Неделя в 30 дней

       Ирка лежала на коврике рядом с Приютом валькирий и читала книги. На этот раз её книжный рацион составлял Преступление и Наказание Достоевского и Книга ветра Безруковой. Периодически солнце проглядывало средь листвы и слепило Ирку. В эти моменты Ирка переворачивалась на другой бок и продолжала читать. За утро Ирка успела повторить манёвр трижды и вот очередной раз перевернувшись Ирка увидела за книгой силуэт. Это лежал Матвей и смотрел на неё. -Матвей! А если б я тебя не узнала? — спросила Ирка. -Но ты же узнала! — ответил Багров. Он лежал и улыбался. Солнечные лучики скользили по его волосам. Матвей был не похож на некромага, ну или точнее похож так же, как похож на строителя ребёнок, собирающий домик из конструктора. Матвей не мог отречься от сил, это была не его воля, это дар волхва. Вот и сейчас «кровожадный некромаг» лежал рядом с Иркой и смотрел на неё влюблённым глазами. Ирке настойчивый взгляд мешал читать, она опустила книгу и с недовольством спросила Матвея: -Ты можешь на меня не смотреть?  — А на кого мне смотреть? У меня больше нет любимой невесты — ответил загадочно Матвей. — Ну и гад же ты Багров! — сказала Ирка откладывая книгу и слегка толкая его в бок. Всё недовольство смело рукой, на этот эффект и рассчитывал Матвей. — Смотри — сказал Матвей показывая на небо. Ирка подняла голову, воспользовавшись шансом Матвей поднялся и поцеловал её. -Багров! Ты даш мне сегодня почитать? — сказала Ирка улыбаясь. Как и у каждой девушки у неё было моральное право капризничать. -Нет — ответил просто Матвей. Он добился своей цели. Он обнял её, больше всего на сете ему не хотелось отпускать её сейчас. Только она..... Только его. Но у матушки Судьбы были свои планы, за забором послышался голос Фулоны: --Что ты там копошишься? Вылазь давай! Матвей отделился от Ирки, он знал, что ей будет неудобно если её застанут в таком положении. И правда, минуту спустя в щель забора протиснулась Фулона и её оруженосец. — - Подъём голубки, лежбище закончено — сказал Фулона. Ирка и Матвей поднялись с земли. Хозяйственный Матвей поднял с земли разбросаны книги. --Ирка, собирайся, вечером мы едем в Сибирь тренироваться. Едем на неделю, так что вещей бери побольше. Конечно, в боях ты участвовать не будешь, но тренировка никому не повредит. — А как же нежить? — спросила Ирка вспоминая тетрадь. -Сами решайте, но ты полетишь — ответила Фулона с акцентом на последние слова.

***

— Матвей, нет! — сказала Ирка. Они уже два часа спорили о том, что делать с тетрадью. — Ты останешься здесь! И будешь помогать нежити! — Я хочу поехать с тобой! Нежить никуда не денется! — отвечал Матвей упрямо.

***

К вечеру спор удалось разрешить. Ирка уже собрала вещи и стояла у выхода. -Матвей, ты нужен здесь! У тебя дар, свет тебя выбрал, ты должен помогать. А я скоро вернусь, всё со мной будет хорошо. — сказала она Матвею. Матвей хотел возразить, но она подошла и поцеловала его. Именно поцеловала, не клюнула в щёку, не чмокнула, а именно поцеловала. Этот жест выразил больше, чем все слова сказанные за день. И любовь, и верность, и надежды, всё что Ирка пыталась донести упёртой стене по имени Матвей. Матвей согласился, он обнял Ирку. Он также не хотел оставаться, но ради любимой он готов был согласиться. — Я буду скучать — сказал он. На улице настойчиво гудел сигнал, это Фулона приехала. Матвей помог вынести вещи и помахала уезжающей машине вслед.

