Волонтёр

Сегодняшнее утро не задалось с самого начала. Ещё даже не успев проснуться, я уже накосячил, а именно — проспал. Я поспешно доедал уже остывший завтрак, не блещущий сегодня гастрономическими изысками, и состоящий всего-навсего из хрустящего круассана, клубничного джема и «американо», когда на глаза мне попалась необычная бумажная салфетка, которая была приложена к круассану. Кружевные края белого материала были украшены фиолетовой каёмкой, а в центре, на стилизованном макаруне, красивыми каллиграфическими буквами было выведено «Пекарня Дюпэн-Чэн». Видимо, именно оттуда и берут эту чудесную выпечку. Захватив салфетку с собой, чтобы не забыть название кондитерской и после работы заскочить за чем-нибудь вкусненьким, я пулей вылетел из дома. Выходя из ворот отцовского поместья, я буквально почувствовал его настойчивый, даже можно сказать требовательный взгляд, прилипший к моей удаляющейся спине. Он, по обыкновению своему, стоял в рабочем кабинете у огромного окна в пол и взирал на этот бренный мир, как бы свысока. В этот момент я осознал второй свой промах — я не зашёл к нему отпроситься. Это ведь просто ужас какой-то. Мне двадцать лет, а я, чтобы поехать на работу, должен отпрашиваться у своего чрезмерно мнительного родителя. Недовольно цокнув языком и закатив глаза, я развернулся и стремительным шагом направился обратно в дом. По дороге бросив взгляд на напольные часы, доставшиеся моему отцу от какого-то древнего как мир антиквара, я понял, что окончательно и бесповоротно опоздал. Путь до кинотеатра занимал около сорока минут на метро, ведь личного водителя Агрест старший меня лишил. Якобы «если решил работать в каком-то забытом богом кинотеатре, который я, к твоему сведению, запросто могу купить, то будь добр, приложи все усилия, чтобы меня это не касалось». Эта фраза на долго врезалась мне в память, и по спине невольно пробежали липкие мурашки, появившиеся от неприятных воспоминаний. — Конечно, «не касалось». А как на смену ехать, так отпрашивайся, — недовольно пробурчал я себе под нос. Выровняв дыхание после стремительной пробежки по ступенькам, я постучал и, услышав короткое «войдите», смело открыл двери. Бояться своего отца я перестал сразу как выпустился из школы, так что сейчас максимум, что он мне внушал, это уважение и, возможно, совсем немного, неприязнь. Пожалуй, наши отношения можно было охарактеризовать словом «деловые». — Куда ты на этот раз собрался? Спасать застрявших кошечек с деревьев или помогать немощным старикам переходить дорогу? — не отрываясь от своего планшета, спросил отец в привычной ему холодно-насмешливой манере. Рядом с ним неизменно стояла Натали, молчаливая, словно статуя. — Я ухожу на работу, отец, — тот даже бровью не повёл. — И я опаздываю, так что вынужден покинуть тебя прямо сейчас. Я уже почти выскочил за дверь, когда почувствовал, как кто-то схватил меня за локоть. Развернувшись, я увидел немного раздражённое лицо своего родителя. С ума сойти, он оторвался от работы? — Если ты ещё раз не отчитаешься передо мной, когда будешь покидать мой дом, — мужчина сделал явный акцент на слове «мой», — то я запру тебя в твоей комнате, и ничего, кроме своего рояля ты больше не увидишь, — прошипел Габриэль и больно сжал мою руку. — Я уже не мальчишка, отец. Такие фокусы могли пройти, когда мне было четырнадцать, — я резко дёрнул рукой, и мужчина, на удивление, отпустил. Он явно не ожидал такого отпора. Но я не намерен больше это терпеть. — Сейчас же извини, но хватит. Я волен ходить туда, куда мне хочется, и без твоего одобрения. Не дожидаясь ответной реакции, а она была бы не из приятных, я быстро сбежал по ступенькам, и как можно скорее скрылся за массивной входной дверью. И лишь только оказавшись под землёй, я смог перевести дух, отделавшись от ощущения, что его вездесущий взгляд до сих пор прикован к моей взмокшей от волнения спине.

