Бойся гнева терпеливого

Итак, Минато Намикадзе. Жёлтая Молния Конохи. Что можно сказать об этом человеке? Многие ответят: умный, отважный, очень сильный. Гордость Конохи. Мудрый правитель, такой, каким он должен быть! Способный шиноби, но думает и о народе, а не только о военной мощи. Чутка пацифист, но без перебора. Неконфликтный, добрый, ценит командную работу, справедливый. Яркий, солнечный и тёплый человек. Неконфликтный ровно потому, что те, с кем у него были конфликты - давно стали удобрением. Другие Правители скрытых деревень также признают, что он силён, гений своего рода. Что он упорен, да и сам по себе, хоть и молодой, но толковый. Не слишком жестокий, но и не смотрит на мир через розовые очки. В общем, Минато Намикадзе, какой угодно, но совершенно точно не «посредственный», не «тупой» и не «предсказуемый». И всё как бы хорошо, у него прекрасная жена, вот-вот должен родиться сын. В деревне всё идёт неплохо, его практически все поддерживают, а те, что против, благоразумно молчат в тряпочку. В целом, его можно считать счастливым человеком, да только вот что-то не даёт покоя. Та самая старая добрая чуйка шиноби, что помогала находить подвох там, где его не могло быть. Та самая «здоровая паранойя живого шиноби», заставлявшая раз за разом проверять место и неизменно находить ловушки или вражеских шиноби. Обычно он хотя бы примерно представлял, где искать, в какую сторону рыть, а тут… ничего. Пусто. Словно его предупреждают о неизбежном. Минато не в падал в тоску, отчаяние, в депрессию или излишнюю агрессию, нет. Этим он ничего не изменит. Всё что он может сделать для лучшего результата – заботиться о своей семье. Самом дорогом, что у него есть. Когда Девятихвостый вырвался на свободу, когда он увидел у Кьюби в глазах шаринган, когда ему пришлось заключить контракт с Шинигами – Минато понял. Вот оно, о чём вопило его естество, о чём «неизбежном» его пыталось предупредить. Единственная надежда Минато была на то, что люди, которым Минато доверял, которых защищал, будут верны своему слову и позаботятся о его сыне. Что Наруто, их маленькое чудо, не успевшее даже сказать своего первого слова, будет счастлив. Пускай без его мамы и папы, но будет счастлив или хотя бы будет жив, здоров и что пускай его не будут считать героем - (всё же люди – такие существа)-, то хотя бы не гнобить его. Последним, что запомнил Минато – он умер. А потом он открыл глаза на старом заброшенном полигоне, скрытый листвой деревьев и иной растительности, что здесь было в избытке. Как ни странно, он чувствовал себя неприлично прекрасно для мертвеца. Впрочем, как и для человека, которого пробило насквозь когтём Кьюби – тоже. Чуткий слух уловил посторонние звуки чуть в стороне, на более менее очищенной части полигона. Минато легко скрыл свою чакру и ни единым звуком не выдал своего присутствия, и принялся наблюдать. Там тренировался…ребёнок? Определённо ребёнок, достаточно хрупкого телосложения, упорно пыхтя, метал сирюкены в покосившиеся, держащиеся на «честном слове», мишени. Стойка была совершенно неверной, а само железо было максимально отвратительным по качеству. Такое нельзя давать детям, которые только учатся метать оружие – в дальнейшем ему можно будет сложно работать со стандартным оружием. Уж лучше на камнях тренироваться, чем на этом. И хотя мальчик не мог похвастаться техникой исполнения, он брал упорством. Прямо как Кушина. Минато как-то уже отстранёно отметил внешность малыша: и цвет волос, и глаз, и овал лица. В мозг врезались «усики» на щеках мальчика – такие же были на пухлых щёчках его сына. Минато едва подавил шумный выдох. Намикадзе впился более цепким взглядом в ребёнка – и тут же заметил то, что прохлопал в начале из-за небольшого замешательства. Простите, его готовили к смерти, а не к воскрешению. От ребёнка – Наруто – фонило чакрой. Чакрой Хвостатого. Чакрой Кьюби. Минато не был тугодумом. Внешнее сходство и чакра точно дали понять, кто этот ребёнок. Его сын. Его. Сын. И как бы Минато не хотелось прямо сейчас выйти к своему повзрослевшему ребёнку, он не мог. Во-первых он только напугает его. Во-вторых, он ещё не до конца разобрался в ситуации. И вновь всё внимание на ребёнка. Намётанный взгляд мгновенно отметил синяки, свежие и старые, и далеко не все из них можно списать на детскую активность. Поношенная одежда тоже не осталась без внимания. Да, вероятно, его сын не имел супер дорогой одежды, но она явно очень старая и заношенная. Не до дыр, но вот-вот, так сказать. И почему он тренируется здесь? Это даже не полигоны Академии. Мышцы лица сначала будто свело судорогой, а затем они закаменели. Всё тело прошибло лёгким зарядом электричества. Наруто явно стало дискомфортно, словно он почувствовал пристальное внимание к себе. Он быстро оглянулся, мазнув серьёзным взглядом по месту, где скрывался Минато и стал