Абра-чёрт побери-кадабра

Слова кровоточат из меня, И я больше не буду петь, А пятна моей крови Скажут мне: «Возвращайся домой»

Холод сковал всё тело. Константин ощутил, как будто его с головой макнули в чан, полный жидкого азота. Это чувство нельзя назвать шоком, или ужасом, это скорее резкое, леденящее душу, осознание. Он сделал несколько медленных, тяжёлых шагов. Трупы, лежавшие здесь, увы, принадлежали не только взрослыми. Джон сразу заметил в дальнем тёмном углу, маленькие, худенькие тельца. Он бесцеремонно перешагнул, через несколько валявшихся по близости бездыханных тел. Опустившись на колени, он дрожащей рукой сдёрнул простыню с детского тела. Мягкая материя белой лужей растеклась по тёмному мраморному полу, открыв необычайно спокойное и серьёзное, бледное лицо. Это был первокурсник с Пуффендуя, Джон вспомнил его. Школьная форма на нём была смята, запачкана в грязи и крови. Константин оглянулся, пересчитал тела. Их было двадцать шесть, двадцать шесть детей из сорока трёх исчезнувших из Хогвартса. Джон поднялся на ноги, снова окинув взглядом трупы, он чувствовал как пять пар глаз неотрывно следят за ним, смотрят ему в спину, их взгляды жгли его насквозь. Опять из-за него умирают люди, опять за ним тянется кровавый след. Вдруг, совсем рядом с детьми он заметил как рука одного из трупов высунулась из-под простыни, она казалась ему странно знакомой. Джон подошёл к телу и аккуратно стянул простыню с лица, но тут же резко накинул обратно. — Сириус, — позвал он, — Иди сюда. Блэк начал неуклюже пробираться к нему. Он не мог как Джон бесцеремонно переступить через чьё-то тело. — Что? — спросил он оказавшись рядом. В ответ Константин молча нагнулся над одним из тел и скинул с него простыню. Сириус пошатнулся. Лицо Римуса Люпина, обезображенное мертвенной бледностью, предстало перед ним. Одиночество ударило его в грудь, он был последним. Умер Джеймс, умер Ремус, а Питер предал. Ему было больно, ужасно больно, грудь разрывали безмолвные рыдания. В не ясном ему порыве Сириус откинул ещё несколько простыней. Тонкс, Наземникус, Кингсли. Блэк почувствовал, что ноги его не держат, он бы упал на колени, если бы Константин не схватил его за плечи. — Сириус, — будто сквозь воду послышался голос Джона, — Сириус послушай! Посмотри на меня! Константин чувствовал, что ещё немного и Блэк сорвётся, гнев и отчаяние толкнёт его на необдуманные поступки. Он сорвётся и погибнет, утянув их всех за собой в бездну отчаяния. — Посмотри на меня, — Джон встряхнул его за плечи. Блэк поднял голову, одинокая слеза застыла на его щеке. Их взгляды встретились. Сириус всматривался в холодные глаза Константина, неожиданно он нашёл в них то же отчаяние, ту же боль, что бушевала сейчас в нём. — Соберись, — чеканил Константин, всё ещё крепко держа его за плечи, — Ты не воскресишь, если будешь убиваться, если сам сдохнешь в отчаянии. — Как? — сдавленно спросил Сириус, — Как, Джон? — Демоны, — ответил Константин, — они отловили их по одному после свадьбы. Им были нужны новые тела, — заметив новую вспышку гнева в глазах Блэка, он добавил, — мы сожжём это место дотла, слышишь? — Да, — Сириус выпрямился, — ты прав. Нельзя это так оставить. Джон кивнул. Он обернулся к оставшимися у двери Гарри, Рону, Гермионе и Драко. Они всё видели, но вряд ли они смогли опознать в трупах членов Ордена Феникса. И Сириус, и Джон пришли к безмолвному согласию, что лучше им пока что об этом не знать. Но те видели детские трупы, знали кому они принадлежат. В душе у них стало холодно, они лицом к лицу столкнулись с жертвами, и с тем фактом, что многие здесь могли погибнуть по их вине, так как выступали против тёмного Лорда. Но это относилось только к Гарри, Рону и Гермионе, которые остекленевшими глазами рассматривали бездыханные тела. Драко не смотрел на них. Последние несколько