Книга огня (Азер и Караджа)

Караджа проснулась после полудня. Отголоски беспокойного вечера маячили в голове, но не тревожили её. Она прошлась по дому и никого не встретила. В гостиной стояло несколько чемоданов. Облачная и безветренная погода не выражала ничего и никуда не гнала. Тихие перекрякивания раций охраны на улице, молчащий разрядившийся телефон, пустота в доме – всё говорило ей, что она должна собраться с мыслями. Выспавшаяся, довольная своим демаршем, она решила, что этот день проведёт здесь. ... - Мира вам, братья. - И тебе. В камеру зашёл новый арестант и подошёл к Метину. Они крепко обнялись, как давние приятели. Мужчина что-то шепнул ему. Метин подошёл к старшему по камере и громко произнёс: - Сейчас ты скажешь всем присутствующим, чтобы они сидели тихо, как слепые и глухие. Старший кивнул. Новичок подошёл к Джеласуну, который держал натогове заточку. Он навис над ним и прошептал на ухо слова, которые мог передать ему только один человек: - Красивый зятёк, Джумали требует твою жизнь, которую ты вручил ему пулей на шнурке. Отложи оружие и расслабься, я слегка разукрашу твоё смазливое лицо. Джеласун выпустил заточку из рук и отключился после нескольких ударов. ... Если жена Вартолу привезла чемоданы, значит, Караджа остаётся в его доме. Стоило выждать хотя бы день и не показываться там, но Азер искал повода увидеть её уже сегодня. Вартолу должен был скоро выехать домой из лаборатории. Можно было заявиться в его дом просто, чтобы побыть где-то около неё. Он взглянул в зеркало. На лице были ссадины от ударов, но в целом Азер остался собой доволен. Он поменял бинты на ладонях и поехал к дому на холме. ... Караджа стояла в гостиной в тапочках. Азера тронул её домашний вид: её растрёпанные волосы, её рост без каблуков, цвет её губ, не скрытый под слоем помады - ему хотелось, чтобы мир замер и он мог рассмотреть её в деталях. - Как дела? Нет ли каких проблем? - спросил её Азер. - Проблем нет... - Караджа осеклась. Пора было включать телефон. Азер понял, что начинается какое-то шоу и присел в гостиной. Караджа довольно скоро спустилась, переодетая в жакет и джинсы. Она долго не могла попасть ногой в туфлю, в итоге взяла её в руку и ударила каблуком о косяк двери: - Ну я его этим каблуком. Азер спросил: - Может, есть что-то поудобнее? Караджа посмотрела в сторону закрытых чемоданов: - Дольше искать. - К чему спешка? - У нас говорят: "Если проблем нет, значит есть проблемы". Караджа выбежала на улицу. Азер остановил её у машины. - Серьёзно? Думаешь, я позволю тебе сесть за руль? Она не стала спорить. Азер подал знаки охране и сам повёз Караджу из дома. - Куда? - На главную улицу. - Что случилось? - Он опустошил нашу столовую. ... Караджа стояла у раскрытых дверей столовой и читала объявление о переезде по новому адресу. Вот тебе и выспалась. Как давно это висит? Почему так пусто? Здесь только она, Азер и его охрана. Из дверей бывшей парикмахерской Мухиттина вышел новый татуировщик. Он развязно проговорил: - Чукур - наш дом, Караджа - наша мать. Но кастрюли опустели, а очаг погас. Может, я разожгу в нём огонь? Караджа только и ждала повода достать ствол. Татуировщик сделал то же самое. Следом за ним - Азер и его охрана. Сколько подобных сцен видело это место! Но в этот раз всё кончится быстро: пистолет татуировщика повис на указательном пальце. Он раскинул руки, показывая, что стрелять не будет. - Кажется, я вижу того, кто вас согревает, - произнёс татуировщик и мгновенно рухнул с простреленным коленом. Охрана Азера скрутила его, как только он потянулся к упавшему пистолету. Караджа пошла быстрым шагом, протыкая землю между булыжниками. Азер догнал её, схватил за руку и повёл к машине. - Покажешь дорогу, - сказал он, трогаясь с места. - Если он отложил оружие, то стрелять было не по понятиям. - Оскорблять тебя было не по понятиям. ... Новая столовая оказалась на другом конце района. Там уже собралась толпа. Акын в фартуке стоял у дверей и разливал суп всем желающим. - Мать Чукура, сестра моя! - закричал он, глядя на Караджу, выходящую из машины Азера. - Как ты посмел? - Мы же делаем это для простых людей, да? Для тех, кого наши дела не касаются? На главной улице опасно. Там так часто стреляют. Акын перевёл взгляд на сидящего за рулём Азера. Караджа ничего не ответила и вернулась в машину. Азер вёз Караджу назад. Она сидела разутая, подобрав ноги под себя. Спокойно, молча, сидела так близко к нему, в его машине, будто так и должно быть. - Я не хочу