***

Сидя в метро, я обдумывал сказанное с утра и терзал себя сомнениями, а не был ли я слишком уж резок? С одной стороны, пора бы уже показать ему, что я вырос, и сам могу принимать важные решения, особенно, если они касаются моей жизни напрямую. С другой — он мой отец, и я не должен разговаривать с ним в подобном тоне. Этот человек много для меня значит, но это не означает, что я могу позволить ему мной помыкать. Ведь так? Мысли настолько захватили моё сознание, что свою станцию я, конечно же, благополучно проехал. Да и вообще, вся дорога от дома до работы прошла для меня словно в тумане, и я совершенно не помню, как выходил из метро и поднимался на нужный этаж торгового центра. На автомате я поздоровался с Сабриной и Хлоей, которая, если бы не большое скопление людей у касс, явно выскочила бы из-за стойки и бросилась мне на шею, но мне сейчас было немного не до неё. Если у касс много людей, значит, опоздал я значительно, что уже само по себе плохо. Огибая кабинет Пэнни, дабы лишний раз не попадаться на глаза этой властной женщине, я заскочил в гостевую за новой волонтёрской формой. Она, как и было сказано начальством ранее, спокойно лежала в одном из шкафчиков. Обычная, ничем не примечательная, но стильная и по дизайну полностью соответствующая фестивалю. Отец бы оценил. Мысли об Агресте старшем вернули меня в воспоминания об утре, и я, дабы изгнать их из своей головы, решил немедленно приняться за работу. — Адриан, наконец-то ты явился. Мы уж переживали, что тебя сегодня не будет, — услышал я за своей спиной голос лучшего друга, когда направлялся в раздевалку. — Привет, дружище. Нино протянул мне руку, и я с радостью её пожал. Приятно было в такое сумбурное утро увидеть хоть кого-то, кому я был бы по-настоящему рад. — Пэнни сильно возмущалась? — почему-то сейчас это заботило меня больше всего. — Не-а, — расслабленно ответил друг. — Ей сегодня не до этого. Первый день фестиваля, всё-таки, она крутится, как белка в колесе. — Я понял, ладно. Я пойду переоденусь. — До скорого, — бросил мне парень и отправился в направлении гардероба. За сегодняшний день мы могли с ним больше и не пересечься. Кинотеатр был достаточно вместительным, и большой наплыв людей не позволял надолго покидать свой пост, особенно Нино, ведь на гардеробе нужно стоять всю смену и никуда не отходить. Раньше вместе с ним там работал и я, только вот, когда в его жизни появилась Алья, это почётное место пришлось уступить ей. Без происшествий я добрался до раздевалок и, не раздумывая, вошёл. Внутри меня ожидал неожиданный сюрприз. В глубине комнаты, рядом с приоткрытым шкафчиком, стояла девушка и отчаянно пыталась расстегнуть свою кофточку. Всё бы ничего, да только раздевалка-то мужская, что она тут вообще делает? Я, тихой поступью, подошёл ближе. Кажется, она настолько занята своей проблемой, что даже не заметила, как я вошёл. Незнакомка была стройной, невысокого роста, с тёмными волосами, собранными в два причудливых хвостика. На первый взгляд весьма симпатичная. Вдруг я поймал себя на мысли, что стою и просто рассматриваю её, и даже тряхнул головой, чтобы выгнать мысли о её обнаженной спине, что, впрочем, не очень помогло мне. Пока я колебался между мыслями, чтобы так же тихо уйти или всё же сообщить ей о своём присутствии, мой мозг на автомате выдал: — Эм… Привет. Я чуть не зажал рот рукой. Мало того, что прозвучало это как-то жалко, так в мои планы не входило выдать своё присутствие таким способом. Девушка развернулась и, вскрикнув, прикрылась руками. Она явно не ожидала увидеть тут меня. Кажется, я напугал её. Ну, молодец, что тут ещё сказать. — Что ты тут делаешь?! Тебя что, не учили стучаться, когда ты заходишь в женскую раздевалку? — услышал я гневную реплику, направленную в мой адрес. Казалось, ещё чуть-чуть, и она влепит мне пощёчину. Но за что? Я-то что сделал? На всякий случай я, всё же, приготовился блокировать её удар и, изогнув бровь от полного изумления, произнёс: — Это, вообще-то, мужская раздевалка. Ошеломлённое лицо этой девушки я буду помнить ещё очень долго. И