А потом я держала его за руку

10 июля, воскресенье, 2005 год.       Драко стоял у стойки регистрации и ждал, пока неторопливая медсестра заполнит его больничную карту и наконец-то-таки отдаст ему пропуск наружу. Нарцисса собиралась забрать сегодня сына сама, но Малфой младший настоял, что самостоятельно уедет из больницы.              Лежать на диване и смотреть в телевизор было непривычно. Драко всегда был чем-то занят, но в этот раз ему было нельзя – сломанные рёбра болели и требовали отдыха, а зашитые порезы и ожоги чесались. От этого он каждый раз вскидывал руку к лицу, но потом вспоминал, что делать этого никак нельзя. Малфой гипнотизировал стопку книг, лежащую на кофейном столике, однако так и не открыл ни одной. Где-то в парадной раздался звонок.        – Дом Малфоев, чем могу помочь? Госпожи Малфой в данный момент нет дома. Ей что-то передать? Да-да. Одну минуту…Господин Малфой… – Я итак всё слышал, принеси сюда телефон. Дворецкий принёс телефон своему работодателю, стараясь устранить натянутость провода. – Драко Малфой у телефона… – Драко, здравствуй! – Миссис Грейнджер, доброго времени суток. Чем могу помочь? – парня насторожил тон голоса собеседницы. И какое-то нехорошее предчувствие подкралось к горлу. – Извини за беспокойство, а Гермиона случаем не говорила о своих планах в день вашей встречи? – Было такое… она торопилась и сказала лишь, что заглянет к подруге в гости… Что-то случилось? – Она не вернулась домой до сих пор, поэтому мы беспокоимся. Если что-то узнаешь, то скажи нам, пожалуйста. – Конечно-конечно.       Всё внутри Драко сделало кульбит, а волнение застряло где-то в глотке. Не медля, парень позвонил одному знакомому детективу и попросил поискать имя в списках погибших, пострадавших и ещё не найденных людей при череде взрывов в Лондоне. Ответ пришёл довольно быстро: Гермиона Грейнджер в списках не значилась.       И давящее чувство, материализовавшееся где-то в районе горла, явило в памяти недавний сон: поляна, усыпанная белым снегом и окровавленное тело Гермионы, лежащее в центре этой зимней красоты.              Драко отогнал наваждение и схватил первую попавшуюся книгу, тут же корчась от боли.                     Гермиона же в это время сидела в подвале какого-то дома, зажимая рану Джорджу. Прошло уже три дня с тех пор, как она трансгрессировала из подземки.        – Ты должна уходить! Сейчас же! – прошипел Джордж, стараясь не шуметь. – Если ты сейчас же не замолчишь, я превращу тебя в джарви! – гневалась в ответ девушка, пытаясь найти в своей сумке баночку с бадьяновой мазью.       Как только холодная вязкая жидкость оказалась на ране, Уизли перестал сжимать зубы до скрипа и смог наконец-то выдохнуть. Трансгрессировать было нельзя. Единственная возможность найти безопасное место – уйти на поиски на своих двоих. Убедившись, что поблизости никого нет, девушка помогла Джорджу подняться и они медленно, но верно пытались выбраться через огромные дыры в подвале. И лишь когда густой лес надёжно скрыл их от любопытных и озлобленных глаз, Гермиона поставила самый сильный барьер, на который была способна. Двое друзей разбили небольшой лагерь, чтобы привести себя в порядок и вернуться в чувства.              В лесу было слишком тихо. Сейчас даже от малейшего дуновения ветерка исходила опасность. Но к счастью, этот ветер привёл «своих». И вот уже Гермиона в одной руке держит руку Джорджа, а в другой – порт-ключ к министерству. Грейнджер понимает, что её жизнь началась ещё раз.              В кабинете министра магии много магов, даже как-то чересчур много. Всё ещё грязная и в крови Гермиона несколько выбивается из общего ряда волшебников в чистой и опрятной одежде. Но девушке нет до этого никакого дела. Единственное, что она хочет знать: какого чёрта вообще творится!              Волшебники и волшебницы кричали, спорили друг с другом, кто-то даже в порыве гнева пару раз ударил по столу. Среди всей этой какофонии разновозрастных людских голосов, Гарри был одним из самых молчаливых людей. Именно он и рассказал Гермионе, что происходит и делал предположения о дальнейших действиях. Не забыв перед этим сотню раз спросить у Гермионы в порядке ли она. – Мы следили некоторое время за обстановкой… – начал Гарри. –… а когда начались какие-то подозрительные шевеления со стороны этих червяков, то нам сразу же доложили, а мы с свою очередь – Брустверу, – подхватил Рон, сложив руки на груди. – Мы догадывались, что они что-то готовят… но чтоб такое…– Поттер больше не знал, что сказать. – Как ты вообще оказалась в этом лесу, да ещё и с Джорджем? – но больше, чем самим происшествием Гарри был поражён участием своей подруги во всём этом. И холодок проходил сквозь тело «мальчика-который-выжил» при