Бойся гнева терпеливого

Наруто умер. Да, вот такое вот не прозаичное начало постановки. Жители деревни ликовали! Ведь какая же радость! Наконец-то демон, монстр, воплощение Кьюби, оставил их! Исчез! Навсегда! Наивные глупцы. Совсем скоро ваши радостные лица исказит уродливая гримаса ужаса и боли. А счастливые голоса сменятся на вопли боли и отчаянья. Но, а пока… Смех и задорные вскрики раздавались то тут, то там. Счастье и радость текли весело журчащей рекой из всех щелей прогнившей деревеньки. Знаете, такие бурные речки лишь на первый взгляд кажутся светлыми и безобидными. На самом деле, именно в таких сверкающих речушках, дно которых едва ли не темнее бездны, находят изуродованные трупы. Как и тело Узумаки Наруто. Лишь несколько чистых искорок на глубине пучины этой мерзости понимали, насколько это отвратительно. Они не смеялись, не веселились вместе со всеми остальными. Ходили поникшие и шокированные реакцией окружающих их, казалось бы, хорошо знакомых людей. Фигура, скрывшаяся в тени деревьев лишь довольно сверкнула голубыми глазами, запоминая. Что же, все мы носим те или иные маски. Порой, эти маски имеют название «человек». Вот ирония, не так ли? Порой, самые настоящие монстры прячутся не под кроватью или в тёмном переулке, а под личиной родного человека. А человека ли? Хотя… Возможно, почти все люди уже перевелись и большая часть лишь оболочка, заполненная пороками, невежеством и густой тьмой? Ведь как иначе объяснить, что эти люди не понимают простой истины? Узумаки Наруто никогда не был демоном. Но они сделали из него его. Этим идиотам остаётся лишь поаплодировать, что молодой демон и сделал. Гулянья длились целую неделю. С каждым днём, улыбка — теперь уже настоящего — демона становилась всё шире и шире, а глаза приобретали былой задор. Настал последний день. Солнце давно уже скрылось за горой Хокаге. Блондин в белом с рыжими вставками похоронном кимоно сидел на широкой ветви дерева и увлечённо болтал ногами в воздухе, будто ребёнок, наблюдающий за чем-то крайне занимательным. Пушистый рыжий хвост мелькал за спиной, шустро крутясь из стороны в сторону. Наруто широко улыбнулся. Улыбнулся широко, ярко, но не тепло и солнечно, как в былые времена. Блеснули заострённые клыки, явно указывая, что обладатель столь очаровательной улыбки не является травоядным. Такой улыбкой улыбается хищный древний вендиго перед своим обедом. Самым первым стал средненький по силе джонин. Серая пылинка среди сотен других, Наруто даже не запомнил его имени. Но…именно это существо стало причиной его смерти. Этот треклятый недочеловек придумал, как убить мальчика. Подговорил аналогичных ему ублюдков. И вместе они воплотили свой отвратительный план в жизнь. Убив его. И подписав тем самым себе смертный приговор. Узумаки схватил балагура за основание шеи и потащил с невиданной силой сипящего от страха мужчину к той самой речке. Остановившись у кромки бурно текущей воды, Наруто сощурил глаза, склонив голову на бок, словно любопытный совёнок. И задал лишь один вопрос: — Зачем? Шиноби затрясло, от потустороннего голоса, полного мягкой, почти ласковой злобы. Злобы, которая нежным шёпотом обещает ему медленную и мучительную смерть. И он верит этому. Он видит перерождённого ёкая, демона, который пышет гневом и обидой на людей, сотворивших с ним такое варварство. И молчит, не зная что сказать. Перед внутренним взором пронеслись все издевательства над пацаном, то, как он и его дружки добились желаемого — смерти. Демон звучно хрустнул шеей да с такой силой, что у любого другого она просто сломалась бы. Что же, он может выделить своему почётному гостю на сегодняшнем празднике немного больше времени. — Знаете, шиноби—сан, вес человеческого тела в обычных условиях примерно равен весу пресной воды, которую вытесняет