Меняем часодейство на чародейство.

— Вы, кажется, Грейнджер, ведь так? — Фвуст получил кивок. Его позабавила реакция Гриффиндорки. Конечно же, этих храбрецов возмутило упоминание трёх запретных заклинаний. — В смертельной ситуации вы должны знать чего ожидать от врага так, что начнём, — сказал как отрезал он, —Как вы думаете, какое самое опасное заклинание из всех трёх? По классу побежали шепотки, впрочем они скоро стихли под то-ли осуждающим, то-ли усмехающимся взглядом нового учителя. Он был одет во всё чёрное. В туфли, которые блистали от света, в рубашку и брюки простого кроя. Даже волосы у него были иссиня-чёрные, как сама ночь, а глаза... Глаза напоминали самую чёрную дыру, бездонные глаза Астрагора... Василиса вздрогнула от мыслей. — Авада кедавра, сэр, — ответил какой-то паринёк с первого ряда. — Верно, убьёшь больше не вернёшь, — усмехнулся Фауст. — А самое бесполезное заклинание? Бесполезное? Три запретных заклинания и одно из них бесполезное? Василиса не до конца поняла логику Фауста. Что там говорить, ей самой было интересно, чем же закончиться разговор, даже Фэш смотрел на происходящее с любопытством. Как человеку, повидавшему на уроках своего дяди многое и узнавшему от него запретные эферах, ему, бесспорно, было интересно наблюдать за происходящим. — Империо? — тихо предположил кто-то. — Возможно, — произнёс маг, проходя за учительский стол. — но для меня самое бесполезное заклинание — Круцио. — Но почему? — громко спросила Гермиона, даже не ожидала сама от себя. — От заклинания можно сойти с ума! — она с сожалением взглянула на мальчика впереди. Вроде бы, его звали Невилл Лонгботом. Василиса запомнила его потому, что немного посмеивалась над его фамилией. «Авадакедавра, Империо и Круцио - три запретных заклинания? У этих волшебников явно слишком мало тёмной магии» — так и читалось на лице Фэша. Он был полон странной гордости за тёмное часодейство. — Да, конечно, но я всё равно останусь при своём мнении. Поясню тем, что Империо — это заклинание подчинения, а значит, тот на кого направят это заклинание потеряет волю выбора. Свободу. Он будет выполнять то, что скажет ему маг, заколдовавший его, лишиться чувств, станет марионеткой в чужих руках. Не эти ли состояние подобно смерти? А пытки — это пытки. В общем, на этом и заключается моя теория. Василиса инстинктивно сжалась, когда Фауст произнёс словосочетание «заклинание подчинения», Фэш сидевший рядом тоже напрягся. Чтобы хоть как-то поддержать часовщицу, он под партой сжал её ладонь. Обоим стало спокойней. Фэш порой до сих пор корил себя за то, что поддался духу в Тот день. Ему было невыносимо знать, что он сам, собственными руками причинял Василисе боль. И мало было этого, Астрогор ещё узнал её числовое имя. Фэш не понял как тогда это произошло, да и вообще, всё это «вселение» в него было каким-то быстрым, он толком и не понял, что случилось, но в следующий миг... Кровь отлила от лиц повелителей Времени, но каждый думал о своём. Василиса в ужасе размышляла над тем, что было бы, если бы она выдала числовое имя Фэша? Она с трудом сглотнула подступивший ком в горле. В голове всё перемешалось: глаза друга, но уже не его голубые, а чёрные. Чёрные глаза сверкающие недобрым огоньком. Голос, не такой как всегда, он стал хриплым, сухим. Василиса вновь ощутимо вздрогнула, что не осталось незамеченным. Фэш разомкнул сжатые ладони и до локтя нежно провёл пальцами по её руке. Василиса облегчённо выдохнула, но всё также смотрела бесцельно стеклянными глазами. Фэш хотел подбодрить Василису, вывести её из «транса», но у него самого проносились перед глазами ужасные моменты, о которые стоило бы раз и навсегда вычеркнуть из памяти. Он вспоминал. Вспоминал, что делал, когда Астрагор вселился в него, те ощущения... Он всё видел, но ничего не мог сделать. Тело не слушалось, но воля пыталась бороться, и боролась! Даже смогла на какое-то время вымотать духа! Лишь сопротивляться, он мог лишь сопротивляться... Фэш-Астрогор направил часовую стрелу на растерянную Василису. Её одежда на ноге в миг окрасилась алым. Фэшу было невыносимо от того, что он делает ей больно, чувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Предателем. Особенно в тот момент, когда дух выдал часловое имя. Василёк. — Вижу, кто-то