествах по сравнением со всем остальным живущим на слоне и четырёх черепахах, а также полную философии, историзма, изысканно-неповторимой литературной лексики и т.д., но такой он ещё не придумал (хотя времени у него предостаточно), так что предлагаю вам читать меня, а Соуске пожелаем удачи в столь нелёгком деле, хотя в скором времени у него появится очень много неотложных дел.  Что же, изложим нашу вымышленную истории по порядку, а вернее начнём с её неминуемого начала...  Как вы уже поняли из выше сказанного, ничем полезным для общества наш некогда тайчо не занимался, и хоть его  внутренний мир ни сколько не изменился,  суровая реальность и пирожки Хинамори брали... хотя, пожалуй, вернее будет сказать - отдавали своё. На некогда лицемерно эротичном торсе Владыки появилось властолюбивое брюшко, которое с каждым новым днём захватывало всё новые и новые пространства, решив идти не только вперёд, но и в ширь. И пусть,пока, захваченные территории не были столь важными в стратегическом плане и значительными в плане масштаба, за его "немаленький" срок,  обильно сбавленный холестериновой  диетой Хинамори, Соуске мог невольно исполнить свою мечту и превратиться во что-то реально большее, чем обычный  шинигами. В общем так бы и случилось за отведённые ему тысячелетия, если бы в Сейретее со~овсем не обленились, а они обленились.       Бараки. Ночь. Ямаджи. Капитаны. Бессмысленное и тусклое собрание (особо проницательные поймут к какому произведению эта отсылка). Одним словом всё по канонам бличевской классики. Все тайчо показательно серьёзно и безмолвно всматривались в лежащее перед ними пространство, встречая на пути другого капитана, попутно играя с ним в гляделки (именно с ним, с Уноханой никто играть не решался, а Сой Фонг, ко всеобщему удивлению, приходила на собрание реально ради речи старика, не повезло также и Тоширо, которому для игры в гляделки пришлось бы высоко поднимать голову вверх, а это бы сильно его палило), Кучики к вашему удивлению, тоже играл, считая, что для главы клана оскорбительно не принять вызов, а Кёраку не играл, считая, что для его персоны оскорбительно не принять... перед собранием. Та~акс перейдём к скупому содержанию нынешнего собрания:  Взмах палки, играющие в гляделки капитаны сразу же напрягали глаза, но... УДАР!!!, и половина участников уже выбыло из игры,  в наказание они должны дослушать речь до конца и после передать её содержимое победителям, которые ныне могли беззаботно витать в облаках, как например вечный победитель данного вида спорта  Бьякуя. Дело в том, что главы дома Кучики издавна занимали посты капитанов в Готэе и постепенно, веками натренированный непроницаемый face стал передаваться на генетическом уровне, что давало каждому новому главе, врождённое превосходство над соперником, однако ничего не поделаешь, голубая кровь всё-таки. - В Сйеретее настали тяжелые времена. - задумчиво, будто для самого себя проговорил Ямаджи, забыв сопроводит фразу звучным ударом палки о пол.  Это было столь необычно для старика, что даже победители гляделок вынырнули из мира фантазий и  вслушались.  - А что именно случилось? - осторожно спросил Тоширо.  Старик собрался с мыслями и бодро заговорил:  - Шинигами совсем расслабились, пустые всё меньше и меньше нападают на мир людей.  - А разве плохо что пустых становится всё меньше?  - Конечно, капитан Хитсугая!!!  Первое и самое главное, что должны уметь шинигами, сражаться! А как сражаться если врагов нет?! Что будет с Готэем если нападет враг подобный Вастер-лордам?!  Готовы ли будут погрязшие в покое солдаты отразить удар закалённого в боях противника?! - эхом раздавалось в зале, царапая слух каждому присутствующему. - НЕТ!!! - старик нарочито резко закончил фразу, дабы все смогли прочувствовать всю важность объявленного. - Ваши предложения.  В голове капитанов начали с неумолимой скоростью крутиться шестерёнки.  - А что если устроить соревнования? - задумчиво произнёс Куротсучи.  - Нет,  это уже было в прошлой главе.  - Я имею ввиду слегка другие соревнования. Предлагаю такие условия, ровно одну неделю, капитаны будут сражаться против остальных шинигами, те кто сумеют ранить одного из капитанов получают вечную прибавку к зарплате, в размере 10% процентов от ставки, те же, кого капитаны вырубят, потеряют 10% от зарплаты. Играют все, отказ приравнивается к проигрышу.  - Идея хорошая, но что мы будем делать с Эспадой? Мы и так сейчас не в лучшей форме, а тут ещё к ним возвращаются фрасьоны.   - Не беспокойтесь капитан Унохана, печати Урахары наложенные на каждого из членов Эспады не позволяют  им открыть Гарганту без нашего разрешения, так что напасть на нас они не смогут, это точно.  - А что относительно бумажной работы,  разрушений и раненых, которых накопится за всё время проведения соревнования?  -  А вы представьте сколько прибыли получит Сейретей с огромного числа провалившихся шинигами и какой боевой опыт они получат сражаясь  со столь сильными противниками.   - Я согласен с капитаном Куротсучи - медленно и властно проговорил Ямамото, тем самым провозглашая победителем спора Маюри, который отметил сию победу лёгкой ухмылкой. - Сейретей был создан чтобы сражаться с Пустыми и если не принять сейчас меры по усилению боевого опыта у отрядов, то это увеличит число жертв в реальных схватках. Но чтобы дать обычным шинигами хоть какой-то шанс на победу, я запрещаю капитанам во время проведения соревнования использовать в бою свои занпакто. Возражения?  Никто не возражал, требование было вполне справедливым, лишь капитан Мед. отряда недобро посматривала в строну Маюри.   - Тогда решено. Даю вам два дня, чтобы привести дела в отрядах в порядок, после, с пяти утра следующего дня начинается соревнование.- Кёраку устало выдохнул услышав сию страшную цифру, которую он ещё не разу не застал, за свою долгую и обильно пропитанную алкоголем жизнь, и в общем-то никогда и не собирался.