Эволюция маггла

      За основательным деревянным столом в небольшой дежурке сидело пятеро мракоборцев и играло в подрывного дурака. Кроме стола, стульев, зачарованной люстры, дающей скудное освещение, и камина тут был небольшой арсенал за решеткой и сигнальный артефакт. Мужчины делились сплетнями, обсуждали своих жен, девушек и любовниц, а также их достоинства, пока плавно разговор не перешел к злободневной теме — Вальпургиевым рыцарям и их преступлениям.       — Джек, когда мы уже будем действовать? — русоволосый парень бросил на стол карты для подрывного дурака. А что еще было делать на скучном дежурстве в довольно небольшом помещении? — Так и будем сидеть, пока эти чистокровные ублюдки со своим Лордом бесчинствуют? Мало им было маггловских деревень, так они теперь на магглорожденных, оборотней и вейл переключились!       — Аластор, ты чего? В магглолюбцы заделался? Или оборотней полюбил? Забыл, как они Фиска загрызли во время Ростерширского нападения? Хотя насчет вейл — да, это он перегнул палку, теперь приходится ходить в бордель Лютного, — сморщил лицо Джек, всем своим кислым видом показывая, что он думает о водящихся там жрицах любви.       — Нет, но… Попомни мое слово, не ровен час они и за чистокровных примутся. Мой дед как-то говорил: «Когда нацисты Гриндевальда убивали магглов, я молчал: я не был магглом. Когда они хватали магических существ, я молчал: я не был магическим существом. Когда они хватали магглорожденных, я молчал: я не был магглорожденным. Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому. Ты думаешь, просто так мои предки бежали из Германии? — нахмурил брови Грюм, вспомнив искалеченного деда, который сдерживал нацистов, чтобы его мать и бабушка успели сбежать. — Я такую сволочь насквозь вижу, почувствовав безнаказанность, они устроят кровавую баню!»       — Ой, да ладно тебе, вечно ты преув… — Джека перебил завизжавший мерзким визгом сигнальный артефакт в виде рта, реалистично двигающего губами:       — Цвет тревоги красный. Уэстершир, множественное применение темных чар и непростительных. Повторяю, красный цвет!       — Мать моя Моргана, отец Мерлин, это все ты, Аластор, накаркал, — бросил взорвавшегося с хлопком туза на стол самый молодой среди присутствующих, Кингсли Бруствер.       — Заткнитесь и быстро собирайтесь. Я не горю желанием потом снова выслушивать нотации Крауча, — прервал все разговоры глава их команды, Родерик Фостерли. Впрочем, учили мракоборцев на совесть, так как, несмотря на пререкания, они уже начали собираться. Причем сбор состоял только в навешивании нескольких защитных, антиаппарационных, боевых и поисковых артефактов, которые по уставу экипируются только при отправлении на вызов. Уж слишком дорого они стоят, чтобы какой-нибудь идиот их разрядил или потерял. Уже через четыре минуты после вызова они оказались на месте огромной воронки, буквально пропитанной темными чарами, которых хватит на десяток поцелуев дементора. А потому мракоборцы под писк артефактов тут же приготовили палочки и грамотно окружили троицу магов. Воспользоваться методом: «Сначала оглушить, а потом разбираться», не дали им личности двух из присутствующих: Люциус и Абраксас Малфои. Последний парень им был незнаком, но, судя по перстню Мастера на руке, он тоже был не так прост.       — Не двигаться, палочки не доставать, работает Аврорат! — закричал Родерик, выдавая стандартную заученную фразу. — Я Родерик Фостерли, глава дежурной группы мракоборцев. Поступил сигнал от системы чар о множественном применении темной магии.       — Я Абраксас Малфой, — представился самый старший мужчина. — Это мой сын и наследник, Люциус Малфой, а также мой гость и герой Англии, Владимир Пирс.       — Герой? — вздернул бровь Родерик.       — Не больше и не меньше. Он помог отбить нападение Волдеморта на мой особняк и смог победить его самого.       — И у вас, конечно же, есть доказательства ваших слов?       — Его палочка и голова подойдут? — усмехнувшись, спросил Влад.       — Подойдут. Но мы должны будем опросить вас с применением веритасерума и получить копии воспоминаний. Таков протокол в подобных случаях, — Родерик немного расслабился. Немного — это значит, что на любой писк он не будет кидаться чарами.       — Конечно, конечно, — ответил Абраксас, улыбнувшись. — Я все понимаю, у вас работа такая. Куда нам проследовать?       — Аластор, пойдешь со мной в допросную. Джек, Майлз, Терри — ничего не трогайте, вызывайте отдел Тайн и никого не пускайте к месту происшествия! — приказал мракоборец, доставая порт-ключ в виде деревянной палки. — Господа, сдайте палочки и возьмитесь за порт-ключ.

