Звёзды

Ночное небо так прекрасно, не так ли? Часто начинаешь это замечать только тогда, когда имеешь малейшую возможность отойти ото всех дел насущных и позволить всему себе отдохнуть от мирских забот. Бегая и планируя, работая и задыхаясь от бесконечных работ, порой забываешь о том, насколько же прекрасен этот мир. А ведь стоит лишь на миг остановиться и приглядеться… Приглядеться к тому, что и так окружает тебя почти каждый Божий день. Именно так думала девушка, сидя на крыше Хижины Чудес. И правда, сегодняшнее ночное небо казалось ей невероятным. Каким-то совершенно прекрасным. И ведь именно сегодня, как ни странно. Она была городской жительницей, проводила всё своё время — свободное и несвободное — в различных крупных городах, а иногда судьба заводила её и в мегаполисы. И это очень грустно. — Мда, — с тоской в голосе произнесла девушка, — это ведь только сейчас они кажутся такими далёкими. А когда-то, когда-то давно, когда была совсем другая, иная жизнь, эти крохотные огоньки казались не такими уж и далёкими, а очень даже близкими… Эх, иногда хочется вернуть эти времена. — Какие-такие времена тебе хочется вернуть? — послышался знакомый голос снизу. Люк, ведущий на крышу, был откинут, и через несколько мгновений показалась седая голова с более светлой полосой вдоль неё. Затем сверкнули очки, отразив свет стоявшего рядом фонаря, и теперь уже на девушку смотрели столь знакомые и столь же сильно любимые ею карие глаза. — Так это ты здесь? Вот уж не думала, что ты решишь оторваться от работы, чтобы найти меня. — лукаво улыбнулась девушка. — А разве могло быть иначе? — улыбнулся учёный, поднимаясь на крышу. В одной руке он держал пушистый шерстяной плед, а в другой — пару кружек с горячим шоколадом. Что не говори, но и в Гравити Фолз лето могло выдаться прохладным. — Я уже было решил закончить работу, но когда поднялся в твою комнату и увидел, что тебя там нет, я начал уже беспокоиться. — И поэтому ты, как самый настоящий рыцарь, решил отправиться на мои поиски, так выходит? — улыбка стала ещё шире, обнажая ряд белоснежных зубов. — Что-то вроде того, — пожал плечами Стэнфорд, — хотя ты ведь знаешь, насколько сильно меня «привлекает» романтика. -Знаю-знаю, только вот из меня мою любовь к романтике и прочей дребедени на твой взгляд даже ты вряд ли сможешь выбить, как ни старайся. — и девушка издала кроткий смешок, а после и вовсе рассмеялась громко и мелодично. — А нельзя ли немного потише? — нахмурился было мужчина и приблизился к любительнице ночных прогулок. — - Я понимаю, что тебе не спится, но это не значит, что ты можешь нарушать сон других. — Прости, пожалуйста. Это вышло случайно, — прошептала девушка, еле удержав смешок. Шестипал покачал головой, но вовсе не с упрёком, как можно было бы ожидать, а скорее с лёгкой усмешкой, которая посещает родителя, когда его маленький ребёнок совершает вроде бы забавную, но в то же время совершенно нелепую штуку. Осторожно присев рядом с «лунатиком», как Форд порой ласково называл свою знакомую, он подал ей одну из кружек с шоколадом и затем накрыл её пледом. — А сам-то не замёрзнешь? — Сравнивать то, что сейчас надето на тебе, и то, что на мне, совершенно неуместно. И немножко глупо, — помедлив, добавил исследователь. И действительно, в то время как на девушке был лишь лёгкий пижамный комплект, Стэнфорд был одет в свои привычные красный свитер и бежевый плащ. — Надо же, какая забота… — Пей давай и не засиживайся особо. А не то не только плед, но и даже мой свитер от холода не спасёт. — Это такое проявление симпатии с твоей стороны? — губы девушки снова начали растягиваться в улыбке. -Эм, нет, вовсе нет, — щёки и кончики ушей Форда начали медленно розоветь, — просто я не хочу, чтобы ты простудилась, вот и всё. — и, не добавляя ни слова, он сделал огромный глоток горячего шоколада. — Ладно уж, только смотри, будь аккуратнее, не обожгись. — улыбнулась она и подняла голову, устремив свой взгляд вверх. Так они и сидели вдвоём некоторое время: оба глядящие на это бесконечное полотно, переливающееся оттенками синего и чёрного цветов, в которое кто-то сверх умело и искусно сумел вшить удивительное множество мерцающих капелек-звёзд. Каждый из них был погружён в свои думы: воспоминания волнами перекатывались в этом бесконечном океане памяти и, словно самые настоящие волны, в конце своего пути разбивались о берега. Каждый из них испытал собственный ад, бродя по бесконечным пустыням космоса и пересекая орбиты самых что ни на есть различных планет. Разница была лишь во времени: он провёл за пределами родного мира гораздо больше времени, нежели она. Но в то же время, она на момент своеобразного прибывания в другую вселенную была гораздо моложе, нежели когда Стэнфорд в первый раз ступил ногой на совершенно незнакомую землю, которую нигде и никто не отметит. — Так почему ты здесь? Почему до сих пор не спишь в столь поздний час? — учёный наконец сумел вынырнуть из омута тяготивших его мыслей. — Ты слышал о такой штуке, как Интернет? — Странно слышать от тебя подобный вопрос, — он изогнул бровь. — Конечно слышал. Мэйбл успела всё мне о нём рассказать, когда я вернулся из другого измерения. — Неужели? — в голосе лунатика прозвучала лёгкая ирония. — - Значит, ты либо так и не научился им пользоваться, либо же ты очень редко бороздишь его просторы. — Это ещё почему? — Да потому! — вскинула руки девушка. — Не знаю уж, как с этим обстоят дела у телевидения, но в Интернете фактически на каждой странице, на каждом сайте висело объявление о том, что именно в сегодняшнюю ночь учёные ожидают увидеть один из самых крупных и самых красивых звездопадов в истории Земли. — Неужто звездопад Плеяд?! — глаза учёного медленно округлялись и становились всё больше. — Да, именно он. — девушка отхлебнула из кружки успевший подостыть шоколад. — Так вот почему… — Именно! А ты что думал, я просто так выбралась на крышу в такой холод? Я уже где-то час жду. Сижу и жду, когда же наконец начнётся этот самый звездопад. — Ну, если подумать, — Стэнфорд почесал макушку, делая задумчивый вид, — звездопады случаются достаточно часто. Совершенно другое дело, что их видно далеко не во всех точках мира… — Знаешь, может для тебя это и так. — девушка подняла глаза к небу, и её улыбка тут же погасла. — Для кого-то звездопады могут быть чем-то обыденным; чем-то, что случается каждый день. А для кого-то увидеть одну-единственную падающую звезду — значит уже получить подарок судьбы. Они умолкли. Её слова вроде бы и содержали в себе некоторую долю обиды, но на самом деле всё было не так. Всё было куда проще: просто она за всю свою жизнь ни разу не видела настоящего звездопада. — Извини, я не хотел тебя обидеть. — Ничего, всё в порядке, — девушка взглянула на мужчину. — А ну-ка иди сюда, в плед. Ты ведь весь дрожишь от холода! Да ещё и молчишь как партизан. Учёный решил не сопротивляться (всё же эта была глупая затея), и потому он послушно придвинулся к соседке и она накрыла его частью укрывавшего её пледа. Их плечи соприкоснулись, и девушке показалось, что между ними пробежал небольшой электрический заряд. А тепло тела Стэнфорда, столь отчётливо чувствовавшееся даже сквозь колючий красный свитер, согревало лучше всякого пледа и заставило её пульс участиться. Щёки девушки порозовели. — Так лучше? — Да, — согласно кивнул он, — так намного лучше.