это тело. — Наруто искривил губы в оскале, открывая на обозрение резцы. — Упавший в реку человек почти никогда не пойдет ко дну, если он позволит весу своего тела прийти в соответствие с весом вытесненной им воды — другими словами, если он погрузится в воду почти целиком. Но при утоплении вода проникает в легкие, — мстящий дух как бы не взначай проводит по грудной клетке, медленно переходя тонкой ладонью на солнечное сплетение. — Кроме того, большое ее количество попадает в желудок, и все тело становится тяжелее настолько, насколько вода тяжелее воздуха, наполнявшего эти полости прежде. Как правило, этой разницы достаточно для того, чтобы человек пошел ко дну, но только не в тех случаях, когда речь идет о людях с тонкими костями и излишком жира на теле. Такие люди, и утонув, продолжают держаться на поверхности. Шиноби уже била крупная дрожь. Он пытался воспользоваться чакрой, но безуспешно. А Узумаки, с чертовски милой улыбкой, продолжал: — Труп, опустившийся на дно реки, останется там до тех пор, пока по какой-то причине его вес опять не станет меньше веса вытесняемой им воды. Это может быть связано с разложением или с чем-либо еще. В процессе разложения образуется газ, расширяющий клетки в тканях и все полости, что придает мертвым телам ту вздутость, которая производит столь жуткое впечатление. Постепенно труп становится легче вытесняемой им воды и всплывает. Наруто замолчал, проводя длинным пальцем с заострённым когтем по грудине мужчины, остановившись аккурат над бешено бьющимся сердцем. Соблазнительная ухмылка украсила лицо блондина. — Знаете, шиноби-сан, я слышал, что если аккуратно вскрыть лёгкие, желудок, кишки и мочевой пузырь, то тело человека не всплывёт довольно долгое время… Ну, а когда это случится, то опознать уже не выйдет… Знаете, как морские обитатели падки на лёгкую добычу? Даже безобидные рыбки не прочь полакомиться мясом. Тени, незаметно клубящиеся за спиной демона, вынырнули и закружили в хороводе, предвкушая веселье. — А давайте проверим это? Может быть я не прав и вы всплывёте куда быстрее? На секунду пространство разрезал дикий крик, почти сразу сменившийся тихими булькающими звуками. Закончив с первым, Наруто приступил к остальным. Он больше не разговаривал ни с кем, лишь делая то, ради чего явился в этот мир вновь. За ночь не стало более чем половины деревни. Часть оставшихся билась в истерике, боясь, что их настигнет та же участь. Они будут день изо дня ожидать прихода своей смерти, медленно сходя с ума. Ещё часть — ничего не понимали, невинные, никогда не знавшие, что существовал некий Узумаки Наруто. Они не испытывали страха, не чувствовали угрозы для своей жизни. Порой им даже казалось, что их оберегают. Последние из тех, кто остался в живых знали всё. Они знали, кто и за что учинил кровавую баню в Конохе. Они знали, почему остались в живых. Им объяснили. Они были теми, кто остался человеком не только лишь снаружи, но ещё и внутри. Их не тронули, на них оставили метки, показывающие, что иным демонам их трогать не стоит. Спустя многие годы по всем деревням стала расползаться легенда, новость, новое правило их мира — если при жизни наречь человека демоном, то он им и станет. Но будет ли хорош исход тех, кто сделал это? Отнюдь. Их ожидает то же, что и Деревню Скрытую в Листве. Первым в этом убедился Песок. Голубоглазый демон с уже семью хвостами довольно улыбался, лениво греясь на солнце. Он запустил новое колесо мира и теперь с интересом наблюдал за тем, как человечество учится на своих ошибках, но вновь и вновь оступается. С нежностью встречает новоявленных демонов, объясняя им всё и ухаживая за ними, как за членами семьи. Ветер принёс новый, незнакомый запах. Это могло значить лишь одно - люди опять наступили на те же грабли. - Что же.. да начнётся пир!