Алая земля

      Вечером, дождавшись, когда дедушка возьмется за сигару после ужина, я подошла к его креслу. Дедушка вопросительно посмотрел на меня, и я сказала:       - Я хочу попросить прощения.       - За что?       - За то, что не послушалась и танцевала с мистером Батлером на дне рождения мэра. За то, что вообще вела с ним дела, хотя мне и было запрещено это делать.       Брови Пьера приподнялись на «мистере Батлере». Очевидно, он отметил, что я не назвала Ретта по имени. Впрочем, он не стал заострять на этом внимание.       - Полагаю, вы с ним виделись не так давно? И он разбил тебе сердце?       - Конечно же, нет! Невозможно разбить сердце тому, кто не влюблен.       Я предпочла ответить только на второй вопрос и надеялась, что дед не повторит первый.       - Отрадно слышать.       Пьер задумчиво поглядел на до сих пор незажженную сигару и отложил ее в коробку.       - А что насчет Огюста?       - Дедушка, я уже говорила сотни раз…       - Да-да, ты не любишь его, а он не воспринимает тебя всерьез. А может быть, тут нет частицы «не»?       - Да с чего бы мне любить его?       - А разве должны быть причины?       Так, понятно, дедушка решил поиграть в «умудрённого опытом» и рассказать мне про любовь.       Я нахмурилась.       - Я не желаю обсуждать Огюста и его поползновения. Это тебе он нравится, а не мне.       - Как скажешь, - неожиданно добродушно согласился дед.       - Доброго вечера, - пожелала я и удалилась в свою комнату.       Все шло не так, как я задумывала. Мне не удалось предотвратить ни войну, ни смерть Джералда и Эллин О`Хара. Я не стала бизнесвумен и не сделала выдающегося открытия ни в какой области.       Я, конечно, хорошо устроилась рядом с дедушкой, в отличие от канонной Скарлетт, но и это не потребовало от меня усилий, а случилось само собой.       Даже Ретт Батлер очарован мной не так сильно, как настоящей Скарлетт, не смотря на мои прогрессивные взгляды и странные для леди знания и мнения.       Похоже, я просто ни на что не гожусь.       С этими грустными мыслями я провела не один день. От Ретта не было вестей, вероятно он уехал из Саванны.       Зато пришло письмо от Джона Уилкса, в котором он сокрушался, что Тару никак не удается продать. Кроме того, он должен помочь воинам в борьбе за правое дело и убедил миссис Тарлтон дать ему Нелли.       «Жаль, что оба вы не вернетесь с войны», - подумала я и продолжила чтение. Далее мистер Уилкс сообщил, что за Тарой и Двенадцатью Дубами присмотрит его управляющий, и пожелал всех благ мне и мистеру Робийяру.       Дедушки дома не было, так что пожелания он получит позднее.       Однако я успела лишь дочитать письмо и спуститься вниз, как услышала взволнованные голоса, а затем распахнулись двери, и я увидела, что двое мужчин поддерживают дедушку с двух сторон, чтобы он не упал.       - Дедушка! Что случилось?!       - Все в порядке, дорогая, не волнуйся, - ответил он еле слышно.       Из-за спин процессии вышел доктор Томас.       - Не волнуйтесь, мисс Скарлетт. Вашему дедушке стало дурно сегодня…       - А нюхательных солей под рукой не оказалось, - подхватил Пьер, но тут же схватился рукой за сердце и замолк. Я с тревогой посмотрела на доктора. Тот сделал жест рукой, мол, подождите, и сказал:       - Осторожно поднимайтесь в спальню, мистер Робийяр. Мисс Скарлетт, позовите Джона или кого-то столь же расторопного, будьте любезны.       Я тут же бросилась на кухню, где и обнаружила Джона. Уже через пару мгновений мы с ним были у подножия лестницы. Дедушка одолел только две ее трети.       Доктор Томас подозвал к себе Джона, дал тому листок бумаги и ряд поручений.       Но что с дедушкой?       Я было двинулась вверх по лестнице, но доктор спустился ко мне и сказал:       - Подождите меня в гостиной, будьте так добры.       Я бросила взгляд на дедушку, почти скрывшегося за стеной второго этажа, и повиновалась.       В гостиной я села на подлокотник кресла и сложила руки на груди.       Может, он упал и ударился? В его возрасте простой ушиб обходится дороже, чем в шестнадцать лет.       Может, что-то с сердцем? Учитывая, как дедушка любит покушать и хорошенько посидеть в кресле, вполне вероятно.       В открытую гостиную заглянула Роза:       - Мисс Скарлетт, что-то случилось с господином Робийяром?       Я досадливо поморщилась. Слуги, небось, узнали про состояние дедушки раньше, чем он сам.       Впрочем, хорошо, что она появилась тут. Сейчас спустится доктор, нужно проявить гостеприимство.       - Роза, скоро здесь будет доктор Томас. Подготовь к его появлению чай.       - Да, мисс, - почти разочарованно протянула она и ушла.       Доктор все не спускался, и я все больше нервничала. Что там можно делать так долго? У дедушки же не может быть ничего серьезного. Он здоров и крепок для своего возраста.       Роза принесла поднос с чайником и чашками и удалилась. Наверняка будет подслушивать.       Наконец в гостиную вошел доктор Томас, и я тут же вскочила с кресла.       - Ваш дедушка немолод, Скарлетт, и едва ли он ведет правильный образ жизни, а режим питания его явно далек от идеала.       Он сел в кресло, и я тут же налила ему чай и протянула чашку.       - Благодарю вас.       - Так что с ним?       - Сердце. Не буду вдаваться в подробности, да и вряд ли они будут вам интересны. Вашему дедушке нужен уход, умеренное питание и свежий воздух. Я позволил себе отправить вашего Джона к себе домой. Некоторых лекарств у меня с собой не было.       - То есть, все не слишком серьезно? Доктор, говорите правду, прошу. Вы же знаете, мы достаточно обеспеченные люди. Если нужно какое-то особенное лекарство или что-то…       - Сложно сказать, Скарлетт. Сердце человека непредсказуемо. При должном уходе мистер Робийяр может прожить еще годы, а может и месяцы.       - Но вы… Вы же можете приходить почаще и контролировать его самочувствие?       - Не волнуйтесь. Я буду делать все, от меня зависящее.       В гостиную вбежал Джон с бумажным свертком в руках. Протянул его доктору. Тот распаковал его и удовлетворенно кивнул.       - Я напишу вам, что и когда нужно принимать мистеру Робийяру, и постараюсь заглянуть завтра. Посмотрю, как идут дела.       - Спасибо, доктор, - облегченно выдохнула я. – А я могу к нему зайти сейчас?       - Сейчас он скорее всего уснул, пусть отдыхает. Часа через два отнесите ему легкий бульон.       Я кивнула, и доктор удалился, попрощавшись.       И что мне прикажете делать два часа? Я задумчиво прижала палец к губам. Нужно распорядиться на кухне насчет бульона и посадить возле дедушки на ночь толкового слугу. Думаю, Джон подойдет лучше всех.       Раздав все необходимые указания, я удобно расположилась в кресле в гостиной и прикрыла глаза.       Хорошо, что все не так страшно, как я сперва думала. Уход я дедушке обеспечу. Жирную и вредную пищу исключим. Свежего воздуха в достатке за домом. Лекарств хватает. Все будет хорошо.       Выдержав время, как и велел доктор, я отправилась с бульоном к дедушке. Тот уже не спал, а сидел за столом у окна, просматривая какие-то бумаги.       - Скарлетт, зря вы все так переполошились. Джон чуть не плакал, когда заходил ко мне, ты и вовсе принесла бульон.       Впрочем было заметно, что такое внимание доставило ему удовольствие.       - Дедушка, ты вообще должен быть в постели. Доктор Томас велел обеспечить тебе покой и уход.       - Если я буду все время лежать, то покроюсь пролежнями и стану дряхлым стариком. А вот от супа я не откажусь.       Он убрал бумаги на угол стола и принялся за еду. Я прислонилась к стене, наблюдая за ним. Несмотря на бодрые заверения, выглядел дедушка неважно. Об этом говорил и нездорово-серый цвет одутловатого лица.       - Ты нас очень напугал, дедушка. Представь мое изумление, когда тебя практически внесли в дом двое джентльменов. И ладно бы тебе было двадцать лет, и вернулся ты из салуна. Так ведь нет! Добропорядочный, уважаемый житель Саванны.       Дед рассмеялся.       - А ведь бывало… - и тут же осекся, вспомнив, с кем разговаривает. Тут уже рассмеялась я. Забрав опустевшую посуду, я убедила дедушку улечься отдыхать и пообещала зайти позже, чтобы почитать ему.       Выполняя обещание, я зашла к нему спустя час с лекарством и тут же выбежала на лестницу с криком «Джон!». Как только он примчался, я велела ему привести доктора, а сама вернулась в спальню. Дедушка дышал очень тяжело, на лбу у него выступила испарина.       - Я задыхаюсь, - прошептал он еле слышно. Я распахнула окно и схватила носовой платок. Промокнула ему лоб.       Стоит ли давать лекарство? Не сделаю ли я хуже? Как назло, старые навыки и воспоминания не желали возвращаться.       Как минимум, стоит дать ему воды, что я и сделала. Вскоре примчался доктор Томас. Осмотрел деда и дал ему лекарство.       Когда он уснул, мы вышли из спальни, и доктор гневно вскинул вверх руки.       - Я просил обеспечить ему покой. Это все, о чем я просил.       - Доктор, вы же его знаете. Он не успел проснуться, как засел за бумаги. Я еле убедила его улечься обратно.       - Я поговорю с ним. Завтра, как и обещал, приду. Около одиннадцати часов утра. Теперь же пусть он отдыхает.       - Я оставлю рядом с ним слугу на какое-то время, потом сама сменю его. Один он не останется. Не после такого.       Доктор согласно кивнул и попрощался со мной.       Мне все неловко было предлагать ему оплату, а сам он не спрашивал. Может, он и без того был на дедушкином содержании? Или у них какие-то определенные договоренности?       Впрочем, важно сейчас не это, а то, чтобы дедушка выздоровел и не вел себя, как мальчишка.       Ночь прошла спокойно. Часть ее исправно продежурил Джон, следом пришла я. Дедушка спал до самого утра, а покинула я его только после того, как заглянул Джон и вновь сменил меня.       Спала я до десяти часов, потом меня разбудила Роза по моей просьбе, чтобы я успела привести себя в порядок к приходу доктора Томаса.       Джон однако впустил гостя уже в половине одиннадцатого. Выходит, доктор немного не рассчитал время. В любом случае, главное, что он пришел. Пусть хоть к восьми утра приходит.       Между тем, гостем оказался не доктор Томас, а Огюст.       - Доброе утро, мисс Скарлетт. Прошу простить мне столь ранний визит, но я узнал о вчерашнем происшествии и пришел справиться о самочувствии вашего дедушки.       - О, это так… мило с вашей стороны. Благодарю вас.       Я растерялась. Уж больно неожиданным был его визит.       Хотя, учитывая их с дедушкой взаимоотношения, его приход должен был быть ожидаемым.       Так или иначе, такое внимание к месье Пьеру было встречено мною с теплотой.       - В одиннадцать часов придет доктор Томас. Он посмотрит на дедушкино самочувствие, а потом, я думаю, мы сможем с вами зайти к нему.       Огюст благодарно мне улыбнулся, и я улыбнулась ему в ответ. Спохватившись, велела Розе приготовить напитки с расчетом и на доктора, который оказался пунктуальным человеком и явился ровно в одиннадцать часов.       Осмотрев дедушку, он вышел к нам и заявил, что прямо сейчас его все устраивает, но необходимо выполнять его рекомендации и не забывать про лекарства. От напитков он отказался и ушел, а мы с Огюстом вошли в спальню к дедушке. Тот просиял, увидев гостя, и радостно улыбнулся. Некоторое время мы беседовали то о дедушкином здоровье, то о погоде, то об общих знакомых. Огюст тоже отказался от напитков, пообещал зайти на днях и распрощался с нами, а я отправилась за завтраком и лекарством для дедушки.       Когда он расправился с легкой кашей и гренками, то попросил немного задержаться. Я убрала поднос на столик у окна, села рядом с дедушкой на кровати и взяла его за руку.       - Выглядишь гораздо лучше, чем вчера. Цвет лица такой нежный, персиковый.       - Все шутишь, внучка, - усмехнулся он.       Не припомню, чтобы дедушка когда-то называл меня «внучкой». Звучало необычно, но приятно.       - Доктор сказал мне, что я должен пить лекарства и кушать полезную еду, чтобы прожить подольше. Что-то начал объяснять про жир и сердце, но я не стал слушать. Сколько мне отмерено, столько я и проживу.       - Дедушка…       - Тихо. Я не договорил. Это… происшествие заставило меня вспомнить, что мне не двадцать и даже не сорок лет, и что пора немного притормозить и осмотреться. «Что будет со Скарлетт, когда я умру?», подумал я. За своих дочерей я не переживаю, они устроены. Твои сестры? Кэррин не сегодня, так завтра уйдет в монастырь. Это для меня полнейшая дикость, и такой ее выбор я не могу принять, о чем и написал ее теткам. Но и отговаривать не буду. Сьюлин сможет найти себе жениха и сейчас, и после войны, если немного укоротит язык. А вот за тебя я не могу быть так спокоен.       - Но я…       - Скарлетт. Тебе, кстати, тоже не помешает укоротить язык. Я задумался над тем, что человек смертен, а в таком возрасте, в котором нахожусь я, тем более. Что ты будешь делать, если завтра меня скрутит какая-то старческая болезнь, и я умру?       - Прекрати, дедушка! Доктор выписал лекарства, мы обеспечим тебе правильный уход, и ты проживешь еще десятки лет.       Дедушка сжал мою руку и улыбнулся.       - Давай просто представим такую ситуацию. Меня не стало. И? Что дальше, Скарлетт? Вот ты погоревала. Вот ты еще погоревала. А дальше уже некогда горевать. Жить надо. Как ты будешь жить? Я, разумеется, оставлю наследство и пару управляющих, потому что одним тут не обойдешься. Но где гарантия, что тебя никто не захочет обмануть? Что не найдется охотников за богатством, которые испортят тебе жизнь и пустят по миру? Объявятся дальние родственники, ближние. Ты не справишься с ними. И я это говорю не потому, что не верю в тебя. Просто это так. С этим ничего не поделаешь.       - Ты так говоришь, будто уже находишься на смертном одре.       - Пожалуй, так и есть, дорогая. И раз уж принято давать обещания людям, которые одной ногой распахивают ворота кладбища, то я хочу взять с тебя такое обещание. Ты пока не понимаешь моей дальновидности, но потом скажешь мне «спасибо».       - Я не понимаю…       Я и правда не понимала. И вообще мне не нравился разговор на такие темы.       - Я хочу успеть отвести тебя к алтарю, дорогая. И надеюсь, что приведу я тебя к Огюсту. Я буду спокоен, потому что буду знать: ты за каменной стеной. Он позаботится о тебе так же, как я. И даже больше. Очевидно же, что он влюблен в тебя.       - Но я…       - Но ты его не любишь, я помню. Много ли ты знаешь мужей и жен, которые любят друг друга? Или поженились по большой любви?       Я молча опустила глаза.       - Все приходит со временем. И, если уж на то пошло, я предпочту, чтобы ты была любима, а не влюблена. Подумай над этим.       Не дожидаясь от меня ответа, он выпустил свою руку из моей и сказал:       - А теперь я хочу немного отдохнуть, дорогая.       Я кивнула и выскользнула из его комнаты, а потом вышла в сад. На свежем воздухе думаться будет легче.       С одной стороны, дедушка прав. Достаточно вспомнить девичество Эллин О`Хара, которая после смерти возлюбленного вышла замуж за Джералда. Только Огюст, в отличие от Джералда, красив, обеспечен и молод, что добавляет ему очарования. При этих мыслях я хмыкнула. Рассуждаю максимально прагматично для девушки, которая считает, что замуж надо выходить лишь по любви. Впрочем, я не могу сказать, что Огюст мне противен. В последнее время я иначе стала смотреть на него и его поведение. И на свое тоже.       Рано или поздно (но лучше поздно) дедушка покинет этот мир, и я останусь одна. До этого момента я считала, что он вечен и незыблем, что всегда за моей спиной будет его поддержка. Теперь же я стала понимать, что и мистер Робийяр смертен. И более того, смертна и я сама. Все это время я полагала, что все вокруг происходит не взаправду, что это нечто вроде игры, которую я могу в любой момент выключить. Пришло время принять тот факт, что теперь моя жизнь – тут. Вымышленный этот мир или настоящий – неважно. А значит, нужно принимать правила этого мира. Ну, или обладать невероятными талантами, харизмой и энергией. Всем тем, чего у меня нет.       Не очень-то приятно было осознавать, что все, чего я могу добиться, если это вообще можно так назвать, – это удачно выйти замуж и заодно уважить дорогого мне человека. С другой стороны, наверное, у каждого своя роль в жизни, и возможно моя как раз и заключается в счастливом замужестве.       Впрочем, возможно после войны, находясь в статусе жены, у меня будет больше шансов, чтобы, к примеру, открыть школу-пансионат для девочек.       В любом случае, обо всем этом нужно еще поразмыслить.       Вечером к нам заглянул Огюст. Я было повела его наверх, к дедушке, но он попросил немного повременить, и мы остались стоять у подножия лестницы.       - Я выражаю надежду на долгие годы жизни мистера Робийяра, не омраченные болезнями и неприятными событиями. Но будем честны, Скарлетт. Господин Пьер немолод, вскоре он не сможет обеспечивать вам всю необходимую поддержку. Я веду с вами такой разговор, зная, что вы не упадете в обморок от моих слов. Разумеется, я всегда останусь вам добрым другом и не оставлю вас в беде. Но, если я стану вашим мужем, возможности мои станут не в пример больше. Простите мне мою назойливость, Скарлетт, но сегодня она продиктована лишь заботой о вас. Если вам будет достаточно лишь моей дружбы, то это последний раз, когда я вас беспокою своим предложением руки и сердца. Если же…       - Я согласна стать вашей женой, Огюст, - выпалила я. Впрочем, забирать свои слова обратно мне вовсе не хотелось.       А вот порадовать дедушку хотелось, и мы направились в его спальню.       В голове возникло понимание полнейшей правильности происходящего, будто все кусочки мозаики заняли свое место, будто все шестеренки зацепились зубчиками друг за друга и легко закрутились, направляя весь механизм в верное русло. И я, несомненно, была этому рада.