My Alive Fan Fiction.

На глазах Хизер медленно скапливаются слезы, она уже на грани истерики, что ещё сильнее угнетает мое состояние. Мэтт все стучит в мою несчастную дверь и, громко крича, зовёт то меня, то подругу. Я потираю лоб, собираясь с мыслями, и расхаживаю на месте, словно мне это что-то даёт. Хизер зовёт меня, Мэтт кричит, я ужасно зла, а Луи… Черт, я даже не уверена, что нужно, а скорее можно ли его называть так. От парня ни звука уже почти целых пять минут и это напрягает и без того ужасную ситуацию. Поворачиваюсь к блондинке и стараюсь её успокоить, прекрасно понимая, что в данном случае успокаивать нужно меня. — Послушай, сейчас мне нужно, чтобы ты справилась с собой и пошла к нему, — сразу же получаю отрицательные кивки головой, но продолжаю настаивать на своём. — Ты должна его успокоить, потому что ещё одно матерное слово из его рта и около моего дома соберётся полиция, которую вызовут соседи. Так что, Хизер, я умоляю тебя, иди к нему и успокой! — Но я… Толкаю подругу к выходу, а сама направляюсь в сторону Луи. Вздыхаю и встаю перед дверью, наслаждаясь секундами тишины. Однако моя радость не длиться много, так как уже через пару мгновений слышу крики Мэтта и Хизер, доносящееся из прихожей. Стучусь в дверь и зову Луи по имени несколько раз, но получаю лишь тишину в ответ. Мои брови невольно хмурятся. Слишком тихо, учитывая то, что он собирался разгромить все перед собой с самой первой секунды пребывания в доме. Может он решил успокоиться? Неужели он исчез? А если… — Луи? — последний раз зову парня и открываю замок на двери. — Луи, если ты меня слышишь… Приоткрыв дверь, я немного наклоняю голову, чтобы осмотреть помещение, а потом прохожу внутрь, никого не замечая. Тихо хмыкаю и стою на месте, тяжело выдохнув. Мне не удается и воспроизвести хотя бы одну мысль насчёт пустоты комнаты, как мою голову пронзает резкая боль и я падаю на колени, рефлекторно хватаясь за больное место. Меня ударили. Лампой. Чертовой лампой, которую мне подарила моя бабушка и которую я ненавижу всем сердцем. Знал бы это Луи, то использовал ее дважды, а не бросал рядом со мной. Лампа тут же разбивается, когда соприкасается с паркетом: маленькая часть меня радуется данной потере, другая быстро схватывает происходящее и приводит меня в чувства. Все еще держу голову, поворачивая ее, и замечаю исчезающее за дверью пальто парня. Что-то невнятно стону, не сразу встав на ноги. Пытаюсь выбраться из комнатки, но перед глазами летают звезды из-за достаточно сильного удара, поэтому решаю для начала собраться с силами. Восстановление сил занимает долгое время, так что двигаюсь вперед, несмотря на боль, и мне удается крикнуть невнятное «держите его» друзьям в прихожей. Те еще кричат друг на друга, в то время как Томлинсон успешно совершал план побега. Я ужасно злюсь, частично на себя. Все это кажется невероятным, странным, непонятным. И признаться, я прекрасно понимаю, что у подруги с парнем есть проблемы, что мне нужно их разнять, но сейчас у меня есть вещи посерьезнее. Устраивать драму посреди недели? Конечно. Но иногда я реально не прочь променять этих людей даже на воздушный шарик. — С ним ты тоже целовалась?! — Ты думаешь, я шлюха?! То, что Брук приводит парней, не означает, что я гребаная шлюха! Качаю головой от безысходности и Мэтт, заметив меня, начинает бурно со мной общаться, ну, а точнее, высказываться по поводу Хизер. Я открываю рот, чтобы начать разговор, но Хизер перебивает своего парня, говоря с ним в унисон. Мои нервы и ужасно ноющая голова не выдерживают, и я кричу, вызывая при этом моментальную тишину. Да, зная бы об этом раньше, то непременно бы воспользовалась с самого начала. — Я, черт возьми, не понимаю