слишком близко к сердцу принял мои слова, — насмехающийся голос вывел друзей из горьких раздумий. — Как тебя зовут? — обратился Фауст к Василисе. — На тебе лица нет. Ей не хотелось отвечать, впрочем в следующую секунду маг о ней забыл: — Кто-нибудь хочет почувствовать на себе, как это, быть под чьим-то контролем? — спросил Фауст, разглядывая учинеков. — Может ты? — взгляд пал на Фэша, что выглядел одновременно и воинствннным и испуганным. — Хочешь попробовать? — Не к чему, — резко бросил он. Фэшу не хотелось участвовать в каких-то детских играх. Подчинить человека? С него довольно. Он никогда не забудет то чувство, когда Великий Дух Осталы вселился в него, тогда в нём что-то перевернулось. — А ты — трус! — ухмыляясь, выкрикнул Малфой. — Только дурак на это согласится. — Ребят, он действительно трус! — поворачиваясь к Слизеринцем, издевающиеся произнёс Малфой, поднатачивая. Зелёный факультет загоготал,выкрикивая: Трус, слюнявчик, дрефло и всё в таком духе. — Кто из нас трус, так это ты, — сказал Фэш. Никому не понять, что он чувствует, разве что только Василиса способна. «Нет, он не может больше подчиняться. Он не может снова стать таким... чужим... — Василиса с опаской глянула на учителя, а потом на Фэша, отговаривая взглядом. — Не соглашайся, не поддавайся!». — Я не трус, тебе нужно доказать. Просим! — весело прогремел Драко. Слизеринцы на разные голоса заголосили: «Просим!» Даже Фауст присоединился к дружному хору. — Хорошо, — Фэш приподнялся с места, но его руку перехватила Василиса. — Не надо. Фэш не был из тех, кто молча переносил издевательства. Под неприятельское ребро зарядить кулаком было намного приятнее. — Не бойся, Василёк, ничего страшного не случится. Василиса с трудом отпустила руку друга, и тот встал из-за парты. Он показывал полную готовность к любой ситуации. Уж кто-кто, а Фэш сможет посопротивляться, хотя бы нос утрёт Слизеринцу. Правда у него так и руки чесались врезать Малфою за его поведение с Василисой. Но он действует намного хитрее: психологическое давление порой намного тяжелее перенести, чем физическое. — Империо! — выкрикнул Фауст. *** Прошло минут пять, если не больше как маг произнёс заклинание. За это время Фэш сделал лишь один шаг вперёд (он должен был преодолеть расстояние до преподавательского стола). Внутри всё бурлило, его и впрям охватило схожее чувство на то, когда в него вселился Астрагора, но не совсем то. Тогда Великий Дух Осталы хотел не просто подчинить лучшего учинека, он хотел выкинуть Фэша из собственного временного коридора, чтобы стать полноправным хозяином тела племянника. Хуже себя чувствовала разве что Василиса. Она взирала на Фэша широко распахнутыми глазами, ловя тот самый взгляд. Пустой. Чужой. Не родной. Василису заштормило. Ей стоило неимоверных усилий, чтобы не вскочить с места и не затрясти Фэша что есть мочи, чтобы он наконец очнулся, стал собой! Чтобы стал таким же весёлым как раньше, пусть даже иногда и грубым, мрачнее тучи, ведь у всех иногда бывает плохое настроение!!! — До сих пор противишься. Достойно. Думаю, на этом хватит, — решил закончить процессию Фауст. Тут же Слизеринцы скривились, поняв, что проиграли, особенно Малфой. А Василиса с облегчением выдохнул и сразу же взяла Фэша за руку. Всё прошло, больше не надо бояться. — А у тебя хорошая выдержка. Удивительно при твоих годах, — похвалил Фауст. — Был опыт, — мрачнея, пояснил Фэш. — Вот как? И какой же, если не секрет? — Секрет. Будет он ещё говорить о своём прошлом, размечтались! Ему бы сейчас Василису привести в чувство. Фэшу не нравилось то, что она до сих пор сидела словно замороженная. — Что ж ладно. Пожалуй, мы слишком отошли от темы сегодняшнего урока. Фауст подошёл к учительскому столу и стал рассказывать, что-то на тему колдовства. Фэш и Василиса его не слушали, сидели, сжав ладони и радуясь, что к ним больше никто не докапывается. — Смотри, он из Министерства Магии, но не начал вести урок с учебником в руках, — послышалось откуда-то спереди. — Он слишком жесток, — ответил голос Гермионы. К концу урока Фауст познакомился со всеми: спрашивал у каждого ученика имя и фамилию. А Фэш сделал вывод, что Долорес Амбридж, удивительно быстро, отстранили от работы педагога, а значит и скользкий тип надолго здесь останется. Час от часу не