Она не такая, как вы думаете...

POV Максим. Я вылетел из подъезда и сел за руль своего автомобиля. Сердце бешено стучало в груди. Я отказывался верить, что это Вика. Этого просто не может быть. Вдруг, мой телефон противно запиликал. На дисплее высветился незнакомый номер, но я решил ответить на звонок. - Я слушаю, - произнес я, поворачивая руль вправо. - Здравствуйте. Это доктор Смирнов. Я хотел сообщить, что ваша знакомая попала в серьезную аварию и сейчас находиться в тяжелом состоянии. Кем вы приходитесь девушке? - спросил меня врач хрипящим голосом. - Я её будущий муж. Где она? Я сейчас приеду, - резко произнес я. Внутри все оборвалось, ведь я до последнего верил, что моя любимая жива. А что теперь? Она неизвестно где в тяжелом состоянии. Смирнов Павел Сергеевич назвал мне адрес. Я отбросил телефон на сиденье автомобиля и сильнее нажал на газ, переключив скорость. В моей голове крутилась куча мыслей. Я отказывался верить в происходящее. Почему именно она? Почему? Зачем судьба так жестоко с ней обошлась? Что она сделала плохого? Она была самым искренним и счастливым человеком. Она так радовалась нашей свадьбе, что на моем лице беззаботно появлялась улыбка. А теперь на моем лице нет ничего. Там только боль и тоска, которая больше не скрывается за глупой маской. Я резко остановил машину и забежал в больницу, которая была, наверное, в три этажа. Я спросил у медсестры номер палаты Вики и помчался к ней. Рядом с ней стоял какой-то врач. Как я понял, это и был Смирнов Павел Сергеевич. Вид у него был не самый лучший. - Здравствуйте. Я Морозов Максим Петрович. Вы мне звонили. Как Вика? - с места я начал допрос, а доктор лишь окинул меня грустным взглядом. - Только что сделали операцию, но состояние желает быть лучше. Такое ощущение, что Кузнецова не борется. Она сдалась и больше не хочет жить. Мы будет ждать, когда она придет в себя, но... Максим Петрович, ваша будущая жена больше не сможет ходить. У неё был серьезно поврежден позвоночник, и все это серьезно отразилось на ногах девушки. Я сожалею, - тихо произнес Павел, опустив голову. Что? Как так? Что значит "она не сможет ходить"? Этого не может быть. Она должна жить. Должна... - К ней можно? - спросил я, скрывая слезы, которые так и хотели побежать по щекам. Господи, что со мной? Максим Морозов плачет? Это что-то новенькое. - Вообще-то, нет. Но я сделаю исключение для вас. Только прошу не долго, - проговорил Смирнов, отправляясь дальше по коридору. Я слегка приоткрыл дверь палаты, войдя в неё. То, что я увидел, повергло меня в шок. Моя любимая лежала на больничной койке, подключенная к многочисленным аппаратам. Шея была чем-то забинтована, руки в ссадинах и царапинах, а ноги были плотно укутаны одеялом. Ноги, которыми она больше не почувствует утреннюю росу и раскаленный песок. Я присел рядом на стул и посмотрел на неё. Она красивая, даже когда спит, но спит сном, который называется "кома". По моей щеке скатилась скупая мужская слеза, которую я быстро смахнул. Я бы просидел здесь вечность, но через пару минут зашла медсестра и сказала, что я должен уйти. - Я обязательно приду еще, любимая, - произнес я, нежно целуя её в лоб. Выйдя из больницы, я направился домой.