ни одного вашего слова! — вздыхаю и прикрываю глаза, потому что моя голова готова взорваться, а сил с ними спорить у меня нет. — Пожалуйста, ребята… Мне нужна ваша помощь. — Что с тобой? — Хизер с беспокойством смотрит на меня. — Что с твоей головой? — Я бы спросил, что с твоей? — тихо фыркает Мэтт, закатывая глаза. — Почему вы просто не можете успокоиться, даже когда мне нужна помощь? — грозно смотрю на Мэтта и парень неловко отводит глаза. — У меня появилась огромная проблема под названием Луи. Оба странно смотрят друг на друга, затем переводят взгляд на меня и изгибают брови. — То есть… У тебя проблема с парнем? — спрашивает Мэтт, почесывая затылок. — Он тебя бросил? — Что? Нет! — машу руками. — Это странная и долгая история, поэтому сейчас мы не должны терять ни минуты. Ты на машине? — Да, все ещё заведена, — говорит Мэтт и вижу как Хизер собирается сказать что-то своему парню, однако я толкаю её. — Отлично, едем сейчас же. — Ты можешь объяснить что происходит? — подруга плетется вперед. Мы вместе выходим из дома. Скорее наоборот, я выталкиваю ребят и по дороге кратко бормочу о Луи, о том, как связала его, откуда я знаю его, самую малость о его репутации преступника. Все-таки, не хочется верить в подобное и вводить в страх. Подруга все ещё в недоумении, но сейчас я не желаю рассказывать всю правду и целую историю о нем. Хизер то и дело восклицает о преступности и спрашивает грозит ли нам опасность. Машинально качаю головой, хотя и сама представления не имею на этот счёт. Липкая тревога внутри меня растёт, беспокойство нарастает с новой силой, а надежда на то, что мои мольбы будут услышаны остается. Искренне надеюсь, что Луи не навредит никому. Я до сих пор не могу отойти от того, что делаю. Мне все ещё кажется невозможным, что парень, который должен быть моим любимцем, сейчас находится в городе, в прямом смысле живым.

***

Мы едем уже второй час, осматривая все лавки, кафе, магазины, переулки, иногда дома, все места, в которых может быть Томлинсон. Парень не знает мой город, не знает людей, не знает всего. Он, черт возьми, не знает совершенно ничего! Однако он умело сбежал, да так, что за короткое время словно испарился. Я вновь начинала думать о его реальном исчезновении, потом вкратце рассказала всю ситуацию о возможном скрытии парня и выразила свои мысли друзьям, которые в свою очередь даже словом не обмолвились. Лишь тревожное «ищем парня в плаще» от Мэтта заставляло мое сердце сжиматься, а кровь застывать. Нам нужно найти Луи, во что бы ни стало, сколько бы часов нам это не потребовалось. Мы должны. — Хей, смотрите, — говорит Мэтт, указывая пальцем вперёд. Он поворачивает машину в сторону открытого кафе, откуда вблизи стали слышаться крики и недовольные возгласы. Машина останавливается и я выпрыгиваю из неё, направляясь прямиком к источнику звуков. Что-то вылетает из окна, разбивая стекло на маленькие частицы, и я рефлекторно прикрываю себя. Мэтт оказывается рядом со мной и проходит впереди, создавая мне защиту. Мэтт Джонсон — боец, друг и верный сын. Он лучший игрок в своей команде и, признаться, высок и строен, словно греческий бог. Хизер повезло с таким парнем, за его спиной ты чувствуешь лишь безопасность. И, с какой-то стороны, я рада, что именно Мэтт стоит передо мной. Как только он открывает дверь, то замирает на месте. Я прохожу внутрь, не задавая вопросов, и сама останавливаюсь. Луи бьет охранника (как мне кажется по форме), который пытается отбросить первого в сторону, но Томлинсон крепко держит его за ворот, нанося все больше ударов. Мужчина, низкого роста в странных штанах и пиджачке, кричит на Томлинсона, прося убраться из кафе и угрожая вызовом в полицию. Мэтт подбегает