***

Они снова сидели молча, греясь друг о друга и наблюдая за ночным небом. Вдруг на тёмном полотне возникла яркая вспышка. — Ты видел это? — шепнула девушка на ухо учёному. -Кажется… Но не уверен, — последовал ответ. Спустя несколько секунд небо озарила ещё одна вспышка: комета пересекла всё небо, оставляя за собой яркий, хоть и недолговечный след. — А теперь-то видел? — А вот теперь я уверен, что да! Ещё через секунду упала ещё одна звезда, потом ещё одна, а после ещё и ещё: целый поток из неисчислимого количества звёзд обрушился на землю, образовывая бесконечную реку из небесных рыб. Небо озарялось сотнями и тысячами вспышек, так что теперь уже было светло, как днём. И всё это зрелище было воистину великолепным. Такое событие далеко не каждому удаётся наблюдать хотя бы раз в своей жизни. И двое людей, сидящие на крыше сувенирного магазина, укутанные в плед и держащие в руках кружки из-под горячего шоколада, улыбались и наблюдали всё это распрекрасное действо. В их глазах блестели огоньки, а лица буквально сияли от восторга. Ветер играл в их волосах, раскачивал деревья, поднимал листья и иголки с земли и кружил их в своём собственном танце. Их руки переплелись между собой, и теперь были похожи на какой-нибудь древний причудливый узор. Даже самой луны не было видно за сим всепротекающим потоком. А звёзды всё падали, падали и падали… Но, увы, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Так и этот звездопад завершился последними тремя упавшими звёздами, пересёкшими небо в последний раз. А Стэнфорд и его знакомая так и сидели на крыше Хижины, не успев прийти в себя от произошедшего. — А знаешь, — шепнула девушка учёному на ухо, — я вовсе не жалею о том, что прождала здесь час на холоде. Ожидания явно того стоили. — Это точно, — пробасил Форд, будучи больше не в силах произнести хоть бы слово. — Пойдём домой, м? А то уже скоро рассвет, а мне так хочется спать. — Если хочешь, то можешь переночевать у меня… — уши и щёки Шестипала снова покраснели. — Ещё бы хочу. Ночевать с тобой гораздо теплее, нежели в одиночку. И эти двое, тихонько смеясь и прижимаясь друг к другу, отправились вниз, дабы поскорее упасть в сладостные объятия Морфея.