мгновений, его взгляд был сконцентрирован на профиле одного из трупов. Белая простыня тонко очерчивала контур аристократичного профиля. Малфой боролся с отрицанием в душе. Он медленно подошёл к телу, опустившись перед ним на колени. Его руки дрожали, он не решался отдёрнуть простынь. Этот профиль Драко узнал бы из тысячи. Пальцы медленно коснулись холодной ткани. Он потянул простыню на себя. Материя скользнула с бледного вытянутого лица Нарциссы Малфой. Драко смял в руках простыню, уткнувшись в неё лицом. Послышался сдавленный, судорожный вздох. Гарри первым заметил Драко, сидящего возле тела своей матери. Он понял, что был не только первым, но и единственным. Константин и Сириус всё ещё говорили о чём-то вдалеке. Рон и Гермиона неотрывно следили за ними. Гарри подошёл к Драко, услышав его приближение, тот вытер слёзы, однако всё ещё сжимал в руках измятую материю. — Ты в порядке? — спросил Гарри. — А ты как думаешь? — огрызнулся Драко, вставая с пола. Он аккуратно накрыл тело своей матери простынёй, — Чего же ты не радуешься? На одного предателя меньше! — Мне жаль, — Гарри потупил взгляд. — Жаль, — с горькой усмешкой протянул Драко, — что ты знаешь о сожалении, — его голос надорвался и он беззвучно заплакал. Драко не боялся этих слёз, тихо стекавших по его щекам, не боялся показаться слабым или трусливым. Сейчас, он имел полное право на эти слёзы. Что-то тёмное и зловещее рокотало внутри, оно расходилось по всему телу, затуманивало разум, протыкало сердце тысячами холодных как лёд игл. До него долетел обрывок фразы, сказанной Константином, «сожжём дотла». Она прозвучала достаточно чётко, и весь его разум ей подчинился. Сжечь дотла, ничего не оставив, позволив дикому огню сожрать всё: эту боль, эти страдания, эти слёзы, это отчаяние, эту скорбь, эту жалость. Пусть всё горит. Сириус и Константин вернулись к двери. Они не заметили как Драко достал палочку, никто не заметил. Остальные напряжённо выслушивались в звуки, доносящиеся из коридора. Затем Константин медленно открыл дверь, никого. Они вышли, Драко остался стоять на месте. Будто во сне, он медленно поднял руку с палочкой и тихо произнёс охрипшим от слёз голосом: — Адексо Файр. Мгновенно огненные монстры, вырвавшиеся на свободу, заполонили всё вокруг. Адское пламя бушевало, пожирало бездыханные тела. — Малфой! — раздался крик Константина, — Чёрт тебя дери! Быстро сюда! Но Драко не мог сделать ни шага. Его взгляд был прикован к огню и тому как он пожирает мёртвые, бездыханные оболочки, не мог от него оторваться. Вдруг он ощутил как его хватают за локоть и резко вытаскивают из заполненной огнём комнаты. — О чём ты вообще думал? — Джон выдохнул и отпустил локоть Малфоя. Он окинул взглядом пылающее пространство за дверью и добавил, — Хотя, знаешь что? А ведь хорошо горит, не так ли Сириус? — Да, — Блэк слабо улыбнулся, — Чертовски хорошо. Они стояли на месте ещё несколько секунд. Константин первым оторвал взгляд от огня. К сожалению, в нём не было желания оплакивать то, что через несколько секунд окончательно превратится в пепел. Следом за ним от двери отошёл Драко. Он поймал на себе взгляд Константина, тот был оценивающим, словно Джон решал что-то для себя. Его глаза цеплялись за следы от слёз, подрагивающие руки. Ощутив это, Драко нервно вытер рукавом оставшиеся слёзы. — Кажется, я совершил ошибку, — сказал Малфой, его голос вновь обрёл силу. — Я так не думаю, — пожал плечами Константин, — Уж лучше сгореть, чем был тушкой для какого-нибудь демона, — он сунул руки в карманы и отвернулся. Спустя мгновение он добавил, — Придержи свой гнев, он может нам скоро понадобиться. Драко кивнул. Тем временем остальные всё же оторвали взгляд от пепелища и были готовы идти дальше. Крадясь по коридорам они медленно, но верно пробирались к складу штаба Мракоборцев. Если кто-то