мысли о том, что Грейнджер могло просто не стать. – Я обедала в кафе… с другом, когда заподозрила слежку. И решила проверить: за мной следят или за…ним…Как оказалось, преследователь не собирался сражаться со мной…наоборот, через какое-то время мы поменялись ролями. Но я потеряла его след у в метро…а потом раздался взрыв… Джордж вытащил меня из давки, и мы аппарировали, но попали в засаду…– сбивчиво поведала Гермиона, и позже шёпотом добавила: – Скорей всего в министерстве есть крыса… те пожиратели… они знали, что мы можем трансгрессировать туда…она были готовы… Поттер тут уже нашёл взглядом Бруствера и пошёл к нему. – Тебе стоит отдохнуть, – рука Рона заботливо легла на плечо подруги. – Пойдём, в штабе авроров можно будет привести себя в порядок. – Да, спасибо, Рон. Пойдём. 15 июля, вторник, 2005 год. Драко смотрел в зеркало на своё тощее тело с выступающими, острыми плечами, на свои жилистые руки. Повязки мешались, а порезы и ожоги чесались с неимоверной силой. Некогда идеальное и симпатичное лицо теперь было омрачено порезами, ожогами и синяками под глазами. Он смотрел на себя в зеркало и не узнавал. Только серые глаза выдавали, что это всё ещё он – Драко Малфой. Он бросил взгляд на календарь и мысленно поставил галочку: «Восемь дней с тех пор, как пропала Гермиона». Детективы приходили к нему несколько раз, и если в первый раз встреча прошла без проблем, то во второй их приход Нарцисса устроила целый театр с толпой личных адвокатов. Но показания Драко оставались неизменны: «Седьмого июля, в часа два дня мы распрощались с ней у супермаркета. С тех пор я её не видел». – Господин Малфой, к вам детективы Кроус и Партфик, – раздался голос слуги за пределами ванной комнаты. – Пусть проходят. Приготовь им чай. Когда Драко вошёл в гостиную, детективы уже сидели на диванчике, а напротив них сидел личный адвокат Драко. В этот раз один. – Доброго времени суток, господа. Чем могу вам помочь? Детективы переглянулись и один из них заговорил. – В прошлый раз нам не удалось поговорить нормально, но в этот раз у нас есть разрешение судьи. – Раз так, то давайте поговорим. – Расследуя исчезновение мисс Грейнджер, и проверяя вас, мы натолкнулись на довольно-таки интересную вещь… – Семнадцатого октября 2000 года вы сообщили об исчезновении Астории Гринграсс. Тогда следствие привлекло вас как свидетеля, так как в примерное время пропажи девушки вы были замечены за совершением покупок. И так как в августе следующего года было найдено тело девушки, то дело закрыли. – Но сейчас, в деле о пропаже Гермионы Грейнджер, вы числитесь как … подозреваемый.       Детективы подбирали слова осторожно: сидящий напротив них адвокат честно отрабатывал свои деньги и свою репутацию. Драко даже не нахмурился, ведь он чётко знал, что не виновен, а чтобы этим людям доказать его вину – нужно найти неоспоримые доказательства. Или тело. О последнем он даже не хотел думать. – Это я тоже знаю. Вы кричали мне это, пока охрана уводила вас из поместья моей семьи. Вот только, где основание для всего этого? Какой мотив вы определили?       Один из детективов сжал кулаки. Партфик всегда был обычным служащим. И вот когда появилась возможность зажать в угол богатого выскочку, который явно что-то скрывал, он, ровно, как и его напарник, не собирался отступать так просто. – Мотив не ясен, но мы получили ордер на принудительное психиатрическое освидетельствование.       Малфой ухмыльнулся, увидев бумажку, которую вытащил из папки детектив Кроус. – Раз уж судья так решил. Когда и во сколько? – Восемнадцатого к девяти часам утра. Вам нужно будет приехать к нам в участок. – Это всё? – Да, на сегодня мы с вами закончили. – Тогда всего доброго. Провожать не буду – мои травмы всё ещё доставляют беспокойства Детективы, умерив свой пыл, ушли.       Малфой был вне себя от злости, хотя лицо сохраняло некое подобие спокойствия. И хотя многих это могло обмануть, но не служащих поместья. Стискивая зубы от злости, Драко исчез за дверьми самого дальнего домика поместья. А на следующее утро слуги забрали у входа несколько пакетов с разбитой посудой и элементами интерьера. 16 июля, суббота, 2005 год. Дверь дома семьи Грейнджер внезапно распахнулась и ударила о стену. Том и Джин тут же выбежали на шум. И совсем скоро они уже не могли сдержать слёз. Перед их глазами стояла Гермиона: несколько бледная и взволнованная. Объятия были долгими и слезливыми. Ещё никогда перед четой Грейнджер не стояла возможность того, что их дочь исчезнет насовсем. Том тут же оповестил детективов и вновь сказал им, что его дочь вернулась в целости и сохранности – Дорогая… – осторожно начала Джин. – Мам, пап…возникли срочные дела и… мне нужно было… разобраться с ними… Говорила Гермиона, а в голове появлялись анимированные картинки событий, которые по ощущениям длились не девять дней, а все сорок. –… но не переживайте, сейчас всё в порядке… И я тоже…в порядке…       После долгих и сильных объятий, Джин и Тому всё же пришлось отпустить дочь. Джин ещё нужно было донести благую весть до семьи Малфой, над которой нависла просто огромная чёрная туча за эти несколько дней. Газеты и телевидение постоянно говорили про Драко и его отчуждённая физиономия частенько мелькала в на фотографиях и видео.       