без того большие голубые глаза ещё больше распахнулись, а пухлые губы приоткрылись в нескрываемом удивлении. Кажется, сейчас она даже забыла дышать, настолько шокирована была эта особа. Я буквально увидел, как лицо её понемногу начало заливаться краской, что даже немного рассмешило меня, и я невольно улыбнулся. До чего же нелепая вышла ситуация. Лишь только сейчас я обратил внимание на то, что незнакомка стоит передо мной в одном нижнем белье, а её блузка свисает с бёдер бесформенной тряпочкой. Я усилием воли заставил себя отвести взгляд от изгибов её тонкой талии, но она и сама помогла мне, резко развернувшись ко мне спиной. Она лишила меня возможности созерцать её милый бюстгальтер и стала ещё неистовее дёргать свой заевший замок. Видимо, под бегунок попал кусочек ткани. У меня у самого не раз так случалось. — Нужна помощь? — предложил я. Интонация вышла не совсем той, которой я планировал. Всё никак не мог выбросить из головы её изумлённое личико. — Ничего мне не нужно, сама справлюсь. А ты мог бы и оставить меня одну, а не смотреть, — пробурчала девушка мне в ответ, хотя помощь-то была нужна. Н-да, характер у неё явно не из лёгких, хотя, в принципе, её можно понять. Если бы меня так застукали, я тоже не блистал бы дружелюбием. Тяжело вздохнув, недовольный её упрямством, я подошёл сзади и, не прижимаясь к ней вплотную, чтобы она не подумала обо мне чего плохого, старался смотреть куда-то в сторону. Я на ощупь нашарил её руки и отнял их от бегунка. Перехватив непослушный механизм своими пальцами, я попытался справиться с её проблемой, однако полной свободе действий мешало расстояние, что было между нами. Недовольно цокнув языком на несколько неудачных попыток, я, в надежде, что она поняла, что я хочу ей всего лишь помочь, приблизился ближе, буквально вжавшись в её спину, и удобнее ухватил бегунок руками. Хорошо, что у нас с ней достаточная разница в росте, чтобы я спокойно мог заглянуть сверху и увидеть поле своих действий. Найдя застрявший кусочек ткани, я осторожно вытянул его и, подвинув бегунок до конца молнии, сразу отпустил притихшую девушку. Хорошо хоть, что она не решила, что я её домогаюсь, и не врезала мне, а то ходить с синяком как-то не очень хотелось. Хотя она казалось такой хрупкой, что вряд ли могла бы причинить мне серьёзный вред. — Вот и всё, — удовлетворённый проделанной работой, отозвался я и направился к своему шкафчику, ведь вещи-то я так и не разложил. — С-спасибо, — услышал я неуверенный голос позади себя. Я усмехнулся, не переставая прокручивать у себя в голове произошедшую ситуацию. Нужно будет познакомиться с ней поближе. Интересно, это наша новая сотрудница? — Всегда пожалуйста. Меня, кстати, Адриан зовут, — представился я и посмотрел на неё. Незнакомка всё ещё стояла, уставившись на свой замок. — А ещё, я бы советовал тебе в следующий раз переодеваться в раздевалке для девушек. Довольный собственной репликой, я улыбнулся ей, чтобы хоть как-то привести бедняжку в чувство. Решив, что на сегодня удивлений ей хватит, я взял свою футболку и вышел из раздевалки. Переоденусь в уборной. А эта девушка подняла мне настроение. Интересно, она всегда влипает в подобные ситуации или это просто я такой особенный? Всё последующее время с моего лица не сползала улыбка. Я явно должен с ней познакомиться, только уже при нормальных обстоятельствах. Когда я вернулся в раздевалку, предварительно постучав, я не застал там ровным счётом никого. Ну, что же, будем надеяться, что её поставят куда-нибудь недалеко от меня, потому что упускать шанс общения с этой девушкой я уж точно не хочу. Добравшись наконец до своего рабочего поста, я застал там её. Форма безусловно была ей очень к лицу и великолепно подчёркивала все достоинства её фигуры. В этот момент мне показалось, что красный цвет создавали специально для этой девушки. Пэнни что-то неустанно объясняла моей очаровательной незнакомке, а та очень сосредоточенно внимала ей. Ещё не зная, где конкретно будет работать эта девушка, я уже, почему-то, был уверен, что в гостевой службе. Управляющая