легче. Малфой всё же нажаловался папочке... *** Тёмная ночь легла на Хогвартс. Тишина окутала замок, заглядывая в каждые щели здания. В смертельнейшей тишине раздался душераздирающий крик. Он доносился из комнаты девочек. Гриффиндорцы повскакивали с кроватей. — Извините, — в который раз произнесла Василиса и сжала ладони в кулаки, стискивая одеяло. Перед глазами маячили девчонки и то и дело спрашивали: «Всё хорошо? Ты в порядке?» Василиса проснулась от кошмара. Ей снились бездны Астрагора, до сих пор стоящие перед глазами. Ей приснилось, что невиданным и ужасающим способом, дух выбрался из заточения янтарной шкатулки и нашёл новое Время в стенах Хогвартса, а затем принялся за месть. Кошмар наяву. Вот Фэш, добрый, немного заносчивый и чуточку самоуверенный шёл по коридорам колдовской школы. В голубых глазах прыгали искорки счастья, а улыбка выдавала привычные ямочки. Но в миг всё изменилось — глаза помутнели и стали совсем чёрными, как самая тёмная ночь. Лицо приняло оскал. Стрела наготове, крепко впилась в ладони. Готов к бою. — Что ж, дорогая Кёлисав, поиграем? — произносит Фэш чужим голосом и боевые эферы понеслись по направлению к ней. «Боль! Кровь!» — отдалось в ушах. Рука запульсировала от ноющей боли, а одежда окрасилась алым. Ладони дрожат, не принимаясь атаковать. Василиса остаётся лишь отражать нападения. — Нет, нет, только не это! — в отчаянии просила она. В груди нарастал гигантский ком отчаяния и страха, казалось, что каждая клеточка тела завопит от ужаса, но в следующий миг усталость взяла вверх, и она оседает на холодный каменный пол. — Всё, прощай на веки, маленькая госпожа, — произносли совсем рядом, а перед глазами загорелась огненная полоса. — Отныне ты станешь моим самым главным призом. Я поставлю твою часовую стрелу и крылья в главной зале Расколотого Замка. Ты будешь украшением, а я — повелителем Времени! Родное лицо смотрело с презрением и ощущением победы — вторая алая полоса. Василиса застыла на века статуей. Девочка, что сидит на полу и молчит о помощи у равнодушного духа. *** — Нет чтоб спать, она ещё всем мешает! — проворчала одна из волшебниц, не все были понимающими. Откинув одеяло, Василиса решила пойти в общую гостиную. Вместе с ней вышло ещё несколько девочек. Выйдя из комнаты, волшебницы и часовщица увидели, что не одни. Несколько парней повыпрыгивали из спальни, желая узнать, кто кричал и почему. Из кучки Василиса разглядела Фэша, он наверняка заметил её понурый взгляд, бегающие глаза и руки трясущиеся в дрожжи. — Что случилось? — спросил один из братьев Уизли. Кажется Фрэд. — Василисе приснился кошмар, — пояснила Кэти Белл. — А-а, — протянул кто-то из парней, и махнув рукой они удалились. Один Фэш не сдвинулся с места. Василисе необходима поддержка, это и ежу понятно. — Вы тоже идите спать, — сказала Василиса волшебницам, поглядывающих на неё с беспокойством. — Я тут чуть-чуть посижу и приду. — Как знаешь, — пожала плечами Парвати, и девочки удалились. От них не осталось скрытым, что в гостиной осталась только Василиса с Фэшем. Василиса присела на диван, и облокотившись локтями на колени, запустила руки в волосы. Собранные в слабый хвост, волосы разлохматились, некоторые прядки уже выбились из причёски. Если бы можно было нарисовать мысли, то они были бы в точности как причёска: запутанные. — Кошмар? — присел рядом Фэш, тронув Василису за плечо. Она дёрнулась, не ожидавшая прикосновения, и обратила стеклянный взор на него. — Ты же не станешь им? — после затянувшейся тишины спросила Василиса. — Больше не станешь? — в глазах заблестели слёзы. Вот чего она боится, боится больше всего на свете! Что он станет Им и придёт конец всему, что ей дорого, что стало ей дорого и чем дорожила всегда! Но боятся уже нечего, Астрогор хорошо спрятан в шкатулке, но тем не менее... Страх не покидает. — Конечно нет, — он придвинулся к Василиса и обнял. — Мне... Мне приснилось будто Он вырвался из шкатулки и... и вселился в тебя, — с перерывами говорила она. Несколько слезинок скатилось по щеке — Всё было таким реалистичным, — её пробила мелкая дрожь. — Обещай, что не станешь, что не причинишь боль! — шмыгнула она носом. Вглядываясь в её лицо и крепко держа за плечи, Фэш, ни минуты не колеблясь, произнёс: — Я обещаю, что не стану им и, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не причиню тебе боль, — Фэш готов был повторять это сколько угодно, лишь бы привисти Василису в чувства. Ещё несколько слезинок скатилось по щеке. Фэш погладил её по спине, от чего у неё вырвался целый водопад солёной реки. Василиса уткнулась в его шею, беззвучно зарыдав. Фэш не знал, что ещё делать, никогда не знал, как поступать. Захарра всегда пыталась казаться всем сильной и независимой, но и она в глубине души была ранимой девочкой. С этим она была схожа с Василисой, и Фэш это прекрасно понимал. И для него Огнева всегда будет ранимой, смешной, дорогой и... любимой... Так обнявшись, они сидели, не следя за временем. Фигуры освещал лунный свет, проникающий через стекло окна. Вскоре Василисе стало спокойно и безмятежно. Слёзы перестали литься, но мандраж не отпускал. Лучше бы она не ходила сегодня на проклятый урок! — Василиса, — вдруг прошептал Фэш. — Что? — немного отстраняясь, спросила она. — У меня есть предложение. Давай долетим до одной из башен и посидим там? — Давай, — согласилась Василиса, пряча глаза. Ей балы не ловко, что она взяла и вот так вот расплакалась. — А ты споёшь? — вырвалось у неё и щёки залились румянцем. — Если хочешь, спою. — Хочу. *** Летели повелители Времени в обнимку, не боясь быть замеченными кем-то. Добравшись до башни, они сели на подоконник. Фэш наэферил плед и накрылся им вместе с Вастлисой. Разглядывая ночное небо, покрытое яркосветящимися капельками, Фэш всё же решил спеть балладу про чудесное место, которое скрыто от чужих глаз, и, конечно же, в сопровождении гитары. Музыка ублажала уши и раслабляло тело. Василиса, завороженная его пением, стала приходить в себя, как... — Кто здесь? — послышалось изнутри башни. Мигом среагировав, Фэш укрыл себя и Василису крыльями. Они стали невидимы для посторонних глаз. С замиранием сердца ребята стали ждать, кто же скоро здесь появится. — Кто здесь? — это был Фауст, это он забрался на самый вверх башни и сейчас стоял в нескольких сантиметров от часовщиков. Вид у него был более чем недовольным. — Послышалось? И зачем я сюда пошёл?! Как будто у них нет этого завхоза... Как его там, Килча! Нет, надо было меня на проверку территории отправить! — Выплюнул маг, скрываясь. — Уф-ф, чуть не попались, — произнёс Фэш, когда «опасность» миновала. Следующие несколько минут он был занят, ставил полог, чтобы их больше никто не услышал. «Нужно было сразу всё предусмотреть,» — корил он себя в мыслях. Василиса внимательно наблюдала, подмечая каждое движение и бормотание о том, что Фэш повёл себя на редкость глупо. — А споёшь песню про луну, — попросила она со слипающимися глазами, когда он уже сидел рядом, кутаясь в плед. В пижаме было прохладно сидеть. Голые ноги и руки покрывались мурашками. Вскоре Василиса окончательно заснула. Быстро убрав гитару, Фэш взял её на руки, и его непроизвольно схватила за шею, чтобы не упасть. Застыв в таком положении он даже не знал, куда направить. Ему не хотелось вести её обратно в гостиную Гриффиндора. Во-первых, не хотелось её будить, а ведь, чтобы она очутилась в спальне, он именно это и должен сделать. Во-вторых, Василису можно было оставить на диване в гостиной, но отсюда исходило «но» — на диване не удобно спать. А, в-третьих, вдруг ей вновь приснится кошмар? В этот момент он хочет быть рядом с ней. В таких раздумьях бродя по тёмным коридорам и слыша изредка ворчание картин, мол, что вы тут ходите, спать надо! Фэш заметил как в стене стала появиляться дверь. Выручай-комната. Вот что им сейчас нужно! Фэш обнаружили её недавно. Тогда, столкнувшись с Гермионой, Василиса спешила к Драгоцию, который хотел показать ей своё «открытие». Решив, что выручай-комната подходящий вариант, войдя внутрь неё Фэш наэферил две кровати и на одну из них положил Василису, заботливо укрыв одеялом, ласково поцеловал её в лоб. *** За ночь не происходило ничего странного, если не считать, что во сне Василиса несколько раз вертелась и с беспокойством говорила: — Нет, нет... Фэш, это не ты... Пожалуйста! Нет, нет... В эти моменты часовщик садился на краешке кровати и шептал: — Всё хорошо Василиса, я здесь, всё хорошо, — он не спал всю ночь, поэтому придвинул две кровати близко к друг другу, но в итоге заснул на половинке Василисы...