к Луи, хватая его сзади, и оттаскивает в сторону, где сильнее прижимает к себе. Томлинсон ругается в сторону моего друга, когда тот крепко накрепко хватает его, не давая возможности уйти. Я подлетаю к пострадавшему вместе с мужчиной в пиджаке и наклоняюсь, чтобы помочь ему встать. — Боже, что вы натворили… Убирайтесь, убирайтесь отсюда немедленно! — Вы в порядке? — спрашиваю охранника и тот потирает свою челюсть. — Вам нужно в больницу… — Никуда не нужно! Я сейчас же позвоню в полицию, если вы все не уберетесь отсюда! — смотрю на низенького мужчину и извиняюсь, сама не понимая за что. — Никаких извинений! Вы только посмотрите, что натворил этот негодяй! Он указывает на Луи, и тот издаёт что-то вроде рыка, чем пугает мужчину и заставляет его вздрогнуть. Нас тут же просят уйти, не трогая ничего. Сразу после просьб идут слова про суд, про полицию и ужасные деньги, которое мы должны заплатить за ущерб, нанесённый его кафе. Я прошу Мэтта уйти побыстрее, чтобы на нас не свалилось ещё большее бремя, и бросаю владельцу еле слышное «просим прощения», после чего удаляемся из здания, ведя с собой постоянно брыкающегося Луи. Мэтт пытается утихомирить парня, однако тот не желает быть спокойным. — Отпусти меня, идиот! Тебе же лучше, если я не запомню твоё лицо! — У тебя очень странный вкус на парней, Брук, — произносит Джонсон и наносит сильный удар в голову Томлинсону. — Так-то лучше. — Что ты делаешь?! — взволнованно спрашиваю, смотря как Луи падает без сознания в руки друга. — Ты его… — Поверь мне, все будет хорошо. Ты меня поблагодаришь за это. Издалека слышатся звуки сирены, поэтому мы резко бросаемся в сторону машины, попутно чертыхаясь. Я открываю дверь Мэтту, помогая ему затолкнуть Томлинсона в салон на заднее сиденье рядом с Хизер. Девушка визжит, но мы закрываем двери и усаживаемся на свои места. Говорю ехать домой, оглядываясь назад, чтобы не попасться полиции. Спустя несколько минут с некой спокойностью выдыхаю, когда вижу проезжающую мимо пожарную машину с сиреной. Мы почти добрались до моего дома, когда Мэтт останавливает машину в нескольких метрах, заворожённо смотря вперёд. — Что? Почему мы остановились, Мэтт? — Хизер кладёт руку на плечо своему парню, а я направляю взор на объект шока и громко чертыхаюсь. — Вы издеваетесь! — стону и закрываю лицо ладонями, откидываясь на спинку сидения. — Долбанная миссис Бакстер! — Что делать, Брук? — Мэтт нервно оглядывается на Луи и я понимаю его волнение. Если быть точнее, миссис Бакстер моя соседка. Вечно недовольная, злая, сварливая и противная женщина. На её лице волдырей больше, чем штатов в Америке. Она не потерпит шума в своём районе, никогда в своей жизни. Миссис Бакстер наблюдает днём и ночью из окна на нашу улицу, выжидая прокола от какого-нибудь соседа, чтобы отправиться в суд. Эта женщина ненавидит «беспорядок». Однажды она отправила в суд ни в чем неповинного мужчину, который оставил мусор около бачка. Она в сию секунду выбежала из дому, накричала и добилась того, что мужчине пришлось съехать вместе с семьёй. Каждый человек на нашем районе её ненавидит, только и ждут, что вновь приедет её племянник, который является спасителем для нас, и заберёт миссис Бакстер с собой в Канаду. Но в данную минуту, как назло, она стоит прямо у моей двери и стучится в неё. Мне уже становится жаль свои двери в доме, потому что с самого утра в них кто-то да норовит постучиться с немалой силой. Такого не пожелаешь и врагу. — Иисус, почему именно она? — смотрю наверх и перевожу взгляд на друзей. — Вы сможете незаметно протащить его через задний двор? — Ну конечно, мы ведь только этим и занимаемся на выходных, — говорит Хизер. — Как ты думаешь мы сможем протащить