***

      — Белла, у меня для тебя подарки! — войдя в Авейлон, после допроса и снятия копий воспоминаний, сказал усталый и раздраженный Пирс. Бой с Томом продлился от силы минут двадцать, а в комнате для допросов его держали четыре часа, задавая одни и те же вопросы в разных формулировках. Сначала без веритасерума, а потом с ним. Потом еще штатного легилимента пригласили, которому Влад скормил отредактированные воспоминания. Там не были показаны личности взорванных и множество из его возможностей.       — И какие же у тебя подарки? — устало спросила Блэк, лежа на диване и с трудом размыкая глаза.       — А мне подарок? — спросила Пандора с загадочным и немного рассеянным взглядом, гладя своего огненного пони, из-за которого все в доме пришлось зачаровывать на сопротивление огню. Причем ей самой огонь не причинял никакого дискомфорта или вреда. Фамильяр, что тут скажешь.       — А мне ничего не надо, главное, что ты вернулся живой и здоровый, — сказала Владу Доротея, телепортировавшись в его объятья.       — Спасибо, одна ты меня любишь просто так, — сказал ей Пирс, поцеловав ее в губы и поставив на пол. — А подарки у меня — головы Волдеморта и Родольфуса.       — А ты умеешь заинтриговать женщину. Ради таких подарков я, пожалуй, даже попробую встать, — сказала со злорадством Белла.       — Сомниум, — Пандора с улыбкой усыпила Блэк и ответила на невысказанный вопрос: — Перетрудилась. Почти исчерпала себя, даже несмотря на подпитку.       — Хал, почему не предупредил?       — Она в порядке, просто ей нужно несколько дней отдыха, — ответил появившийся в виде твердой иллюзии дух.       — Значит надо подарки правильно упаковать. Пандора, Доротея, где оставили крестражи? — Влад уже знал, что им все удалось практически без потерь. Были мелкие проблемы вроде того, что домовики Лестренджей напали на них или во время добычи кольца из бывшего жилища Гонтов один из оборотней его чуть не надел, но это рабочие мелочи. Никто не погиб, раны излечены, а значит операция прошла успешно. Более того, особняк еще и неплохо обнесли, собрав все, что не приколочено. А что приколочено — отодрав. В особенности упирая на книги и свитки.       — В твоей мастерской под экранированием, все как ты учил, — ответила Доротея, и Пирс погладил ее по голове, отчего та зажмурилась от удовольствия.       — Ну что, не хотите поучиться прикладной некромантии? — спросил Влад у учениц, отчего, как ему показалось, в глазах Пандоры появились звездочки.       Некромантия, шаманизм и магия душ были в чем-то схожи и зачастую пересекались друг с другом. Разнилась только основная специализация. Некромантия заключалась в основном в упокоении и поднятии нежити, шаманизм — в призыве, контроле и уничтожении духов, а магия душ — в пересадке, изменении, лечении и уничтожении именно душ, в основном, разумных. Ввиду этого деление между этими школами было условно, в книге Лераха они даже особо и не разделялись, идя вповалку. Именно поэтому у Влада не было как такового сильно предвзятого отношения к некромантии. Это как нож — его можно использовать, чтобы нарезать себе колбасы, убить человека или вырезать опухоль. Правда, в данный момент он занимался не очень этичным делом, вытаскивая душу Родольфуса и запечатывая ее в артефакт-поглотитель, который сделан из подготовленного обсидианового шара. Сложности никакой не было — Пирс еще на духах разума натренировался так, что со связанными руками и закрытыми глазами справился бы. А вот с крестражами Реддла было сложнее. Ведь необходимо было вытащить куски души, не повредив ценные артефакты. У ублюдка было зашкаливающее чувство собственной важности, так как он использовал воскрешающий камень Певереллов, чашу Хельги Хаффлпафф и медальон Салазара Слизерина, уже не говоря о диадеме Ровены. Правда, последним крестражем был не меч Годрика Гриффиндора, как можно было подумать, а зачарованный дневник. То ли не нашел меча Гонт, то ли побрезговал становиться частью Гриффиндора. И если с остальными крестражами все было нормально, те пытались его весьма нагло ментально подчинить, то вот дневник действовал иначе.       «Привет, меня зовут Том Реддл, а тебя?» — на открывшейся пустой странице каллиграфическим почерком появилась надпись. Влад почувствовал осторожную и неловкую попытку наладить с ним ментальную связь. Будто школьник, только научившийся легилименции.       — А я человек, убивший тебя, темное ты отродье, и заточивший твою душу. Готовься встретиться с основой, — Пирс захлопнул книгу, говорить ему с этой душой было не о чем. Через неделю трудов в ускоренном времени все куски души и основа оказались в одном поглотителе, дневник был уничтожен, а ценные артефакты очищены. Воскрешающий камень Владу был неинтересен, так как он призывает астральный слепок умершего человека, а не его душу. Это лишь утешение иллюзиями, причем довольно опасное, так как этот слепок может превратиться в паразита, питающегося твоей маной, эмоциями и жизненной силой. А вот чаша и медальон были гораздо интереснее. Первая представляла собой артефакт, усиливающий лечебные свойства зелий. Немного, процентов на пять-десять, да и процесс этот не быстрый и требующий немало маны, но, учитывая, что он даже воду делает лечебной, это очень немало. Пирс так и не разобрался в том, чья душа пошла на объединение с чашей, так что копию сделать не удастся. Поэтому решил использовать ее для себя, чтобы улучшать сильнейшие зелья, вроде молодильных. Второй же представлял собой кристалл памяти. Многие века считалось, что сокровища находятся внутри, для чего требовалось открыть медальон… Но, как оказалось, Салазар был не глупее учителя Влада и спрятал настоящее сокровище на виду. Правда, чтобы получить доступ, пришлось использовать Хала и заточить в медальон дух разума, так как, как его открыть иначе, не повредив сам кристалл, Пирс не понял.       — Так, где мои подарки? — сзади раздался знакомый мне ехидный голос Беллы.       — Вон, на столе стоят, — махнул Влад рукой, вставая.       — Шары? А где обещанные головы? — с неким разочарованием в голосе спросила она.       — Если тебе они нужны, могу отдать черепа. А то они немного подпортились. Но не думаю, что тебе это так необходимо, учитывая, что в этих шарах души твоего бывшего господина и жениха. Вырабатываемая ими мана отправляется сразу же на встроенные чары Круциатуса, ясного разума и локального ускорения времени, так что их ждет несколько тысячелетий пыток, пока они не разрушат свои души окончательно. Я их пока не активировал, можешь с ними пообщаться и потом решишь сама, достойны они такой участи или нет, — ответил ей Пирс.       — Ты… Ради меня? Спасибо! — не удержавшись от нахлынувших эмоций, она схватила два шарика, поцеловала Влада в щеку и быстрым шагом направилась к выходу. Видимо, не хотела показывать своих чувств и слез.       — Подумай хорошо, не стоит становиться тем, кого сама ненавидишь, — сказал он ей напоследок.

***

      По возвращению в Хогвартс после обеда в компании дружелюбных хаффов Влада вызвал к себе директор Дамблдор. Ранее он с ним общался только два раза, и то мельком, передавая документы о переводе и спрашивая разрешение на покупку домовика. Впрочем, Пирс понимал причину вызова: убийство Волдеморта. Если широкой публике об этом пока неизвестно, хотя горячий материал с щедрой оплатой уже отправился в несколько европейских газет, то Альбус с его связями, Влад был уверен, уже обо всем знает. Зачем платить? Чтобы информация была обязательно обнародована и именно в том ключе, в котором надо Пирсу. Влад ни капли не сомневался в том, что англичанам такой герой-француз, как он, будет костью в горле, и они либо попытаются максимально замять дело, либо вообще выставить его виноватым. Абраксас тоже делал все возможное, чтобы не только перехватить предприятия и ниши, принадлежавшие погибшим пожирателям, но и склонить на свою сторону нейтралов и магглорожденных, которыми, по совету Влада, решил воспользоваться для своей выгоды. В этом ему помогали освобожденные от метки союзники: Крэббы, Гойлы, Руквуды, Роули и Нотты, которые оценили будущие выгоды и подтвердили свою верность контрактом. Пирс понимал, что если ему, как гражданину другой страны, никто не даст не то, что министерского кресла, но и любое более-менее важное место в стране, то вот у Малфоя есть все шансы. Влад выгоден ему как символ, а Пирсу выгодны его связи и власть. Если уж так все вышло, то легче начать свою компанию в Англии, где и конкурентов меньше, и поддержка будет больше.       — Директор Дамблдор, — Поднявшись по винтовой лестнице и назвав очередной пароль в виде сладостей — шоколадные лягушки, Влад вновь оказался в вотчине директора.       На самом деле его не сильно раздражала напускная эксцентричность Дамблдора в плане цветастых мантий, образа волшебника из сказок, подбора паролей для входа в кабинет или дребезжащих, светящихся и выпускающих дым артефактов. Скорее как для волшебника его силы и директора именно школы его эксцентричность, что называется, в тему. Пирс больше смотрел на действия этого человека за ширмой доброго волшебника и они ему откровенно не нравились. Именно при нем запретили множество школ магии, именно при нем и так наметившаяся деградация образования при его предшественнике продвинулась семимильными шагами. Восемь основных предметов и пять факультативных — это несерьезно даже для обычной начальной школы, не говоря уже о полном курсе обучения в семь лет. Если брать тот же Шармбатон, то там факультативов в три раза больше, а основных — в полтора, да и время обучения продолжительнее на год, и это при более плотной программе обучения. Но опустим пока все это.       — Вы вызывали меня?       — Ах да, мистер Пирс, присаживайтесь, — Дамблдор очень внимательно читал какой-то документ. На самом ли деле он был так занят или лишь делал вид, Влад не знал, но все же присел и минут пять подождал. Наконец, он оторвался. — Я хотел с вами поговорить об убийстве моего бывшего ученика, Тома Реддла.       — Я не понимаю: это допрос? Я рассказал мракоборцам и аврорату все, что знаю. Причем под веритасерумом и в присутствии легилимента. И воспоминаниями своими поделился. Я защищался, и это признал закон, — ответил ему Влад, так как по закону директор мог с него спросить, только если бы он навредил ученику школы или мог представлять для них опасность.       — Это не допрос, я лишь хотел спросить, не было ли возможности справиться с ним, не убивая? Ведь убийство — величайший грех, что раскалывает душу, — сказал мне он.       — Что это за проповеди в стиле католических священников? — спросил Пирс, и вдруг директор вздрогнул внутри. Несильно, но буквально на пару мгновений его аура отметилась волнением, а чувства четко показали, что он удивился. Не тому, что Влад предположил какую-то дикую идею, а правдивости его догадки. И тут пазл в его голове сложился. Из-за кого маги ушли в подполье? Кому выгодно, чтобы старые рода выродились, а новые превратились в ни на что не способных «магглов с палочкой», которых один единственный Темный Лорд сможет закошмарить? Ответ один — Церкви. Конечно, не везде процесс деградации знаний и аристократии был вызван именно ею — есть и более прозаичные причины вроде прошедших двух мировых войн, слишком большой закрытости родов и близкородственных браков, а также все более увеличивающееся количество магглорожденных. Но именно в Англии этот процесс был уж слишком ускорен и зашел настолько далеко. — Что вы от меня хотите? Чтобы я перевелся обратно?       — Нет, я не был бы столь категоричен, — ответил Альбус. Ну еще бы, законных поводов вытурнуть Влада у него нет. — Но подумайте сами, как ученики будут относиться к вам? Особенно с факультета благородного Слизерина?       — А разве это не задача директора разрешать конфликты и налаживать дисциплину? — спросил иронично Пирс. — Знаете, мистер Дамблдор, я уважаю вас за ваши достижения и то, что вы умудряетесь занимать целых три высокопоставленных должности. Но не кажется ли вам, что лучше заняться чем-то одним?       — Что вы имеете в виду? — нахмурился он.       — Придя в вашу школу, я надеялся увидеть плюс-минус тот же Шармбатон или Дурмстранг. Не в плане обстановки или правил, но в плане дисциплины и качества обучения. И что же я увидел на самом деле? От школьной программы остались одни огрызки, которые кое-как пытаются поддерживать и компенсировать действительно опытные учителя, которых, кстати, не хватает. Практически отсутствующую историю магии, некрополь из призраков среди детей и непрекращающийся конфликт между двумя из четырех факультетов. Программа которых, кстати, одинаковая, — на одном дыхании выдал Влад, так как его это уже достало.       — Вам не кажется, что это не ваше дело, мистер Пирс? — спросил Дамблдор, уже не притворяясь добрым старичком.       — Как и не ваше дело, каким образом я защищаюсь от Темных Лордов, которые кидают в меня авады. Вы смогли взять живьем Гриндевальда? — внутренне усмехнувшись по поводу этого мутного дела, сказал Пирс. Все-таки чтобы взять живьем врага, надо быть на порядок сильнее его, а не просто быть ему равным. Дамблдор же… Ну, не особо тянул на магистра боевой магии, каковым был Гриндевальд. Хотя Влад может и ошибаться.       — Что же, я понял вас. Тогда вы свободны.       Пирс поклонился и вышел. Альбус не пытался влезть в его мозги, если не считать пассивного сканирования. Так что Влад не мог против него ничего предпринять. И это было проблемой. По сути, Хогвартс уже принадлежал ему, но этого никто не признает. Да, он может прямо сейчас всех выгнать и закрыть его Фиделиусом, но тогда о любом бизнесе и политике придется забыть. После такого финта ушами Пирса признают очередным безумцем, с которым лучше вообще не иметь дел. Но и вместе с тем он понимал, что теперь Дамблдор не примет его на должность учителя, как Влад хотел ранее, так же как не принял в свое время Реддла. А раз не получается выдавить его силой, значит, нужно действовать политически. Думается, будущий министр магии, обязанный постом именно Пирсу, ему в этом поможет. Но и самому Владу сидеть на месте не стоит, стоит порыться в грязном белье Альбуса.