Бирсен Элмас Кальбимин

      Наконец-то, обстановка немного успокоилась. Михриниса нашла в пригороде небольшой особнячок. Насколько же тупая эта девушка. Ей прямым текстом сказали, что её присутствие нежелательно, а она решила, раз живет не в самом дворце, то ничего страшного, но всё же, она стала мозолить мне глаза.       Сегодня Мустафа решил с Яхьей покинуть дворец и прогуляться в лесу, я же решила уделить время Осману. Он уже так вырос, ещё немного, и я начну жалеть, что упустила его детство. Мы договорились встретиться около конюшен и покататься верхом.       Никого не стесняясь, я надела кожаные штаны. Спасибо моим связям в Европе, совместным трудом удалось смастерить что-то максимально похожее на современные штаны. Сверху тонкая укороченная сорочка, почти современная маечка и плотный, удлиненный сзади, белый кафтан. На груди был вышит узор незамысловатых цветов. Из-за того, что кафтан был из овчинки, образ получился воздушным и легким, но теплым и величественно сдержанным.       Прическа была выполнена в стиле Дейенерис из игры престолов. Да-да, в своё время я смотрела этот сериал и он мне нравился. Хорошо, что меня не в ту вселенную забросило.       Две косички от висков, одна повыше и другая немного пониже, переплетались на макушке и закреплялись общей лентой. Выпущенные передние прядки я завила посильнее, они образовывали немного неряшливые кудряшки, остальным же волосам придали небрежную волну.       На руки я одела тонкие перчатки и поверх них перстни. На указательном пальце правой руки, в перстне, было скрыто небольшое лезвие. В косичках прятались несколько заточенных шпилек, а в поясе на талии скрывался кинжал. Больше, кроме тонких сережек, украшения я не брала.       После того нападения, я поняла, насколько беззащитна. Со мной всегда ходит обученная охрана и даже тайно подготовленные служанки, но сама я не могу себя защитить, в случае неожиданной ситуации я буду слаба. И пусть я не брезговала потеть и тренироваться, меч и лук я не могу везде с собой без повода носить, замаскированное оружие даёт мне хотя бы видимость защиты и успокаивает мою душу.       Осмотрев себя в отражении зеркала, я приняла решение отправляться, не хочу заставлять себя ждать, сегодня я провожу время наедине с сыном.       Я оказалась права, на подходе к конюшня слышался голос Османа, он переговаривался с конюхом по поводу лошадей. Стоило мне приблизиться, как все смолкли и поприветствовать меня.       — Матушка, вы прекрасны, как и всегда, - восемь лет, а уже такой галантный. Мой красавчик. Не удержавшись, я потрепала его по волосам и погладила щеку.       — Как ты вырос, мой смелый сын. Ты похож на своего отца.       — Для меня это лучший комплимент. Прошу, сегодня я выбрал для вас новую лошадь, - почему новую? Что-то случилось с Сириусом? Свой вопрос я не успела задать, когда Шехзаде продолжил говорить. - Это мой вам подарок. Хотелось бы, чтобы вы прокатились на ней. Отец помогал мне в выборе, - заинтриговал.       Кивнув конюху, Осман стал всматриваться в конюшню. На свет вывели уже запряженную белую кобылу. Она была очень красива и грациозна, как положено этим гордым животным.       — Она прекрасна. Ты дал ей имя?       — Нет, она ваша, вам и называть.       — Снежная. Она напоминает мне снег. Это глупо, но это имя ей подходит.       — Что ж, давайте покатаемся.       После того, как все расселись по своим коням, мы галопом направились в сторону леса. За время в пути мы почти не разговаривали, но стоило нам скрыться под тенью деревьев, как мы перешли на рысь и завели беседу.       Стража рассредоточилась по территории вдоль дороги. До этого с нами отправилось около дюжины стражников верхом и десяток пеших. По двое на коне, они добрались до леса, а теперь прячутся среди деревьев и кустов для поддержания эффекта неожиданности в случае нападения.       