человека без сознания? Во что ты нас ввязала? — Все будет хорошо, просто доверьтесь мне. Я отвлеку её, а вы быстро убирайтесь, — открываю дверь машины и вылезаю, на ходу слыша расспросы Хизер. Главное не подавать виду, главное казаться более естественной. А учитывая то, что я совершенно не умею врать, мне это стоит немалых трудов. Набираю воздух в легкие и топаю к дому, издалека собираясь с силами. Оглядываюсь, вижу обеспокоенных друзей и киваю им головой, продолжая идти. — Миссис Бакстер! — протяжно окликаю женщину и та сразу же поворачивается, хмуря свои брови. Дай мне бог сил справится с этой ведьмой. — Элизабет? — слегка кривлю лицо, когда она ужасно пискляво произносит мое имя. — Где ты была? Почему ты в пижаме? Черт. Я осматриваю себя, понимая в чем была все это время. Пижамные штаны со звёздами и лёгкий свитерок — не самый лучший наряд для пробежки утром, поэтому вариант «простите, утренняя зарядка» сразу отпадает. — Оу, я… Решила просто прогуляться. Знаете, утром воздух чище, птицы щебечут. — Хм, — женщина спускается с моего крыльца и оглядывается, а я встаю перед ней, привлекая внимание в свою сторону. — Я давно так хожу, вы просто не замечали, — миссис Бакстер встаёт передо мной спиной к ребятам, так что им удаётся выйти из машины, что уже неплохо. — Да уж… Твои родители в курсе? — находит причины, но я лишь беспокоюсь за Хизер и Мэтта, так что киваю. Ребята уже вытаскивают Луи, но по лицам можно заметить недовольство Хизер и полное безразличие к её манерам от Мэтта. — Я уже давно как совершеннолетняя, поэтому им нет нужды беспокоиться обо мне, миссис Бакстер. — Ох, и правда, — женщина поправляет свой халат, разочарованно выдыхая, явно надеявшаяся меня подловить. — Я уже и забыла, что ты взрослая. Признаться, ты всегда была моей любимицей. — С-спасибо, — это утро приносит все больше сюрпризов, что я не успеваю даже моргать: похвала от неё — грядёт буря или же ураган. — Мне о-очень приятно. — Да… Помню, ты всегда была такой самостоятельной. Всегда держалась за порядок, — никогда, никогда в своей жизни, лишь иногда, и лишь дома. — Мне кажется, ты бы стала прекрасным президентом. — Вау, спасибо, миссис Бакстер, — неловко произношу, смотря за её плечо, где ребята проносят Луи, придерживая его по обе стороны. — Я бы никогда не забыла… — женщина собирается повернуть голову назад, но я слишком резко хватаю её за руку, чем вызываю шокированный взгляд. — Что такое? — Я… Я всегда хотела… — не нахожу слов, нервно перебирая в голове чего бы я хотела от неё, но первое чего бы я хотела — это её исчезновения. — Я хотела спросить, кто ваш парикмахер? — Ох, тебе нравится моя прическа? — Да, да, она такая объемная и пышная, как вы добились такого эффекта? — друзья исчезают и мне становится легче. — Я стригусь лишь у одной проверенной, я дам адрес. Она невероятно стрижёт. Знаешь, в наше время… Дальше следовал монолог о парикмахерше миссис Бакстер, о том, как она никому не доверяет, кроме себя, и о ужасном поведении людей в обществе. Клянусь, протянулось бы это ещё на несколько минут, от моих ушей осталось бы только название. Но боги сегодня смиловались надо мной, отправив миссис Бакстер обратно к себе домой. Прошло ровно пятнадцать минут её рассказов, поэтому, как только она уходит к себе, я мчусь к двери, боясь, что она может меня окликнуть ещё ради чего-либо. Закрываю дверь на замок и бросаю ключи рядом на столик. — Брук! — Хизер появляется на лестнице, её глаза бегают по сторонам, а дыхание немного сбивчиво. — Вы в порядке? — спрашиваю, подруга подлетает ко мне и крепко обнимает. — Все хорошо, я здесь. — Я до сих пор не понимаю что происходит, но твой парень пришёл в чувства. — Уже? Он не мой парень, он… Я