Неправильный выбор

      Вода хлынула внутрь машины, забиваясь в легкие и мешая дышать. Елена вовремя заставила себя задержать дыхание, чтобы оставить внутри немного кислорода, и вдруг с ясностью поняла: она умрет здесь, точно так же, как умерли ее родители. Точно так же, как она тогда должна была умереть вместе с ними, если бы не Стефан. А может, это было бы правильно — утонуть с мамой и папой?       Нет, отчаянно подумала Елена. Нет-нет-нет. Она хочет жить! У нее есть смысл и причина жить! У нее все еще есть Джереми, она нужна ему! У нее есть друзья, которые дороги ей и которым дорога она! У нее есть Стефан. Она любит его! Она здесь потому, что ехала к нему — попрощаться, потому что Клаус мертв, и его кровная линия тоже должна погибнуть… Она сделала выбор — решила прощаться со Стефаном, а не с Деймоном, хотя не знала, действительно ли хочет этого. Просто… Деймон будил в Елене что-то темное, ту ее сторону, которая ее пугала, а Стефан, хотя иногда поступал ужасно, гораздо хуже своего брата, старался сохранить душу Елены чистой. И выбор дался ей удивительно легко, но… Он был не тем выбором, который бы сделала настоящая Елена Гилберт.       А может, даже лучше, что она умрет, и не надо будет метаться меж двух огней?..       Спустя секунду до Елены дошло, что в машине она не одна — за рулем сидел Мэтт. Он не набрал воздуха, как она, и теперь захлебывался водой, глотая ее, пока не перестал двигаться, обессиленно опустив голову. Елена в ужасе пыталась дотронуться до него, но мокрая одежда и обувь сковывали ее движения. И тут — за окном автомобиля она увидела Стефана.       Первая радостная мысль — он жив!       Вторая мысль, отчаянная — он ее спасет.       Но Елена показывала Стефану жестами, чтобы тот спасал Мэтта. Она не могла иначе — Донован был ее другом, он был человеком, он ни в чем не был виноват! Она знала его с детства, любила его, и так устала терять близких, что важнее для нее было его спасение. Но внутри себя Елена надеялась, что Стефан не станет ее слушать, и спасет ее первой. Это было плохое желание. Эгоистичное.       В стиле Деймона.              Стефан колебался, не зная, кого из них спасать, а потом, увидев умоляющий взгляд Елены, расценил его по-своему, и, отстегнув ремень безопасности Мэтта, вытащил парня из машины первым. Елена осталась внутри, под водой, и больше в ее организме не оставалось кислорода.       Последней ее мыслью было то, что Деймон спас бы ее, несмотря ни на что — он всегда ее спасал.

***

      С недавних пор Елена часто задумывалась о том, что такое смерть и как это происходит, поэтому, оказавшись в больничной палате, сначала она подумала, что это Чистилище. Но нет — это действительно была больница. И рядом с постелью Елены стояла доктор Фелл, проверяя что-то на датчиках, подключенных к телу девушки.       Елена надсадно закашлялась, судорожно вдыхая воздух, и Мередит тут же склонилась над пациенткой, взволнованно ту разглядывая.       — Елена? — заговорила доктор Фелл, трогая пульс девушки. — Ты в порядке?       — Я… — Елена снова зашлась в кашле. — Я… Мередит… Где Мэтт? Где Стефан? Кэролайн? Деймон?..       Мередит тяжело вздохнула, присев на кровати рядом с Еленой, и взяла ее руки в свои.       — Послушай меня, Елена, дорогая…       — Что с ними? — вскинулась девушка, и Мередит пришлось удерживать ее за плечи, повторяя:       — Успокойся! Успокойся, с ними все хорошо, твои друзья в порядке, они живы, они все живы! А вот ты… Господи, ты…       Елена затихла, позволив Мередит уложить ее обратно на подушку.       — Ты умерла, Елена, — произнесла доктор Фелл.       — Умерла? — Елена удивленно моргнула. — Значит, я на той стороне, с которой говорит Джереми?       — Нет, — Мередит покачала головой, поджав губы. — Видишь ли, когда ты попала в больницу до этого… Все было гораздо серьезнее, чем я сказала после. У тебя был инсульт, и ты могла умереть, и я… Я дала тебе кровь вампира. Ты утонула в машине с кровью вампира внутри. Ты…       — Я стану вампиром? — упавшим голосом спросила Елена.       — Осталось только выпить крови, — прошептала доктор Фелл. — Мне очень жаль.

***

      Елене не хотелось смотреть на Стефана, когда тот пришел к ней в палату. Ей вообще не хотелось его видеть. Больше никогда. Не после того, что он сделал.       Точнее — того, что не сделал.       — Елена, — заговорил Стефан, точно так же, как и Мередит, садясь рядом с ней. Но если Гилберт плакала в объятиях доктора Фелл, то от Стефана отшатнулась так резко, что они оба испуганно друг на друга посмотрели. У Елены появилась совсем другая скорость движений, отличная от человеческой.       — Не трогай меня! — выдохнула Елена. — Не прикасайся ко мне!       — Послушай, Елена, я знаю, тебе тяжело…       — Почему ты меня не спас?! — вскрикнула Елена. — Почему ты спас… не меня?!       — Но ты же… — начал Стефан, но Елена снова перебила его:       — Просила спасти Мэтта? И ты послушался! Ты дал мне умереть!       — Это был твой выбор… — замялся младший Сальваторе, и Елена снова не дала ему договорить:       — Нет, Стефан, это был твой выбор! Твой! Ты мог послушаться меня и спасти моего друга, а мог наплевать на все и спасти меня, потому что ты меня любишь! Потому что я для тебя важнее! Деймон бы так и поступил!       — Деймон — эгоист, и…       — Да! Деймон — эгоист! Но он превыше всего ставит меня! — взорвалась Елена. — Потому что он любит меня! Потому что когда ты кого-то любишь — ты в первую очередь думаешь о нем! О его жизни, а не о чужой! Такая твоя любовь, да, Стефан? — она громко рассмеялась. — А ведь ты не знал, что во мне — кровь вампира! Никто не знал! И ты позволил бы своей любимой девушке умереть из-за ее желания спасти друга?       — Елена, но…       — Замолчи! Я просила тебя спасти Мэтта, потому что он для меня важен, но для тебя должен быть важнее не Мэтт, а я!       Стефан молчал, глядя на Елену так, как будто она его ударила, а потом снова попытался взять ее за руку, но девушка вырвала ладонь.       — Я понимаю, ты считаешь, что я не прав… — заговорил он. — Но если бы Мэтт погиб, ты бы себе не простила…       — Речь не обо мне, как же ты не понимаешь, — устало ответила Елена. — Речь о тебе. Ты предпочел пожертвовать моей жизнью. Правильно — мертвые не чувствуют вины!       — Елена, пожалуйста, — взмолился Стефан. — Ты жива, и у нас впереди много всего… Я ошибся, но у нас впереди вечность! — она в который раз оттолкнула его руку.       — Больше нет никаких «нас», Стефан. Та Елена, что любила тебя, утонула в реке. Утонула, потому что ты ее не спас. Ее уже нет. Отныне я для тебя мертва. Убирайся.       Стефан еще минуту смотрел на нее, но Елена молчала, и он ушел, сутулясь, как будто на его плечах лежал тяжкий груз. А Елена нашла на прикроватной тумбочке телефон и набрала номер Деймона.       — Помнишь, я сказала тебе, что еду к Стефану и выбрала его? — прошептала она в трубку вместо приветствия. — Тогда я сделала неправильный выбор.