Драко лежал на своей кровати и смотрел в потолок. В реальности была боль и неизвестность, а во снах кровь и смерть. Волшебный снегопад и окровавленное тело девушки, что лежало по среди белого-белого снега. Но стоило Малфою подойти к ней, как снег превращался в грязь, а кровь стекалась к его ногам, жадно заползая в ботинки.       И лицо Грейнджер вместо лица Астории. Первое совместное Рождество с ней, а не с Асторией. Общие пары в университете тоже с Гермионой. Знакомство Гермионы с его родителями. Пугающие и странные сны… пропавшая девушка… В светлую голову невольно закрадывался вопрос: «А вдруг я и правда причастен к этому?». Были даже сомнения насчёт раздвоения личности, но выпадений из реальности не было, ровно, как и провалов в памяти. Блондин и дальше бы варился во всём этом котле самокопания, но в его дверь постучали. – Милый, это я…Ты не спишь? – Нет, мам, не сплю. Входи…       Драко не без труда поднялся и сел в мягкое кресло, взял со столика стакан с водой и жестом пригласил свою мать сесть. – Если нужно выйти и дать разъяснения этим папарацци, то я готов… – Уже ничего не нужно делать… – Нарцисса загадочно улыбнулась и взяла сына за руку. – Поч… – Она вернулась… Гермиона вернулась… – выдохнула женщина и сжала руку сына, поднося её ко лбу. – Вот как? – напряжение, висевшее над ним все эти дни, спало. Определённая доля спокойствия вернулась в сердце и душу. И наконец-то стало так тихо в голове, что эта тишина опьяняла. – Если ты не хочешь, мы больше не будем общаться с семьёй Грейнджер… – несколько неуверенно начала Нарцисса, ведь было неизвестно захочет ли Драко и дальше общаться с Гермионой из-за этого случая. Если бы она не нашлась, то жизнь одарённого хирурга и наследника привилегированной семьи пошла бы крахом. И мать была готова отказаться от интересного общения с Джин и Томом ради своего единственного сына. – Всё в порядке… – Драко приподнял уголки губ в попытке улыбнуться. – Никто из них не виноват в этой ситуации. Им так же, как и нам несколько не повезло… – Раз ты так говоришь… – тепло улыбнулась женщина и погладила руку своего ребёнка. Когда её маленький высокомерный мальчик успел вырасти в такого настоящего мужчину? –Тогда ты не возражаешь, если я забронирую для всех нас столик в ресторане на завтра?       Драко кивнул в согласии. И когда Нарцисса уже стояла на пороге освещённой комнаты, то вдруг повернулась и сказала: – Я рада, что теперь ты всё меньше и меньше походишь на своего отца. Для меня нет большей радости, чем видеть это…       Ком в горле душил и для Драко это было сродни самому лучшему комплименту, который он когда-либо мог услышать.        «Ты не твой отец…» – голос Астории пронёсся в голове. Всё внутри Малфоя сжалось и теперь уже не поймёшь то ли из-за сломанных рёбер, то ли из-за чего-то другого. ***       Несмотря на то, что Гермиона могла привести себя в порядок с помощью магии, сейчас она хотела потратить на этот процесс несколько больше времени. Посидеть в ванне, наполненной горячей водой, с успокаивающей лавандовой смесью и настойками, что ей заботливо вручила миссис Уизли.              Каждый вдох этого чудесного аромата забирал у Гермионы каждый кусочек страха, паранойи и волнения, которые ни на минуту не покидали её все эти дни. И было действительно жаль, что никакая настойка, никакая ароматическая и лечебная трава не могла полностью вычистить этот бардак в голове юной волшебницы. Её мысли, душа и тело уже были заклеймены всеми ужасами магической войны. Но теперь у Грейнджер была уверенность. Уверенность, что после последних событий больше ничего не будет. И всё же, как бы там ни было, палочка никогда не покинет её сумки или карманов. Ровно, как и голоса умирающих людей никогда не покинут её головы. Она ненавидела себя за то, что не могла им помочь. Подогрев магией остывшую воду в ванне, Гермиона заперла свои воспоминания и чувства. Прошлого не вернёшь, а мёртвых не воскресишь. – Ты сделала достаточно как для мёртвых, так и для живых. Теперь пора делать что-то и для себя, – сказала сама себе Гермиона, спокойно рассматривая новые шрамы, которые вот-вот появятся на месте заживающих ран. И первое, что решила Гермиона сделать чисто для себя – обновить гардероб.