сама толком ничего не понимаю… Я замолкаю. Ведь вправду, кто он? Все спутано, слишком спутанно, мне еле удаётся разбирать реальность. Если есть книга, с помощью которой я могу решить данный вопрос, то я пожертвую все свои сбережения, лишь бы она оказалась у меня. Хизер кладёт руку мне на плечо, сочувственно кивая, и говорит утешающие слова, которые совсем не расслабляют меня. Вспоминаю, что Луи очнулся, поэтому прошу подругу пройти вместе со мной. Когда она поднимается наверх, то я лишь мысленно задала вопрос почему второй этаж и предполагаю, что они разместили Луи где-нибудь в комнатах, откуда он не сможет убежать второй раз. Однако когда мы заходим в ванную комнату, где Мэтт стоит, оперевшись о раковину, а связанный Луи со скотчем на губах лежит внутри самой ванны, то мои брови вскакивают вверх от удивления. — Вы серьёзно протащили его на второй этаж, чтобы поместить в ванную?! — А что такого? — Скотт недоуменно смотрит на меня, словно ожидала одобрений. — Отсюда он не выберется, да и связан он крепко. Мэтт постарался. — Боже, нужно вытащить его, — говорю, размахивая рукой. — Ты странный человек, Брук, — возмущённо бурчит Джонсон, но помогает мне вытащить Луи. — Сначала заставляешь нас бегать за каким-то парнем, который странно одет. Затем вырубаешь его, заставляешь связать… — Я даже словом не обмолвилась, чтобы вы его связали! — открываю дверь в спальню родителей и ставлю стул посередине комнаты. — Ладно, в этом ты права. Идея была Хизер, как впрочем и следовало ожидать, — Мэтт толкает недовольного Луи, чтобы тот прошёлся ногами, но он стоит. — А ты упрямый. Наконец, когда мы все трое смогли хоть немного успокоится, подруга с парнем садятся на кровать, напротив Луи, в то время как я облокачиваюсь о стенку рядом со шкафом. Я наблюдаю за Луи, Хизер поглядывает на меня, нервно перебирая свои пальцы, а Мэтт трет переносицу уже в который раз. Несколько минут мы проводим гляделки друг с другом и Мэтт первым решает разрушить тишину, расспрашивая меня о происходящем. Глаза Луи направлены в мою сторону, мы сталкиваемся взглядами, но я медленно опускаю ресницы, не в силах справляться с проницательным взглядом голубых глаз. — Я знаю, что вам покажется все странным. Собственно, так и есть, но для начала мне нужно кое-что проверить, — подхожу к Томлинсону и встаю перед ним, немного медля. — Луи, я не хочу создавать проблем. Сейчас я отклею скотч и мы поговорим. Ты не станешь вырываться, хорошо? — читаю в его глазах усмешку, но все же сдираю серебристую ленту, и Лу тут же кривится. — Вот… Для начала расскажи, кто ты? — А ты действительно глупая, — утверждает Томлинсон, расплываясь в улыбке. — Я ничего не буду рассказывать, милочка. — Ты сказал, что ты Луи Томлинсон, — напоминаю ему, желая узнать получше. — Стой, кто? — Хизер издаёт смешок. — Так и есть, тот самый. Человек, который может убить вас всего лишь кухонным ножом и желает сделать это поскорее, — Луи не обращает внимания на подругу, наблюдая только за мной. — Человек, от которого трясётся вся Англия. Человек, который живет только страхом и кровью. Я — Луи Томлинсон. Твой ночной кошмар, дорогая. — Брук? — Мэтт трогает меня за руку, пока я и Луи не отводим глаза друг от друга. — Какой сейчас век? — спрашиваю, так же забыв о присутствии друзей, как и Луи. — Что за черт? — Не знаю, в какую игру вы играете, но я явно не собираюсь в ней участвовать, придурки, — шипит Томлинсон. — Просто ответь, — твёрдо произношу, настаивая на своём, и наклоняюсь. — Пожалуйста. — Брук, может быть он сам чокнутый? — Девятнадцатый век, странная девчонка, — наконец получаю достоверный ответ и выпрямляюсь. — Это должно что-то значить? — Мэтт встаёт с места. — Он не настоящий.

