***
Захар огляделся. Светлые стены, потолок и пол. Койка. Противный, до одури надоевший однотонный писк. Раз, два, три, четыре… Как он снова попал сюда? Почему? Он попробовал выйти, но дверь не поддалась. Словно вмурованная в стену, она не шелохнулась от его попыток, не промерзла, не дала пройти сквозь себя. Он снова в ловушке. В немой, безжизненной ловушке. Хотелось выть, орать, кричать, разнести всё, чтобы одни камешки остались. Писк нарастает. Ощущение, что он пробрался в голову и теперь его не вытравить. Парень упал на колени, схватив руками голову. Писк перестал быть монотонно повторяющимся, начал звучать непрерывно, все громче и громче. Вокруг замерцали бледные белые пятна. Захар зажмурился, медленно проваливаясь в небытие. — Варька… Помоги…***
Дима включил фильм и жестом пригласил меня на диван. Твою мать, Катя, я достану тебя из могилы, если понадобится! Вместо того, чтобы собраться всем вместе и весело провести время, мне предстоял просмотр фильма с Димой и карамельным попкорном, один запах которого выводит меня из себя, не говоря уже о вкусе, от которого выворачивает. И Дима хорош: цветы, конфеты, рубашка, приглашение в ресторан… Нет. В этот момент я осознала, что идея была хуже некуда. Хорошо бы, если бы идеей и осталась, но подруга видела наше будущее по-своему, поэтому подстроила эту, не иначе, подставу. Кое-как уговорив моего навязанного кавалера на что-нибудь нейтральное, сославшись на отсутствие настроения, я выдохнула. Но он был готов и к этому, потому что из куртки был изъят этот треклятый пакетик с кукурузой для приготовления этого… Этого… Этого! Я Диму люблю, но в качестве друга. Портить ему настроение не хотелось, а нашу дружбу — тем более, пусть я отдалённо и понимала, что ей в любом случае пришёл конец, но сдаваться, по-моему, рано. Ища попытки решить данную ситуацию с наименьшими потерями, я села на ковёр, облокотившись на диван и утащив с него упаковку с чипсами (мой личный запас на чёрный день). Дима со своим попкорном спустился следом. Так. Целоваться полезет, можно будет обратить все в шутку. Попкорн. Во всем будет виноват попкорн. Так. Хорошо бы вообще как-то это все прекратить. Пока я судорожно думала, что же делать, услышала телефон из кухни. Интересно, когда я была так благодарна простому звонку телефона? План по спасению был найден. Отступив к заветному гаджету, я злобно улыбнулась, взглянув на определитель и приняла звонок, хорошенько напугав Сашу, что если они сейчас же не явятся, то всем троим будет секир-башка. Через полчаса вечер, отношения с друзьями и моё настроение были относительно спасены. Но осадочек и недосказанность с Димой никуда деться, будто по мановению волшебной палочки, не собирались. И вот, когда мы все, играя в «Крокодила» угадывали очередное слово, я почувствовала холодок, лизнувший спину, которой я сидела в сторону двери в коридор. Мысленно понадеявшись, что мне не показалось и что это не обычный сквозняк, я вышла, якобы за новой порцией сока на кухню, и застыла на пороге оной в изумлении: все шкафчики, холодильник, потолок, пол… Все было в инее, будто я на всю ночь оставила открытым на распашку окно в минус тридцать во время метели… Да, у окна пол был припорошен снегом. Заперев дверь на кухню, я вернулась к гостям, на ходу пытаясь придумать причину, чтобы их выпроводить, ведь сказать, что я подружилась с полтергейстом, это все равно, что выписать талончик к психиатру. Взгляд зацепился за Катю с Сашкой, обнявшихся на диване, и я жестом позвала ее подойти. — Ну, что еще? — как только закрылась дверь в комнату, перешла в наступление подруга. — Мало того, что сорвала свидание, между прочим, нам тоже, а не только себе, так и теперь расслабиться не даешь! — Мне жаль, конечно, но не надо было его устраивать в принципе! Кто тебя просил? — вспылила я в ответ. — И вообще, сначала бы меня спросила… — в мою головушку пришла, похоже, хорошая, нет, даже гениальная (потому что отобьет желание Кате искать мне пару) идея, — есть у меня парень или нет! Он скоро ко мне придет, а вы тут… — Опа-на… — потеряла дар речи Катька. — Ну-ка, рассказывай! Хотя нет, познакомишь, там все и выясним. — Э, нет, дорогуша. Ты сама обнадежила Димку, вот будь добра теперь и его спровадить, и сама убраться восвояси. Потом, может быть, расскажу. А сейчас вам троим надо срочно делать ноги, если ты хочешь еще пообщаться вчетвером когда-нибудь. В кои-то веки со мной спорить не стали (видимо, находясь под впечатлением), что было мне на руку, ведь если так заледенеет вся квартира, то объяснения этому я найти не смогу. Мне даже ничего делать не пришлось. Заявив, что их с Сашей квартиру, похоже, заливают, или они сами заливают соседей снизу, Катя, взяв Диму на подмогу, быстро ретировалась, оставив мне только разобрать и помыть посуду после посиделок.