Пакость

Ты любила пакостничать и считала это своим основным долгом перед человечеством. Пакостничать всем и везде, будь то это родные и близкие люди или же совершено незнакомые люди для тебя не имело значение. А твоим излюбленным занятием было шутить над старшим братом, Джиненом. Сейчас ты была застукана на месте преступления, которое еще не было совершенно. И самое главное не своим братом или кем-то из персонала стаффа, а именно Шином. Шину был тем самым человеком, из-за которого ты не редко глупо краснела и рядом с ним была готова хоть весь день слушать нотации брата до конца, только чтобы он был рядом. - Будешь ругать или брату расскажешь? – произносишь, не подымая головы. Расстояние между вами настолько маленькое, что ты ощущаешь его дыхание на своей макушке. - Т/И, я не буду говорить об этом. – отступает, давая возможность вдохнуть полной грудью. – Только ответь мне, зачем ты это делаешь? - Что хочу то и делаю, - чувство стыда и горечи медленно обволакивают сердце и в уголках глаз появляются слезы. - Ты плачешь? – он слегка наклоняется к тебе и приподнимает твое лицо за подбородок. В его глазах читаешь легкое беспокойство, в то время как слеза медленно скатывается по щеке. Уже через пару секунд слезы стекают градом по щекам, а грудную клетку то и дело прошибает током, из-за чего вдохи становятся рваными и похожими на всхлипы. Чувство, что вызывает в тебе только одно упоминание о Шину, волновало тебя сильнее, чем самая лучшая пакость. Запретный фрукт всегда сладок. Если бы не этот глупый запрет на отношения, то сейчас бы ты не стояла в слезах и не ощущала свою беспомощность. - Я не плачу, - убираешь его руку от лица и вытираешь слезы. – Это просто реакция на порошок. – ты всячески пытаешься отойти от парня, но он умело перегораживает тебе дорогу. - Порошок? Твоя шутка должна была навредить кому-то? – он все не отступает. - Ну, если бы и навредила? – взмахиваешь рука – Все равно не поменяла ничего. Ты спросил, почему я это все делаю, но что если это единственный выход из сложившейся ситуации. - О чем ты? – парень явно обеспокоен твоими словами. - Знаешь, какого жить в тени своего известного братика, да я его люблю, но каждый раз слушать о том какой он превосходный, - на последнем слове ты корчишь гримасу отвращения, - а ты бездарь, надоедает. - Была бы ты без талантливой, то не занималась бы подобными вещами, - его руки опускаются к тебе на плечи и он осторожно притягивает к себе. - Шину… - ты утыкаешься в его белую майку и чувствуешь жар чужого тела. – Есть еще одна вещь… - Какая? - Ты мне нравишься.