***
Ей казалось, что она задремала, там, в кресле. Сон был неглубоким, быстрым, и, когда она услышала шаги, сразу покинул ее. Слух ее не подводил. Глаза плохо видели вблизи, руки начали трястись, но слышала она на удивление хорошо.Это были не слуги и не Билли, и не тяжелые шаги стражников. Почти неслышные, вкрадчивые, осторожные мужские шаги. Они затихли прямо за ее креслом. Наступила тишина. — Вы давно не приходили, — сказала она. — Вы давно не вспоминали обо мне. Она улыбнулась краешком губ. — Джон умер. — Я знаю, — ответил он. Конечно, он знал. Ведь он тоже был мертв. — Вы рады? — Рад? Нет. Он был больным, глубоким стариком, который много страдал от болезней и воспоминаний. Это его избавление. — А вы бы хотели, чтобы он мучился подольше. Петир Бейлиш за ее спиной вздохнул и обошел кресло, встав сбоку. Санса подняла голову глядя снизу на его лицо. Когда-то он казался ей старым, но сейчас она была вдвое, а то и больше старше его. Нет, он не был старым. И никогда уже не будет. Седые виски мягко отливали серебром в свете камина. — Зачем вы пришли? — Вы же знаете, это не в моей воле. — Потому что я подумала о вас? Он кивнул. — Даже в день смерти брата, — в его голосе была торжественная насмешка. — А знаете, мне часто снится ваша казнь. То, как вы молили о пощаде, стоя на коленях, — она была безжалостна к нему. — Тот страх, который был в ваших глазах. Лорд Бейлиш осторожно присел в кресло напротив. На нем был так знакомый ей коричневый дублет и неизменная брошка пересмешник у горла. Которое было целым. — О да, я устроил неплохой спектакль. Согласитесь, вы почти сдались? — он широко улыбнулся. — Миледи, может быть, прекратим обмен колкостями хотя бы сегодня? Она вздохнула и откинулась в кресле. В комнате стало тихо. Только дрова потрескивали в очаге, и какой-то крупный мотылек бился в окно. — А что… Что бы было, если бы Арья не казнила вас? — Если бы вы не казнили меня, — мягко поправил ее лорд Бейлиш, но в его голосе не было ни сарказма, ни злости. — Что бы было? Не знаю. Возможно, я бы смог оправдаться перед вами. Возможно, помог бы вам в войне против Серсеи и против Короля Ночи. Возможно, заслужил бы ваше прощение… Сделал бы вас королевой Семи королевств. — Меня? — Это было моей главной целью. — А я думала, вы хотели жениться на мне. — И это тоже. Они замолчали, глядя друг на друга. Она всегда думала, какого же цвета его глаза — серые, синие, зелено-голубые? И даже сейчас не знала ответа. — Почему вы не вышли замуж, миледи? Она вздохнула. — Вы растеряли свою тактичность, лорд Бейлиш. — Кажется мне, что в нашей с вами ситуации думать о тактичности довольно странно. И все же ответьте мне. Вам ведь сватали самых завидных женихов. — Возможно, ни один из них мне не нравился. — О, мало кому из знатных невест нравятся их будущие мужья при первом знакомстве. Он склонил голову на бок, совсем как та птица на дереве. Санса вспомнила свою мать, и то, что та рассказывала ей — что она не сразу полюбила ее отца, и что долг женщины заключается, прежде всего, в сохранении чести и заботе о семье… Она не оставила наследника Винтерфеллу. Санса Старк не сомневалась, что Бран позаботится о их родовом гнезде, но то, что она так не стала матерью, заставляло ее сердце сжиматься от горечи. Она закрыла глаза, представив что бы было, если бы она не казнила его… Возможно, она бы стала королевой. Да, вполне вероятно. Это было бы неизбежно. И, возможно, он бы женился на ней. И правили бы они долго. И, возможно, у них даже были бы дети — кудрявые мальчик и девочка, со странным цветом глаз, умные не по годам, и она читала бы им вечером сказки… Она почувствовала невесомое, почти неощутимое прикосновение к своей руке и открыла глаза. Лорд Бейлиш с грустной улыбкой отнял свои пальцы от ее пожелтевшей, покрытой узловатыми венами руки. — И даже сейчас? Даже сейчас вы меня любите? Вот такой? — Конечно, миледи. Я любил вас тогда и люблю сейчас. — Так странно, — прошептала она. — Я должна ненавидеть вас, но… — Но? — Я бы… хотела быть вашей королевой, Петир. Правда, хотела бы. Ее глаза обожгли горячие слезы. — Я бы хотела… — Я знаю, Санса. Вы и есть моя королева. Навсегда. Голова у нее сделалась тяжелой. Она вскинула руку, чтобы расстегнуть ворот платья… — Миледи Старк! Миледи! Мейстера сюда! — это был голос ее служанки, но она уже не видела ее…***
На следующий день после похорон леди Старк, Билли прибежал в богорощу покормить птиц. Леди Санса еще давно взяла с него обещание, что он будет делать это после ее кончины каждый день, иначе она вернется с того света и надерет ему уши. Билли не собирался злить строгую, хоть и покойную хозяйку замка. В богороще Винтерфелла два пересмешника сели на ветку чардрева. У одного из них были белесые полосы вдоль головки, а перья второго отливали рыжиной. Билли, насвистывая, кормил их зерном.