***

Два дня прошло с момента отъезда Ирки. Связи с ней не было, телепортироваться она запретила и вот Матвей в одиночестве сидел дома. Конечно, раз в день выбирал я на улицу и разъезжал по вызовам. Ему было скучно и он ушёл в книжный запой.

***

Спустя неделю, когда Матвей готов был встречать Ирку к нему прилетел купидон. Письмо было от Ирки и содержало это: " Привет, Матвей, у меня всё хорошо. Мы устроились в трёх этажном доме, у него какая-то скверная история за спиной и нам его отдали без проблем. Тренировки проходят весь день с перерывами на еду…» Матвей читал письмо с радостью и недоверием, как оказалось не зря. «… Фулона сказала, что отсюда мы сможем уехать только через дне недели… " Матвей был потрясён и разозлён. ЕЩЁ ДВЕ НЕДЕЛИ! ДВЕ! Как? почему? Он продолжил читать письмо и получил частичный ответ: «Я знаю, ты зол и задаёшь извечные вопросы: Почему? Зачем? Я не знаю. Фулона сказала так. Я ещё свяжусь с тобой. Не отправляй письмо купидоном, этот был особый. Я очень скучаю по тебе, Ирка. "

***

Просло 14 дней с отъезда Ирки. Матвея изводила тоска, он помнил запреты, но какая-то часть его души хотела обойти их. Сердце рвалось. Внезапно Матвей кое-что вспомнил. Он нашёл полузасохший фломастер, лёг на Иркин гамак и стал рисовать одну и ту же руну на лбу, руках, ступнях. Руна выглядело страшно, она была похожа на пары кипящего яда. Закончив с рисованием он сильно дунул на руну на руке и провалился куда-то…

***

В Сибири была уже ночь. Ирка уже легла спать. Холодный ветерок продувал её комнату на третьем этаже. Она сама выбрала себе самую дальнюю комнату, она и сама не могла объяснить себе почему. Вдруг комнату озарило, что-то стало появляться посреди комнаты. Свет постепенно уходит и появлялся силуэт человека: голова, руки, ноги, и вот посреди комнаты уже стоял Матвей. Свет не разбудил Ирку, каким бы ярким он не был, он был усыпляющим, все живый создания проваливались в сон вблизи трёх метров. Матвей подошёл к Ирке и сел на краю кровати. Он хотел коснуться рукой Иркиной щеки, но его рука прошла насквозь. Матвей был нематериален, был призраком. Его тело осталось там, в Сокольниках, а его душа перенеслась сюда, в Сибирь. Матвей смотрел на Ирку всю ночь, с рассветом он вернулся в тело.

***

«"Самолёт Братск — Москва прибыл на посадочную полосу» — объявил голос. Спустя 15 минут стали выдавать багаж, впереди всех стояла группа людей и разбирала щиты и копья. Одна девчушка забрала свою большую палку, махнула на прощанье и побежала к выходу. У выхода она остановилась, осмотрелась, нашла взглядом микроавтобус и понеслась к нему. Ирка была безумная рада, она мчалась к Матвею сквозь толпу людей. Она побежала скинула рюкзак, свою палку и обняла Матвея. Он поднял её на руки, она целовала его в щёки, в нос, в губы. В этот момент весь её мир соединился в нем, ей было всё равно сколько людей на неё смотрит, кто смотрит, только он. Ирка не за что бы не отпустила сейчас Матвея, даже если б он сам её оттолкнул, но такой мысли у него не было. Почти месяц он ждал её и только изредка мог посмотреть на неё. Люди оглядывались на них и улыбались. Гелата вышла и наконец вздохнула с облегчением. Валькирии медленно проталкивались к выходу, но Гелата первая выбилась на улицу. Она осмотрела стоянку и заметила Ирку с Матвеем. — Мне кажется если мы сейчас их разлучим, то они нас проклянут так, что никакое копьё не поможет — сказала Гелата только что подошедним валькириям. Она улыбалась, всё-таки истинная валькирия умела радоваться за других.