The SheWolf and The Bull

— Она моя сестра, — заявил Джендри, опустив тяжелую руку на плечо старику. — Не приставай к ней. Тот повернулся, напрашиваясь на ссору, но, увидев Джендри, сразу раздумал. — Сестра, говоришь? Хорош брат! Я бы свою сестру в «Персик» не привел. — Он встал и отошел, бормоча что-то под нос. — Зачем ты это сказал? — Арья вскочила на ноги. — Я тебе не сестра. — Ясное дело. Где уж нам, маленьким людишкам, быть родней миледи. Злоба в его голосе поразила Арью. — Я не то хотела сказать. — То самое. — Он сел, обхватив ладонями кубок с вином. — Уходи и дай мне выпить спокойно. А потом я, может, найду ту черненькую и позвоню в ее колокол. — Но... — Иди отсюда, я сказал. Миледи. Арья повернулась и ушла. Глупый бык, бастард несчастный. Пусть себе звонит в какие хочет колокола, ей-то что?

***

      Джендри зло смотрел ей вслед, наблюдая, как ее мальчишеская фигурка поднималась по лестнице, скорее всего, в их комнату. Ему было плевать, что она разозлилась на него, потому что он сам был зол на нее. И у него было на то полное право, не так ли?       Он отставил чашу с вином и обхватил голову руками. Он выпил слишком много. Джендри не был так привычен к выпивке, как думал прежде. И это приводило его в бешенство. Многое из того, что она делала в последнее время, приводило его в бешенство. И он не понимал этого. Проведя руками по волосам, он поднял чашу и разом допил оставшееся вино. Оно было сладким и почти заставило его блевануть. Бесячая маленькая девчонка-пацанка. Зачем она вообще напрягает себя разговорами со мной? Она одна из высокорожденных, дитя волков, а я – никто, просто бастард. Вероятней всего, она игнорировала своего собственного брата-бастарда.       Он стер рукавом остатки вина с влажных губ и скрипнул зубами. Чем больше он думал о ней и бастардах, тем злее становился. Это все вино, но ему плевать. Джендри поднял глаза и увидел шлюх, нападавших на свою добычу. Вот чем они казались ему – хищницами. Он прищурился, чтобы стабилизировать свое зрение, и заметил ту черноволосую девицу, что ранее предлагала ему ночь. Она сидела на краю деревянного стола, одна нога на подлокотнике стула, на котором устроился Лем. Ее взгляд поймал его прежде, чем он мог отвернуться. Она улыбнулась, и его желудок скрутился. Хищницы. Он – не добыча. Он был немного глуп, чуть большеват для своего возраста, силен – он мог быть каким угодно и кем угодно, но не добычей. Джендри нахмурился на нее. На ту, которая считала, что он был каким-то мальчишкой, которого легко можно заманить в сырую темную комнату. Арья… Арри никогда так на него не смотрела. Он потряс головой. Потому что она все еще слишком юна, чтобы понимать такие вещи, идиот.       Бык ненавидел свои мысли и то, как он возносил ее в них. Пьяный или нет, но она была высокорожденной, а он был бастардом и не понимал, о чем он только что думал. И почему он продолжает спорить с собой? Раздосадованный, он стал подниматься. Ему хотелось выйти на улицу и прочистить свою голову на свежем воздухе. Но он остановился, когда почувствовал тонкие пальцы у себя на шее. Он посмотрел наверх слишком быстро, и перед глазами все затанцевало.       «Арья» - подумал он, но когда зрение пришло в норму, он увидел ту черноволосую девицу. Она смотрела на него сверху вниз, соблазнительно прикусывая свою губу. Его замутило. Даже прикосновение ее руки воспламенило скорее его желудок, нежели то, что было ее целью. Ее брови нахмурились, и она оседлала его, так задирая юбку, чтобы он мог видеть ее стройные ноги, намного более женственные, чем у Арьи. Он сморгнул свои мысли, помещая руки на талию девицы, но вовсе не потому что желал прикосновения, а потому что ему нужно было на что-то опереться. Она находилась ближе, чем Джендри бы того хотел, и он слышал на ней запах пива так же отчетливо, как и запах Лемма. - Что не так, мальчик? – проворковала она. – Ты выглядишь обеспокоенным.       