Нам было, о чем поговорить с сыном. Кроме программы, что он изучает сейчас, мы поговорили на итальянском и французском. Даже факт того, что оба мы не мастера, это всё же полезная тренировка. Я узнавала о его успехах в стрельбе и управлении меча.       — Яхъя говорит, что мне не хватает плавности и гибкости. У меня сильные и точные удары, но слабая защита. Не знаю, как это исправить, но я буду стараться. Я не могу посрамить ваши с отцом имена. - только он заговорил о плавности, как у меня возникла идея: нужно будет обсудить это с Мустафой и, в случае успеха, попробовать. Что, как не танцы, увеличат его пластичность? Тайные занятия, чтобы никто не знал, будут вполне уместны.       — Я не сомневаюсь в тебе. Ты очень старателен и прислушиваешься ко всем советам, что тебе дают. Ты обязательно станешь лучшим. Сейчас я хотела бы посмотреть на тебя.       Попросив одного из стражников о помощи, Осман устроил показательное выступление для меня. Если не брать в расчёт то, что сражался наш охранник не во всю силу, но, тем не менее, не отлынивая и не подставляясь. Сила удара была слабее обычной, но техника на уровне. Мой сын держал достойный ответ и многие из нападений блокировал, но ему действительно не хватало некой легкости в движении, нужно будет ещё и с Ташлыджалы обсудить этот момент.       Мы продвигались дальше по тропинке и обсуждали Искандера с Амирой, когда встретили пять всадников. Как после оказалось, это люди Хайреддина-паши, они сопровождали Михринису из купленного особняка, как девушка приказала им замедлиться и ускакала вперед. Боясь её отца, они не смели ослушаться приказа.       Бедные мужчины присоединились к нам и мы направились по указанному ими маршруту, в надежде встретить девушку.        Мы со спины приблизились к охране Мустафы. Не поднимая шума, нас с сыном пропустили вперёд. Сравнявшись с Яхъей, мы с Османом стали наблюдать интересную картину: наследник османского трона сражался на саблях с Михринисой. Вдобавок, девушка явно проигрывала, но переигрывала свое величие.       Все бы ничего, но я стала свидетелем интересной сцены: Мустафа разрезал ткань платья и оголил плечо девушки. Картина показалась для него похоже залипательной, вон, как рассматривает. Так хотелось тупо по-бабски развернуться и уехать отсюда, но если я так поступлю, то признаю своё поражение.       Следующим финтом Михриниса попала в его руки. Они застыли в обнимку и смотрели друг другу в глаза. Это выше моих сил. Наклонившись к Осману, я тихо сказала, что отправляюсь во дворец.       Я видела, как сын проводил меня глазами, а потом обратил своё внимание на отца с корсаркой. Остатки достоинства я сохранила и не перешла на галоп. С прямой спиной и гордо поднятой головой, я рысью направилась назад. Меня сопровождал десяток стражников. Было ощущение, что я приветствую свой народ, а не по лесу прогуливаюсь.       У меня было время все обдумать и разобраться в своих эмоциях, я всегда старалась держать себя гордо и обособлено от чувств к Мустафе. С каждым разом мне становится всё сложнее с холодным расчётом воспринимать девушек, что были в его покоях. Может, я зря старалась все эти годы?       Когда-то я говорила Мустафе, что буду проливать кровь и чтобы он не смел меня за это судить, но всё же. Все эти годы я была образцовой женой и достойной госпожой. То, что где-то творилось, на мою честь тени не роняло, почему же сейчас так тяжело сдерживать себя? Я слишком эмоциональна.       Не замечая ничего вокруг, я продолжила свой путь. Мы были недалеко от первого уровня защиты. Восстановление стен только началось, но скоро это станет неприступная крепость, как и раньше.       Я сама не ожидала, когда кобыла встала на дыбы. Неожиданно, на пути выскочил кролик, который и напугал Снежную. В последний момент я не смогла удержаться и упала.       