и встречался им на пути то тут же получал несколько проклятий в грудь. Когда до склада оставался один поворот Джон осторожно выглянул за угол. — Стойте, — сказал он насторожено, — здесь что-то не чисто. — А в чём проблема? — спросил Рон, — Там же никого? Действительно, рядом с внушительной дубовой дверью не было ни намёка на охрану. — Вот именно, — прошипел Константин, — едва ли они оставили бы склад без охраны, зная, что мы наверняка захотим вернуть своё добро. — Они могут прятаться под дезиллюминационными чарами, — робко сказала Гермиона. — У нас есть способ это проверить, — Сириус поравнялся с Джоном и тоже выглянул за угол, — Как насчёт подпалить им пятки? — Читаешь мои мысли, — ухмыльнулся Джон, соединив ладони. Он что-то прошептал и между ними возникло пламя. Джон медленно опустился на пол и коснулся холодного мрамора рукой, объятой пламенем. Словно змей, огонь заструился по тёмным плитам. Спустя мгновение раздались крики. Аврорам пришлось снять с себя дезиллюминационные чары и вступить в неравный бой с живым пламенем. Гарри и Рон, сжав в руках палочки, пытались из-за стены оглушить их, вскоре к ним присоединился Драко и Гермиона. Через минуту все Мракоборцы превратились в безвольные туши, беспорядочно развалившиеся по каменному полу. На складе Джон сразу приметил свою потрёпанную, убитую временем сумку. Видимо Авроры тщательно изучили каждый закуток возле Гринготтса, сразу после их поимки. С нескрываемой радостью он достал из сумки плащ, тут же его надев. Приятная тяжесть, пропахшей перегаром и сигаретами ткани, придавала уверенности. Для Константина этот плащ был чем-то вроде второй кожи. Именно с ним он прошёл почти через все круги ада. Надев его, он словно снова стал целым. Джон оглянулся на остальных. Сириус нашёл какую-то палочку, видимо взамен своей, судя по его лицу он испытывал те же чувства, что и Константин. Рон помогал Гарри искать мантию невидимку. Гермиона, сжавшая палочку в руке, сторожила дверь, неотрывно всматриваясь в глубину коридора. Неприкаянной душой, слонялся из стороны в сторону Драко. «Ну вот, — подумал Джон, — Браво! Я вновь впутал кучу людей в смертоносную чертовщину, которую половина даже не может осознать». Константин вернулся к своей сумке, всё было на месте, ничего не пропало, но самое главное, никто не позарился на его сигареты. Джон закурил и сразу заметил, как осуждающе на него смотрит Гермиона. — Что? — проворчал он, — И покурить уже нельзя? — Вообще-то, — ответила Грейнджер, сложив на груди руки, — сейчас не самое подходящее время. И к тому же, вы знали, что курение убивает? — Милочка, я курю с тринадцати лет. Но видимо я чертовски везуч, раз ещё не сдох. Сириус подавил смешок. Это не осталось без внимания Джона. Он подумал, что это к лучшему, человеку, который только что нашёл трупы четверых своих друзей, нужно найти повод улыбнуться. Вдруг вдали раздался топот. Видимо один из авроров, оглушённых на пути сюда очнулся и привёл подкрепление. — Нам надо в атриум, — сказала Гермиона, — это сюда. Она исчезла за поворотом, остальные бросились за ней. Мелькали двери, лестницы, коридоры. Всё менялось столь быстро, что Константин даже не успевал запомнить дорогу. В конце концов он бросил всякие попытки сориентироваться. Вскоре они выбежали в просторное помещение с высокими сводами, отделанными тёмным мрамором. Джон сразу опознал в нём атриум. Трудно забыть место, в котором тебя уже дважды тащили силком несколько человек. Пришлось сбавить шаг, в атриуме было полно министерских работников, которые словно полчище тараканов, сновали туда-сюда, полностью погружённые в свои дела и проблемы, абсолютно не замечая шесть подозрительных личностей, настойчиво проталкивающихся к каминам сети летучего пороха. — Остолбеней! — крикнул кто-то позади. — Протего, — Сириус ловко отразил красный сноп