Джендри сморщился, услышав это слово, и прикусил язык. Сейчас было неподходящее время испытывать его терпение. Девка поняла бы это, если у нее была бы хоть половина мозгов. Он позволил своей голове откинуться назад, чтобы разглядеть ее полностью. Она была красива – это правда. И он ненавидел себя просто за то, что заметил это. Она поерзала на нем, стараясь вызвать огонь, который в итоге вновь заполыхал в его желудке – совсем не та реакция, которую она ожидала. - Волк откусил твой язык? – Она облизала свои губы и наклонилась, чтобы провести ими по его шее. Джендри позволил своим глазам закатиться от удовольствия, ее запах был слишком силен, а он был слишком пьян, чтобы его что-то заботило. Она все равно ничего от него не получит. «Ничего», - повторял он про себя раз за разом. И меня она тоже не получит.       Он оставил свои руки на ее боках и просто сидел так. Брови девушки сошлись на переносице – она все еще не получила той реакции, которую ожидала. - Я тебе не нравлюсь? Не твой типаж? – прошептала она ему в ухо, пока ее рука направлялась к завязкам на его штанах. – Я могу заставить тебя желать меня.       Джендри схватил ее за руку и, удерживая ее между ними, сел ровно. - Я не хочу желать тебя, ты пахнешь стариками и сожалениями. И ни то, ни другое меня не привлекает. - Он скинул ее руку. Отвращение, растущее внутри, было отрезвляющим.       Девица вытаращила на него глаза, а ее рот превратился в тонкую прямую линию. - Вот как? Значит, тебе нравятся маленькие высокородные сучки, как та, что была с тобой ранее, мальчик? Полагаю, ты и сам ничего не стоишь, - прошипела она.       На упоминании об Арье Джендри скинул ее с себя, немного переборщив с силой. Разлетевшись, ее черные волосы стали похожи на ворона. Она привыкла к такому обращению, поэтому, когда она встала, она чуть отряхнула себя и усмехнулась. Теперь была его очередь глазеть. Девка шагнула вперед, быстро наклонилась и сделала глубокий вздох. - Может, я и пахну стариками и сожалениями, но от тебя несет бастардом, страдающим из-за того, что стоит над ним, находится в недосягаемости, - дразнила она его. Сказав это, она вернулась туда, где сидел Лем.       В порыве ярости Джендри смахнул чашу, из которой ранее пил вино, резко встал и направился к лестнице. Быть внизу у него пропало всякое желание. Ему не хотелось находиться поблизости с хихиканьем и песнями – не в таком настроении. Сейчас он был настоящим быком. Управляемый яростью и замешательством.       Он проделал путь наверх без особой изящности, врезаясь в стену то тут, то там. Наверху он поплелся в комнату, которую делил с Леммом и Арьей. Арья… Он тихо открыл дверь. Она, должно быть, уже спала. Его пьяные глаза нашли фигурку посреди кровати – слишком большую, чтобы быть подушкой, но слишком маленькую, чтобы бы женщиной.       На какой-то момент он застыл, стоя у дверей, поглощенный своими эмоциями. Он был зол, и все что ему хотелось – подойти к ней и трясти, пока не проснется. Заставить ее бодрствовать с ним. Он не хотел, чтобы у нее был хоть момент покоя – только Боги знают, как сильно не хотел. Даже во сне, преследуемый золотоволосой женщиной, которую он не знал. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Черт тебя побери… Арри. Черт побери твое существование.       Его голова болела. Его тело болело. Он зашел в комнату и закрыл дверь, опираясь на нее изнутри. Пытаясь дышать. Почему ему казалось, что он вот-вот расклеится? Он не чувствовал подобного целую вечность. Почему ее присутствие заставляло его хотеть рыдать? Тихо он посмеялся над собой. Я пьяный дурак, вот и все.       Против его лучших суждений, он подошел к кровати и сел на левую часть. Медленно, чтобы не разбудить ее. Боги, она была маленькой, а ее волосы были темно-коричневыми и запутанными. Он жалостно на нее посмотрел. Потерянный. - Было лучше до того, как я встретил тебя, - услышал он свой шепот. – Мне было все равно, что я тупой и пустой, что я был подмастерьем у кузнеца – безликий парнишка.       