Я почувствовала резкую боль в ноге и сильный удар о землю. Прошел лишь один миг, но вокруг поднялся шум. Выкрикивали моё имя и спешили ко мне. Не смотря на то, что я сильно не пострадала, путь во дворец я провела на руках стражи.       Недалеко от женской части дворца меня передали на руки одного из евнухов. Как же хорошо, что большинство стражников заменили и теперь даже простые аги у нас в более хорошей физической форме, нежели раньше.       Я ещё не успела удобно улечься на тахте, когда в покои вошла Махидевран. Вид её был настолько обеспокоенный, будто я умираю, как минимум. Вот и падай так с лошадей. Похоронят же.       — Элмас, с тобой всё в порядке? Видит Аллах, я так переживала. Где эти лекари?! Как они могут быть такими медленными? - злилась и волновалась черкешенка.       — Валиде, вам не стоит так волноваться. Я не пострадала, нога только немного болит и всего.       — Да разве такое может быть? Ты же не оступилась, а с коня упала! - её новая тирада прерывается появлением лекарки. Пока она осматривала мою ногу и ощупывала все болеющие участки, Валиде сменила тему. - Нужно сообщить Мустафе, пусть накажут ответственного за ту лошадь конюха. Пусть знают и впредь лучше следят за животными. Что это такое, если кони простых кроликов пугаются. - когда она заговорила о своем сыне, я не смогла удержать свои мысли, перед глазами вновь встала сцена их с Михринисой гляделок.       — Не стоит, госпожа, у Шехзаде и без того хватает забот. Поручите Фидан, пусть передаст главному конюху моё распоряжение: ответственному за ту кобылу конюху всыпать по пять розг. По рукам за то, что недостойно ухаживал за животными. По ногам за то, что не смог приструнить её нрав. По спине для того, чтобы впредь такого не было. Пусть он усвоит урок.       — Достойное решение, но сыну я всё же должна сообщить, негоже ему не знать, что его Хасеки пострадала.       — У нашего Шехзаде новых забот хватает, не беспокойте его. Если посчитает нужным, придёт. Не стоит давить на него. - внимательно посмотрев на меня, Махидевран отдала молчаливый указ оставить нас одних.       — Что у вас стряслось? Ты выглядишь злой и обиженной на моего сына, раньше подобного не случалось. Иногда я даже думала, что ты не живая, но сейчас, я вижу, это не так. Говори мне, что случилось? Что довело тебя до такого состояния? - заговорила она, как только мы остались одни.       — Ничего из того, что потребовало бы вашего внимания. Я вполне могу сама разобраться со своим мужем.       — Давно ты об этом не вспоминала. Надеюсь, ты права. Вы оба мои дети и я не хочу разлада между вами. - она встала и направилась в сторону дверей, когда я не смогла сдержаться.       — Только из-за детей я не смогу удовлетворить просьбу вашего сына. - услышав меня, она обернулась и потребовала объяснений. Раз не смогла сдержать язык за зубами и сказала "А", буду говорить и "Б". - Разве вы не видите, какими глазами Михриниса провожает его? Как говорит и одевается в его присутствии? И то, как Мустафа реагирует на неё? У нашего Шехзаде слабость на волевых девушек, что он встречает в лесу. Я мать шехзаде и должна следить за собой, я не могу вести себя, как эта необученная дикарка. Хайреддин-паша вообще следил за воспитанием дочери? У неё ужасные манеры.       — Тебе стоит отдохнуть. Что бы не произошло и как кто-то не смотрел на другого, важно одно: ты Хасеки моего сына, его законная жена и мать двух шехзаде и султанши этой империи. Если кто-то об этом не знает, не наша вина, но не стоит переходить дорогу членам правящей династии. Не смей думать ни о чем плохом. А если будет нужно, то я сама поставлю эту девчонку на место.       — Нельзя. Она дочь одного из самых влиятельных сторонников Мустафы, если с дочерью повелителя морей что-то произойдёт, могут быть неприятные последствия. - верно, это единственная вещь, что не дает мне свободы действий.       — Об этом я буду думать, а ты займись своим здоровьем. Меня интересует, когда Амина вернётся из Амасьи? Мне кажется, что твои служанки плохо справляются со своими обязанностями.       — Не стоит переживать. У нас осталось так много незаконченных проектов без присмотра, нужно было оставить там верного человека.       — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       — Можете не сомневаться.       Как только Махидевран покинула покои, лекарка вернулась вместе со служанками. Прерванный осмотр возобновился, а я вспомнила о причине отсутствия Амины.       Все знают о пристрастии Селима к вину, а благодаря истории и сериалу я знала о ней получше других. Кому, как не Амине, я могла доверить настолько ответственное задание. Как алкоголь, вино достаточно легкое и не слишком вредоносное. Пора бы вспомнить родину матушку, на которой я прожила первую жизнь.       Под покровом ночи, калфа отправилась в путь на одном из моих торговых судов. Её целью назначения была Русь. Старая добрая 80° самогоночка. Добыть её было не так сложно, как адаптировать.       Уже почти год я нарушаю один из страшнейших законов Османского государства, алкоголь. Экспериментальным путем, мы пытаемся избавиться от специфического запаха спирта и излишней терпкости. Нужно сделать так, чтобы в вине ни чувствовалась крепкая добавка. Если верить отчёту, выход уже найден.       Скоро мы это проверим. Тогда, конец Селима наступит гораздо быстрее, чем планировалось: перегар от употребления этого напитка скрыть куда сложнее, нежели амбре дорогого вина.       Из мыслей меня вырвала лекарка. Похоже, мне поставили диагноз. Ну что, послушаем.       — Госпожа, у вас растяжение и многочисленные ушибы, но Аллах уберег вас от серьёзных травм, только вот… Есть у меня подозрения, только вам не я нужна буду. Вам бы повитуху позвать, - что? Неужели? Но ведь, цикл не был нарушен и никаких намёков на такую возможность тоже не было… А хотя…Моя излишняя эмоциональность?       — Ати, немедленно позови повитуху. Да только сделай это так, чтобы никто не знал. Пока я не буду уверена, молчите все. Незачем лишним слухам по дворцу гулять.       — Как прикажете, госпожа.       — Аллах всемогущ, госпожа. Он уберег ваше дитя. Поздравляю, вы беременны.       Находясь в прострации, я притронулась к своему животу. Беременна. Я слышу эти слова третий раз в своей жизни, но он как первый. Я отдала Атанасии молчаливый приказ. За хорошие новости нужно платить.       После того, как женщина покинула меня, я стала раздавать указания. Для начала, я распорядилась о сладостях и золоте для наложниц, после этого я отправила за Назлы, пусть она объяснит мне, как возможно, что цикл пошёл в обход ребёнка, ведь у меня примерно второй месяц беременности уже. Мне нужно, чтобы меня успокоили.       Когда все распоряжения были розданы и каждый был занят своим делом, я решила подумать о несущих проблемах. Только вот, ничего у меня не вышло, на меня налетели Амира с Искандером.       — Мама, мы так испугались. Надеюсь, всё хорошо?       — Всё хорошо, мой Шехзаде. Я всего лишь немного ударилась. Чуть-чуть отдохну и всё пройдет. - я иногда забываю, что ему всего лишь четыре.       — Очень болит? - еле прикасаясь к ноге, спросила моя принцесса. - Давай я подую и всё тут же пройдёт. - не дожидаясь моего ответа, она стала дуть на бинты на ноге и гладить.       — Моя красавица, тебе не стоит переживать. Лекарь уже всё сделал, скоро всё пройдет и я обязательно поиграю с тобой в саду.       — Правда? Тогда, ты просто обязана быстрее поправиться. - её личико озарила счастливая улыбка. С такой яркой улыбкой она ещё больше напоминает мне ангелочка.       Только я подумала, что наконец-то всё спокойно, как двери открылись и зашёл Осман. Сын выглядел взволнованно и как-то излишне напряженно.       — Матушка, как только я узнал, то направился к вам. Дай Аллах, всё хорошо?       — Осман, тебе не стоит так волноваться, со мной всё в порядке. Вам не нужно переживать лишний раз. Зачем наводить лишнюю панику? Проходи, садись рядом со мной и своими братом с сестрой. Давайте поужинаем сегодня вместе. Из-за своих забот я совсем мало времени вам уделять стала.       — Не говорите глупостей, мама. Мы знаем, что вы делаете всё для нашего блага и спокойствия. Пусть Аллах не покидает вас и сбережет для нас на долгие годы.       —Аминь, мой мальчик. Аминь.       Девушки накрыли на стол и помогли мне сесть поудобнее. Кушая, они рассказывали мне забавные ситуации, что происходили с ними, смеялись над глупостями друг друга. Рядом с братом и сестрой Осман разительно меняется: он становится более открытым и раскрепощенным, не следит за каждым своим словом и жестом. Искандер же становится более живым, а не таким сдержанным, как в присутствии посторонних. Амира же остаётся собой. Её братья делают всё для того, чтобы она резвилась, как малое дитя, без забот, и не почувствовала на себе слишком рано все тяготы, будучи членом султанской семьи.       Мои дети были такими разными и такими одинаковыми одновременно. Своей внешностью Осман полностью пошёл в своих великих предков: смуглая кожа, чёрные волосы и тёмные глаза. По его фигуре уже сейчас можно сказать, что он будет высоким и жилистым. Без лишних мышц, но не тощим.       Двойняшки взяли от меня больше: светлая кожа, сама не пойму, почему так, я же тоже мусульманка, я не знаю, мой разрез глаз и форма лица, голубые глаза дедушки и светло русые волосы. Их внешность будет такой, как у меня, без ярких черт, но очень милой.       В этот день Мустафа так и не пришёл ко мне. Это было до чертиков обидно. Я понимаю, что сама попросила Валиде молчать, но он мог и поинтересоваться мною у других. Как так вообще можно!?       Я не смогла спокойно заснуть, и чтобы не тратить время попусту, я проверила новости из санджаков.       В Конье и Кютахье было тихо и спокойно. Если происходили какие-то неурядицы, то они не стоили особого внимания, такое бывает везде. В Амасье дела обстояли тихо. Мыловарни работали исправно, патрули охраны работали, как часы, что минимизировало преступную деятельность в данном регионе. Любые поползновения со стороны персов прерывались на корню. А вот, в Манисе ситуация набирала оборот, как и в столице.       Во-первых, Маниса. После одного из инцидентов, в котором был убит обычный торговец, отрицательное отношение к Селиму усугубилось. Когда Зейнеб-хатун, жена того мужчины, пришла во дворец в поисках справедливости, ее прогнали. Не стерпев унижения, женщина хотела обратится к кадию, но её ненадолго задержали от этого решения. После всего случившегося она искала поддержки в фонде, где Данла взяла эту ситуацию под контроль.       Высказав благодарность Данле, я выразила свои соболезнования бедной женщине и распорядилась выделить ей средства в размере пятидесяти акче. Это мало, но ей и её двум детям должно хватить на первое время, а дальше фонд поможет. Также, я попросила спустить данную ситуацию на самотёк до поры до времени.       Прошло несколько месяцев с назначения рыжего в Манису. Если он вылетит оттуда уже сейчас, то многое может безвозвратно измениться. Мне нужно выждать время хотя бы до того момента, когда противостояние сыновей Хюррем достигнет пика. Сейчас я стану новой Нурбану Селима и прикрою его от гнева простолюдин. Заодно, и свой авторитет в их глазах еще приподниму. Ведь, в отличии от Шехзаде, я забочусь о них и соболезную утратам.       Подумав об этом, я решила сделать ещё кое-что. Пусть проверят все семьи, что пострадали из-за отравлений воды и окажут финансовую поддержку в размере от пяти до двадцати акче, в зависимости от ситуации.       