Бриллиантовая палка

      Все пространство вокруг пропахло с давних пор, еще с самого зарождения сей неизвестной планеты формы куба, пещерной сыростью, что так приятно обволакивала тела большей части населения этого мира. В шахте, куда не проникает ни один лучик солнца с поверхности, зловеще засели на оставленных путником верстаке, паре сундуков и единственном источнике тепла и света – горящей печи четверо озадаченных, явно вымученных монстров.       – Ну и что, гении, прикажете с этим делать? – прошипел, образуя громкое эхо по всему тоннелю и укоризненно глядя одновременно на Эндермена, Паук. Самый высокий и черный среди всех, находившихся рядом, даже в тени, потупил виновато пурпурные очи, как обычно бурча что-то невнятное. Паук, не отводя по-прежнему половины всех своих глаз от монстра-строителя, переполз по выстроенной из булыжника стене, заглядывая за границу и какое-то время еще наблюдая. Там мельтешил человек, спешно пытаясь взрастить в каменной, освещенной единственным факелом, состроенной камере дерево.       – Нет, чтобы просто взять и атаковать толпой, завалив количеством, – Паук перелезает на соседнюю стену, возвышаясь над смотрящими на него монстрами – надо было заставить человека булыжником, заточив в недо-комнатке! Как тупо! Нарочито протяжно вздыхает.       – Стивберри, как ты? Не можешь оседлать меня? – Паук переметнул интересующийся взгляд на сидящего возле пылающей печи скелета. С досадой Стивберри, как назвал он себя сам, поднял отвалившуюся бедренную кость. Видимо, его.       Еще до недавнего времени ни у кого из ночных тварей не было ни имени, ни даже глупого прозвища, тогда они решили, что будут называть друг друга. Или самих же себя. Стив – единственное знакомое им имя, и они, что неудивительно, отклонялись от первоначального образца, дальше плывя по фантазии.       – Я все еще не оправился от…недавнего. – как бы извиняясь, скелет опустил голову, договорив уже шепотом. Все монстры сочувствующе оглядели собрата, кивнув.       – Совсем скоро человек Стив получит достаточно ресурсов для создания кирки. И тогда наше появление за стеной для него уже не будет неожиданностью, как – Паук кашлянул в поднесенную к его ротовому отверстию лапку – могло бы быть. Возможно, что все мы можем, и похуже Стивберри, пострадать от… «бриллиантовой палки». Во время произнесения слова, о котором негласно все чудовища старались не упоминать лишний раз, голос Паука ощутимо задрожал. В конце тоннеля, возле построенной Эндерменом из булыжника стены, повисло давящее на небьющиеся сердца существ молчание.       Однако, пока Паук (ему нравилось по обыкновению, безымянно) обдумывал план дальнейших действий бригады, из самой глубины шахты послышался оглушающий до неприличия топот. Кто-то, совершенно забыв о какой-либо скрытности, бежал в их сторону. Все сидящие в кругу монстры мгновенно обернулись в сторону шума – к ним бежит обезумевшая толпа зомби. Не смотря на то, что они все же относились к группе чудовищ, все остальное сборище нелюдей относились к зомби с неким подозрением. И прямо сейчас разлетающиеся в разные стороны вязкие, желтоватого, гнилого, цвета слюни, перекосившиеся глаза у большинства мертвецов, неровные шаги вкупе с отсутствием равновесия и еле двигающиеся челюсти из стороны в сторону не внушают и капли доверия монстров.       – Мы…Ы! – кричат хором, с трудом выговаривая слова, спотыкаясь на ходу, а затем спеша догнать друг друга, – Н-наш-ли ДОМ!!! Рычат зомби, приближаясь все ближе, точно свора собак, бегущих с глупыми счастливыми мордами.       Это был сигнал, понимает Паук, к действию. Он опускается бодро на горизонтальную каменную поверхность, посвежев, и воинственно, по-капитански начинает:       – Братья, это наш шанс! Упустим его – проживем наши короткие жизни зазря. Мы поквитаемся с этим жалким человечешкой, мир все еще принадлежит нам, так вперед! Стивриппер, Стивмен, на вас особая надежда, вы понимаете. И… – усердно произносящего речь Паука отвлекло тихое, но очень раздражающее хлюпанье за спиной. Мелкий живой кубик слизи нелепо бился об осколки булыжника, пытаясь попасть под стекающую откуда-то сверху тонкую струйку воды.       – Эй, ты, если хочешь пить – иди, глотни лавы. – злобно выругался Главный и собрался уже продолжить свой пламенный воодушевляющий монолог, обернувшись обратно к собратьям, однако вдруг до него доходит, что капли влаги, просачивающиеся через камни, - признак дождя. Паук бойко, с уверенностью вскрикнул:       –Выдвигаемся сейчас!       «Жители мрака» воскликнули в унисон, вставая, готовые, с насиженных мест. Однако, развернувшись лицами к «посланникам судьбы», дабы выяснить место положения вражеской базы, все в один миг оторопели от увиденного. Один за одним, безмозглые зомби падали, топя себя в протекающим поперек пещерного коридора потоке лавы, возле которого преспокойно протоптан обход. Не имея возможности даже задуматься, они слепо плелись в ряд друг за дружкой, обрекая на смерть и себя, и надежду засмотревшихся чудовищ. В какой-то степени, никто не был удивлен, моментально растеривая боевой дух, но Паук верил, как никогда. Он смотрел пустым взглядом на утопающих мертвых, что в сути своей уже должно вызывать смех, все еще бессмысленно надеясь на выживание одного из них. Напрасно ли? Ведь внезапно, из-за тела, как все думали, последнего умершего зомби выскользнул самый шустрый и низкий из них.       – Стой!.. – отчаянно прохрипел Паук, стремясь уберечь от прискорбно-комичной судьбы, как у всей его семьи, Выжившего.       Неизвестно, сработал ли так его выкрик, пропитанный волей, но зомби-малыш действительно не стал плюхаться в лаву, вместо этого начав кружиться на месте, гоняясь за невидимым хвостом. Паук, как и все монстры, опешил, не зная, как реагировать. Тогда ребенок-покойник смиловался над смешавшимися в непонятную кашу чувствами Паука и его окружения – с плеском нырнул на дно раскаленной жидкости после своей секундной предсмертной шалости.       – Я думал, что пляжный сезон уже закрыт. – неуместно промолвил Стивриперр, притворно хихикнув, сразу после печально выдохнув. На душе у всех в один миг образовалась пустота с привкусом застоявшегося горя.       Заглянув каждому из находившихся монстров в глаза, – шутнику Стивриперру криперу, всегда, даже сейчас, спокойному Стивмену эндермену и бедному, самому умному среди всех присутствующих, Стивберри скелету, – Паук оборачивается обреченно навстречу неминуемого. Он знает, что его ждет. Капитан бравой команды ночных существ видит это – то, о чем не говорят. Первый за все его пребывание здесь отблеск «бриллиантовой палки». И обрывающий жизнь.       Над вскопанным камнем одиноко парит паутинка, а инвентарь забит.