Он все еще был пьян. Адреналин от злости на ту шлюху постепенно оставлял его, и он вновь ощущал дезориентацию. Ему хотелось кричать. Или, скорее, рыдать. Ему просто хотелось лечь рядом с ней, сгрести ее в охапку и рыдать. И ему хотелось, чтобы она сказала, что это нормально. Он нуждался в этом и одновременно не понимал. Я просто… Я просто бастард.       Он провел рукой по лбу, пытаясь вспомнить, что он хотел сказать. Он извинялся перед ней? Или говорил это себе? Просто мальчишка-бастард.       Арья зашевелилась, и Джендри поднял себя с кровати, медленно соображая, что отсутствие его присутствия наверняка обеспечит ей крепкий сон. Он ждал некоторое время, наблюдая за ней. Сейчас она была повернута лицом к нему, руки сложены вместе, будто в молитве. Он знал, что она бы молилась Старым Богам – им молились все Старки. А она была Старк. Она была волчицей. Он нахмурился. Нет… нет, она была волчонком. Для него, по крайней мере. И волей Старых Богов и Новых он защитит ее. Даже если ей этого не хотелось. Есть разница между «хочется» и «надо» - он хорошо это знал.       Он медленно заполз на кровать рядом с ней. Лежа на спине, он наблюдал за ней, пока она спала. Прежняя злость начала утихать, и он проклинал ее за то, что она так влияла на него. Даже во сне. Он закрыл глаза, позволяя себе поразмышлять о событиях прошлых дней. Худшим из всех была черноволосая девка. Она и ее запах, и ее ухмылка, и ее ложь, которая создавала впечатление, будто он думал об Арье как о…       Он медленно открыл глаза, в его желудке снова появилось тошнотворное чувство. Нет… Нет. Я просто пьян. Я пьян и запутался и… И что? «…но от тебя несет бастардом, страдающим из-за того, что стоит над ним, находится в недосягаемости».       Его голова закружилась. Она говорила не буквально. Он мог быть глуп временами, но это должен был понять сразу. Он повернулся и вновь посмотрел на Арью. Изучая ее лицо, ее красивую кожу, длину ее ресниц, и то, как изогнулись ее губы… Его глаза проследовали ниже, по всей ее фигуре до того, как он смог себя остановить. Боги, Джендри, о чем ты думаешь?       Он думал, что его расположение к ней исходит от его чувства братской любви. Он думал, что хочет быть рядом с ней, помогать ей и утешать ее из-за своей нужды в семье. Он думал… И он лгал себе. Слезы навернулись на его глаза, и он не смог их остановить. Он проглотил желание закричать. Я ее не стою. Седьмое пекло, она – высокорожденная леди.       Если бы только его мастер-кузнец мог видеть его сейчас, он бы мигом вразумил Джендри. Он собирался встать и вернуться вниз, чтобы заснуть в одном из углов с остальными пьянчугами, когда почувствовал, как рука коснулась его бока. Он быстро опустил взгляд и увидел ее руку, лежащую поверх его торса. Это было так, словно молния пронзила само его существо. Это была Арья, которая подвинулась ближе к нему, а он даже не заметил. Сейчас она свернулась калачиком рядом с ним, а ее рука свисала с него. И он был в ужасе.       Он поборол желание скинуть ее руку, а затем сбросить себя в окно, и вновь посмотрел на нее. Она глубоко спала, размеренно дыша. Маленькая ласка, и даже не представляет, что она делает со мной.       Спустя мгновенье он тяжело вздохнул – он влип. И даже не возражал против этого. И он был почти разочарован в себе, но ему действительно было все равно. Медленно он повернулся к ней на кровати, позволяя ей прижаться ближе к нему. Я делаю это только потому, что ей так удобнее. И, Боги знают, она захочет ударить меня утром, когда проснется вот так.       Джендри слабо улыбнулся и обнял ее. Это не было чем-то неправильным. Это было очень даже правильно. Он вдохнул ее запах – запах травы и деревьев. Она – воплощение природы, а он – кузницы и огня. Волчица и Бык, мальчишка-бастард и его высокорожденная леди. «Нет, - подумал он. – Мы просто Арья и Джендри».