ехать домой. Давай заедем в лес, - попросила Караджа. Она вышла из машины, сделала глубокий вдох, а на выдохе с криком расстреляла в воздух полную обойму. Азер молча зарядил свой пистолет и вложил ей в руки – она выпустила все патроны. Он вставил запасную обойму. Когда закончилась и она и прекратились нервные щелчки в пустом стволе, Азер спросил: - Успокоилась? Караджа пожала плечами и беззвучно заплакала. Слёзы катились по щекам, к горлу подкатывало. Азер сделал шаг вперёд. Караджа тоже. Она уткнулась лицом в его грудь и зарыдала. Когда её всхлипы стали угасать, а дыхание успокаиваться, Азер сомкнул руки вокруг Караджи. Он шептал, прижавшись губами к её волосам: - Не надо плакать, девочка. Не плачь, - он сделал паузу и всё-таки произнёс, - девочка моя... Караджа подняла на него глаза. Азер улыбался, вытирая слёзы с её щёк. - Любишь стрелять? - спросил он. Караджа заулыбалась в ответ. - Хочешь, я сделаю здесь перекладину и развешу говяжьи туши? Ты почувствуешь, как пуля пробивает плоть. - Я знаю, как пуля пробивает плоть. - Ты стреляла в человека? - В меня стреляли. Он отошёл от неё на шаг, чтобы лучше видеть лицо, которое он держал в руках. Что видели эти глаза, какие за ними скрываются мысли, что за бури бушуют в её сердце? Он определил её, едва увидев, а сейчас начинает узнавать. Азер убрал мокрую прядь с её лба и спросил: - Поедем домой? Караджа кивнула, вытирая слёзы. ... Джеласун проснулся в больничной палате то ли от боли, то ли от бряцания медицинских инструментов. Левая рука была прикована наручниками к койке, а по правую сторону открывался вид на источник звука. Силуэт медсестры маячил перед глазами. Развернувшись и заметив, что он очнулся, девушка сказала: - Не пытайтесь встать: на вас живого места нет. Её голос прозвучал мягко и заботливо. - А ещё, вы пристёгнуты, а за дверью - охрана. Никуда не убежите, - добавила она и подмигнула. ... - Ты правильно сделала, что молча ушла. Караджа сидела в гостиной дома Салиха и смотрела на огонь в камине. - Дядя, он ведь прав. Это и бесит. Сколько разборок было на этой улице. - Почему раньше не перенесли столовую? - Бабушка Султан, её место рядом с местом мужа, традиции... - У новой матери Чукура будет свой порядок. - Дядя Салих, хоть ты бы не говорил. Ни разу это без иронии никто не произнёс. - Так я без иронии, - попытался оправдаться Салих. - А я её слышу! Бабушка никуда не делась. К тому же, есть Саадет и мама, в конце концов. - Да и тебе не быть же вечно Кочовалы, - добавил Салих. Караджа перевела взгляд на Азера. Он подбрасывал поленья в камин и его лицо освещалось пламенем. Азер сел рядом. В глазах Караджи играл огонь: ему казалось, что это её собственные мысли вспыхивают и пляшут... - Азерджим, пойдём-ка покурим, - Вартолу не дал ему погрузиться в фантазии. ... - Я не удивлюсь, - сказал Саадеттин, выдувая дым, - если ты явишься завтра с гостями и кольцами. - Так заметно, да? Саадеттин утвердительно кивнул наклонённой на бок головой. Он не сердился и не улыбался, ничего не спрашивал, а просто смотрел на Азера. - К отцу в тюрьму идти просить её? Его тоже выпустить? - Да не трогай ты отца. Если он выйдет... Салих махнул рукой. - Я так и понял, что семья не хочет его освобождения. Даже Султан не обмолвилась о нём, когда за тебя просила. - Мама Султан за меня просила? - Если бы не она, тебя навестил бы второй мясник. Салих раскрыл рот от удивления. В его глазах стояли слёзы. ... Главная улица района наполнилась людьми, пришедшими сюда вслед за Акыном. Он прошёл пешком весь путь от столовой до парикмахерской. Татуировщик с перевязанной ногой сидел на стуле у дверей. - Акын, он мне чудом в колено не попал. - Да, стрельба - не его сильная сторона. Какой ты сегодня счастливчик! Акын достал пистолет и направил его на вторую ногу товарища. - Извиняйся, - сказал Акын и его губы задрожали. Он закатил глаза и совсем перестал быть похожим на себя. - Брат, ты чего? Ты же сам говорил, проучим её. - Заткнись! - Акын орал во всю глотку, на его шее вздувались вены. - Никто! Не смеет! Оскорблять Кочовалы! - проорал Акын и пнул его в перевязанную ногу. - Прости, брат, прости, я не хотел! - корчась от боли, кричал татуировщик. - Ты пропустил момент для извинений. Я ведь попросил тебя заткнуться. Акын не дождался очередной реплики и выстрелил в рот болтливому приятелю, чтобы тот замолчал навсегда. - Не убирайте его, пусть немного поваляется в назидание, - спокойно, но громко произнёс Акын и скрылся за дверью кофейни.