энергии и тот отрикошетил в потолок. Посыпалась мраморная крошка. Джон схватил за предплечье Поттера, который явно собирался нападать в ответ, и толкнул его к каминам. Им в спину посыпался град проклятий. Толпа министерских тараканов хлынула прочь, превратившись в смертоносное человеческое цунами, сметавшее всё на своём пути. С другой стороны надвигались авроры. Джон видел, что Сириус уже не в состоянии отражать их атаки и одновременно подталкивать детей, потому, когда они оказались сравнительно близко к каминам, Константин развёл руками в сложном жесте и вокруг них образовалось кольцо из огня. Пламя превратилось в непробиваемую стену, оно поглощало любые заклинания, не позволяя никому прорваться внутрь. По спине побежал пот. Джон стоял вытянув вперёд обе руки. Заклинание святого огня редко ему удавалось, но сейчас промашки быть не должно. — Ты как? — спросил Сириус встав рядом. Он видел как беспомощно разбиваются заклинания авроров об яркие языки пламени. — Нормально, — Джон чувствовал, как руки начинают дрожать, — но на долго меня не хватит. Так что поторапливайтесь, чёрт возьми! Из толпы вышло несколько человек со вздувшимися венами на лице и чёрными, пустыми глазами. Один из них довольно ухмылялся. — Джонни, мы же оба знаем, ты не можешь так вечно, — сказал он. — Катись в ад, Нергал! — гневно выплюнул Джон. — Ты окажешься там куда быстрее меня, Константин, — рассмеялся демон, — когда святой огонь сожрёт твою проклятую душу. Дрожь у руках усиливалась, Джон чувствовал как жар нарастает в груди. — Уходите! — крикнул Джон, — Сейчас же! — Мы никуда не уйдём без вас, — ответил Гарри. — Хочешь присоединиться к компашке под белыми простынями? — зло огрызнулся Константин, — Уходите, я сказал! Джон поймал взгляд Сириуса, того охватила немая паника, он не мог потерять ещё одного своего друга сегодня. — Идите, — сказал ему Джон, — я сразу следом. Сириус медленно отвёл взгляд и повернулся к камину. Он знал, что Константин лжёт, но сейчас жизни других были важнее. Джон слышал как они один за другим ныряют в камин. Он закрыл глаза, отдавая всю свою энергию огненной стене. Перед тем как исчезнуть в камине, вслед за Гарри, Роном, Драко и Гермионой, Сириус бросил последний взгляд на Джона. Константин всё ещё держал барьер. Блэку вспомнились его слова, про то, что он вовсе не тот, кому стоит доверять. «Ты бессовестный лжец, Джон Константин» — подумал Сириус и шагнул в камин. Через мгновение он уже был на площади Гримо, в пыльной гостиной. Он взглянул на лица остальных. Боль, вот что он в них увидел, ту же что пробуждалась и в нём. Секунды тянулись словно часы, хоть и прошло всего пару мгновений, в полной тишине они были зловеще долгими. Вдруг пламя камина неровно полыхнуло, затем ещё, и ещё раз. И тут же из камина выкатился Константин. Он резко сел и закашлялся. Весь, с ног до головы он был усыпан золой, полы плаща были подпалены, капилляры в глазах полопались. — Джон! — Сириус улыбнулся. Он хотел было помочь Константину подняться, но тот тут же увернулся и встал на ноги самостоятельно. — Сказал уходить, — глухо проворчал он в ответ, — нет, же! Нашлись альтруисты! Небось похоронили меня уже, — Джон саркастично улыбнулся, в ту же секунду снова закашлявшись, — Чёрт, — выругался он. Тяжёлыми шагами он вышел из комнаты. За ним потянулся след из золы. Сириус нашёл его на кухне. Джон стоял, оперевшись одной рукой о столешницу, и большими глотками пил из стакана виски. — Чтоб я ещё раз, — проворчал он, отрываясь от своего занятия, — вытаскивал ваши задницы из огня, — сделав ещё один глоток он скорбно добавил, — да не в жизнь! Сириус молча налил себе виски. Он больше не мог казаться спокойным, улыбка, которой подбодрял остальных, и то звенящее, лучистое равнодушие сошли с его лица. Он хотел утопить горе в алкоголе. Стоит ли его в этом винить?