Кстати, касательно воды. Об этом тоже написали, вместе с полным финансовым отчетом о проведенных работах и затратах на материалы и труд людей. Полностью риск устранить не удалось, но на территории фонда вода гораздо чище, чем в общем по региону. Кроме того, началось строительство общественной бани, где за скромную плату каждый желающий может отдохнуть. Официально, это очередное строение фонда, но, по факту, это не так. Приехав из Амасьи, мастер привёз и идею с банями, что мы там применили. Я ничего плохого в этом не увидела и дала своё одобрение.       Мои люди присмотрят за тем, чтобы бунт и мятеж не возник в тех землях. Влияние на пашей и беях через их жён за мной осталось, поэтому я сильно не переживаю.       Во-вторых, Стамбул и Топкапы в частности. По самому городу и приближенных территорий вопросов нет. Единственное: янычары переживают из-за долгого отсутствия походов. Их сбережения заканчиваются, а это ни есть хорошо. Ситуация во дворце куда интереснее: новоявленная фаворитка Повелителя, получившая от его сестры имя Назенин, беременна. Разие-султан быть. Баязид недавно в спешке отправился в свой санджак, предполагая, что скоро туда отправится и племянница султана мира. Всё идёт строго по сценарию, кроме нескольких моментов: даже отсутствие Нурбану сильно не повлияло на ход истории, просто нет новой проблемной девицы в постели рыжика.       На следующий день, из-за бессонной ночи я долго спала, проснулась я уже ближе к полудню, но чувствовала себя вполне бодро и полной сил. Как давно я не валялась в постели так долго. Теперь я даже рада своей травме. Давненько у меня не было выходных. Может, почаще так делать? Зная себя, будучи полной сил, я сама спокойно сидеть не буду, а так, вполне.       Остановив свой выбор на простом платье, ещё из времен моей не влиятельный жизни, я поудобнее расположилась в кроватке, куда мне подали поздний завтрак. Сыновья уже были на занятиях, а Амира была у своей бабушки вместе с сестрой.       Из-за сложности и затратности восстановления оборонительных стен и дорог, Валиде решила обратится за помощью к влиятельным семьям этих земель. Любая поддержка будет не лишней. Это наши общие интересы - процветание Анкары.       Отношения между сёстрами остаются напряженным, но уже не такими острыми. Наргизшах поняла, что она старшая сестра и ей не следует ревновать к младшей, наоборот, нужно следить и помогать ей. Дружить куда полезнее, нежели враждовать, особенно тогда, когда твоя мать в опале.       Моё единение с собой прервалось с появлением Мустафы. Я даже не пыталась показать своего волнения и не пыталась выказать уважения, лишь сложила руки перед собой и выпрямила спину. Я гордая султанша, а не рабыня.       — Элмас, мне только сообщили. С тобой всё в порядке? Конюха и стражу уже наказали? Что сказал лекарь? За тобой хорошо следят? Ничего не нужно? - вопросы сыпались, как из рога изобилия. Он встал возле кровати и поцеловал меня в лоб.       — Вам не стоит за меня волноваться. Валиде позаботились о том, чтобы каждый понес заслуженное наказание, мне нужно лишь отдохнуть. Аллах уберег и сильных травм нет. Со мной и ребенком всё в порядке. - опа, сбой системы. Бедненький мой, пытается новую информацию переварить. Ну ничего, я не тороплю. Думай, представляй самые ужасные из возможных сценариев. Представь, какой стресс я из-за твоих игр могла испытать и почувствуй себя виноватым. Я подожду, накручивай себя.       — Ребёнок? Неужели..?       — Всё верно, я ношу вашего ребенка. Сама узнала только вчера. Будь это иначе, я ни за что бы не согласилась на прогулку верхом. Простите меня, я вчера вас не поприветствовала, когда была в лесу с Османом, просто я почувствовала усталость и решила вернуться раньше. - он с удивлением в глазах посмотрел на меня. Что, даже не знал, что я вчера тоже там была? Хватку теряешь, дорогой.       — Я прикажу, чтобы за тобой смотрели с особой тщательностью, нельзя подвергать тебя и ребёнка хоть малейшему риску. Впредь я желаю знать о каждом изменение в твоём состоянии, даже если это будет банальная скука. - сказав это, он стремительно направился на выход. Не знаю, что он задумал, но настроение я ему испорчу, просто потому, что хочу и могу это сделать.       — Раньше мне не нужно было тебе такое говорить, ты сам все всегда знал. Куда же твои шпионы делись теперь? Даже проведать пришёл меня на второй день, а не сразу. - произнесла это тихим шепотом, но чтобы он услышал, я наблюдала за ним. Мужчина остановился возле уже открытых дверей и слегка повернул в мою сторону голову. Выслушав меня, он ещё мгновение стоял, а потом покинул покои. Я разочарована, даже ничего не ответил.       В постели я пробыла примерно десять дней, но этого времени хватило на то, чтобы случилось несколько интересных моментов.       Для начала, Михриниса ненавязчиво призналась моему мужу в любви. Интригует, не правда ли? Тот ничего не ответил, но полюбоваться её полуголым телом он тоже успел. Только я не знаю, он это специально сделал или это была её задумка. Ну, или, может, её кто-то надоумил? История умалчивает, но факт остаётся фактом, даже праздник в честь моей беременности не успокоил эту девчонку.       Мне кажется, что они с отцом считают, что любимица, в оригинале жена, не стенка, подвинется. Так вот, обломитесь. Ещё какая стенка, плита монолитная. Ни то, что не подвинуть, ещё и отдача замучает бедных.       Интересуясь политической обстановкой, я выяснила, что дела у моего Соколлу не такие идеальные, как казалось ранее. Кто-то решил ему репутацию подпортить и перед Повелителем в плохом свете его выставить. Якобы, от имени великого визиря благоволит иностранным купцам, в то время, как для своих только ужесточает законы и делает жизнь лишь хуже, а по факту, закон стал строже для всех из-за участившихся обманов.       Не имея надёжного источника среди простого люда, я воспользовалась помощью янычар. Сняв свою форму, они становятся обычными жителями, которые могут попасть в любое заведение и с любым человеком заговорить на все возможные и невозможные темы. Али-агу же, главу корпуса в столице, я попросила втереться в доверии к Хайреддину-паше на фоне верности Мустафе. Нужно узнать о его планах и о том, что он с дочерью придумал. Если бы он действительно не хотел её отправления в Анкару, то легко смог бы помешать, но он этого не сделал.       Теперь я сама могу передвигаться и решила, что первым моим маршрутом будет путь до покоев Валиде. Только увидев меня, она распереживалась и быстрее посадила на тахту рядом с собой.       — Как ваше здоровье, Валиде? Как прошла встреча со знатными дамами? Вам удалось договориться?       — Со мной всё хорошо, тебе о себе заботится надо, а не о других переживать. Даст Аллах, в скором времени мы вернем былое величие на эти земли. Вы с моим сыном словно благословение для людей, восстанавливаете утерянное значение в санджаках, даже усиливая его. Встреча прошла хорошо. Через несколько дней их мужья или старшие сыновья придут к Мустафе на аудиенцию.       — Это хорошие новости, госпожа. Иншаллах, всё будет, как вы говорите.       — Хватит о делах. Расскажи, как ты? Как наш малыш?       — Всё хорошо, срок ещё совсем маленький. Назлы-хатун успокоила все мои переживания, дети только радуют меня, только поведение Мустафы не даёт мне покоя. Они с Михринисой будто порох и горящий фитиль. Я страшусь, вдруг они встретятся? Что же тогда произойдёт? - это так, но и действовать я не могу. Всё же, она дочь Барбаросса, навредить ей - это войти в прямой конфликт с её отцом, а с его силой нужно считаться. Даже в условии, что его влияние в диване не так важно, как кажется остальным, море всё ещё принадлежит корсару.       — Успокойся, переживания матери могут плохо отразиться на ребенке. Да и о какой связи ты говоришь? Неужели, уже забыла? Ты законная жена моего сына. Та, никях с которой сам султан Сулейман Хан Хазретлери одобрил. Я сама не позволю Мустафе совершить что-то настолько глупое, а Михринисе я достойную партию нашла.       —Партию? Неужели, кто-то сватался к этой девушке? - да быть такого не может. Кому она сама приглянуться могла? На голове шухер, дико на лошадь похожа, а черты лица ещё и мужеподобные, грубые. Её мода в одежде ужасна. Либо откровенно, будто девушка из борделя, либо как мужлан, только с грудью. Нет, может, во мне просто говорит ревность, но всё же.       — Одна очень влиятельная семья местных торговцев отправили запрос. Говорят, будто их старший сын влюбился в Михринису с первого взгляда. Не понимаю только, где он её видеть мог? - ну, теперь ясно. Как по мне, то видеть он её нигде не мог, да только слава о том, что дочь Повелителя морей в Анкаре, летит быстро. Когда у тебя влиятельная семья, от женихов отбоя явно не будет.       — Может, встретил, когда она в очередной раз от стражи сбежала? Она совершенно не ценит волнения других, за неё переживают и боятся, что ей смогут навредить, а она так поступает.       — Ты права.       После этого разговор сошёл будто на нет. Я решила немного прогуляться. Зайдя к учителям, за детьми, я забрала всех четверых. Амира тоже стала посещать занятия в последнее время, пример старших братьев хорошо повлиял на неё. Наргизшах я не желала обижать, а то она одна осталась бы в тех комнатах, за уроками.       В поведение, взглядах и иногда резких словах так и сквозила неприязнь. Всё же, я украла счастье её матери, как может посчитать любой ребёнок, а то, что этим счастьем и не пахло, это её не волнует, она, может, иной правды и не знает вовсе.       Несколько месяцев все было тихо. Отношения с Мустафой оставались прохладными. Не понимаю, как так вышло, что с появлением своенравной девицы появилась эта стена. Моя беременность протекала спокойно. С детьми я проводила больше времени, чем раньше, и понемногу привлекла в наши ряды Наргизшах. Негоже, чтобы дети воевали из-за всякой ерунды. Она уже большая девочка и должна понимать реалии этого мира.       За это время многие мои планы приблизились к своему логическому завершению. Благодаря Амине, всем известный пьяница начал окончательно спиваться. Концентрация пока небольшая и из десяти графинов только один с сюрпризом, нужно действовать тонко и понемногу.       Джанфида-калфа верна Хюррем, также, как и Газанфер-ага. Эти двое являются самыми влиятельным людьми в том дворце по гаремной части, но у меня и по мелочам полно людей: от поваров и обычных служанок, что отвечают за еду на столе шехзаде, до стражи под дверьми дворца.       Сегодня, по настоянию Махидевран, у нас семейный ужин. Я давненько не была в покоях собственного мужа. Пора бы напомнить, кто настоящая хозяйка в тех стенах.       Мой выбор остановится на белом платье. Я бы назвала это образом современной невесты, но мне нравится. Кружевной верх оставляет место для фантазий, множество жемчуга на поясе и ничего лишнего. Из украшений свой выбор я остановила на свадебном подарке Мустафы. Корона и серьги как никогда к месту.       Свечи, золотая утварь, лёгкая музыка. Ну просто идеальный романтический ужин. В шестнадцатом веке, во дворце, каждый ужин похож на это. Только вот, к семейному ужину почему-то присоединилась и Михриниса. В любой другой ситуации это могло испортить моё настроение, но только не сейчас.       Мирный звук столовых приборов и арфы прервался появлением Ташлыджалы. Даже не стучась и не дожидаясь разрешения, он зашёл в покои.       — Шехзаде, султанши, простите меня, это очень срочно. Шехзаде. - он глазами просил Мустафу выйти.       — Не стесняйся, говори. От моей семьи у меня нет секретов.       — Прошу прощение за то, что сейчас скажу. Повелитель приказал заключить Хайреддина-пашу под стражу. - только он сказал об этом, как Михриниса подскочила из-за стола. Хорошо, что я приказала увести детей в покои.       — Что случилось? Что с отцом?! - не ори мне в ухо, голова разболится же.       — Паша обвинен в измене.