***

Мы все вместе, включая Луи, разместились внизу в гостиной. Мэтт сидит в кресле, придерживая голову одной рукой и смотря на открытый ноутбук, пока Хизер расхаживает по всей комнате, а я пью свой остывший ромашковый чай. Я более подробно и детально рассказала ребятам о Луи, о наших желаниях с Хизер и о том, как нашла Томлинсона в кустах, о «необычной книге» и то, чем он занимается. Открыла также вкладку с фанфиком, чтобы уточнить свои догадки, и показала экран. Единственное, в чем я действительно уверенна, Луи не из нашего мира. Верится с трудом, но мой любимый персонаж из любимого фанфика находится в моем доме, в моем кресле, все ещё связанный, молча поглядывающий на нас. Вся эта цепочка зародилась еще утром, благо, мне удалось сопоставить два плюс два. Никто из присутствующих не может поверить в происходящее и я прекрасно всех понимаю. — То есть, вместо того, чтобы пожелать деньги, машину, дом, или щенка в конце концов, ты загадала маньяка из девятнадцатого века? — Ты можешь не угнетать и так ухудшенное состояние? — Мэтт не поворачивается, но наклоняется, чтобы закрыть ноутбук. — Не я предпочла себе убийцу, Мэтт. Не нужно меня трогать, — произносит Хизер, складывая руки на груди. — Перестань считать меня виновницей, — кладу на кофейный столик кружку с чаем, фыркая. — Будто я знала, что все сбудется! Ты сама свидетель, я не желала этого. — Брук, будь ты поразумней. Не устраивайте сцен, нам нужно успокоиться, — Мэтт кладёт руки на колени и опирается на них, сцепляя пальцы. — Хизер может всегда давать неправильные решения. — Я здесь вообще-то, — Скотт хлопает парня по плечу. — Но… Хорошо, я никого не обвиняю, я просто не могу понять. — Мне нужно думать, что с ним делать, — вздыхаю. — Он не может здесь остаться. Он просто персонаж. — Я кто? Ох, ребята, вам крупно не повезло, — издаёт голос Луи, от чего мы все трое поворачиваем головы. — Что? Вам лучше отпустить меня, может я подумаю над вашими словами и помилую. Вы просто психически нездоровы. — Нет, дружище, этого не будет. По словам Брук, ты можешь навредить кому-нибудь, а нам этого не нужно, — произносит Мэтт. — Сегодняшнее утро тому подтверждение. Я тяжело вздыхаю, потирая виски. В моей голове даже не укладывается, что Луи может выйти и навредить людям по щелчку пальцев. Судя по фанфику, некоторая информация у нас есть. Собственно, вся история немного похожа на достоверные сведения, которые иногда подтверждал сам Луи. Он родом из Донкастера. Парень жил с матерью и сестрами, у них была своя ферма, свой дом в Британии. Жили богато, настолько, насколько им позволяла жизнь. Когда Луи исполнилось шестнадцать лет, его мать жёнилась на торговце, что проезжал мимо их фермы. Знакомство, недолгий роман, а после женитьба. Естественно, Томлинсон не возлюбил нового отчима: тайком крал его вещи, сжигая их, отпускал поводья, чтобы потом обвинить в этом невиновного мужчину, ломал дорогой фарфор, который годами собирала его мать. С месяцами Луи таил в себе эту ненависть, каждый раз придумывая новые пакости. Ведь до отчима единственным кормильцем семьи был он сам, а уступать своё место ему не хотелось, он видел в нем угрозу. Таким образом, Луи, копивший ненависть и злобу, в восемнадцать лет расправился с отчимом, когда узнал, что тот насиловал его сестру. Мать не знала об убийстве и об насилии, так как Луи смог спрятать труп в хлеву настолько умело, что гордость за содеянное парня возрасла в три раза. Однако, все тайное становится явным. Не выдержав смерти нового мужа, истории с дочерью, мать, полная отчаяния, не смогла принять сына, напрочь забыла о нем и ушла в себя на несколько месяцев. Одиночество, отсутствие поддержки со стороны родных, полное их безразличие — все подкосило Луи. Томлинсон не стал церемониться и уже к двадцати годам успел стал самым популярным преступником в Англии: полиция в страхе — сторонники в восторге. Луи все равно на людей. Он не моргнёт, не окажет помощь, не совершит благое дело ради человека. Он давно разочаровался в обществе, в мире, в людях. Все, что он может — убивать ради своего удовольствия. И сейчас, когда речь заходит о таком Луи, лучше предпринимать серьезные меры. Особенно, если вы знаете на что способен человек и где он находится. А он сейчас на моей странице жизни.