торопливо собирать свой инвентарь. Минато тут же поспешил отвести разом потяжелевший взгляд. - Чёрт, неужели они опять припёрлись, даттебаё... Губы Четвёртого дрогнули в подобие улыбки, стоило услышать такое знакомое и дорогое сердцу слово-паразит. И тут же всё вернулось на круги своя – за Наруто кто-то следит? И его маленький сын сам это замечает? Разумеется, Намикадзе последовал за сыном неслышной тенью, а выйдя в город, не мудрствуя лукаво, накинул хёнге невзрачного шиноби. Пока они шли до места жительства Наруто, Намикадзе постепенно приходил в бешенство – и ради этого он и его жена отдали жизни? Видя такое отношение к своему ребёнку Минато всерьёз думал о том, что будь у него возможность вернуться в день родов Кушины, он бы сцапал свою жену и сына, возможно прихватив Какаши, и сверкая пятками свалил бы с Конохи, оставив Хвостатого развлекаться. И пускай бы эти ублюдки сами успокаивали слетевшего с катушек Лиса. Он обязательно со всем разберётся, но не на глазах его сына. Такое ему пока видеть не нужно. Дойдя до квартирки – халупы аварийного состояния – Минато готов был забрать свои слова назад. Его почти трясло от сдерживаемой ярости. В принципе, Наруто можно усыпить и отведя в безопасное место, вернуться и… Нет. Нельзя. Он не будет пугать своего ребёнка. Чем он будет лучше этих будущих трупов? Ледяной взгляд чуть смягчился при виде того, как Наруто с удовольствием поглощает… Заварную лапшу? Серьёзно? И… у него в стакане прокисшее молоко? Они издеваются над его сыном. Лишь годами отточенное терпение не позволило ему прямо сейчас отправиться к верхушке деревни, что бы устроить им пытки в излюбленном стиле Ибики. Он был профессиональным шиноби. Конечно он был искусен в пытках. Не всем было дано увидеть такую сторону Минато Намикадзе. А тот кто видел, либо не оставил даже тела в этом мире, либо держит рот на замке. Родительское умиление настигло его, стоило ему увидеть этот чертовски милый ночной колпак Наруто – кажется, вкус к вещам у него от Кушины. Когда Наруто уснул, Минато почувствовал, как что-то ледяное коснулось плеча. Он даже не удивился, увидев чуть уменьшенную версию Шинигами. Шинигами, который смотрел серьёзно, с лёгкой хитринкой. - Ну что ж, кажется ты неплохо освоился. Итак, для полного понимания ситуации – ты почти живой. Ты всё ещё связан со мной, заключив контракт. Считай, ты чертовски везучий малец, именно это позволило тебя выдернуть сюда. Можешь радоваться, ты волен делать, что хочешь. Надеюсь, ты сделаешь правильные выводы. Шинигами говорил чуть растягивая звуки, с интересом смотря то на него, то на Наруто. Порой он выделял интонацией слова, впрочем, Минато прекрасно понимал, какой смысл туда вкладывался. - Сейчас, для полноты картины, ты получишь информацию о том, как жил мальчишка всё это время. Ему, кстати, шесть. – Ироничный хмык Бога Смерти почти не смутил. Шинигами наблюдал, как по мере поступления информации, Намикадзе бледнеет от злости, сжимает кулаки. Видит, как леденеет взгляд, за которым буквально бушует кровь будущих жертв. - Ох, и добавишь же ты мне работы… Зато это будет интересно! – Почти промурлыкав последние слова, Шинигами поспешил исчезнуть. Он планировал насладиться предстоящим зрелищем. Придя в себя, Минато практически стряхнул с себя кровавое марево. Он, конечно, не Узумаки и не Мастер фуин, но качественные звукоизолирующие печати сейчас забабахает на раз –два. Не хотелось бы, что бы его ребёнок услышал крики, лязг железа и прочие неприятные звуки, способные побеспокоить сон Наруто. Как уже упоминалось, Минато – совсем чуть-чуть пацифист. И самое дорогое для него – семья. Сейчас, его семьёй был Наруто. Какаши под вопросом, просто потому что какого чёрта. С ним нужно будет поговорить отдельно. Первым, конечно, был Хирузен. Третий ведь так любил курить свою трубку… Что же, теперь он с ней не расстанется никогда. Далее – старейшины. Ох, как мило, они назвали его Демоном. Точно так же называли его сына. Очаровательно. Вообще-то, они не далеки от правды. Интересно, почему они не замечали этого в прошлом? Ох, а какая красочная встреча была с Данзо! Конечно, доминировал там красный цвет. Потом были чуть менее большие, но от этого не перестававшие вызывать тошноту и отвращение, ублюдки. Кого-то, особо выделившегося или тупого, пришлось убрать. Остальные отделались предупреждением. На следующий день не многие заметили на фоне смерти таких знаменитых личностей и восстания из мёртвых Четвёртого Хокаге, что за ночь бесследно исчезла почти треть деревни. Но многие помнили, что точно такие же голубые глаза, смотрящие сейчас с такой нежностью на жмущегося к отцу ребёнка, были наполнены бешенством и немой угрозой самой мучительной смерти, стоит им оступиться. А Минато был спокоен. Он обнимал счастливое дитя и смотрел светлым взглядом в будущее. Он сделает всё для своей семьи.