заметила меня, ещё когда я только приближался к ним, и, прожигая меня испепеляющим взглядом, пальцем поманила к себе. Меня пробрала волна неприятного стыда, ведь я, всё-таки, опоздал сегодня на работу. И опоздал прилично. — Где тебя черти носят, Агрест?! — гневно шикнула на меня Пэнни и снова стала щёлкать своей низменной ручкой. Кажется, она не расставалась с ней ни на секунду. — Почему инструктаж для стажера должна проводить я? — управляющая повернулась к девушке и, натянув на себя дружелюбную улыбку, произнесла: — Маринетт, познакомься, это Адриан. Он будет твоим напарником и расскажет тебе все нюансы вашей работы. Надеюсь, вы сработаетесь. Женщина дружественно похлопала нас по плечам и скрылась в толпе, оставляя меня наедине с Маринетт. Я взглянул на свою спутницу и не смог сдержать улыбки. Она боялась посмотреть на меня и всё время лишь стыдливо отводила глаза в сторону. Да что же с ней не так? Я же её там, в конце концов, не голой видел, что она так смущается? — Так ты Маринетт, значит? — как можно непринуждённее спросил я. Девушка, встрепенувшись, кивнула. — Приятно познакомиться, — я протянул ей ладонь для рукопожатия, и она, наконец-то улыбнувшись, протянула свою в ответ. — Ты к нам на долго? — Не совсем. Меня к вам пристали… Ой… Прислали из академии дизайна на время фестиваля, — сбившись, ответила Маринетт и поспешила добавить: — Расскажешь, что мне нужно будет делать? Потому что Пэнни объяснила всё ну в очень общих черепах. Что? Она сказала черепах? Я, не сдержавшись, прыснул от смеха. Девушка, только заметив, что снова ошиблась, в очередной раз залилась краской. — Я имела ввиду чертах… Выражение лица у неё было более чем подавленное. Теперь меня ещё больше интересовал вопрос: это я на неё так действую или она со всеми ведёт себя так сумбурно? В глубине души я даже немного расстроился от того факта, что она будет работать у нас всего пару дней, но, раз уж ничего тут не поделаешь, нужно выжать из этих дней максимум. — Конечно расскажу, — ответил я, кое-как успокоив не уступающий приступ смеха. — Что тебе говорила Пэнни? — Она сказала, что наша задача встречать гостей, улыбаться и проводить их в зал, если те потеряются. — Да, примерно так и есть, но есть ещё парочка обязанностей. Пойдём, я покажу тебе залы, и что в них нужно делать. Девушка утвердительно кивнула, и мы пошли в самый ближайший к нам кинозал. Пока что там было пусто и темно, работало только резервное освещение, погружающее зал в полутьму. Сегодня, из-за фестиваля, все сеансы были смещены где-то на пол часа, так что у меня было полно времени, чтобы провести ей здесь мини-экскурсию. По неосвещённым ступеням мы поднялись на самый верх зала, чтобы удобнее было показывать, где стоять и что делать. Маринетт внимательно меня слушала и, казалось, не хотела упустить ни единой детали её будущей, хоть и кратковременной работы. Мы уже собирались выходить, когда я услышал, как Маринетт окликнула меня. Я остановился и развернулся к ней. — Что такое? — А вон там что? Она, не останавливаясь, указывала куда-то вглубь зала, не смотря куда идёт. В следующую секунду девушка, не заметив небольшого порожка, через который я только что успешно переступил, перецепилась за него и, падая, вытолкнула меня из зала в коридор. Не удержав равновесия, я упал и проехался на спине по гладкой коридорной плитке вперёд, не забыв при этом поймать Маринетт, в надежде уберечь её от ушиба важных частей тела или ещё чего похуже. На работе только травм не хватало. — Не ушиблась? Она не ответила. Убедившись в целостности собственных костей, я приподнялся и увидел, что голова этой неуклюжей чудачки преспокойно покоится у меня на груди, бережно прижатая к ней моей ладонью. Второй рукой я чувствовал приятный материал форменной футболки, так как ладонь расположилась именно на её талии, заботливо обнимая девушку. Она подняла на меня свои глаза и посмотрела взглядом, полным искренней благодарности, и лишь отдалённо где-то там виднелось бесконечное смущение. В эту минуту я отдал бы всё, что бы эти глаза смотрели на меня всю жизнь.